Хищники (джен)

Ганнибал проснулся от требовательного зова, который, как на его вкус, отнюдь не отличался приятностью и особой мелодичностью. Перед его лицом на соседней подушке с поистине божественной величественностью сидела Баст — полуторагодовалая кошка породы петерболд — одной из разновидностей сфинксов, требуя пищи. Примиряли с действительностью несколько фактов: велюровая на ощупь красавица вряд ли могла оставить после себя хоть сколь-нибудь значительные следы шерсти, к концу недели кошку должны были забрать, и ее принес Уилл Грэм.

К добросердечности в отношении животных Ганнибал относился с философской прохладцей, но никак не ожидал, что она коснется и его.

— Она питомец жертвы преступления, — замялся Грэм, появившись на сеансе психотерапии с пластиковой переноской. — Ее хозяйка Элен Квил — египтолог, которую почти подготовили к загробной жизни, но сочли недостойной для полной мумификации.

— Ты считаешь, что присутствие кошки поможет нашему обсуждению, Уилл?

— Что? Нет, просто ее больше негде было оставить.

— Животное довольно симпатичное, — проявив верх дружелюбия, Ганнибал жестом попросил переноску, заглядывая внутрь. — Неужели не нашлось того, кто бы ее взял к себе хотя бы на время? Может, Алана или Беверли?

— А ты бы мог?.. — в глазах Уилла читалась некоторая растерянность, чувство вины и одновременная мольба о помощи. — Баст… ее так зовут. Баст все боятся.

Далее следовал напряженный и немного сбивчивый пересказ, согласно которому становилось понятно, почему кошку, кроме Грэма, никто не осмелился забрать.

Из мисс Квил, согласно подготовительным этапам мумификации, были извлечены органы, но вместо ритуальных сосудов убийца предпочел использовать посуду с кухни. Животное, у которого закончилась пища, оказалось ничем не виновато, что, повинуясь банальным инстинктам выживания, съело часть своей хозяйки. Как заявила Алана — в ее жизни уже хватило каннибалов. Беверли же отказалась по более прозаичной причине — хозяин дома, сдававший жилье, был категорически против домашних животных. А Джек Кроуфорд видел только один метод, как развязать этот гордиев узел — усыпить кошку, хотя ветеринар признал ее не агрессивной. Поэтому в желании спасения Баст Уилл Грэм оказался в меньшинстве и отчасти в безвыходной ситуации. Бросить животное в одном из приютов не позволяла совесть, а его собачья стая проявила нездоровое отрицание нового возможного питомца. Так что кошка уже второй день большей частью путешествовала вместе с ним, практически не вылезая из переноски, побывав и на новом месте преступления, и на лекции в Академии.

— Я могу помочь, — к удивлению для самого себя, неохотно предложил Ганнибал, — но только, если это временная мера.

Животные — не люди, их терпеть значительно проще, посчитал он, но в этом утверждении значительно ошибся. Баст вводила его в иррациональное перманентное состояние раздражения. Вот и сейчас пристальный почти немигающий взгляд раскосых миндалевидных кошачьих глаз заставлял до боли плотно сжать вместе губы.

— Брысь, чудовище, — прошипел Ганнибал со сдерживаемым раздражением, но единственное, на что хватило этого внушения, что «богиня» спустилась на прикроватный коврик, продолжив нагло взывать о своих нуждах.

Сон безвозвратно ушел, и уже ничего не могло помешать накормить животное в желании обрести немножко тишины и спокойствия — вырезанные у кошки голосовые связки Уилл вряд ли бы оценил.

Вот только нежное филе телятины, собственноручно мелко нарубленное Ганнибалом, не удовлетворило взыскательную Баст. Она смотрела на него таинственным взглядом, так и не притронувшись к пище, но хотя бы замолчала, тихо медитируя напротив своей миски.

Вспоминая, осталась ли у него рыба, Ганнибал открыл холодильник, и тут его озарила вкрадчивая идея. С одной из полок он достал охлажденную печень, которую собирался готовить днем. Еще недавно она принадлежала биржевому брокеру — чуть более жирноватая, чем ему хотелось бы, так словно тот был гусем, долго откармливаемым для фуа-гра, но он знал несколько способов, как скрыть недостатки ингредиента.

Стоило только развернуть печень, кошка встрепенулась. Тогда Ганнибал наконец понял, что же его так раздражало, и на губах тут же заиграла довольная улыбка. Баст, как и он — хищник.

Спустя мгновение кусочек печени оказался лежать поверх ранее приготовленного филе, и кошка, с присущим ей животным магнетизмом, изящно потянула к ней лапу, подцепляя мякоть острыми коготками, но при этом не спуская взгляда с дарителя вожделенной пищи, так, как будто перед ней был более крупный кошачий соперник.

— Ешь, — примирительно мягко сказал Ганнибал, подкладывая ей еще один кусочек. — И радуйся, что скоро уезжаешь. Два хищника плохо уживаются на одной территории.