Я хочу зверушку... (джен)

— Пропусти меня немедленно!

Охраннику, чье облачение ничем не выдавало принадлежность его к клану Фут, за исключением маленького символа стопы на отвороте униформы, слышать такое доводилось не раз и не два. Все же их компания была достаточно известной и крупной, и вопросов, которые приходилось решать ее владельцу, день ото дня меньше не становилось. Разве что требования эти мало кто осмеливался озвучить в такой вот решительной и бескомпромиссной форме. Кроме…

Он перевел взгляд чуть ниже, на непрошенного посетителя. Тот, точнее, та (им оказалась темноволосая девочка лет девяти-десяти, облаченная в черные джинсы и темный свитер с принтом в виде ухмыляющегося черепа) сердито притопнула ногой, глядя на него снизу вверх, но при этом не испытывая ни малейшего дискомфорта. И правильно: ей ли, законной дочери и наследнице хозяина кабинета и всего здания, бояться какого-то охранника? Она пришла к отцу по важному делу, не терпящему отлагательства. И он просто обязан принять ее. Прямо сейчас.

Охранник вовсе не был уверен в этом. Обычно во время важных переговоров — а именно ими, насколько понял он по брошенной походя фразе, был занят хозяин — беспокоить его было не принято. Более того, никому не пришло бы в голову. Но вот касалось ли это хозяйской дочери, он не знал. По слухам, ей, малолетней пигалице, было многое дозволено из того, что не разрешали себе и первые помощники мастера. Сколь же много, наверняка не знал никто.

В конце концов, решив не рисковать (а по нахмуренному виду Караи нетрудно было понять, что сейчас она продемонстрирует известный всем непримиримый отцовский норов), охранник открыл двери, ровно настолько, чтобы хватило протиснуться худощавой девчонке, — и тут же прикрыл вновь. С минуты на минуту должен был подойти его сменщик, и, если повезет, ему и придется отвечать перед хозяином в случае чего.

* * *

Его сомнения и беспокойства Караи не волновали. Иное тревожило ее. Да, ей и правда было позволено немало из не доступного другим воинам (с год назад Караи номинально причислили к ним). Но при этом — недоступно многое, совершенно обыкновенное для других ребят. У нее не было друзей и подруг, а при выходе на улицу неизменно сопровождали двое-трое охранников. Приближаться в таком сопровождении к ней никто не рисковал, и если прежде это даже немного радовало Караи, добавляя ощущения особенности, то сейчас… сейчас было просто скучно. И невероятно одиноко. С солдатами Фут и слугами не очень-то потолкуешь, а отец вернется домой, как всегда, поздно. Да и спросит наверняка лишь об одном…

Но это ненадолго! Караи решительно подняла голову, упрямо выпятив подбородок. Она дочь своего отца и знает, что делать. Если у нее нет друзей среди людей, то она заведет себе зверушку. Котенка или щенка. Прогуливаясь по улицам Токио, девочка пару раз видела таких у других детей. И, хотя тогда и отвернулась с гордым видом, словно ей нет дела до их телячьих нежностей, в сердце что-то кольнуло. И родилась идея, всем замечательная, кроме одного: на нее требовалось разрешение отца.

Для этого она и прибыла сегодня сюда, выгадав момент, когда отец на месте и не собирается никуда уезжать. А значит, будет вынужден ее выслушать, не будь она Ороку Караи!

Девочка с уверенным видом проследовала мимо секретарши и, остановившись у резной двери темного дерева, несколько раз стукнула по обналичке. Никто ей не ответил, хотя Караи была абсолютно уверена, что хозяин кабинета на месте. Это немного задело ее, но не убавило решимости. Будь что будет, она все равно добьется своего. И, наплевав на приличия, Караи толкнула дверь, заходя внутрь.

* * *

Решимости, однако, хватило лишь на несколько шагов от порога. До тех пор пока отец, с кем-то разговаривавший по телефону, не прервал резко разговор и не повернулся к ней, пристальным взглядом приковав к месту. Под этим взглядом Караи всегда чувствовала себя неуютно, подсознательно ожидая очередного замечания или выговора.

