Затмение (джен)

Ванда сбегает, и ей не стыдно. Она никому ничем не обязана.

Терять близких раз за разом слишком больно. Не умирать самой еще хуже.

В Англии, по крайней мере, ей не будут напоминать об этом каждый день: неловкими паузами, опущенными глазами и поджатыми губами. Вина выживших выглядит всегда одинаково. Вина Ванды величиной с океан.

Она не думает, что станет легче, надеется оставить в прошлом хотя бы часть боли. Дожди и туман вполне себе соответствуют ее внутреннему состоянию, а магия сейчас кажется насмешкой. Какой от нее толк, если Ванда никого не может спасти? Смысл жить, если вокруг все мрут, как мухи, стоит к ней приблизиться? Она убеждает себя, что так будет правильно.

Никто не пострадает, если она будет далеко и в одиночестве. Минимум риска для окружающих, а уж она как-нибудь справится. Должна справиться.

Лондон встречает ее сыростью и людьми в алой форме. Ванда пытается обойти их, но оказывается в эпицентре оцепления. На какое же расстояние растянуто ограждение?

— Извините, мэм, мы ждем прибытия Главного, — сбивчиво объясняет самый ближний к ней человек.

При упоминании Главного он ежится и забавно вжимает голову в плечи. Явно боится начальника.

— Какого черта здесь случилось, что меня выдернули из отпуска? — рявкает кто-то над ее головой, и она понимает, что за ней именно тот, кого все ждут и одновременно до смерти не хотят видеть.

— Ритуальное убийство, — чеканит только что подошедший мужчина. — Мы так думаем, — добавляет чуть неуверенно. — Что делает гражданская так рядом с местом преступления и Главным? — обращается к остальным.

Ванда усмехается.

— Кричать на подчиненного, чтобы самоутвердиться, необязательно, как и этот пренебрежительный тон. Гражданская с удовольствием уйдет, раз уж вы дождались Главного.

Оба тушуются. Ванда подозревает, что не от ее слов, но ей все равно.

— Приношу свои извинения, — она оборачивается и смотрит на привлекательного, совсем не грозного вида мужчину.

Любопытно, как он добился такого отношения к себе, хотя она же для него безликая гражданская. Все логично.

Ванда хмыкает.

— Это не ритуальное убийство. Другой магический отпечаток.

Главный выгибает брови.

— Откуда такая уверенность?

— Сегодня затмение, — пожимает она плечами. — Оно бы наложило след на ритуал любой степени сложности, даже если он сотворен случайно. Это ведь основы, — слегка снисходительно добавляет. — Удивительно, что вы не знаете.

Ванда хмурится.

Можно постараться забыть о магии, но магия не забудет о тебе.

— А что если ты убийца и хочешь сбить нас с толку?

— Вероятное развитие событий, — она чуть улыбается уголком губ. — Увы, я только прилетала. После предъявления моего посадочного талона развалится любая версия, основанная на наличии у меня неизвестных вам знаний. Еще вопросы?

— Могу рассчитывать на помощь в расследовании?

— Смотря что под этим подразумевается, — пожимает она плечами. — Бегать по полям и рассматривать трупы я вполне могла и дома.

— Кто ты?

— Мое имя вряд ли о чем-то скажет.

— А если я тебя арестую?

— Жалкий шантаж, мы же оба это понимаем, — усмехается она, — но упрямство и нежелание сдаваться я оценила. Отвезешь меня в гостиницу на свой выбор, и я отвечу на вопросы, пока мы едем. Наедине, разумеется.

— Я могу аппарировать, — слегка удивленно откликается Главный.

— Местная магия? — чуть приподнимает брови Ванда.

— До сегодняшнего дня мне казалось, что единственно существующая.

Ванда улыбается его растерянности и искреннему недоумению.

— В мире куда больше неизвестного, чем хотелось бы, — смеряет его взглядом и склоняет голову набок. — Я могу переписать вселенную по собственному желанию, если достаточно разовью силу и использую всю доступную энергию.

— У любой магии есть границы.

— Есть, но никто из живущих о них толком не знает. Как правило, пределы существуют только в воображении людей. Стоит кому-то заглянуть глубже, они расширяются.

— Шеф, у нас третий труп в подсобке, — к ним подбегает еще один человек в форме.

— Твою мать, — почти рычит Главный. — Показывай. Где я могу тебе найти? — обращается он к Ванде.

Та передергивает плечами.

— Где ближайшая гостиница?

— «Дырявый котел», — быстро отвечает Главный. — В паре кварталов отсюда.

— Значит там, — откликается она. — Если я не передумаю.

— У меня нет времени бегать за тобой по всему Лондону, — цедит он каждое слово. — Мне нужно точно знать, где искать потенциально важного свидетеля.

