Взгляд напротив (гет)

Когда-то давно — в другой жизни — он презирал этих людей, даже не зная их, не желая знать. Грязнокровки и полукровки — сброд, недостойный его внимания, заслуживающий только презрения, пыль под его ногами. Что ж, мир перевернулся, и теперь презирают его — с именитой родословной и баснословным количеством денег в семейном сейфе. Кто он без этого? Всего лишь Драко Малфой — наследник известной фамилии, заклейменной позором. Все, что ему навязывали с детства, обращается в прах, и он понятия не имеет, что дальше. Отряхиваться от копоти или делать вид, что ничего не изменилось?

— Малфой? — звонкий голос застает врасплох. Кто мог его узнать в маггловском баре? Он всегда выбирает разные и на отшибе, чтобы избежать неуместных встреч... Прогадал. Он оборачивается и застывает едва ли не с открытым ртом. Вовремя успевает себя одернуть. — Ты заболел? — звучало бы заботливо, если бы каждый звук не сочился ехидством.

Девчонка Уизли, бравая подружка Поттера, рыжеволосая гадина. Везет как утопленнику. Он криво ухмыляется. Хотя бы не Поттер, хмыкает внутренний голос. Встретить ее братца было бы еще хуже, заключает следом.

— Пока тебя не встретил — был здоров, а теперь наверняка подхвачу какую-нибудь гадость, — вяло огрызается он. — Чего надо?

— Фи, как грубо, — морщит она нос, но по необъяснимой для него причине плюхается рядом. — Но что еще от тебя ожидать.

— Проклятия? — ерничает он. — Не при людях же, — картинно округляет глаза, но позорно икает в самом неуместном месте.

Плевать.

Он говорит это вслух, или мелкая Уизли так удивляется собственным мыслям?

— Сегодня мы взяли кубок школы, — мямлит она себе под нос, — вот только я не рада.

— И почему меня это должно волновать? — устало, а не раздраженно, как следовало бы, фыркает он.

Уизли пожимает плечами, пялится в пустоту перед собой и заказывает виски. Виски? Чистый односолодовый виски. Драко ни за что не признается, но он впечатлен: девчонка разбирается в выпивке.

— Я могу выиграть все кубки мира, вот только люди вокруг видят лишь девушку Гарри Поттера, сестру шестерых братьев, гриффиндорку, продолжать можно до бесконечности. — Она выгибает бровь на вопрос бармена о возрасте и получает свою бутылку — бутылку?! — почти мгновенно. А она не промах. — Чувствую себя тенью.

— Добро пожаловать в мой мир, — горько усмехается он и салютует полупустым бокалом. — Здесь хотя бы хорошо наливают.

Уизли прищуривается и разглядывает его пару секунд, прежде чем чокнуться невесть когда наполненным бокалом.

— Если меня вдруг спросят, не пила ли я с Малфоем, буду все отрицать, — залихватски подмигивает и опрокидывает в себя приличную часть виски.

— С чего бы кому-то спрашивать? — вырывается прежде, чем Драко успевает прикусить язык.

— Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, — загадочно откликается она и тут же отмахивается: — Расслабься, отец часто повторяет это, запомнилось, да и подходит практически к любой ситуации.

— А ты умнее, чем хочешь казаться, — задумчиво тянет он, обводя кончиком пальца след стакана, оставленный на барной стойке. — Бывает же.

— Но все еще девчонка Уизли, — хмыкает она.

— По крайней мере, симпатичная, — едва заметно улыбается он. — И единственная, кто не только стал капитаном, но и выиграл кубок.

— Откуда?..

Она запинается и облизывает пересохшие губы. Драко следит за кончиком языка, мелькнувшим между зубов; на секунду кажется, что пространство между ними накаляется. Он смаргивает напряжение и поспешно отворачивается. Чего только не почудится после трех — или уже пяти? семи? — бокалов виски.

— Слухами земля полнится, — увиливает он от прямого ответа. — И не говори ни слова о том, что это тоже маггловское выражение. Оно универсально, — добавляет тут же, пока та не пытается возразить.

Уизли такая, ей палец в рот не клади — по локоть руку откусит.