— Чем обязан? — наконец осведомился он холодным тоном, скрестив руки на груди.

Решимость покинула Караи, но отступать было поздно. Она сжала руки в кулаки и, представив себе объект мечтаний — беленького чихуахуа, присмотренного в зоомагазине, коротко поклонилась и начала:

— Нам надо поговорить, отец, — произнесла она чуть дрожащим голосом, поднимая голову и выдерживая недовольный взгляд отца.

— Да? — Ороку Саки отложил в сторону телефон и чуть наклонился вперед. — Ну и чем ты меня порадуешь?

Караи вдохнула поглубже.

— На самом деле я надеялась, что ты порадуешь меня, папа.

Шредер выпрямился со скучающим видом.

— А есть за что? — спросил он без эмоций, слегка прищурившись.

Караи тяжело вздохнула. Ну вот, начинается…

— Да, отец, — немного уныло ответила она.

— Странно. А Брэдфорд говорил мне иное, — заметил Ороку Саки, взглянув на дочь вполоборота, прежде чем вернуться к отложенным бумагам. Караи заметила это и вспыхнула.

— Брэдфорд? Он мне не учитель и не нянька, и я не обязана его слушаться!

Шредер раздраженно оглянулся на девочку, словно собираясь еще что-то сказать. Но, после минутного созерцания, насмешливо фыркнул:

— Похвальная дерзость и сила духа. Видно, я все же не зря тебя учил. Ну, ладно… так чего ты хочешь?

Не ожидавшая такой неожиданной щедрости Караи растерялась, но лишь на миг.

— Я хочу зверушку.

— Нет, — невыразительным тоном ответил Шредер, не глядя на нее.

— Но…

— Ты меня хорошо слышишь? Я уже говорил однажды и не намерен повторяться вновь: никаких собак, кошек и иных разносчиков заразы в моем доме.

— Можно подумать, твои прихвостни сильно чистые, — буркнула себе под нос Караи, имея в виду чужаков Ксевера и Брэдфорда, которых давно недолюбливала. Шредер, конечно же, услышал ее, но предпочел не обращать внимания, тем более что помощников тоже не сильно жаловал.

— Но мне нужен кто-нибудь… кто-нибудь живой, с кем можно играть и дружить, — попыталась в последний раз убедить отца Караи, не слишком, однако, надеясь на успех. И неудивительно: услышав о подобных, с его точки зрения, глупостях, Ороку Саки вновь принял неприступный вид, взгляд стал стеклянным и непроницаемым.

— Нам… тебе некогда заниматься такой ерундой, Караи. Тебе многому надо научиться, ведь наш враг все еще ходит по земле безнаказанным, и…

— …наш долг воздать ему за все, — кисло продолжила Караи. — Наш долг, честь и все такое…

Черт, она слышала эти слова с тех пор, как, кажется, научилась их понимать. Ей тоже часто до слез не хватало мамы. И Караи обязательно станет лучшей куноити и отомстит врагу, отнявшему ее у них. Но… неужели нельзя отложить это на чуть-чуть?

Но нет, разве отец согласится на это? Для него важнее всего на свете его дурацкая месть. А для нее… Караи решительно выпрямилась, и глаза ее опасно блеснули… для нее — новый друг. И она обязательно получит его.

Посчитав, что сказано достаточно, Ороку Саки замолчал, многозначительно развернувшись в сторону двери и уже взяв в руки телефон. Но Караи сделала вид, что не поняла его, и уперла руки в бока.

— Это все? — раздраженно переспросил он.

— Нет, — Караи набрала в грудь побольше воздуха и продолжила, — я хочу зверушку. И… — она задумалась на миг, обведя взглядом затененные стены кабинета. А потом хитро улыбнулась, — я не уйду отсюда, пока не получу ее.

За время затянувшейся паузы она успела начать нервничать. Что, если она перегнула палку и отец сейчас просто выставит ее прочь? Но нет, если бы он желал этого, то так и сделал бы не медля. Возможно, она не ошиблась, правильно выбрав тактику. Любовь отца к уединению на этот раз сыграет против него.

