Исключение из правил (гет)

Приёмная Министра магии была, несомненно, очень уютной, но Гермионе уже слегка надоело листать старые номера «Пророка» да рассматривать многочисленные портреты на стенах. Ей очень хотелось поскорее увидеться с Министром, высказать ему всё, что она думает о работе Министерства в целом и о некоторых законах, принятых недавно, в частности. Секретарь Министра — бледный невзрачный молодой человек по имени Хис, который закончил Хогвартс в том году, когда Гермиона поступила, заверил её примерно полчаса назад, что Министр будет с минуты на минуту. Ожидание затягивалось — Гермиона закипала. Она уже была готова прочитать секретарю лекцию о том, что можно было бы предупредить её о задержке, — слава Мерлину, способов связи в Магической Британии предостаточно — но тут дверь распахнулась, и в приёмную вошёл новый посетитель. Он остановился на пороге, осмотрелся, скорчил привычную недовольную гримасу, словно в комнате воняло драконьим навозом, и наконец шагнул внутрь.

— Я бы хотел побеседовать с Министром, — сказал мужчина, опираясь на трость. Гермиону он проигнорировал, будто она составляла часть меблировки комнаты. Гермиона взяла газету, которую только что просмотрела от корки до корки, и сделала вид, что безумно увлечена чтением.

— Вам назначено, мистер Снейп?

— Нет, но тем не менее я хочу видеть Министра.

— Ничего не могу обещать, — сообщил секретарь, не отвлекаясь от пергамента, на котором он что-то скрупулёзно записывал. — Пока его нет. Не уверен, что он сможет уделить вам время, учитывая чрезвычайно плотный график. Мисс Грейнджер, несмотря на то, что ей назначено, уже довольно долго ожидает приёма.

Снейп развернулся к Гермионе.

Утро у Северуса не задалось. Впрочем, у него вся жизнь как-то не задалась, и меняться эта тенденция не собиралась. Он хотел жить счастливо, вместо этого попал между молотом Дамблдоровой доброты и наковальней безумия Волдеморта; он хотел умереть, но гриффиндорцы, придуманные природой специально, чтобы причинять добро, вытащили его с того света. Теперь Снейп мечтал уехать как можно дальше из Англии и прожить остаток лет в тишине и покое. Он был уверен, что Магическая Великобритания будет счастлива от него отделаться, но оказалось, что выпускать его с острова никто не собирался. Нельзя. Долгая и нудная переписка со всеми отделами Министерства ничего путного не дала. У него была Метка, а с ней — будь ты хоть сто раз герой — выехать за границу запрещалось. Где тут логика, понять Северус уже отчаялся. Осталась надежда на личный разговор с Кингсли. Драко, который с чисто малфоевским изяществом умудрился пролезть на работу в Министерство и планомерно выслуживался, помочь своему бывшему декану возможности не имел. Он уверял, что получение разрешения — это всего лишь вопрос времени, но Снейп не горел желанием ждать. Всё, что смог сделать Малфой, — узнать примерное расписание дня Министра и сообщить Северусу. И вот — нате вам! — Министр где-то ходит, зато в приёмной сидит дышащая пламенем, словно венгерская хвосторога, Гермиона Грейнджер. Хуже было бы только застать тут её Уизли или самого Поттера.

— Добрый день, мисс…. Грейнджер, — он смотрел на неё так, словно не помнил кто она такая.

— Добрый день, сэр, — ответила она вполне приветливо.

Доведение до белого каления учеников (даже бывших) было маленькой слабостью Снейпа. Когда в жизни не особенно много радости, ещё и не так развлекаться научишься.

— Что пишут? — поинтересовался он, уверенный, что меньше всего Грейнджер мечтает поддерживать с ним беседу, и прикидывая, сколько она протянет в его обществе и когда выметется из приёмной. Снейп был склонен поставить сикль, что Грейнджер и пяти минут не продержится.

— Ничего, что могло бы заинтересовать человека с интеллектом, — ответила Гермиона на удивление миролюбиво и отложила газету. — Глупости.

Снейп немного удивился, потому что, конечно же, и представить не мог, какие мысли бродили в голове Гермионы, пока он беседовал с секретарём.

Гермиона была на Снейпа не то, чтобы обижена, но — появись у неё возможность — попеняла бы ему за то, что он вёл себя как мальчишка. Мало того, что она, Гарри и Рон вырвали его из лап смерти, так Гарри по собственной воле приложил невероятные усилия, чтобы с профессора были сняты все обвинения, а уход и лечение оказывались по высшему разряду. Нет, Гарри не ждал благодарности, но выговор: мол, не надо было спасать, никто не просил их лезть и так далее и тому подобное, — это слишком! Неблагодарная свинья этот Снейп, хоть и герой! С другой стороны… Гермиона наблюдала, как тяжело бывший профессор опирается на трость, как жутко он истощал — даже сюртук не скрывал болезненной худобы; смотрела на шрам, на то, как плохо слушается его тело, на скорбное выражение лица (наверняка до сих пор в душе он оплакивает свою любовь). Она сокрушалась, что он всё не может отпустить прошлое, и в сердце новой волной поднималась потребность спасти несчастного. Как-то давно она никого не спасла: всё дела да дела…

Поэтому за несколько секунд между приветствием и вопросом профессора о газете Гермиона успела решить, что Снейпа надо немножечко спасти и, возможно, он поймёт, как неподобающе себя вёл. У него откроются глаза, просветлится душа и вот тогда-то Снейп наконец станет просто другим человеком! Хорошим, справедливым и счастливым!

Снейп понятия не имел о далекоидущих планах Грейнджер и, не чуя опасности, продолжал её поддевать, но Гермиона, моментально понявшая, что её провоцируют, отвечала вежливо и спокойно. Откровенная гадость уже готова была сорваться с языка профессора, когда секретарь вдруг вскочил со своего места и предложил ожидающим чай. Видимо, он почуял, что в воздухе пахнет грозой, или, может, просто проснулась совесть на пару со служебным рвением, которые подсказывали, что не стоит допускать скандалы в приёмной.

Английский чай сам по себе — магия, а когда его готовит секретарь самого Министра, то это воистину напиток богов. Снейп подумал и решил, что доведёт Гермиону до истерики как-нибудь в другой раз, если судьба снова сведёт их (что вряд ли), а Грейнджер мысленно похвалила себя за выбранную стратегию. Профессор перестал исходить ядом, поняв, что его остроты не достигают цели, и стал вполне вменяемым собеседником.

Допивая чай, Гермиона спросила:

— Что вас привело к Министру? Неужели к вам есть какие-то… вопросы?

— Нет, — чашка звякнула о блюдце, а Снейп опять скривился, — скорее у меня к Министру. Например, почему в Министерстве сидят тупоголовые кретины и кто пишет такие идиотские законы? Вот вы скажите: зачем Министерству удерживать меня в стране? Какая, к драклу, разница, есть ли у меня Метка, если я полностью оправдан?! А если они уж так боятся бывшего Пожирателя смерти, не логичнее ли запретить мне въезд обратно?

— Вы хотите уехать? — воскликнула Грейнджер.

