Шипучка (гет)

Конфетка. Яркая, вкусная, желанная. Не приторно-сладкая, как помадка, не застревающая в зубах и в печени, как ириска, не пустая внутри, как эклер. В ней нет внутренней алкогольной горчинки, как в конфетах с ликёром, и она не твёрдая, как орех, о который, неудачно прикусив, всю челюсть сломать можно. Никакого трюфельного шика и без вычурной шоколадной оболочки, но и не слишком простая, как обычные карамельки.

Шипучка. У неё даже имя такое шипучее — Шейла...

Я часто выбирал по обёртке — это, наверное, и есть моя главная проблема. И часто разочаровывался, когда начинка совсем не соответствовала нарисованному на красивой бумажке. Только пару раз лизнуть и расхотеть. И даже попытки распробовать, понять, полюбить — только зря испорченные зубы.

Но опять, как и всегда, меня привлекла обёртка. Яркая, заметная, притягивающая взгляд среди всех остальных на витрине: на чёрно-белую вечеринку эта девушка явилась в апельсиновом мини-платье. Чёрт, это же мой любимый цвет и мой любимый размер! Я не мог не познакомиться. Не мог оторвать глаз от длинных ног и уже представлял, как живописно этот оранжевый фантик будет смотреться на полу мой спальни. А эта конфетка, зацелованная и облизанная во всех сладких местах, будет лежать подо мной и умолять, чтобы я наконец-то её укусил.

Хрен тебе, Шеннон. Это только на первый взгляд обёртка легко устраняется парочкой удачных шуток и умелым флиртом — но если взяться за неё влажными от волнения и возбуждения пальцами, она будет просто скользить и не поддаваться, как ты её не тереби. И чтобы открыть, нужно нащупать специальные зубчики, аккуратно потянуть, разрывая по всей длине, прямо по шву — удивляя и покоряя — иначе получишь только маленький уголок фантика, краешек, а до сладкого так и не доберёшься.

Открывал я долго, и это одновременно раздражало и интриговало. Нет, в постели мы оказались в первый же вечер, только сладкого я всё равно не получил. Приятно, чертовски приятно — но где же конфетка? Удовольствия от обладания — выше крыши, но удовлетворения — нет. Каждый раз, когда мне казалось, что фантик наконец порван, я снова натыкался на её ироничную прохладу, буквально ощущая на языке противный вкус оранжевого полиэтилена.

Я не обещал себе не увлекаться, но и ожидать опять чего-то невероятного тоже было глупо. И когда её обертка с тихим шелестом всё-таки сдалась, я увидел именно то, что предполагал. Идеальная. Гладкая, сверкающая, гармоничная. И твёрдая — я снова подумал о своих многострадальных зубах. Но прозрачная: через оболочку из её несносного характера можно было разглядеть нежную и очень восприимчивую душу.

Я боялся. Боялся за себя — хватит с меня барменов-стоматологов, лечащих тупую ноющую боль то ли в зубах, то ли в сердце. И боялся за неё — очень не хотелось своими неосторожными движениями раскрошить её, такую хрупкую и чувствительную. Поэтому я просто лизнул. Сначала осторожно, постепенно приближался, с каждой новой встречей становясь настойчивее — потому что сопротивляться её легкому и приятному кисло-сладкому вкусу было нереально. Мы продолжали проводить время в постели, но теперь я наконец получил то, что хотел: её доверенные мне эмоции. Хороший трах с красивой и неглупой девушкой сменился потрясающим сексом с девушкой желанной.

А однажды я её раскусил. Когда понял, что она меня любит. И тут же ощутил на языке терпкое, ужасно приятное покалывание — и все внутри буквально занемело от желания сказать ей, что это взаимно. И я сказал. В ответ она зашипела в притворном протесте, прожигая мне сердце лимонной кислотой своих сомнений и страхов — и я снова аккуратно, по миллиметру облизывал её тут же восстановившуюся твёрдую оболочку, доказывая и убеждая, что на самом деле люблю.

Шипучка. Сладкая, любимая и моя.