А кто сказал, что жизнь - это легко? (гет)

Чарли Стоун открыл глаза и потянулся. В камере было темно и веяло холодным воздухом. Мужчина поёжился, и плотнее укутался в одеяло. Сегодня было холоднее, чем обычно, и Чарли понял, что скорей всего в Англии наступили зимние холода. Так было всегда, а точнее двадцать пять лет. Да, Чарли Стоун провел в этой камере ровно двадцать пять лет. Он знал это, так как с первого дня своего времяпровождения в Азкабане он завел календарь, в котором отмечал каждый проведенный здесь день. Ему было бессмысленно вести учёт дням, потому что заключён он был пожизненно, но он всё равно это делал. Вероятно, следствием этого было его пунктуальность, а, может, и просто желание не отрываться от мира, от настоящей жизни.

В то время, когда он ещё не был осужденным и вел жизнь обычного англичанина-волшебника, он работал в собственной фирме по продаже мётел. Дела его шли хорошо как в работе, так и в личной жизни. Он рано женился, и к двадцати четырём годам у него уже было трое детей: две девочки-близняшки, и очаровательный маленький сын. Чарли безумно любил и жену и детей, наивно предполагая, что их семейному счастью и его деловой карьере никто не может помешать. Но он ошибался. Осенью N-ого года по собственной вине он потерял крупного поставщика. В расстроенном состоянии он не сразу поехал домой, а решил просто прокатиться по шоссе, стараясь не думать о страшных последствиях такого несчастья. Ведя машину и слушая музыку, он успел доехать до какого-то захолустного городка, прежде чем понял, что жена наверно волнуется и ждёт его. Тогда он развернул машину, и на предельной скорости покатил домой.

Возле дома и на ровно подстриженном газоне стояли машины полицейских и мотоциклы авроров. Чарли заволновался. «Неужели, что-то случилось с Лили, — подумал он. – Но ведь она не стала бы вызывать столько отрядов полиции, да еще и авроров. Черт, похоже, что-то серьезное!» Мужчина быстро припарковался на середине дороге, так как места возле дома просто не было, и быстрее выстрелившей пули ворвался в дом. На пороге его сразу скрутили, и двое крупных волшебных полицейских проводили его в столовую и усадили на диван, сев по бокам от него.

— Что, чёрт возьми, происходит? – вскричал Чарли, вскочив с дивана. Но крепкие руки полицейских вернули его назад.

— Сидите смирно, мистер Стоун! – сказал человек, одетый в штатское.

— Что всё это значит? – потребовал Чарли. Он обвёл взглядом столовую и ужаснулся. Его жена, хоть и не была примерной хозяйкой, но все же хоть как-то содержала дом. А то, что сейчас Чарли наблюдал в столовой, было просто невообразимым безобразием: вся мебель была перевернута, пара стульев сломано, все зеркала и рамки с семейными фотографиями разбиты, а портьеры, разорванные, валяются на полу. Но самое ужасное, что большой стол, за которым они обычно обедали, был накрыт к ужину. Лили ждала Чарли к ужину! Но вся комната так разгромлена, как будто здесь произошла драка. Причем, дрались, применяя волшебные палочки! Но кто? И где Лили?

— Где моя жена? – вскричал Чарли, и вновь вскочил с дивана. Тут же два аврора выпустили заклинание из своих палочек, от которого Чарли парализовало, и он ничком упал на пол, лицом вниз.

— Положите его на диван, — скомандовал тот же человек в штатском. Видимо, он был здесь главным, потому что тут же двое полицейских подхватили мужчину и положили его на диван. – Скоро очухается.

И, правда. Спустя минут пятнадцать, Чарли закашлял и открыл глаза. Во всем теле он чувствовал тяжесть, а состояние было такое, словно по нему только что проехался товарный поезд. Он попробовал пошевелить рукой, но та его не слушалась. То же самое он проделал и с другими конечностями, но все безрезультатно. Чарли не мог шевелить ничем, кроме головы.

— И не пытайтесь, мистер Стоун, — Чарли осознал, что это возглас относился к нему. Он повернул голову и уткнулся взглядом в холодные глаза аврора.

— Почему я не могу двигаться? – хрипло спросил Чарли. Он чувствовал, что при падании на пол разбил бровь, и теперь кровь стекала с виска прямо на диванную подушку.

— Мы парализовали вас, — объяснил аврор.

— Зачем? Разве я что-то нарушил? – Чарли пытался вспомнить, где лежит его палочка, но тут же понял, что это не даст никакого результата: во-первых, он не может двигаться; а во-вторых, оказывать сопротивление аврорам вряд ли лучший выход из сложившейся ситуации.

— Вы подозреваетесь в убийстве своей жены и троих детей. Я бы не советовал вам оказывать нам сопротивление. И, я думаю, вам надо воздержаться от тех крепких и нецензурных слов, которые, я вижу, вы хотите на нас вылить. Вам зачитать ваши права? – всё это аврор произнес спокойно, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Сразу понятно, что он был бывалым аврором, достаточно повидавшим в жизни. И эта сцена его мало впечатлила.

Чарли оцепенел. Он не мог поверить. Его жена мертва? Лили больше нет? А дети?

— Где моя жена? Что вы с ней сделали? – вскричал он, безуспешно пытаясь встать.

Аврор тут же подбежал к мужчине, и приложил свою палочку к горлу Чарли.

— Еще одно слово, мистер Стоун, и вы без лишних разбирательств отправитесь в Азкабан. Вам ясно?

Чарли кивнул. К горлу подкатывался противный комок, а голова болела так, словно только что перед его ушами ударили в музыкальные тарелки. Отчаянно пытаясь сообразить, что произошло, Чарли затряс головой:

— Вы… я,… где моя жена? Где дети?

Больше Чарли ничего не помнил – он упал в обморок. А очнулся лишь в камере предварительного заключения. Оказалось, что его жена и дети, в самом деле, убиты, вот только убийца, по мнению полиции волшебного мира, он сам. Чарли отказывался верить в то, что его близкие мертвы, и что его обвиняют в убийстве. Он упорно доказывал, что не мог не только физически, но и духовно убить своих родных. Но всё же факты были против него. После кратковременного суда, с вердиктом «Виновен», Чарли вынесли приговор – пожизненное заключение в волшебную тюрьму Азкабан. Ему даже не разрешили присутствовать на похоронах, сразу отправив в Азкабан, где его заключили в отдельную камеру, предназначавшуюся каждому пожизненно заключенному волшебнику.

С тех пор прошло ровно двадцать пять лет, и Чарли был уже немощным пятидесятичетырёхлетним стариком. За эти года он ни разу не видел, ни дневного света, ни даже солнечного луча. Он позабыл, что такое счастье и радость. И только боль, нестерпимая боль терзала его сердце. Он понял, что его подставили, но не мог понять, зачем им было это нужно. Он всё стерпел бы – и унижение, и стыд, и заключение в тюрьму, и даже смерть! Но он не мог понять, что сделали его жена и дети! Не мог понять, за что их убили!