— Очень, — буркнул Снейп. — Нельзя сказать, что меня тут держат воспоминания или… что-то ещё, — он сложил руки на набалдашник трости и уставился в окно. В такой позе Снейп вызвал ещё большее сочувствие. Гермиона просто-таки физически ощущала, как растет её потребность спасти бедного профессора.

— И я хотела уехать, и меня аналогично не выпускают, — мягко сказала Гермиона. — И тоже из-за закона. Видите ли, демографическая ситуация в Магической Британии удручающая — вот… бездетным и незамужним нельзя покидать страну. Даже то, что я не сбежала во время войны, когда магглорождённым было опасно здесь находиться, не является для них основанием поверить моему обещанию вернуться! Я получила такое интересное предложение от Министерства магии из Сиднея — годовой контракт! У меня там родители, — Гермиона вздохнула. — Но я надеюсь, Министр поймет, что законы законами, но есть же исключения! Надо рассматривать каждую ситуацию отдельно, а вы как считаете?

Снейп скептически хмыкнул. Если в отношении себя Северус не мог понять, зачем он сдался магическому сообществу, то насчёт Грейнджер всё было ясно: такая ведьма нужна везде, и он не мог поверить, что она не понимала столь очевидной вещи.

— Вы же, кажется, сами работали в Министерстве и от вас зависели какие-то законы? — спросил он после паузы.

— Зависели? — Гермиона вскочила на ноги. — Зависели? Да вы знаете, насколько высок уровень бюрократии в Министерстве?! Мы верили, что после победы в Министерстве не будет места бюрократии или семейственности! Но что мы имеем? Рука руку моет! Повсюду косность, никакой демократии, без связей хорошую работу получить крайне сложно!

— Не могли бы вы вести себя немного тише в приёмной Министра? — недовольно одёрнул её секретарь.

— Простите, — то ли от горячего чая то ли от страстной речи Гермиона раскраснелась. Она расстегнула пару пуговичек на блузке и пригладила растрепавшиеся волосы. — Я ушла из Министерства. Наверное, это малодушно, и надо было дальше вести работу, что-то менять, но сейчас у меня на это нет сил. Но ничего, пройдет время, и, я уверена, найдутся люди, которые смогут изменить такой порядок вещей. Демократия — не пустой звук! Мы живем в двадцать первом веке — сколько можно быть такими костными? Волшебному сообществу необходимы реформы!

Снейп смотрел на Гермиону и прикидывал, что получится, если Грейнджер решит затеять революцию. Исходя из своего опыта, он бы предпочел в этот момент отказаться как можно дальше от Англии.

Неизвестно, какие бы лозунги ещё озвучила Гермиона, если бы в этот момент в приемную не влетел свежий и бодрый Министр, за которым хвостом тянулись сотрудники Министерства.

— Гермиона, Северус! Какая приятная неожиданность! — с преувеличенной радостью воскликнул Шеклоболт. — Проходите! Вы вместе? Заходите, заходите, — быстро завел их в кабинет и захлопнул дверь перед носом своих сопровождающих.

— Как же мне все надоело, — оказавшись в тишине кабинета, Кингсли словно сдулся. Он стянул с себя мантию, оставаясь в потертых джинсах и мятой футболке. — Ну, что надо? — Шеклболт развалился в кресле и посмотрел сперва на Гермиону, потом на Северуса.

— Мы, то есть не мы, то есть мы, но по отдельности, — сказала Гермиона, — хотим простить о возможности временного выезда за пределы Великобритании.

Кингсли вздохнул и почесал затылок, после чего сложил руки на столе:

— Гермиона, ты не хуже, а, может, лучше моего знаешь, не могу я тебя выпустить: мужа — нет, беременности, — он осмотрел её худосочную фигуру, — нет. Детей нет. Я-то тебе доверяю, но стоит уехать тебе, потянутся другие. Я не имею право создавать прецедент.

— А я-то вам зачем сдался? — спросил Снейп. — Мисс Грейнджер — талантливая ведьма, её вклад в магическую науку может оказаться весом, но я…

— А ты, Снейп, представляешь угрозу. Про твою Метку разве только младенцы не знают. И что, если ты там, за границей, решишь набрать новых сторонников и вернуться сюда со свежими силами? Что если ты все-таки был верным приспешником Волдеморта? Тебя же от Азкабана спасли только и исключительно показания Поттера. И опять же, — повторил Кингсли устало, — вы не одни такие умные. А закон для всех. Еще раз — для всех! Дам возможность уехать вам, завтра у меня под дверью будет очередь, в прессе скандал, на улицах народные волнения. Мне этого не надо.

— Не было бы логичнее тогда, — язвительно заметил Снейп, — не пускать меня вместе со сторонниками в Англию?

— Проще — в Азкабан, — миролюбиво сказал Кингсли. — Мало ли что ты там придумаешь? Вдруг сам не вернешься, а будешь руководить из-за границы?

— Что за чушь! Такими темпами с развалом Магической Британии вы и сами справитесь! Если вы откажете мне в официальном разрешении, я ведь могу и без разрешения воспользоваться маггловскими способами передвижения, — прошипел Снейп.

— Можешь, — не стал спорить Шелкоболт. — Но я буду вынужден уведомить Министерства магии всех сотрудничающих с нами стран о нелегальном пересечении границы потенциально опасным магом. Тебя либо депортируют, и вот тогда ты точно прямиком в Азкабан отправишься, либо придётся жить в бегах.

Снейп промолчал. Стараясь держаться с максимальным достоинством, вышел из кабинета, хлопнув дверью так, что, не будь кабинет Министра зачарован, с потолка бы полетела лепнина. Гермиона немного позавидовала ему — у нее, увы, сил не хватило бы так шваркнуть дверью. Поэтому она просто вздернула подбородок и как можно холоднее сказала:

— Как ни странно, но я согласна с профессором Снейпом. Такая политика до добра не доведет! — и удалилась с высоко поднятой головой.

* * *

Меньше всего Северус ожидал, что Гермиона Грейнджер пришлёт ему сову. Ещё меньше он ожидал прочитать, что Грейнджер готова помочь ему избавиться от Метки. Подумав, Северус отправил ответное письмо, где прямо спросил мисс Грейнджер, что той надо? Будучи слизеринцем, он не представлял, что кто-то готов помочь, не получив ничего взамен.

Ожидая ответ, Снейп прикидывал так и эдак, что может сам предложить в уплату за труды. Идея о том, что она попросит фиктивно заключить брак, вызвала сперва приступ гомерического хохота, потом мысли потекли в том направлении, о котором у культурных людей распространяться не принято. В сущности, мисс Грейнджер была весьма привлекательной девушкой, особенно когда не застегивалась на все пуговицы и не убирала волосы в жуткий узел на затылке. Снейп представил её в платье и с распущенными волосами, потом — не ясно, как так вышло? — без платья… Это оказалось ошибкой, и пришлось принимать душ в неурочное время, что в старом доме в Тупике Прядильщиков было не так то и просто. Хотя то, что вода долго грелась старым котлом, в данный момент было скорее плюсом. Освежившись и строго-настрого запретив себе представлять Гермиону Грейнджер в одежде и тем более без, Снейп уселся читать. Пока он ждал сову, прочёл пару страниц, но не понял ни слова.