— Напомню, что ничего не видела, — усмехается Ванда, — и я ничего никому не должна.

— А я не намерен играть в прятки, — в его голосе явственно слышатся металлические нотки.

Она понимает, почему его так боятся, но на нее это не действует совершенно.

— А я приехала за уединением и покоем. Вам же не нужны лишние трупы? — выгибает она бровь.

— Звучит как угроза.

— Предупреждение, Главный аврор Поттер, — хмыкает она. — Всего лишь предупреждение.

— Читаешь мысли?

— Вижу самые сильные страхи, даже если они тщательно прячутся в подсознании.

— Ты слишком опасна, чтобы я о тебе не слышал.

— Это же Алая ведьма, шеф, — пораженно тянет последний подошедший к ним. — О ней ходят легенды.

— Это разве не миф? — переспрашивает Поттер, переводя взгляд с нее на подчиненного.

— А я похожа на выдумку? — горько улыбается Ванда. — В таком случае вы не совсем в своем уме, господин Главный Аврор.

Да, она откровенно насмехается, но Ванда устала от этого ни к чему не ведущего разговора. К тому же ее сложно напугать угрожающим видом и рыком. Гарри Поттер сильный маг, она чувствует, но они используют палочки, чтобы колдовать. Что ей может грозить, когда по венам течет истинная магия — чистая и неограниченная материальным миром?

— Не забывай, что ты на моей территории, — смерив ее тяжелым взглядом, напоминает он.

— Поэтому не думаю, что тебе нужно еще больше проблем, — фыркает она. — Ты знаешь, где меня найти, если вдруг других вариантов не останется.

Ванда уходит не оборачиваясь. Она знает, что Поттер смотрит вслед. Плевать. Она ругает себя, что не смогла сдержаться. Скорчила бы дурочку, промолчала, но надо же было влезть со своими мыслями и знаниями. Мало ли в чем она разбирается. Слиться с местными уже не выйдет, она засветилась. Можно, конечно, снова уехать, но какой смысл? Где гарантия, что она снова не влезет во что-то подобное? Возможно, но маловероятно. Она такая, какая есть. Скрываться — не сильная ее сторона.

Единственное, что, пожалуй, сейчас имеет значение: она не вспоминала, от чего бежит, последние несколько минут, не чувствовала сжимающую виски боль, не искала способ повернуть время вспять без губительных для мира последствий. На мгновение мелькает мысль, что у нее есть будущее, если она сможет отпустить прошлое. А сможет ли, если так отчаянно за него цепляется?

* * *

Ванда выбирает, что почитать, когда слышит рядом знакомый голос. Вновь за спиной. Дурацкая привычка. Не иначе привык, чтобы все было так, как пожелает его аврорское величество.

Ванда злится.

— Удивлен, что нашел там, где рассчитывал.

— Разочарована, что мои планы в расчет не идут. Вмешательство в частную жизнь, если пожелаешь, — хмыкает она и берет в руки «Справочник ядов и противоядий». — Могут быть последствия.

— Я не шутки шутить пришел, — он хватает ее за запястье и разворачивает к себе. — И не потерплю угроз.

— А я тебя не боюсь, — спокойно откликается она. — Так что поумерь пыл, будь так добр.

— Была б моя воля... — начинает он, сверкая глазами, но Ванда перебивает на полуслове.

— Здесь нет публики, а я не оспариваю твой авторитет, — она качает головой, внимательно вглядываясь в его глаза. — Знаешь в чем твоя проблема, Поттер? — почти шепчет она, удерживая взгляд. — Когда нужна помощь, ее просят, а не требуют.

Он словно цепенеет на несколько секунд, смотрит, не отрываясь, и молчит. Ему есть, что сказать, но он не может подобрать слов. Ванда видит, как мелькают мысли в его голове. Он не привык разговаривать на равных. Очень давно никто даже не пытался.

Она понимает и не понимает одновременно, чуть улыбается краем губ.

А еще говорят, что женщины любят все усложнять.

— И впрямь совсем другая магия, — с уважением наконец тянет он. — Не могу тебя прочитать, а ты ведь даже не закрываешься.

— А вы привыкли играть ва-банк, господин Главный аврор, — Ванда приподнимает брови. — Опрометчиво, весьма опрометчиво, но это ваше решение. Мое — уйти прямо сейчас, так что попрошу убрать руки, — она выдерживает паузу, но Поттер не двигается и не меняет позы. Решает взять измором. — Пока я прошу по-хорошему, — добавляет с нажимом, пуская в радужку всполохи магии.

У Поттера лишь на секунду расширяются зрачки. Не более.

Ванда уважает выдержку и силу воли, она честно предупредила.

Что ж, это его выбор.

Пламя струится из кончиков пальцев, оплетает его ладони и жжет.

Поттер почти не морщится.

— Пытаешься мне что-то доказать? — усмехается Ванда.