— Ну, что ж, так и быть, — Шредер отвел взгляд от окна, одарив дочь не менее хитрым прищуром. — Будь по-твоему. Я подумаю над этим. Завтра ты получишь своего питомца.

Караи, осмелев, хотела было задать еще вопрос, но тут он вновь переключился на разговор. И по его разгневанному тону она поняла, что на сегодня довольно испытывать судьбу. И, чтобы не потерять то, что уже выиграно, лучше временно отступить и набраться терпения. Уже завтра она узнает, на что именно расщедрится отец.

* * *

Пожалуй, такого странного подарка Караи не могла себе даже представить. Ну, ладно, отец не любит кошек и собак, но ведь есть еще птички, черепахи, лягушки, даже змеи… бр-р, нет, это было бы тем более совсем не то!

И все же… Караи с легким недоумением, не найдясь даже с ехидным ответом, приняла из рук отца… небольшой круглый аквариум, в котором плавали три серебристо-голубых рыбки. И вроде бы все ничего, но чуть выпученные глаза и нижняя челюсть каждого из питомцев, делавшая их похожими на бульдогов с плавниками… Неужели вот это и будет ее новым другом?

— Я выполнил обещание, — Ороку Саки невозмутимо кивнул. — Более того, это непростой подарок, который пригодится тебе как будущей куноити.

Еще более озадаченная Караи наклонилась над аквариумом, силясь понять, что может быть особенного в этих рыбешках… Как вдруг одна из них вдруг выпрыгнула из воды и… больно вцепилась девочке в нос.

Испуганная Караи, охнув, выпустила посудину, которую тут же успел подхватить даритель. Аккуратно вернув ее на стол, он вновь повернулся к дочери и, ловко просунув палец меж челюстями рыбки, отцепил ту и бросил к остальным.

— Она… укусила меня! — только и смогла произнести ошарашенная девочка, зажав пальцами ранку.

— Южноамериканская пиранья, — пояснил Шредер, достав из ящика стола лейкопластырь и передавая Караи. — Маленький, но очень свирепый хищник, которого не смущает размер противника. И который умело пользуется своими преимуществами, включая малый размер. Чем не пример для настоящей куноити, побеждающей не силой, но хитростью?

Караи только и смогла кивнуть в ответ. После чего, забрав подарок, покинула кабинет отца. Добавить реально было больше нечего.

Уже выйдя за порог, когда дверь за ней бесшумно закрылась, Караи едва не столкнулась с Брэдфордом. Очевидно, тот ожидал аудиенции отца. Девочка нахмурилась и прибавила шагу, но миновать неприятной встречи не удалось.

— Мастер не одобрил твоих новых капризов, принцесса? — ухмыльнулся тот, перегородив дорогу. Бледно-голубые глаза его глумливо сощурились.

— А это что? — наконец заметил Крис. — С кошкой подралась, и та дала сдачи?

И он медленно протянул руку, словно собираясь ткнуть ее пальцем в лицо или схватить за нос. Допускать такое она не желала, но именно сейчас, с занятыми руками, Караи не могла оттолкнуть наглеца. А шарахаться от него было ниже достоинства куноити.

И тут ее осенило… Когда здоровенная ручища Брэдфорда была на уровне аквариума, девочка неожиданно чуть отклонилась назад и втянула голову в плечи. Тот автоматически потянулся за ней и… стал новой жертвой кровожадной рыбки.

Какое-то время Караи с чувством мстительного превосходства слушала многословные проклятья Брэдфорда. Когда же тот, отцепив от себя зубастого агрессора и бросив на пол, стремительно проследовал в кабинет хозяина, наклонилась и подобрала рыбку. И быстро бросила в аквариум, увернувшись от щелкнувших зубов.

— А ты не такая уж и противная! — улыбнулась Караи, щелкнув по толстому стеклу. А про себя подумала, что быть куноити, быть может, не так уж и плохо.