Получив ответ от Снейпа, Гермиона сперва возмутилась, потом задумалась. Помочь бывшему учителю она хотела от чистого сердца: у неё даже в мыслях не было попросить что-то взамен! Да и чем он мог помочь ей? Не жениться же, право слово! Гермиона рассмеялась, представив себя и Снейпа у алтаря. Потом попыталась представить его в обычном магловском костюме и даже в джинсах. Снейп и костюм между собой вязались чуть лучше, чем Снейп и, например, пляжный отдых. Снейп в плавках… Наверное, тощий, кости выпирают. Интересно, кожа у него гладкая и матовая или?.. Гермиона сама не заметила, как стала размышлять о том, насколько привлекательная у Снейпа задница и может ли нос действительно говорить о размерах других частей тела. Живоглот, который устал смотреть, как хозяйка, блаженно улыбаясь, пялится в чистое синее небо, дал ей лапой по колену, возвращая на землю. Гермиона взяла себя в руки и написала ответ: «Я готова помочь вам от чистого сердца и безвозмездно. Мы можем встретиться и обсудить детали?»

Совам пришлось еще пару раз летать туда-сюда. В результате было решено встретиться на следующий день, около полудня, в доме Снейпа. Оба сочли это благоразумным: дом стоял на отшибе, волшебников рядом не наблюдалось, и можно было не опасаться внезапного вторжения кого-нибудь из знакомых — на поток гостей Снейп явно не жаловался.

В точно назначенный час Гермиона постучала в дверь дома Снейпа. Профессор чопорно поклонился, попуская её в небольшую прихожую, помог снять пальто и провел в гостиную. Дом был старый и, кажется, кряхтел, когда кто-то шёл по растрескавшемуся деревянному полу. И всё же дом понравился Гермионе. Да, книжные шкафы были старыми, зато до отказа забиты книгами. Да, ковер на полу знавал лучшие годы, как и шторы на окнах, зато в комнате было чисто, в камине полыхал огонь, прогоняя сырость, а над столом парили зачарованные свечи. Гермиона решила, что дом чем-то напоминает своего хозяина — неприглядный на первый взгляд, но наверняка таящий интересные открытия.

— Итак… — Снейп сделал приглашающий жест.

Гермиона кивнула, опустила на стол бисерную сумочку и извлекла из неё три тома издания «Трансфигурация. Самый продвинутый уровень», пару книг по чарам, кипу исписанных пергаментов, чернильницу и набор перьев.

— Я решила, что книги по зельям брать не стоит. Наверняка у вас есть, — сказала мисс Грейнджер, перестав ковыряться в сумке. Снейп подавил в себе желание спросить, что еще таят в себе недра этого артефакта.

— Да, лучшая подборка в Британии, — уверил Снейп. — Только не очень понимаю, как это поможет нам? Зелья — это первое, что я лично проверил, пытаясь найти средство избавиться от этого, — он помахал правой рукой, словно пытался стряхнуть с неё Метку простым усилием воли.

— Давайте я расскажу, какие наработки в данной области есть на сегодняшний день у меня, — предложила Гермиона. — Так получилось, что эта тема входила в зону моей ответственности, пока я еще верила в Министерство.

Снейп нахмурился:

— Вы проводили эксперименты на людях? Браво! И кто ж тот счастливчик?

— Тот, с кого все началось… Счастливчиком его можно назвать разве что в кавычках, — сказала Грейнджер. — Когда его доставили в наш отдел, он был уже мертв: сам пытался снять Метку.

— И не смог.

— И не смог, но Министерство весьма заинтересовалось возможностью.

— Дайте-ка подумать, — Снейп легонько постучал пальцем по губам. — Министерству вы сказали, что снять метку нельзя, так? А мне говорите, что можно?

— В Министерстве полно идиотов, — ответила Гермиона, с неудовольствием замечая, что, кажется, стала перенимать у профессора манеру не следить за языком.

— Это не новость, но по сути.

— По сути, — Гермиона подобралась, — я провела векторный анализ, составила матрицу вероятностей, просчитала все возможные распределения, высчитала коэффициент Хокса. Так вот, с вероятностью девяносто пять процентов, если провести ритуал правильно, то Метка исчезнет. Главное…

— Стойте, — прервал её Снейп, — с вероятностью девяносто пять процентов?

— Это очень высокая вероятность!

Северус смотрел на Гермиону Грейнджер и пытался понять, как в одном человек может уживаться здравый аналитический ум и какой-то безумный оптимизм? Гермиона с тем же недоумением смотрела на Снейпа, не понимая, что его смущает? Её опыт доказывал, что всё всегда заканчивается хорошо, мало того: чем бредовее выглядела идея, тем лучше получалось её реализовать! Главное — верить в себя, слушать сердце и хорошенько подготовиться.

— Вы, как и все маглорожденные, пытаетесь втиснуть магию в науку. Вероятность! — Снейп вскочил и прошелся по комнате. — С вероятностью сто процентов что-то пойдет не так и в лучшем случае я стану каким-нибудь подобием змеи. В худшем… — Снейп остановился, потряс головой и снова стал мерить комнату шагами. — Вы что, не понимаете, Грейнджер? С моей удачливостью я могу попасть не то что в пять, в одну тысячную процента!

— Но ведь с вами буду я, а мне всегда, ну, почти всегда, везёт!

— Ну да, — Снейп воззрился на вскочившую Гермиону сверху вниз и чуть не потерял нить разговора, отвлекшись на разглядывание весьма недурного декольте. — Ваши попытки уехать прямо-таки вопят о том, как у вас всё удачно складывается.

Гермиона громко возмущенно выдохнула.

-Всё случается к лучшему, даже если нам кажется обратное! — заявила она.

— Ну конечно! — у Северуса на этот счет было иное мнение. — Например, возрождение Лорда? Или смерть Дамблдора. Куда уж к лучшему, — с горечью заметил он.

— Причем тут то, что я маглорожденная? Вы же сами — полукровка, — спросила Гермиона, не желая продолжать тему Лордов и давно уже оплаканных утрат.

— Полукровки знают, что между наукой и магией — пропасть, а маглорожденные всё время пытаются рационализировать магию. А она, она… — он сжал кулак, а когда разжал его, на ладони сидела белокрылая бабочка.

Гермиона только фыркнула:

— Но разве рецепты зелий — это не суть то же самое, что состав химических соединений? Разве от точности и амплитуды взмаха палочкой не зависит качество заклинания? Разве…

— Зависит, — легко согласился Снейп и тут же язвительно заметил: — Но не только от этого. Что точность пасов, если махать палочкой будет простой магл?

— Вы меня путаете! Посмотрите расчеты, давайте обсудим сам ритуал, я с радостью выслушаю ваши доводы.

— У вас есть какой-то козырь? — прищурившись, уточнил Снейп.

Гермиона многозначительно пожала плечами.

— Ну хорошо, — Северус подвинул стул и сел рядом с Грейнджер, мимолетно думая о том, что подобное было когда-то несколько жизней назад с Лили, с его Лили. Подавив вздох и привычно закрыв от самого себя воспоминания, сосредоточился на словах Гермионы.

