Грешник (джен)

Тюрьма, смерть, смерть, тюрьма. Нет конца. Длинные темные коридоры, высокие крепкие стены, бездушные проемы дверей. Неискренность, сухость, презрение. Холодно, страшно, пресно. Он ― человек без бумаг, без дома, без семьи; обречённый на безмерное, безграничное страдание; вечно немой, вечно кричащий. Восьмой круг по Данте, четвертая щель(1).

Тьма сверкает отблесками на потолке, хохочет над ним, качаясь на люстре и скрипя зубами по металлу. Черные пустые глазница-окна соседнего дома заглядывают в кабинет. Луна крысится из-под горчичных туч, её жёлтый свет заливает паркетный пол. Тишина. Он кладёт голову на скрещённые на столе руки и замирает так, слушая биение своего сердца.

― Свечи в верхнем ящике, Мирабель. Нечего сидеть в темноте.

Мирабель поднимается устало. Грач не выносит, когда сидят при нем. Конечно, он ведь генерал. Имеет право…

― Кремень там же.

Мирабель медленно ставит свечу в подсвечник и высекает из огнива искру. Фитиль вспыхивает, и свет выхватывает из мрака столешницу и кипы бумаг.

― Бумаги надо было убрать. Хотите спалить Генеральный штаб?

Голос ровный, тихий, спокойный. Мирабель сжимает зубы покрепче. Итак утром огрызнулся и остался без дневного жалования. Марсель, агент из жандармов, постоянно говорит ему: «Не реагируй на его слова. Он всегда и со всеми такой, просто кто-то молчит, и он не обращает внимания на него. Ты ему всегда отвечаешь, поэтому получаешь на орехи». Со стороны, может быть, и так, но Мирабель знает: Грач презирает его больше остальных людей. Король дураков, он шут у трона начальства.

Давайте, и вам будет дано; мерой полной, так что даже будет пересыпаться через край, вам будет отсыпано, ибо какой мерой отмерите, такой же отмерится и вам.(2) Он ненавидел всех, и теперь все ненавидят его. Его валюта ― человеческая жизнь, и за это ему платят несчастьями.

— Утром поедете в Онфлер.

Как легко и буднично сказано! Не придерешься — Грач тоже ездит по всей стране, почти летает, не щадя лошадей и не боясь загнать их. Он удивительный человек. Мирабель щурится и вглядывается в его черты, пока зажигает еще одну свечу. Все его лицо представляет собой странную смесь ума и злости. Злости ли? Что светится в их глубине: ненависть, презрение к миру, усталость от жизни? Что это за сухие огоньки танцуют в них, когда он смотрит на небосклон? О чем он думает? Молит ли небеса о конце или наоборот страстно жаждет жить?..

— Капаете на стол.

Мирабель втыкает свечу и останавливается у шкафа, не зная, что делать. Работать? Грач скажет: «Снова в моем присутствии сидите». Стоять без дела? Время идёт...

Грач оборачивается и смотрит на него долгим, внимательным взглядом, оценивает. Он всегда так делает, когда даёт задание. Каждый раз от его осмотра неприятно, словно вывернули наизнанку душу. Наверное, поэтому он так делает. Грач кивает своим мыслям и уходит. Мирабель садится за стол и смотрит невидящим взглядом на свечу перед собой. Онфлер, значит.

Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего… ничего, что у ближнего твоего.(3) Мирабель поджимает губы. Грач живет в каморке у самой крыши, там темно и тихо, но хорошо. О его жене говорят во всем мире, ибо имя ее — Франция. Мирабель снимает квартиру на Площади Свободы, в его комнате светло и… неуютно. Он меняет женщин как перчатки, и все равно это не то…

Не убий.(4) Мирабель отводит взгляд от пламени на свои руки и вздрагивает. Ему кажется, что они по локоть в крови. «Пятна от свечи пляшут», — понимает он и тихо выдыхает. Оптическая иллюзия.

Не укради.(5) Сколько всего он украл за свою жизнь? И не вспомнить… Наверное, можно заполнить весь кабинет сверху донизу…

Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего. (6) Мирабель тихо смеется, складывая карты и бумаги в седельную сумку. Он врет каждый день, каждую минуту, и ему платят за ложь золотой монетой. В его столе лежит картотека: маленькое кладбище. Каждого из них он осудил по приказу свыше.

Почитай отца своего и мать свою. (7) Мирабель щурится сонно. Отца он ненавидит, мать не помнит. Будь его воля, понесся бы туда, в Испанию, с одним лишь кинжалом в руке и вспорол бы горло всему табору. Только Её он пожалел бы, только Каце.

Каце маленькая, тоненькая как тростиночка, красивая, с огромными зелеными глазами. Она танцует у костра с бубном, и в темноте блещет жемчуг белых зубов. Каце смеется над его неуклюжими попытками ухаживать за ней, но ее смех не обиден. Каце искренняя и родная, хотя никогда, никогда она не признавала его братом или даже членом табора.

О, как хочется вернуться в то время, когда кусок хлеба и стакан воды были наивысшим счастьем, когда звякал ее бубен в полумраке и лилась над бескрайней степью старая цыганская песня, когда звенели бубенцами весенние звезды в бархате неба!.. Если бы Мирабель предложили вернуться и остаться там, он остался бы…

Не унывай. (8) Мирабель фыркает и закидывает седельную сумку на плечо. Сколько там еще заповедей? Какая разница: их придумали для того, чтобы нарушать. «Грешник!» — хохочет он и запрокидывает голову, смотря на низкую крупную луну над шпилями домов, и она отражается в его глазах символом вечного скитания.

Примечание к части

(1) — «Божественная комедия», восьмой круг, четвертая щель: прорицатели, гадалки и т.д. Наказание: голова повёрнута на пол-оборота (назад). Поражены немотой. Это толстый намек на цыганское происхождение гг.

(2) — Лк.6:38

(3) — десятая заповедь

(4) — шестая заповедь

(5) — восьмая заповедь

(6) — девятая заповедь

(7) — пятая заповедь