Он понимает, что не стоит думать о ней в таком ключе, пока не ловит себя на фантазиях, как она могла бы облизывать его... чтобы потом... Драккл ее задери!

— Малфой? — Уизли осторожно касается его плеча, и он вздрагивает всем телом. — Ты еще здесь?

— Не трогай меня, — защитная реакция включается настолько внезапно, что он и сам не ожидал. — Поттера утешай, я сам справлюсь.

Драко зол, чертовски зол на себя, но срывается на ней. Так проще и привычнее, безопаснее. Он никогда не умел признавать свои ошибки, тем более вслух, а тут еще и Уизли, перед которой он абсолютно точно не должен испытывать чувство вины, смятения, робости. В какую же тряпку он превратился.

— Больно надо, — фыркает она. — Слизняком был, им и остался.

Драко вспоминает историю на втором курсе с Золотым Трио, и становится совсем паршиво. Мелкая Уизли всегда была где-то рядом, но никак не частью этой компании. Она ведь тоже была отверженной. Самоутверждалась за счет собственных побед, а Драко унижал других. Продолжает их унижать, даже осознавая собственную ничтожность и мелочность. Он ничего другого не умеет: только бояться и давить тех, кто еще слабее.

Уизли не слабая — сильная, и она уходит.

— Постой, — он хватает ее за руку, резко разворачивает к себе, не рассчитав силу, и она буквально влетает в его объятия. Драко захлебывается запахом ее тела, ощущает мягкость волос и понимает, что окончательно пропал. Он проигрывает эту битву. А был ли у него хотя бы один мизерный шанс? — Не уходи.

— Пошел ты, — выплевывает она. — Жалкий, мерзкий, скользкий... — она запинается, словно не может подобрать самого точного и емкого определения, думает: "Не хорек — уже хорошо".

И неожиданно даже для самого себя подсказывает:

— Хорек.

Уизли ошарашенно хлопает ресницами пару секунд, а затем запрокидывает голову и смеется — чисто, заливисто, искренне. Драко и не помнит, когда в последний раз видел настолько настоящие, неподдельные эмоции. Во время битвы? Тогда был животный, ничем не замутненный ужас, который он не хочет вспоминать ни при каких обстоятельствах. Озноб пробирает до костей. Драко боится спугнуть мгновение, и, пожалуй, это единственный страх, который не вызывает у него отвращения к себе.

— Кто сказал, что люди не меняются, — наконец хрипло выдыхает она. У Драко бегут мурашки, звучит чересчур... интимно? — За это нужно выпить.

Он несмело улыбается и, чуть помедлив, отпускает ее.

— Ночь будет длинной... — скорее спрашивает, чем утверждает он, переводя выжидающий взгляд с Уизли на дверь бара.

Она склоняет голову набок, оценивает, взвешивает, а потом просто делает пару глотков виски из горла и вытирает рот, почти не морщась.

— Надеюсь, тебя никто не ждет, — и со звонким стуком ставит бутылку, садясь рядом на стул. — Джинни, будем знакомы, — протягивает ему руку.

Он выгибается бровь, окидывая ее взглядом с ног до головы. Серьезная, со смешинками на дне глаз и ухмылкой в уголках губ.

Кто же ты такая на самом деле?

«А кто ты?» — дает о себе знать внутренний голос. Или алкоголь?

— Драко, — он сжимает ее ладонь в своей, удерживая чуть дольше, чем позволяют приличия. — Рад, что сегодня ты пришла именно в этот бар.

Ему не нужен ответ, он и так читает его во взгляде. Драко впервые с невероятной ясностью понимает: иногда молчание значит намного больше любых самых красивых обещаний и высокопарных слов. Начинать с чистого листа сложно, но ему все равно рано или поздно придется, он не сможет прятаться вечно. Пожалуй, впервые в жизни Драко решается на авантюру — попытаться не бояться и сделать первый шаг навстречу будущему, в котором у него нет привилегий и денег. Кто, если не гриффиндорцы, разбираются в приключениях? Сейчас у него есть только Джинни и бутылка односолодового виски. Не так уж и мало для начала, верно?