Не прошло и четверти часа, как обстановка за столом стала напряженной. По мнению Гермионы, профессор докапывался до каждой мелочи, и уж если она была занудой и заучкой, то он был занудой в квадрате, нет — в кубе. А Снейпа дико раздражало, что о каждой детали надо спрашивать, будто все подробности очевидны. Через полчаса начало искрить, через сорок минут над столом бушевала прекрасная ссора. Обе стороны настолько увлеченно бросались в оппонента доводами и обвинениями, что ни один из спорящих и не думал закончить перепалку, больше похожую на начало войны. Гермиона не вспомнила, что может просто плюнуть на проблемы профессора и уйти, точно так же как у него не возникло идеи отказаться от помощи невыносимой Грейнджер. Через час Снейп неожиданно замолк на полуслове, склонил голову к плечу и спросил совершенно спокойно:

— Может быть — чаю?

— Да, было бы кстати, — точно так же сдержанно ответила Гермиона. Она себя чувствовала… отлично. Просто невероятно! Давно копившиеся напряжение получило выход, и Гермионе казалось, что она сбросила со своих плеч огромный груз. Сдержанность и хорошие манеры это прекрасно, но иногда надо и поорать вот так, в удовольствие. Гермиона сделала себе мысленно пометку изучить данный феномен.

Чай пили на том же столе, отодвинув исписанные и местами порванные пергаменты в сторону.

— Надо провести опыт — это поставит точку в споре, — заявил Снейп, допивая чай.

— А я уже, — ответила Гермиона, мысленно хваля себя за то, что сумела в пылу ссоры не вывалить свой козырь на стол. Сейчас получилось очень эффектно, судя по ошарашенному виду профессора.

Снейп быстро взял себя в руки, перестал глупо хлопать глазами и закрыл рот, кривя губы в ухмылке.

— И кто же, позвольте узнать, стал вашим подопытным кроликом?

— В Азкабане огромный выбор желающих выслужиться перед Министерством и получить малейший шанс на досрочное освобождение.

— Так… И каковы результаты? — вкрадчиво спросил Снейп, хотя ему очень хотелось опять заорать — какого черта она не рассказала все сразу?!

— Метка пропала, точнее, она стала невидимой. Но специальные датчики того отдела Министерства, где выдают порт-ключи для перемещения за пределы Англии, всё равно её видят. Есть остаточный магический след.

— Магический след… Если его нельзя убрать, то вполне можно замаскировать, — Снейп прошёлся по комнате, открыл один из книжных шкафов и аккуратно вытащил книгу, не рассыпавшуюся на части только из-за магии, скрепляющей ветхие страницы. — Что такое я видел…

До вечера они писали, составляли планы, пили чай и ели наскоро сделанные Гермионой кособокие, но очень вкусные сэндвичи.

— И всё же нам нужно провести проверку, — сказала Гермиона заплетающимся от усталости языком, когда часы пробили половину первого ночи. Они по сотому кругу проверили все теоретические выкладки, но Снейпу было мало! Эксперимент виделся Гермионе единственной возможностью доказать, что всё и правда получится. — Надо найти добровольца.

— Предоставьте это мне, — галантно предложил Снейп.

Гермиона поднялась, оглядела очень творческий беспорядок на столе, потом посмотрела на Снейпа, который усиленно делал вид, что не устал.

— Профессор, я, пожалуй, пойду?

Северусу очень хотелось предложить ей остаться. Просто так, без каких-либо задних мыслей, но он, кончено же, не смог и слова из себя выдавить и только кивнул.

— Не провожайте, а записи я оставлю, — протараторила Гермиона и поспешно вышла. Ей, Мерлин помоги, хотелось остаться в этом старом, некрасивом, но почему-то таком уютном доме.

* * *

Снейп прислал сову через день, с указанием места для аппарации, без каких-либо объяснений. Гермиона отчего-то заволновалась и долго выбирала, что же надеть, чего с ней отроду не случалось. Отчаявшись, она натянула простые синие джинсы, футболку и кофту, которую маглы по недоразумению величали «мантией».

Ждать Гермиона умела, но не любила, поэтому прибыла на место точно, минута в минуту, а не на час раньше, ругая про себя Снейпа за то, что заставил её мучиться от любопытства.

— Вот и вы, прекрасно! — прошипел профессор собственной персоной, появляясь словно из ниоткуда. Он с удивительной прытью для человека, вынужденного опираться на трость, зашагал по грязной улочке какого-то незнакомого Гермионе городка.

— Что случилось? — на всякий случай шёпотом спросила Гермиона, пытаясь поспеть за профессором и радуясь, что так удачно выбрала одежду: в платье и туфлях так не побегаешь. — Вы нашли добровольца?

— Сейчас узнаете, — Снейп открыл дверь в обычный, ничем не примечательный дом, — вы хотели подопытного?

На мгновение Гермионе представилась картина: вот они входят в дом, а там на кухне, прямо на столе, лежит связанный… ну, например, Розье-младший, которого, кстати, пока так и не поймали.

— Не стойте столбом! — снова зашипел Снейп и легонько подтолкнул её в спину. Гермиона решительно тряхнула головой и вошла в дом.

Снейп провел её в комнату, захламленную настолько, что истинное предназначение той оставалось загадкой, похоже, и для самого хозяина. Он стоял тут же, похожий на огромного суслика с выпученными глазками и трясущимся маленьким безвольным подбородком.

— Вы правда меня можете освободить от этого? — мужчина вытянул руку и показал Метку.

Гермиона молча уставилась на Снейпа. Интересно, он действительно считает нормальным тащить её в дом к «добровольцу», не обсудив ничего до этого?

Снейп смотрел на Грейнджер, раздражаясь всё больше и больше: он не понимал, чего она на него так уставилась, причём явно недовольно? Она хотела подопытного? Он нашёл его!

— А-м, мне бы хотелось уточнить, как и когда вы получили Метку? — как можно мягче спросила Гермиона.

— Вы не поверите, но мистер с оригинальной фамилией Смит был одним из егерей, — Снейп усмехнулся, — но у мистера Смита были амбиции и огромное желание пробиться наверх. Он так усердно работал, что заслужил клеймо. У Лорда тогда была идея так поощрять особенно ретивых.

Поверить в слова Снейпа было крайне сложно, видя перед собой трясущегося Смита, но Метка говорила сама за себя.

— Хорошо, — вздохнула Гермиона, — но вы понимаете все риски? — Человечек мелко закивал. — Метка может исчезнуть, но следовая магия, возможно, останется, и уехать из страны вы не сможете.

— Да и Мерлин с ним, со следом, — казалось мистер Смит сейчас рухнет на колени, — только чтобы этой пакости не видно было. А то… мне кажется, — он зашептал, испуганно озираясь, — что за мной придут!

Гермиона не стала уточнять, кто именно и зачем должен прийти за Смитом.

— Ладно, раз он согласен… Но нам надо всё подготовить. Где будем проводить ритуал?

— Здесь, — взвизгнул Смит.

Гермиона вновь скептически посмотрела на Снейпа.

— На втором этаже просторно, я бы даже сказал, пустовато для жилого дома, — заметил он. — Зато для наших целей в самый раз. Но надо торопиться. Необходимо сварить зелье. Завтра?