— Пытаюсь показать, что не буду нападать в ответ, — спокойно отвечает он.

— Так и не сможешь.

Он только выгибает бровь и отбрасывает ее на пару дюймов. Без палочки.

Ванда улыбается.

Она чувствует патоки чистой магии, текущие по его венам. Теперь чувствует и одобрительно кивает. Не все так плохо.

— Я не враг, — добавляет, ничего больше не предпринимая.

— Знаю, — ухмыляется Ванда, — но должен понимать: какой привет, такой и ответ. Я не подчиненный, не подозреваемый и даже не свидетель, всего лишь недолгий гость в этой стране. Веди себя соответственно, если хоть что-то рассчитываешь от меня получить. — Магия впитывается обратно в кожу, и Ванда без усилий освобождается от крепкой хватки Поттера под его удивленным взглядом. — Ты же не думал, что я и впрямь позволю сделать мне сколько-нибудь больно? — ехидно тянет она и скрещивает руки на груди.

— Звучит очень двусмысленно, — усмехается он, чуть расслабляясь. — Почти похоже на флирт.

Ванда прищуривается.

— А ты бы этого хотел, — хмыкает, рассматривая чуть дрогнувший уголок губ, едва заметно приподнявшуюся бровь, морщинку на переносице. — Но не привык смешивать работу с удовольствием. Полезная привычка. Работает, увы, не всегда.

С ней не работает, повисает в воздухе, но Ванда не собирается развивать тему. Не для этого она сбегает в Англию. И не за новыми проблемами и потерями, тут же напоминает себе.

— Мне нужен свежий не замыленный взгляд со стороны, — осторожно начинает он, — и человек, который скажет прямо, а не будет увиливать, потому что я Главный.

Ванда задумывается.

Как же это типично. И необходимо. Позволяет сделать вид, что в ее жизни все не так плохо. Отвлекает от собственной боли. Она вполне может сосредоточиться на хамстве Поттера, поделиться знаниями о магии, помочь хоть чем-то заглушить скорбь близких: сделать что-то хорошее. Тогда не могла, а здесь и сейчас может.

— Что конкретно интересует и насколько часто мне ждать столь, — она запинается, подбирая нужное слово, — бесцеремонных визитов?

— Когда понадобишься, — жестко отрезает Поттер, — у меня ненормированный рабочий день.

— Так может мне сразу к тебе переехать? Чего мелочиться? — Ванда закипает. Ее раздражает его самоуверенность. Великий и ужасный Поттер, как же! — Намеренно игнорируешь мои слова или хочешь увидеть меня в гневе? — Она сжимает и разжимает кулаки, пытаясь справиться с эмоциями. Слишком просто и быстро ему удается ее вывести из себя. — Уверен, что сможешь остановить в таком случае? Рискни. — Радужка вспыхивает красным, а на ладонях концентрируется сила, готовая вырваться в любой момент. — Я могу снести полгорода и не поморщиться, помнишь?

— Хватит, — он устало прикрывает глаза рукой. — Общение с людьми — не сильная моя сторона.

— А волшебное слово?

— Извини, — с трудом выдавливает он.

— Не так и сложно, — хмыкает Ванда. — Небо не упало на землю, люди не перерезали магов.

— Если бы мне не была нужна...

— Обругал бы, задержал, посадил бы в тюрьму? Не сомневаюсь, — фыркает она. — А если серьезно, предупреждай заранее, что появишься, чтобы у меня было время морально подготовиться к ушату грубости и бестактности. У всех свой предел терпения, знаешь ли.

— Еще скажи, на прием записываться. — Ванда выгибает брови, и он выставляет руки перед собой в знак примирения. Пока. — Честно постараюсь, но не обещаю. Мне нужны ответы.

— И на что ты готов пойти, чтобы их получить?

— На все.

Ванда ищет в его глазах малейшую тень притворства и не находит, только усталость и безысходность. Он исчерпал все ресурсы, но так ничего и не добился. Ему больше некуда идти и не у кого искать помощи. Гарри Поттер отчаялся, но отказывается смиряться с проигрышем и сложа руки ждать нового нападения. Он нуждается в ней куда больше, чем она в нем. Сколько бы он не сопротивлялся, других вариантов кроме нее у него больше нет.

— Тогда у нас много работы и мало времени, — выдыхает она. — Действие затмения заканчивается, и почему-то мне кажется, что те убийства были репетицией. Сегодня состоится премьера.

Лицо Поттера искажает судорога. Он явно об этом думал и боится, что окажется прав.

Нет ничего хуже бессилия. Ей ли не знать? Он должен что-то предпринять, чтобы не допустить повторения резни. Ванда понимает, но не уверена, что сможет помочь, правда и в стороне теперь остаться тоже не может.

— Мне нужна помощь, — сдается он.

