Беседа (джен)

Театральный занавес опустился и зал зашумел в сотнях переплетающихся разговоров. У перил балкона стоял тощий, несколько нескладный мужчина в старинном темно-зеленом сюртуке.

— Вы всегда выбираете балконы в качестве места встреч.

Подошедшая к нему девушка как будто не решила, что на ней надето. В одну минуту казалось что на ней старинное бальное платье и полумаска, затем — домашний халат и бигуди на голове, а иногда на секунду-другую могли померещиться свитер и джинсы. Но в конце концов бальное платье кремового оттенка ей, видимо, показалось более уместным, и ее облик зафиксировался, приобретая определенность.

— Вы, как всегда, прелестны, Фрези, но мы ведь уже более полувека на "ты"?

— Пусть так, ты знаешь, у меня странные отношения со временем.

— Как и у всех нас... Кажется, мы можем выбрать более удобное место для беседы?

Девушка чуть склонила голову, внимательно глядя на собеседника. И тут же волна тьмы как будто смыла театр и зрительный зал. Бархат и мрамор театральных перил исчезли, сменяясь кованым металлическим узором, густо оплетенным виноградной лозой. Шум зала сменился шелестом прибоя невдалеке, а свет ламп — ярко-алой полосой заката над морем. Небольшой столик с бутылкой вина на нем и двумя бокалами, два кресла рядом с ним.

— И все же, Бам-Гран, почему снова балкон?

Девушка опустилась в кресло, движением руки поправляя складки платья. Мужчина налил вино, но садиться не стал, отойдя со своим бокалом к перилам, в легкий сумрак виноградной лозы.

— Ты помнишь то проклятие, которым меня наградил пьяный папаша?

— "Пусть не будет у него ни семьи, ни дома, ни родины, ни денег..." Это?

— Да. Однако я всегда ищу шансы и возможности. Балкон — не дом, он у меня быть может. И согласись, весьма уютный.

— А там? — Девушка махнула рукой в сторону темной стеклянной двери, которая должна вести во внутренние помещения.

— За этой дверью перекресток миров, принявший вид картинной галереи, где каждая картина — дверь. Но на этом балконе моя территория, здесь может возникнуть все, что мне может понадобиться.

— Мне всегда была удивительна твоя способность везде находить возможности и варианты. Даже проклятие повернуть себе на пользу.

— Это часть моей сути.

— Да, я помню. И все же немного завидую, мне даже полученное благословение мира обернулось... неоднозначно.

— А что с ним не так, с твоим благословением? Ты высказала желание, приложила волю и веру. И оно было исполнено.

— Да. И даже не одно. Два желания. Я хотела увидеть сказочный остров посреди моря, и еще мне хотелось, чтобы меня любили много сильных и красивых мужчин.

— Ха. И при этом ты все еще девушка, Фрези?

— Бам-Гран, ты пошляк. Я думала совсем не об этом. Я хотела, чтобы они восхищались мной, думали обо мне...

— Желание исполнилось, и ты все еще девушка. И разумеется, я пошляк, иначе и быть не может. А что с островом?

— Я действительно "вижу" свой остров, каждый день на рассвете. Но стоит только солнцу подняться над морем, как сказочный мир исчезает. То же и с мужчинами. Ты знаешь, я прихожу к терпящим бедствие на море в одиночестве. Могу прийти в полночь и остаться до рассвета. Принести надежду, волю и покой. Но с рассветом я должна уйти. Уйти к своему острову на горизонте. И больше он меня не увидит, хотя иногда может услышать мой голос в тумане.

— Пожалела о высказанных желаниях?

— Нет, конечно. "Вера, надежда и любовь", как ты сказал, "часть моей сути". Как я могу о них пожалеть? Мне непонятно другое: ты ведь тоже даришь надежду и подсказываешь путь. Почему же так по-разному?

— Ты даришь веру в счастливое завтра, надежду на чудо, которым оно исполнится, и любовь к мимолетному образу из сказки. Образу ускользающему, как твой остров. И очень хорошо, что никто с тобой не может встретиться вновь, иначе сказка разбилась бы на осколки.

— Но они ищут, и находят других, в которых есть тень моего образа.

— Да, но это не ты. Ты не смогла бы заменить никого из этих "других". Как раз тот случай, когда оригинал проигрывает копии.

— Жестоко. И иронично. — Мужчина развел руками и поклонился. — Но ты сам?

— А я сам никогда не обещаю "счастья всем даром", даже "долго и счастливо" не обещаю — это в руках людей. Я лишь даю шанс на перемену, создаю развилки дорог, и иногда подсказываю, где она будет. Но идти или не идти, люди решают сами.

— Идти или не идти... Но я-то не человек, и я чувствую, что мой остров зовет меня, значит, где-то в море сейчас полночь, и мне пора.

— Я провожу. — Бам-Гран открыл стеклянные двери, галерея за которыми тут же осветилась множеством свечей. Но ряды картин на стенах оставались темными.

Двое шли вдоль рядов спящих картин, пока не добрались до одной, из которой лился слабый свет. Оказалось, источник его — фонарь в руках человека, мятущегося на маленькой надувной лодке среди морских волн. Весло у лодки было только одно, вторая уключина пуста. Да и имеющееся — короткое и совершенно не предназначенное для моря.

— Мне пора. — Фрези кивнула самой себе, вглядываясь в картину. Платье за какой-то миг сменилось джинсовой юбкой и вязаным джемпером.

Бам-Гран подал руку, помогая девушке забраться на край картины, и потом спрыгнуть на гребень ближайшей волны. Картина погасла, становясь темными неразборчивыми пятнами. А мужчина печально улыбнулся. Но уже в следующий момент в глазах появилось ехидство, и улыбка изменилась. Бам-Гран что-то придумал...