— Быстрее, быстрее, — заныл Смит.

— Вы жили как-то год, подождете ещё, — отрезал Снейп. — Это и так очень быстро. Какая информация ещё необходима?

— Кровь для…

Смит, не дослушав, с тихим стоном упал в обморок.

— Вы ничего не путаете? — утончила Гермиона, садясь на корточки рядом со Смитом и быстро прокалывая ему палец специальной иголкой, припасенной Снейпом. — С такой нервной организацией — и в егеря?

Снейп пожал плечами, подавая ей стеклянный фиал.

— Садисты все сентиментальны и очень ценят свою кровь, хотя легко пускают чужую. У нас много работы, мисс Грейнджер. Кстати, я купил в магазине неподалеку отличный мясной пирог…

К дому Снейпа они аппарировали вместе, и Гермиона подумала, что парная аппарация иногда может быть достаточно приятной. Видимо, думала она, всё дело в том, что происходит некоторое смещение центра тяжести и неприятные ощущения из-за этого существенно снижаются. Северус же решил, что не стоит прижимать мисс Грейнджер к себе так крепко в следующий раз, а то ей может показаться странным его желание после этого ни с того ни с сего принять душ.

Работать друг с другом оказалось ничуть не менее приятным делом, чем вместе аппарировать. Оба любили аккуратность и точность в деталях и не считали занудством строгое следование плану. Правда, если Снейп был уверен, что правила нарушать не грех, но только когда знаешь, к чему это приведёт, то Грейндежр иногда полагалась на импровизацию просто потому, что выхода другого не было. А ещё выяснилось, что они имеют схожее чувство юмора и, если не затрагивать в разговоре школьные годы чудесные, то вполне можно посмеяться над теми вещами, которые другие не поймут. Гермиона даже заметила, что ей нравится работать так: быстро, споро и без понуканий (мальчикам всегда и всё приходилось разжевывать, если дело касалось науки), а Северус признал, что её знания воистину обширны. И оба молча решили, что другой — какое-то невероятное исключение из правил: Северус поверить не мог, что кому-то может быть комфортно рядом с ним, а Гермиона наслаждалась тем, что её понимают с полуслова. Даже подколки стали более безобидными и приятно бодрили, как пузырьки в шампанском.

День гас, часы намекали на то, что давно пора после трудов праведных и отдохнуть. Зелье настаивалось в небольшой комнатке справа от кухни, все теоретические выкладки были проверены по нескольку раз, векторный анализ сулил счастливое завершение сложного дела, руны сложились в самую счастливую комбинацию, обещавшую удачу. И всё-таки и Северус Снейп и Гермиона Грейнджер оба, не сговариваясь, тянули время, бесконечно обсуждая какие-то незначительные детали предстоящего ритуала. Когда они снова сверили порядок действий, повисла неловкая пауза. Гермиона поёжилась — в комнате становилось прохладно.

— Прошу прощения, — Снейп поднялся, — моя оплошность. Сейчас разожгу камин.

— А я сделаю чай? И сэндвичи? — вскочила следом Гермиона.

Мясной пирог был уничтожен между делом, а точнее — между векторным анализом и раскладкой рун.

— Было бы кстати. А не хотите… — Северус ещё раз мысленно взвесил, стоил ли этот вечер того, чтобы открыть давно припрятанную для какого-нибудь особого случая бутылочку Мерло, привезенного давным-давно Люциусом с каких-то новых тайных плантаций Чили. Северус решил, что вечер того стоил, тем более его светская жизнь была настолько «бурной», что вино рисковало превратиться в уксус. — Не хотите ли вина? Отличного вина! — на одном дыхании выпалил профессор.

— От одного бокала не откажусь, — с радостью откликнулась Гермиона. Честно говоря, она немного нервничала, примерно так же, как перед нападением на Гринготс. Конечно, сейчас риск был меньше, но Гермионе чертовски хотелось, чтобы всё прошло отлично, у них вышло избавить профессора Снейпа от Метки, и он, наконец, после стольких лет, окончательно и бесповоротно признал её талантливейшей из ведьм.

Сам носитель Метки волновался не меньше, а точнее испытывал смешанные чувства, среди которых неизвестно как затесалась и печаль оттого, что он станет свободным и сможет уехать, а мисс Грейнджер будет вынуждена остаться в Англии. Эта мысль почему-то испортила настроение. Сердито топая, Северус спустился в подвальчик, где хранилась небогатая коллекция вина, взял заветную бутылку и прихватил — на всякий случай — бутылочку банального огневиски. Собственно говоря, никто не заставлял эту всезнайку заниматься его Меткой. Она сама вызвалась. Возможно, ей нечем заняться, или она получает извращенное удовольствие, спасая всех, кто подвернется под руку, — уговаривал себя Снейп, возвращаясь в гостиную. Но назойливый внутренний голос не хотел принимать никаких разумных доводов. Всю сознательную жизнь Северус огребал неприятности из-за того, что не мог заткнуть собственную совесть, которая подсказывала, что нужно оказать ответную услугу или хотя бы как-то отблагодарить Грейнджер. Снейп пообещал себе подумать об этом завтра.

— Сэндвичи получились не очень большими, но, надеюсь, вкусными, — Грейнджер, не обратив внимание на хмурый вид хозяина дома, оценивала дело рук своих. Сэндвичи и правда вышли маленькими. Но зато оригинальными. Гермиона пустила в дело всё, что нашла в холодильнике и в корзине с овощами. — Боюсь, завтра будет нечем завтракать.

— Кому? — хмуро поинтересовался Северус, а Гермиона отчего-то слегка покраснела.

— Вам, кончено, — сказала она спокойно и отвернулась к окну. Только тогда до Снейпа дошла вся двусмысленность фразы, отчего настроение испортилось окончательно. Но выгонять гостью после того, как сам предложил ей выпить, было как-то уж совсем неправильно, и Северус постарался взять себя в руки. В коне концов, он может предложить ей брак. Фиктивный брак, тем более — не надо быть Треллони — мисс Грейнджер, само собой, откажется.

— Простите, что-то я тоже… гм… волнуюсь, — Северус разлил вино по бокалам. — За успех вашей, то есть нашей затеи?

— Да, пусть всё получится, — Гермиона взяла бокал.

Закуска кончилась чуть быстрее, чем вино — только этим и можно было объяснить тот факт, что диалог покатился совсем не в то русло, в которое хотели и Грейнджер и Снейп. Они оба собирались поговорить о погоде, о политической обстановке, поругать Министерство, обсудить последние тенденции в зельеварении и нумерологии, может быть, вспомнить былое и на этом разойтись. И совершено непонятно, как так вышло, но Северус обнаружил себя стоящим на коленях перед Гермионой, нежно держа её за руки. Он помотал головой, поймал в фокус початую бутылку огневиски, а губы сами собой, будто он был под Империо, выговаривали: «Я готов на вас жениться, Гермиона!»

— Не надо таких жертв! — сказала Грейнджер, но рук не отняла.

— Тогда мы можем просто переспать, вы забеременеете и вас… и вас потом выпустят из страны, — сделал он следующе предложение, ещё больше хмелея от собственной смелости.