— Тогда постараемся сыграть на опережение.

Обещать что-то не в ее правилах, но раз уж она оказалась в эпицентре заварушки, пройти мимо уже не получится. Между совпадением и судьбой очень тонкая грань. Возможно, это ее шанс на искупление.

* * *

Ванду не впечатляет аврорат, она и не пытается его рассмотреть. Стены, пол, потолок, как и в любом здании. Всего лишь коробка, красота и функциональность которой мало ее интересует. Куда важнее, какие решения здесь принимаются.

Она идет следом за Поттером, чувствуя, что на ней сосредоточены десятки взглядов, а за спиной раздаются тихие, несмелые шепотки. Подчиненные боятся перечить Главному, но категорически не понимают, почему он привел чужую в святая святых. Ванда не осуждает. Отчуждение — нормальная, логичная реакция, вот только Поттеру, похоже, до лампочки кто и что думает. Не то чтобы она удивлена.

Поттер походя командует, чтобы собралась оперативная группа, а Ванда внутренне подбирается. Она сбегала от своей команды и не хочет быть частью новой. Она сама по себе, иначе какой во всем этом смысл?

— Шеф, мы будем обсуждать... — начинает самый смелый, кажется, заместитель, запинается, но все же продолжает, — при ней?

— Проблемы? — цедит слова Поттер, смиряя всех присутствующих по очереди тяжелым взглядом. — Сомневаетесь в моей компетенции?

Ванда еле сдерживается, чтобы не фыркнуть. Какое грубое построение работы с подчиненными. Стив бы никогда не поставил вопрос ребром. При воспоминании о нем больно колет в груди. Ванда чуть прикрывает глаза и тяжело вздыхает.

Не думай, мысленно приказывает себе.

— Они не доверяют мне, как и ты. — Она правда не хочет вмешиваться, ставить под угрозу авторитет Поттера, но и бездарно терять время она тоже отказывается. — Давайте пропустим эту часть и перейдем к той, что и впрямь имеет значение: убийство, которое вот-вот произойдет.

— Ванда! — практически рычит Поттер.

Она сжимает кулаки, чтобы не выпустить силу. От авроров фонит плохо сдерживаемыми эмоциями. В висках стучит.

— Я. Не твоя. Подчиненная, — чеканит она слова. — Будь добр, не забывай об этом, — вдыхает поглубже и поворачивается к остальным. — На ваши места не претендую. Мое присутствие — единоразовая акция. Стану не нужна, уйду.

Ванда хмыкает, наблюдая, как краснеет Поттер. Он явно жаждет сказать все, что о ней думает, но понимает, насколько это будет неразумно. К тому же она ему еще нужна. И, пожалуй, впервые Ванда не ищет причины, почему до сих пор его не испепелила.

— В красноречии будем упражняться позже, — наконец выдыхает он. — Кто не согласен, может подать рапорт. Найду, кем заменить.

В кабинете воцаряется тишина оглушительная настолько, что ей чудится, будто она стоит на кладбище. Мелькнувшее ощущение укрепляется в мозгу, дает корни, и Ванде становится не по себе.

— Какой стандартный план захвата? — охрипшим голосом спрашивает она.

— Двое впереди разведывают обстановку, трое обеспечивают отход и двое в авангарде, — незамедлительно отвечает Поттер, непонимающе глядя на нее. — Есть идеи?

— Тебе не понравятся. — По коже бегут мурашки. В кое-то веки ей очень не хочется оказаться правой, но интуиция вопит, что именно так все и будет в действительности. — Что если жертвами станут авроры? Воины, прошедшие не одну битву. Выброс энергии получится бешеный, независимо для какой цели нужен ритуал.

— Вы же говорили в аэропорту, что тогда был бы четко виден след затмения, — возражает один из тех, кто находился на месте первых убийств.

— Так и было, — Ванда сглатывает, — тогда. Сейчас все может быть иначе.

— Если считать, что первый раз — репетиция?

У Поттера толковый заместитель. Задает нужные и правильные вопросы.

Она кивает.

— И на премьеру позовут посмертно, — хмыкает она, непроизвольно передергивая плечами.

Смерть вновь крадется к ней и останавливается за спиной. Ванда почти чувствует ее дыхание.

Что если?..

Инстинкты срабатывают быстрее, чем она успевает подумать. Сила вырывается и пеленает по рукам и ногам самого дальнего от нее аврора. Как раз вовремя. Прежде чем он выхватывает палочку. Магия в нем рвется наружу, беснуется, Ванда чувствует, как причиняет боль его телу. Плевать, он явно всего лишь шпион, засланец, чтобы держать руку на пульсе.

— Отпусти, — шипит он на грани слышимости. — Пожалеешь.

