Прозрение (джен)

В небольшой зал, где хранились останки Зе’ры, набилось столько дренеев, что по стенам и потолку плыло золотистое марево отблесков их доспехов. Пуст был только неширокий коридор, по которому шел Туралион, бережно держа в руках ядро наару. Следом за ним шли Велен, Иллидан, и Аллерия, и за их спинами ряды дренеев смыкались: никто не хотел пропустить такое событие. Воскрешение великого наару... О таком будут рассказывать потомкам — если выживут в этой войне.

С тяжелым звоном ядро опустилось на положенное ему место. Туралион сделал шаг назад, затаил дыхание — как и все в зале. И... первые всполохи Света пробежались по безжизненным мгновение назад останкам.

Турлион первым преклонил колено, и будто волна прошла по залу: дренеи тоже опускались на пол, отдавая дань уважению. Склонил голову Велен, опустилась рядом с супругом Аллерия и лишь Иллидан возвышал над всеми, хмуро глядя на возрождающегося наару.

Все ярче разгоралось сияние Света, и Туралион поднял голову: наару вновь предстал перед ними во всем своем величии. И паладин поднялся навстречу:

— Мы так рады, что твой свет снова с нами, Зе’ра.

— Туралион... — мягким перезвоном прозвучал голос наару. — Я вижу, ты нашел Избранного?..

Туралион кивнул, с полупоклоном отступая в сторону и жестом предлагая Иллидану выйти вперед. Тот шагнул к наару, тяжелые копыта полудемона гулко ударяли по полу в наступившей тишине. И снова зазвучал нежный голос Зе’ры:

— Иллидан... С самого рождения свет твоих глаз дарил всем надежду...

Лицо Иллидана исказила усмешка. Черная повязка перечеркивала лицо охотника на демонов, но даже она не могла скрыть, как яростно сияют зеленью его «глаза».

— Я и сейчас делюсь надеждой, — возразил он.

Но Зе’ра продолжала:

— Разве ты не хочешь вернуть утраченное? Исцелиться? — в звенящем голосе слышались снисходительны нотки.

Велен резко вскинулся, присматриваясь. Что-то было не так. Наару никогда не были так настойчивы, а если считали себя правыми — то доказывали это куда мягче.

— Если бы я хотел принять исцеление — его бы уже даровал мне мой собственный народ, — холодно заметил Иллидан. — Но это бы лишило меня силы завершить эту войну.

— Дитя... Ты отдал многое, но обрел так мало. Раскрой свои возможности, искупи вину! — продолжала увещевать наару. Поток золотистого света со звоном устремился к Иллидану, беря его в кольцо — и полудемон опустил голову. Потом медленно поднял её, и его глаза полыхали яростью.

— На мне нет вины за то, что я являюсь... — укутанные тьмой крылья, сочащиеся скверной, развернулись во всю ширь, являя истинный вид полудемона, пока еще гремел его рев: — ...собой!

— Зе’ра, остановись! — одновременно с этим воскликнул Велен, делая шаг вперед, но не успел: Свет обернулся карающей плетью, Иллидан взревел, готовясь принять удар, но ничего не случилось.

Свет столкнулся со Светом. Сразу двое держали щиты вокруг полудемона. И все новые и новые силы вливались в щит: дренеи, видя решение Велена и Туралиона, начинали поддерживать заклятье. Потому что происходящее уже давно перестало быть правильным. Потому что наару никогда не вели себя так. Потому Свет не принуждал.

— Пророчество должно исполниться! — вибрирующий крик Зе’ры ударил по ушам. — Ты переродишься!..

— Кадгар! — закричал Велен. — Портал!

И один из стоящих в первых рядах дренеев, сбросив иллюзию, вскинул руки, начиная читать заклятие. Звон перерос в визг: наару, все сильнее сжимал барьер Света вокруг щита, видно, думая, что у него вот-вот отнимут Иллидана.

— Остудись! — торжествующе заорал Кадгар — и именно наару с прощальным звоном сгинул во вспышке голубого света.

Все стихло. Медленно спадал щит со стоящего в боевой стойке Иллидана. Шумно выдохнув, он резко развернулся, все еще сжимая клинки. Он глядел на Велена, не обращая больше внимания ни на кого.

— Ты — знал!

— Иногда тяжело верить в собственные видения, — опустил голову Велен, тяжело опираясь на посох.