— Это так щедро, — Гермиона, сосредоточенно размышляя (насколько это было возможно), свела брови, — но, возможно, после первого раза не получится, и вам придется, ну вы понимаете, не один раз, а несколько! — она произнесла это так, словно от такого предложения Снейп должен был немедленно протрезветь и умчаться с криком ужаса подальше от неё.

— Ничего страшно, — уверил её Северус, — если надо несколько раз — значит надо! — и опять, помимо своей воли, представал Гермиону без вот этой нелепой блузки и юбки.

— А вдруг вам не понравится? — практичный подход к любому делу не изменял ей, даже когда она была чуточку (ну ладно, не чуточку) нетрезвой. — Мы даже не целовались! Знаете, запах и, простите, вкус партнера — это очень важно. Вот, например, Рон Уизли...

Слушать о Роне Уизли Снейп не хотел, а вот проверить на практике насколько вкус и запах Гермионы приятны ему очень даже был не против, поэтому он потянул её на себя.

— Ой!

Получилось не очень-то романтично, когда Грейнджер плюхнулась с дивана на пол, захватив с собой нетвёрдо стоящего даже на коленях Снейпа, но зато она замолчала, и он смог её поцеловать. Сначала осторожно, опасаясь проклятий на свою голову, потом увереннее и увереннее.

От Гермионы пахло огневиски и свежим салатом; она целовалась неумело, но очень старательно. А ещё Грейнджер была одновременно умопомрачительно мягкой и в это же время упругой. Она была молодой, красивой и… настоящей! Оказывается, он истосковался по женскому телу несколько больше ожидаемого.

— По-погодите, — Гермиона высвободилась из его объятий и постаралась сфокусировать на нём свой взгляд. — Во-первых, ой, мы пьяные, и это очень, очень нехорошо! Завтра мы должны прийти в себя, чтобы закончить приготовление! А во-вторых, я поняла! Вы… вы делаете это только потому, потому, что я помогаю вам, а вы хотите помочь мне? Вы просто хотите поступить благородно?

— Не совсем, — сказал немого сбитый столку Снейп. Сейчас он хотел одного — трахнуть её как можно скорее — все прочие мысли унесло, как первокурсников из класса зельеварения после первого урока.

— Не врите! Это ужасно! — Гермиона попыталась подняться. — У вас есть что-нибудь, чтобы прояснилось? В, ой, в голове?

Чтобы у зельевара, который ненавидит свою работу и свою жизнь, и не нашлось «чего-нибудь, чтобы прояснилось»? Северус сделал неловкую попытку снова поцеловать Гермиону, но она, всхлипнув, отстранилась. Профессор, проклиная свою фортуну, старясь не стенать от неприятных ощущений в паху, удалился в ванную, где немного пришёл в себя, прихватил антипохмельное и вернулся к Гермионе, но той уже и след простыл. На столе лежала записка: «Простите, но мне надо побыть одной. Завтра буду в полдень».

Северус смотрел поочерёдно то на фиал в своей руке, то на бутылку огневиски на столе. Протрезветь он всегда успеет — до полудня следующего дня есть масса времени. Северус плюхнулся в кресло. Можно было бы разжечь в камине потухший огонь, подвинуть кресло поближе к очагу и предаться размышлениям о бренности жизни в более комфортной обстановке, но ему было откровенно лень. Прихлебывая виски прямо из бутылки, он мрачно смотрел в стену и думал о том, что он просто неудачник, что наверняка ритуал пройдет отлично и для Смита послезавтра наступят новые времена, а когда дело дойдет до него, то обязательно что-нибудь пойдет не так, и в результате он останется с Меткой и хорошо, если живой и не искалеченный, без надежды покинуть эту чертову страну и этот чертов дом. Мало успокаивало, что и Грейнджер будет здесь сидеть, тем более она молода, красива и амбициозна — найдёт замену своему Уизли и упорхнет…

Последнее о чем он подумал, перед тем как провалиться в блаженное забытье: всё зло в мире от женщин. Всё зло — от них. Но, Мерлиновы подштанники, как же без них было плохо!

Гермионе в это же время было ничем не легче. У неё-то как раз антипохимельного отродясь не водилось, потому что Гермиона обычно если и пила, то очень умеренно, и сейчас, мучаясь одновременно от бессонницы и от головной боли, спрашивала себя: как так вышло, что она напилась? Да ещё в обществе Снейпа! Да ещё целовалась с ним и была готова продолжить, если бы не осознание — он пытается таким нетривиальном образом отблагодарить за её труды! Ужас! Отвратительно! Нет, целовался-то Снейп вполне… приятно. Не то чтобы у Гермионы была возможность провести полную сравнительную характеристику: она вполне отдавала себе отчет, что данных для такого сравнения у неё маловато, но ей определенно понравилось. Когда голова стала болеть чуть меньше, Гермиона подумала, что, возможно, зря она так, может быть, не стоило сбегать и отталкивать его? Вдруг он испытывал к ней немного больше, чем просто благодарность? Симпатию, например, почему нет? Она молодая и симпатичная. Вдруг он в неё немножечко даже… Нет, — Гермиона решительно тряхнула головой, отчего та немилосердно загудела. Во-первых, Северус Снейп не из тех людей, которые внезапно испытывают влюблённость. Во-вторых, он предан своему чувству к другой женщине. Поэтому она всё сдала правильно. Это ему нужна помощь, а не ей. Она умная (и талантливая) ведьма. В конце концов, для решения её проблемы нужна скорее смекалка, чем молодость и красота.

* * *

Какая бы тяжёлая ночь не выдалась у обоих, но к полудню и Северус и Гермиона смогли прийти в себя. Гермиона аппарировала к дому Снейпа без одной минуты двенадцать, Северус — несколько бледнее обычного — ждал её на пороге. Оба сделали вид, что вчерашнего вечера просто не было.

— Мисс Грейнджер, гм, я хотел сказать, что вы… вы… — в принципе, Снейп мог признать, что Гермиона и умница и красавица, и многие были бы рады разделить с ней жизнь, но произнести этого вслух он не решился. — Если моё предложение вчера вас обидело, то прошу меня простить, — он церемонно поклонился. — Я не хотел вас задеть. Любой волшебник, любой мужчина был бы рад вам помочь в вашем деле и… я не хотел, был неправ… — скороговоркой произнес он, глядя при этом куда-то поверх головы Гермионы.

— Вы меня не обидели, но я не хотела бы решать проблемы за чужой счёт, за ваш счёт, — она позволила себе положить руку на его локоть. — Так нечестно по отношению ко всем: к вам и к… ней.

Снейп не сразу понял, о ком идёт речь. Нет, он, само собой, продолжал любить Лили, но это чувство давно переросло во что-то наподобие светлой тоски по несбывшейся мечте и совершенно не мешало вожделеть Грейнджер.

— Лили… Гарри сказал, что вы… — Гермионе не очень хотелось признаваться, что однажды Гарри достаточно подробно пересказал некоторые моменты из воспоминаний профессора.

— Гм, — продолжать тему своей влюблённости Северусу абсолютно не хотелось. — Нас ждёт зелье.