— Уверен? — Ванда вздергивает бровь и взмахивает руками. Красный отбрасывает тень на его лицо, пробирается под кожу, окутывает каждую мышцу, мешая даже пошевелиться. — Сила на моей стороне.

Она ощущает, как тьма касается ее души. Власть туманит мысли, жаждет подчинить, но Ванда сопротивляется. Пока еще сдерживается. Она выкручивает его суставы, заставляет морщиться от боли. Она сомневается, что он хоть что-то скажет, но по-другому никак.

— Пытки не выход, — доносится до нее сквозь пелену. — Он один из нас.

— Он вас уже предал, — кривится она, но отпускает.

Аврор мешком падает на пол и отплевывается. Противостояние с ней вымотало его, у них есть фора в несколько минут.

— Ванда? — Поттер едва касается ее предплечья. Она отмахивается.

— Если не дожать, вы уже ничего из него не вытянете, — отстраненно замечает Ванда, словно и не она вовсе только что владела его телом и читала подсознательные страхи. — Его хорошо обработали.

— Сколько у нас времени? — резко спрашивает Поттер, переводя взгляд с него на нее.

— Полтора часа, вряд ли больше, — взвешивая все факты, откликается Ванда. — Эффект неожиданности они потеряли, но практически уверена, что у них есть запасной план на случай, если его, — она кивает на аврора, который по-прежнему кулем лежит у ее ног, — раскроют.

— Твою мать, — выплевывает кто-то из присутствующих, она не обращает внимания кто именно. — А мы понятия не имеет, где именно ждать удар и в каких масштабах. Ни одного козыря в рукаве.

На губах Ванды появляется ухмылка.

— Я бы так не сказала, — она пристально смотрит Поттеру в глаза, будто пытается передать собственные мысли без слов. Кажется, он понимает.

— Всем выйти, — командует, не оборачиваясь к подчиненным. — Адамса увести в допросную. — Двое подхватывают его под руку. — Срочное совещание через десять минут. Я слушаю, — когда за последним закрывается дверь.

— Я говорила о следе затмения на любом ритуале, — начинает она, — но не упоминала, что оно и меня делает сильнее.

— Почему мне кажется, что ты точно знаешь, что сегодня случится?

— Потому что я бы сделала также, если бы хотела безграничной власти. — Поттер шумно выдыхает. — Я смогу их остановить, но мне кое-что нужно взамен.

— Что?

— Воскрешающий камень. Я знаю, что он у тебя. Чувствую, как он зовет меня, — губы кривятся в подобии усмешки, на деле больше напоминающей оскал. — Готов пойти на мои условия?

— Как будто есть варианты, — фыркает Поттер. — Я иду с тобой.

— Иначе и быть не могло, — щурится она. — Только без вопросов. Разговоры будут потом. Возможно, и не только разговоры.

Ванда на мгновение закрывает глаза, чтобы в следующую секунду раствориться в алом мареве силы. Иногда приходится выбирать не ту сторону. Когда заканчиваются приемлемые варианты, остаются сомнительные, а то и недопустимые. Приходится вспомнить, кто ты на самом деле. Если хватает смелости. У Ванды достаточно безрассудства, чтобы забыть и сконцентрироваться на цели. Вряд ли она оправдывает средства, но она готова рискнуть. Особенно если приходят по ее душу. Оказывается, умирать Ванда пока еще не готова.

* * *

Когда они оказываются на месте, Ванда понимает, что не ошиблась. Она чувствует могильный холод. Мурашки пробегают по позвоночнику, волосы на руках встают дыбом. Поттер пыхтит рядом, но она не обращает на него внимания. Ванда не знает, как поступить, чтобы их не заметили. Права на ошибку нет, но, по крайней мере, есть кому прикрыть.

— Что дальше? — шепчет Поттер ей на ухо, и Ванда вздрагивает. Не то от неожиданности, не то от предвкушения битвы.

Ей некогда сейчас задумываться над этим.

— Нужна маскировка, — чуть дрожащим голосом откликается она. — Чтобы никто не увидел ближайшие минут пятнадцать.

Поттер кивает, притягивает ее к себе и бормочет какие-то заклинания.

— Обнимать обязательно? — шипит она.

— Чем меньше места мы занимаем, тем меньше шанс, что нас обнаружат, случайно наткнувшись в темноте.

Ванда соглашается с логикой в его словах и не спорит. И впрямь что такого. Не целоваться же он ее заставляет, хотя в определенной ситуации и это может быть единственно возможным вариантом.

Она ощущает его дыхание на шее и глубоко вздыхает, чтобы отвлечься. Давно мужчина не был так близко к ней, сказывается, видимо. Как иначе объяснить неясное волнение?

Краем уха она слышит движение рядом и напрягается. Сначала нужно разобраться с убийцами, Поттер никуда не денется.