Этот день был совсем не такой, как вчерашний. Оба ощущали скованность и смущение, хотя старались быть предупредительными и полезными. Снейп заметил, как болезненно Гермиона прикрывает глаза, и принёс по собственной инициативе бодрящий бальзам, состав которого был его личным секретом. Гермиона, стараясь не привлекать внимания, выложила в холодильник из бисерной сумочки столько продуктов, что Северусу должно было хватить на пару недель. И всё же напряжение витало в воздухе. Оба ругали себя за то, что так непредусмотрительно напились вчера. Каждый чувствовал себя неудачником, правда, Гермиона верила, что это временное явление, и была железно уверена, что в её жизни такое больше никогда не повторится, а вот Снейп считал, что попадать в подобные дурацкие ситуации — его жизненный удел, и в дальнейшем вряд ли что-то изменится.

Все испытания, намеченные ими на этот день, прошли успешно. Если бы кто-нибудь имел возможность наблюдать их работу со стороны, то обязательно бы заметил, что действуют они как настоящая команда, но в доме Снейпа даже завалящего говорящего портрета не было. И когда Гермиона поспешила откланяться, чтобы отдохнуть перед завтрашним днём, Снейп не стал её удерживать.

На следующее утро они — каждый сам по себе — аппарировали к жилищу Смита. Тот аж подпрыгивал от нетерпения. Суетясь и мешаясь, он проводил их на второй этаж и деликатно оставил одних в большой комнате, где из мебели было только колченогое кресло и сундук. Гермиона на всякий случай проверила помещение и не обнаружила ничего странного или опасного.

— Можно начинать, — бодро отрапортовала она.

Времени на подготовку было в обрез: все планеты встраивались самым благоприятным образом в два пополудни, да и векторный анализ показывал, что это лучшей момент для ритуала. А дел было немало: нарисовать пентаграмму, расставить свечи, рассыпать кристаллы, развесить травы, подготовить зелье и так далее и тому подобное. Рисовать пентаграмму вызвалась Гермиона: видеть коленопреклонённого Снейпа не хотелось, вдруг он вспомнит вчерашний вечер?

— Мы не успеем, — Снейп закончил свою часть работы и теперь нависал над Гермионой, мешая и сбивая с толку.

— Вы мне загораживаете свет!

— Вы так долго возитесь, что скоро дневной свет закончится и будете при луне рисовать, — раздражённо заметил Снейп.

И вот с этим невыносимым мужчиной, Мерлин сохрани, она недавно целовалась и чуть не поддалась соблазну зайти дальше!

— Я… уже… заканчиваю, — Гермиона поднялась, отряхивая руки и удовлетворенно оглядывая то, что получилось. — Мы можем начинать, зовите вашего Смита.

— Он не мой, — буркнул профессор, но направился к лестнице.

Ну что ж, если сегодня всё выйдет, они подобным образом проведут все необходимые расчеты для Снейпа, сварят ещё одну порцию зелья, которое позволит уничтожить малейший след Метки, и Снейп отправится в далекие края, где его будет ждать новая жизнь. Куда-нибудь в Канаду или в Штаты. Да хоть на Северный полюс! А она останется здесь. Тоже неплохо — есть друзья и… Гермиона чуть не всхлипнула, жалея себя. Всё-таки это было несправедливо! Она соскучилась по родителям, и ей очень хотелось ухать к ним хоть ненадолго, попытаться вернуть им память, обрести семью…

По лестнице затопали, Гермиона торопливо смахнула набежавшие слезу: всё же нервными получились последние недели — надо попить умиротворяющий бальзам и снова заняться йогой.

Снейп если и заметил, что у Грейнджер глаза на мокром месте, виду не подал, только складка между его бровей стала ещё глубже. Смит дрожал как лист, но старался делать вид, что он бесстрашен и готов ко всему. Ритуал времени много не занял, прошёл как по маслу и даже вызвал этим некоторую досаду у Снейпа, который на самом деле наделся, что что-то пойдёт не так и ему придется всех спасать.

— Надо проверить, остался ли след, — после ритуала Смит был больше похож на инферни, чем на живого человека.

— И как же? — в обычной жёлчной манере поинтересовался Снейп.

— А вот так. Эта штука делает явным всё тайное, — Грейнджер вытащила из сумочки палочку с какой-то блямбой на конце. — Позаимствовала на время в Министерстве. У них несколько таких, — объяснила она.

Снейп проявил невероятную силу воли и промолчал на тему привычки Гермионы «одалживать» разные полезные в хозяйстве вещи, например, шкурку бумсланга.

Гермиона поводила артефактом над рукой Смита, который делал вид, что всё ещё в обмороке, — ничего, только чистая (относительно чистая) кожа. Гермиона с трудом воздержалась от боевого клича. У них получилось! Она победоносно посмотрела на Снейпа, её взгляд говорил: «Ну что, кто оказался прав?» Снейп, которому полагалось радоваться больше Грейнджер, наоборот насупился. Вопреки всем доводам рассудка, он совершенно не мог почувствовать радость от скорого освобождения от последнего, что связывало его с Пожирателями.

— Отлично, — вяло прокомментировал он. — Смит, исчезните, нам надо собраться.

Смит же пытался целовать Гермионе руки и что-то неразборчиво обещал Снейпу. Профессор с трудом вытеснил Смита на лестницу и закрыл на защелку дверь.

— Хорошо, что я взял с него обет о неразглашении, — пробормотал Снейп, уверенный, что Смит от радости мог разболтать об их «невинных» экспериментах каждому встречном-поперечному.

— Вы очень предусмотрительны, — совершенно серьёзно сказала Гермиона. Она хотела добавить кое-что ещё — что-то хорошее и ободряющее, — но подходящие слова не находились.

Они молча собрали вещи и вышли на улицу.

— Я провожу вас. Куда аппарировать? — Снейп обнял её за талию и аккуратно привлек к себе. Гермионе очень хотелось просто уткнуться лбом в его плечо и ни о чем не думать, но это было бы бестактно, и она просто назвала координаты, покрепче обнимая профессора.

— Что ж… — Гермиона и Северус разорвали вынужденные (конечно вынужденные!) объятия, — я произведу нужные расчёты и выберу наиболее оптимальный день для того, чтобы освободить вас от Метки. Я пришлю сову.

Снейп хмуро кивнул. Когда Гермиона ушла, он ещё постоял, глядя на окна её дома, тяжело вздохнул, ругая себя за то, что к сорока годам так и не научился хоть как-то ухаживать за девушками, и только после сеанса самобичевания аппарировал.

Гермиона, скрываясь за занавеской, смотрела на страдания Снейпа и думала о том, что пройдёт несколько дней и он исчезнет из её жизни и из Магической Британии, а она, она найдёт себе новое дело, созовет старых друзей, даже Рона, помирится с теми, которого невзначай обидела, простит тех, кто случайно обидел её, устроится на работу и никогда-никогда, никогда больше не будет думать о Северусе Снейпе. И что о нём вспоминать? Гермиона вошла домой, бросила бисерную сумочку на стол и упала на диван. Нечего о нём думать. Плохой характер, сомнительная репутация, мятая физиономия, костлявая фигура. Ничего хорошего и привлекательного в этом Снейпе не было и нет. И вообще, его общество на неё явно плохо влияло: раньше она никогда не была склонна к депрессиям и к унынию.