Призраки прошлого идут за ней по пятам. Ванда чует их, и едва сдерживает стон, когда замечает приближающиеся тени.

Она снова оказывается права. Приходят по ее душу.

— А если она не появится? — доносится до ее слуха.

— Еще как придет, — откликается Локи, усмехаясь. — Возможно, уже неподалеку, — оглядывается по сторонам. — Я достаточно хорошо ее изучил.

Черте с два ты угадал, гаденыш!

Ванда сжимает кулаки. Все силы уходят на то, чтобы сдержаться и не наломать дров раньше времени. Локи наверняка на это и рассчитывает. Ощущение, словно представление рассчитано на одного зрителя. Вполне конкретного определенного зрителя.

— Она именно такая, как о ней говорят? — не то со страхом, не то с благоговением выдыхает совсем еще юный парнишка, моложе нее самой.

А чего еще ожидать? Локи не марает руки. Удивительно, что он вообще в своем обличии, не прячется в кустах за чужими спинами. А что если и это часть провокации? Вполне логичный расчет, что Ванда сорвется, стоит увидеть давно знакомого почти врага, вскроются старые раны, и магия вырвется наружу.

Магия...

Вот чего жаждет Локи. Самую мощную из всех известных сил. Он хочет подчинить хаос и переписать вселенную.

Ванда до крови закусывает губу, лишь бы не проронить ни звука.

Она ведь всерьез верила, что ее оставят в покое.

Осознание бьет обухом по голове: пока она жива, охочие до власти будут следовать за ней. Неважно где она, с кем и как, исход будет один: невинные жертвы, сломанные жизни. Это не ее вина, а их выбор.

— Прекрасна в своем гневе, — наконец отвечает Локи. Если бы она его не знала, пожалуй, прониклась бы пафосностью момента. Не зря он бог обмана, притворяется совершенно искренне. — Смотрите в оба, она вот-вот объявится. Слишком умна, чтобы не догадаться.

Ванда кожей чувствует возмущение и нетерпение Поттера и крепче сжимает его локоть.

В первую очередь, это ее битва.

Забавно, а она ведь всерьез думала, что помогает ему. Оказывается, гналась на встречу с собственными демонами.

От себя не убежать, да, Ванда?

Голос в голове до безобразия напоминает ей язвительные издевки Пьетро, и, пожалуй, впервые понимание отдается грустью, а не привычной болью.

Она передергивает плечами.

Ритуал не начнется, пока не появится она.

Что ж, Поттер будет ее фактором неожиданности.

— Ты поймешь, когда будет пора, — шепчет одними губами, тесно прижимаясь к нему. — Второго шанса не будет.

Ванда дожидается, пока Локи отвлекается на одного из сообщников, и перемешается влево, выпуская тут же силу, позволяя ей едва заметно касаться травы. Ванда делает вид, что подкрадывается, едва ступая, подбирается ближе.

— Алая... — завороженно тянет один из обернувшихся парней.

Да они все дети! Вчерашние школьники.

Она пару раз тяжело вздыхает, прежде чем встретиться взглядом с Локи. Наверняка именно на это он рассчитывает. Подловить на эмоциях, вывести из равновесия, подчинить, пока она не придет в себя.

— Ты так предсказуема, милая, — довольно ухмыляется он, — хотя все же достойный соперник. Не представляю, как тебе удалось убедить Кэпа не бежать за тобой на другой континент.

— Не думаю, что сейчас это имеет значение, — отрезает она. — Зачем они здесь? — Ванда кивает на троих мальчишек. — Никак подстраховать бога? — картинно округляет глаза. — Вдруг не справишься с девчонкой?

— Нельзя недооценивать противника, — кривится Локи. — Особенно если это ты.

Ванда хмыкает.

— Ближе к делу. — Сила собирается в ладонях, концентрируясь в шары. — Знаешь, я даже в детстве не любила игры.

— Тогда начнем. — Локи жестом фокусника вытаскивает из-за спины трость и пару раз бьет ей по земле. Ванда ощущает повисшее в воздухе напряжение, словно воздух сгущается в преддверии грозы. Появление Тора было бы презабавной вишенкой на торте, но Ванда уверена, что на этот раз он не при чем. — Можешь не надеяться на братца, сейчас он крайне занят.

Ванду передергивает от издевки в его голосе. Кажется, за время, что они не виделись, Локи стал еще более тошнотворным.

— Почему же? — она обходит того по кругу, не наступая, но и не защищаясь. — Снова сломал радужный мост?

— Затеял войну, — усмехается он. — Так эффективнее.

Ванда выгибает бровь. Всего-то. Подумаешь, устроил мелкую заварушку. Это же... Локи. А чему удивляться, если он затеял ритуальное убийство, чтобы выманить ее, едва она успела приехать?

— И что дальше?

— Я заберу твою силу, разумеется.