— А ну-ка за дело, Гермиона, — вслух приказала она самой себе, приняла душ, переоделась и села за расчеты. Снейп — просто один из тех, кто нуждается в её помощи, не больше и не меньше. Она поможет ему, поможет покинуть страну. А потом решит, как самой выбраться отсюда. «Тем более, — в сотый раз отвлекаясь от расчетов, думала Гермиона, — он совершенно не в моём вкусе, вот совсем. Что может меня, молодую и умную ведьму, привлечь в мужчине на двадцать лет старше? Ну не характер же и не внешность!» Но чем больше она размышляла о нём, тем больше хороших, но глубоко закопанных самим профессором качеств она находила. Он верный — не отнять, мужественный — это сам Дамблдор так считал, он умеет шутить, пусть и немного зло… К ночи Гермиона пришла к выводу, что, если бы ситуация повернулась благоприятным образом, она бы попробовала встречаться с Северусом. Вот только обстоятельства складывались так, что им придётся скоро расстаться и она же собственноручно приближала этот момент.

Сам Снейп никогда не пытался делать вид, что он оптимист, ни на виду у других, ни наедине с собой. Унывать он умел и даже научился получать от этого извращённое удовольствие. Если Гермиона даже в плохом пыталась увидеть хоть каплю хорошего, то Снейп, напротив, даже в самом хорошем событии всегда видел залог будущих напастей. Видимо, именно поэтому мысли о предстоящем переезде в другую страну уже не манили и не будоражили фантазию.

«Зачем я все это затеял?» — спрашивал профессор сам себя, лениво перебирая книги, отложенные специально для того, чтоб выбрать те, без которых ну никак нельзя. Сборы, о которых Северус мечтал ещё недавно, теперь навевали скуку. Он бы с радостью сейчас… Он задумался. Все картины, которые рисовало воображение, как Снейп не старался, включали один очень важный элемент — Гермиону.

Это Мерлин знает что! Снейп рассердился. Он её плохо знал, точнее, почти совсем не знал. В школе она вызвала глухое раздражение, как и все прочие ученики, а порой даже злость: Грейнджер всё время тянула руку и была самой настоящей выскочкой — невыносимо! И вряд ли что-то изменилось: она до сих пор уверена, что знает всё на свете лучше других! Снейп даже на минуту обрадовался, что хоть в одном деле Гермиона потерпела неудачу, — может хоть это собьет с неё спесь? Но он тут же вспомнил, как она украдкой смахнула слезу, и ему стало жаль её. Какой бы высокомерной занудой не была Грейнджер, не выпускать её из страны — дикость и варварство.

Бросив бесполезные сборы, Снейп уселся перед камином с только что подогретым консервированным супом, принесённым Гермионой.

«Не такая уж она и зануда, — думал он, разомлев от горячей пищи, — скорее дотошная и скрупулёзная — хорошие качества; умеет готовить, варить зелья, и с ней не скучно. Уж что-то, а найти, как влипнуть в какую-то историю, Гермиона Грейнджер сумеет!» — он помимо воли улыбнулся, вспомнив её речь в Министерстве. «Если и заводить отношения, — думал Снейп, — если допустить такое исключительное событие, то только с женщиной, подобной Гермионе». Он тяжело вздохнул. Скоро их будет разделять океан, так что… не надо напрасных надежд!

На следующий день на свежую голову Гермиона проверила ещё раз все расчеты и послала сову Снейпу. Ответ ей пришлось ждать долго, потому что Снейп ушёл из дома рано утром и вернулся только вечером. Там, куда отправился Снейп, посторонних сов не допускали, и, прекрасно зная об этом, сова Гермионы спокойно дожидалась адресата на ветке тополя, росшего рядом с крыльцом.

* * *

— Ну вот и всё, — Гермиона проверила, не остался ли след магии в том месте, где ещё недавно была Метка. — Чисто! У нас опять получилось! Так кто же был прав, профессор?

Ритуал избавления от Метки снова прошёл так же спокойно, как и со Смитом. Северус смотрел на чистую кожу на предплечье и не мог поверить своим глазам. Долгие-долгие годы он мечтал об этом: стереть знак собственной тупости и высокомерия, символ того, что он собственноручно пустил жизнь под откос и уже ничего не изменишь. Теперь Северус имел возможность попробовать начать с чистого листа. Он вздохнул, опустил рукав рубашки и тщательно застегнул манжету.

— Вы. Вы всегда правы, — ответил Снейп, даже не пытаясь язвить. — Ну вот и всё…

— Я пойду, — радости от успеха как не бывало. — Желаю вам хорошей дороги и… и чтобы на новом месте вам… — Гермиона заготовила прощальную речь, но сейчас та казалась ей пафосной и вообще дурацкой. — Пусть у вас всё будет хорошо, — на одном дыхании сказала она.

— Постойте, — Снейп подошёл к старинному бюро, откинул крышку, достал какую-то бумагу и протянул Гермионе. — Мне бы хотелось, чтобы и у вас всё было хорошо.

— Позволено покинуть страну сроком до одного года… Магическая виза выдана Гермионе Грейнджер… — прочитала Гермиона и подняла ошарашенный взгляд на Снейпа. — Что это?

— Это разрешение покинуть Магическую Британию сроком на один год. Если вы ставите свою подпись на этом пергаменте, вы подтверждаете согласие с условиями и обязуетесь вернуться через год. Если вы не выполните это, то Министерство получит право вернуть вас, гм, насильно. Они смогут отследить, где вы находитесь. Подписывать надо кровью.

— Но как? Это правда, это не подделка?

— А вы готовы на такие условия?

Гермиона снова перечитала пергамент. Конечно, это было не цивилизовано, это было, прямо скажем, попранием прав — отслеживать перемещения свободного человека. Но отказаться от такой возможности Гермиона была не готова.

— Да, я готова, но как вы смогли достать эту бумагу?

— Душу не закладывал, — Снейп отвернулся к окну. — Поторговался с Министром. Рассказал кое-что, что хотел оставить при себе... Всё-таки худо-бедно я был шпионом.

— Вы выторговали мне временную свободу?

— Ну раз вы не хотите выйти за меня замуж, — пробормотал Снейп, — я должен был вас отблагодарить за то, что вы так старались подарить свободу мне.

— Не буду говорить, что не стоило благодарности. Можно… — она подошла к нему, опираясь на его руку, встала на цыпочки и поцеловала Северуса в щёку. Он тяжело вздохнул.

— Я не хочу выходить замуж за того, кто не любит и плохо знает меня, и кого ещё плохо знаю сама, но…

— Но? — Снейп развернулся, не выпуская её руки из своей. — Вы сказали «но?»

— Но мы можем узнать друг друга лучше, почему нет? Вы были в Австралии? — она смотрела ему прямо в глаза.

— Нет, но, если честно, был бы не против побывать там…

— Меня ждёт трудное дело: мне надо вернуть память родителям, и… если у вас нет других планов…

Он нагнулся к Гермионе, заглянул в её глаза и поцеловал.

— Весь следующий год я совершенно свободен, — заверил её Снейп.