Он явно пытается заманить ее в мышеловку и захлопнуть дверь перед носом. Ванда прекрасно это осознает, но идет у Локи на поводу. Вряд ли он рассчитывает, что все будет просто. Наверняка использует иллюзии, не в его стиле рисковать в открытую. Абсолютно точно ждет сопротивления.

А что если?..

— Допустим, я соглашусь без драки. Какой твой следующий ход? — Локи не верит, она бы тоже не поверила. — Я устала, — Ванда разводит руки в стороны. — Убегать я никогда особенно не умела, тем более если люди пострадают.

— Кэп бы гордился, — гадко ухмыляется Локи. — Но и он тоже сейчас не появится.

Он умеет уколоть в самое больное. Провоцирует, чтобы она сорвалась. Выплеск силы следом за выплеском эмоций создаст мощный выплеск энергии. Гениально в своей простоте, а главное действенно. Локи знает, как играть на человеческих слабостях. Еще пару недель назад она бы повелась, но сейчас...

Она нужна.

Ванда чувствует ответственность за этих абсолютно незнакомых ей людей в чужой стране. Она привела беду за собой. Проявила слабость, за которую придется расплачиваться невиновным. Теперь Ванда просто обязана быть сильной, чтобы разобраться с последствиями.

— Ты настолько привык к сравнениям? — Ванда выгибает бровь, складывая руки на груди. — Не можешь не приплетать кого-то еще к диалогу? Или подсознательно ждешь, что план пойдет прахом, потому что всегда остаешься в шаге от успеха? — А вот теперь она бьет в самое уязвимое место. Локи меняется в лице и крепче сжимает свой посох. Ванда видит, прекрасно все видит и добивает. — Неужели у малыша Локи никогда не было чего-то, принадлежащего только ему?

— Сейчас будет, — почти рычит он.

На мгновение Ванде кажется, что все уже заканчивается, хотя только начинается. Ее оглушает грохот со всех сторон, земля уходит из-под ног, а под веками вспыхивают звезды. Ощущение, словно ее хорошенько приложили по голове, и она вот-вот отключится. Локи не мог. Он далеко. Только если фантом, а Локи все время был рядом. Нет, не так близко. Ванда почувствовала бы его дыхание за спиной, голос звучал бы громче и отчетливее. И тут она понимает. Ощущает каждой клеткой тела.

Магия. Древняя, темная, чистая.

Локи выпускает ее, и ей нужна подпитка. Нужна плата взамен. Кровавая дань. И он выбирает Ванду. Пустую, сломленную, сбежавшую из-под присмотра. Самое паршивое, что Ванда сделала за него всю грязную работу, Локи оставалось только убить в нужном месте в нужное время.

Идиотка!

Ванда зажмуривается и концентрируется. Она не позволит ему победить. Не для этого она соглашалась на эксперимент, не для этого умер Пьетро, не для этого она выжила в битве с Таносом и абсолютно точно не для этого улетела на другой конец света.

Алая Ведьма не сдается.

Едва ли не впервые она так ясно осознает, что магия — ее неотъемлемая часть. Ванда собирает ее в кулак и направляет, а та беспрекословно подчиняется. Красный застилает все вокруг, и Ванда в самом его эпицентре. Она не позволит себя использовать. Больше никогда.

Хаос поглощает ее.

Как тебе такое представление, Локи?

— Ванда! — ее трясут за плечо, она легло скидывает чужую руку. — Ванда, остановись! — прикосновение грубее, назойливее, но она и от него отмахивается. — Очнись, мантикора тебя задери!

Она откидывает его.

Только когда смотрит на беспомощного Поттера, лежащего на траве у ее ног, с глаз словно спадает пелена.

Ванде страшно. Неужели она могла?.. Откуда вообще взялся Поттер? Она ведь даже не помнит. Похоже, магия снисходительно позволяет ей собой управлять... Ее слишком много, и она сильна. Куда сильнее Ванды.

— Прости, — шепчет одними губами и оседает на землю. — Локи? — тут же подскакивает.

Она не слушает Поттера, осторожно подходит к нему, но сила молчит и прислушивается к ощущениям. Ванда не чувствует угрозы, только спокойствие. Все-таки Поттер? Она едва сдерживается, чтобы не обнюхать его.

— Ты грозилась меня отравить, когда держала в руках "Справочник ядов и противоядий", точно грозилась, — он усмехается. Похоже, не боится. — А я еще Грюма считал подозрительным.

— Это еще кто? — недоуменно спрашивает Ванда. — Враг?

Поттер качает головой.

— Можно сказать учитель, — говорит поднимаясь, — потом расскажу как-нибудь или не расскажу. Сейчас нужно здесь навести порядок.

Ванда оглядывается по сторонам и хмыкает. Знатно она постаралась: деревья вырваны с корнем, огромный круг выжженной травы, кусты переломаны и прибиты к земле. Хотя бы трупов нет. Ванда облегченно вздыхает.

— Пожалуй, здесь я больше не нужна, — не смотрит на Поттера, кивает своим мыслям. — Если вдруг... ты знаешь...

Ванда и сама толком не понимает причину собственного замешательства. Она сейчас просто сосуд, в котором совсем ничего нет. Вакуум. Крикнет, и даже эха не услышит. Это пугает до чертиков. Будто магия берет плату: частицу души, эмоции, мысли, делающие Ванду той, что она есть. Нелепо. Если бы было так, она бы давно знала. А что если она никогда не расходовала столько магии? Что если сейчас Ванда ступила за грань, из-за которой не возвращаются прежним?

— Ванда... — неуверенно окликает ее Поттер.

Она не оборачивается, упрямо идет вперед. Чересчур медленно, но идет.

— Позже, — выдыхает она.

В ее голове только и крутится: «Все кончено».

Чувство, будто она выполнила свое предназначение и больше не нужна, но ведь она ошибается. Ошибается же?

* * *

Поттер приходит через неделю, когда она перестает искать ответы. Просто не видит смысла. Вопросы кажутся надуманными, а эмоции не возвращаются. Она по-прежнему ощущает себя выпотрошенной.

— Спасибо, — тихо говорит он, а она кивает. Как болванчик.

— Все, что хотел сказать? — глухо спрашивает, не глядя на него.

— Твое имя не фигурирует ни в одном документе.

Она принимает к сведению. Все, как должно быть. Они вновь у отправной точки.

— Хорошо, — констатирует она, когда молчание затягивается.

— Как себя чувствуешь?

Как рыба, выброшенная из воды.

— Скажу, когда пойму, — отвечает и удивляется, что говорит правду.

Истина не освобождает. Расхожее заблуждение.

— Быть героем не так приятно, как многие думают.

Он словно знает, что ее гложет. Хотя, возможно, и впрямь понимает.

— Совсем неприятно, — горько усмехается она. — Всегда кого-то теряешь, а взамен ничего не находишь.

Поттер тяжело вздыхает.

— Если захочешь поговорить, я рядом.

— В Британии преступники кончились, что у доблестного главы Аврората столько свободного времени? — ехидно бросает она и сразу жалеет. В его глазах мелькает застарелая боль. Похоже, он предлагает не столько для нее, сколько для себя. Поттеру нужно с кем-то говорить время от времени. С кем-то, кто поймет. С кем-то, кто не осудит. С кем-то, кто такой же поломанный. — Мы ведь не будем делать вид, что друзья?

— Нам не придется, — фыркает Поттер. — Все непременно подумают, что мы любовники.

— Не такая уж и плохая перспектива, — ухмыляется Ванда. — Могло быть и хуже.

— Бальзам на израненную душу, — Поттер зеркалит ее усмешку. — Если верить слухам, в постели я шикарен.

Ванда прищуривается и подмигивает ему.

— Видимо, срочно нужно проверить. А то ведь спросят, а я лгать не умею, — она картинно округляет глаза и выгибает бровь на его удивленный взгляд. — Ты против?

— Может все-таки сначала ужин? — улыбается он. — И кстати меня зовут Гарри.

Ванда переводит взгляд с протянутой руки на чуть изогнутые губы и смеющиеся глаза.

— Сегодня в шесть, — она сжимает его ладонь в своей и пускает по его телу легкую волну магии. Гарри вздрагивает. — Ванда, приятно познакомиться.

— Каждый раз будешь меня проверять?

— Постоянная бдительность, — усмехается она. — Мне было любопытно, что за Грюм, и я навела справки, — отвечает она на повисший в воздухе вопрос.

— А я уж подумал о реинкарнации, — преувеличенно облегченно выдыхает он. — В любом случае ты куда красивее.

Ванда фыркает. Комплимент, пусть и неуклюжий, задевает что-то внутри. Во тьме появляется нечто светлое, совсем чуть-чуть, но начало положено.

— Иди уже, ловелас, работай.

Ванда наконец отпускает его руку, улыбается напоследок и уходит.

Возможно, она бежала не столько от себя, сколько навстречу кому-то? Чувствовала, что кого-то не хватает? Или сейчас ей проще так думать? В груди сворачивается уютным клубком тепло, от которого хочется улыбаться. Ванда пытается избавиться от чувства неправильности, но не выходит. Наверное, ей просто нужно время. Нельзя в миг измениться, как и принять другую жизнь. Ванда столько лет борется с целым миром, что остановиться и отдышаться кажется чем-то противоестественным. В конце концов, Ванда пытается, пока и этого достаточно. По крайней мере, Гарри, как и она, далек от нормальности, и это, пожалуй, слегка примиряет ее с действительностью.