Байки из борделя (гет)

Зал «Светлячка» был почти пуст в этот утренний час. Только одинокий посетитель спал, положив голову на большой деревянный стол, намертво привинченный к полу. Рядом с ним неприкаянно стояла недопитая кружка. Сонно жмурились на солнце две шлюхи в углу у барной стойки.

Младшая терпеливо распутывала гребнем свои длинные светлые волосы. Та, что выглядела постарше, критически разглядывала свое кошачье лицо в маленьком зеркальце с вычурной оправой — в ней явно текла некоторая доля крови клана Лайонов.

Со скрипом открылась неприметная дверь в углу. В помещение вошла хмурая, заспанная, неряшливая женщина-первая в огромном вылинявшем халате непонятного цвета.

— О, привет, Ура! — поздоровалась с ней кошечка, растягивая ярко накрашенные губы в фальшивой улыбке и дергая длинным хвостом. В ответ она не была удостоена даже взгляда.

Ура целенаправленно прошествовала к одинокому посетителю, трясущейся рукой схватила его кружку и осушила ее до дна. Затем выдохнула, зажмурилась и наконец соизволила обратить внимание на своих коллег:

— Привет, девочки.

Позже они сидели втроем, лениво переговариваясь. Встрепанная Ура, повернувшись к солнцу затылком, прихлебывала из кружки мутную жидкость, иногда подливая себе из потемневшего от времени медного кувшина. Рыжеволосая кошечка полировала свои изящные коготки, с наслаждением подставляя яркому дневному свету то резко очерченные скулы, то широкий лоб. Пряталась в тени белокурая нимфетка.

Рыженькая щебетала:

— У меня вчера был такой клиент, просто милаш! Признавался в любви, обещал сережки подарить и так смешно смущался…

— И что, его смущение помешало ему хорошенько тебя оприходовать? — ехидно фыркнула светленькая.

— Нет, — сладко улыбнулась кошечка, облизываясь. — В том и прелесть! Сначала он так смешно смущался, а потом вошел во вкус и заставил меня хорошенько покричать.

— Можно подумать, тебе много надо, чтобы «хорошенько покричать»! — насмешливо изогнула губы нимфетка.

— Ну да, — ничуть не смутилась рыжая, — я нравлюсь мужчинам, а мужчины нравятся мне. Потому-то меня так и любят, и выбирают даже живые!

— Это какие это живые? — продолжила дразниться девушка. — Ольгерд Драгон? Так он тут любую хотя бы по разу «выбрал». Скажи же, Ура?

— Да, он большой любитель женщин, — сдержанно подтвердила та, вновь отхлебывая из кружки.

— Да у меня каких только живых не было! — распаляясь, повысила голос кошечка. — Однажды даже…

Она вдруг смутилась и захихикала. Ее подруги недоуменно посмотрели на нее и переглянулись.

— Ни за что не догадаетесь! — продолжила между тем рыженькая. — Ко мне как-то приходила живая леди Акс!

— Леди?.. — со странной интонацией переспросила светленькая.

— Да, леди! Ввалилась в мою комнату, сграбастала меня в охапку, прижала к груди — я и пикнуть не успела! А грудь у нее, я вам скажу, даже побольше, чем у Уры будет!

Ура машинально поправила ткань халата, под которым угадывались впечатляющие очертания, и проронила равнодушное:

— Случается.

— Сразу целоваться полезла, кислая, потная… Меня чуть не вывернуло! И руки свои мне под юбку запустила. Ну, пальцами она, я вам скажу, управляться умеет. Только грудь эта ее, и запах неправильный… Весь настрой сбивает. Хорошо, она сильно пьяна была — уснула в процессе. Я из-под нее выползла, да и сделала ноги.

Рыженькая сморщилась, вспоминая, как это было. Как кололась грубая верхняя туника ее клиентки, расцвеченная щедрой коллекцией желтоватых пятен. Как тяжелое горячее тело не хотело выпускать шлюху из объятий, цепляясь мягкими потными руками…

— Ну и дура! — грубо выплюнула нимфетка. — Я бы ни за что свой шанс не упустила живую леди окрутить! Чтобы она меня обожала, подарки бы дорогие таскала! А ты — «сделала ноги!» Тьфу!

— Да что хорошего в этом? — повысила голос кошечка. — Гадость одна извращенская!

— Уж все лучше мужиков, которые на тебя с этаким снисходительным презрением смотрят, как на дерьмо!

— Да ну брось… Они бывают такие милые… — мурлычащим тоном произнесла рыженькая, лаская когтистыми пальчиками ручку своего зеркальца. Светленькая фыркнула:

— Как же!

Неожиданно всхрапнул спящий посетитель, подруги заозирались, понизили голос до свистящего шепота.

— Я ведь тоже много чего порассказать могу про клиентов-живых! — заявила светленькая, глядя исподлобья. — К примеру, был у меня недавно один, Квикер Гризли.

Нимфетка невольно передернулась, восстанавливая в памяти произошедшее.

Гризли не ввалился сразу внутрь, немедленно приступая к действию, как эта леди Акс, о которой рассказывала сегодня кошечка. О нет! Он вошел и застыл на пороге. Его массивная фигура в неверном свете свечей казалась огромным замшелым валуном. Маленькие красные глазки, презрительно щурясь, внимательно следили за своей жертвой.

Светленькая была еще совсем юна, а выглядела и вовсе невинным ребенком. И пока успешно отыгрывала роль испуганной девственницы.

Вот и в тот раз, следуя сценарию, она бросила на своего гостя олений взгляд из-под ресниц и опустила голову, тонкими пальчиками комкая белоснежный подол своей прозрачной невесомой рубашки. Гризли просто стоял и смотрел, выдерживая нервную, наполненную предвкушением паузу. Светленькая тихо всхлипнула, Квикер хмыкнул, сделал вперед шаг, еще один. И вот он уже с угрожающим рычанием повалил свою жертву на застиранные простыни. Кровать жалобно заскрипела.

— Пожалуйста, не надо, — привычно лепетала шлюха.

Однако вскоре ей пришлось вскрикивать от боли уже без притворства.

Намотав светлые волосы себе на руку, клиент прошептал ей на ухо перед тем, как войти:

— Хорошенько запомни этот момент, шлюха!

— ...ему было мало просто оприходовать меня, — с горькой насмешкой продолжила свой рассказ светленькая, глядя мимо подруг, — он хотел показать свою власть, унизить, втоптать в грязь. Он не был столь любезен, чтобы быстро уснуть в процессе. Он не успокоился, пока не оставил метки на каждой пяди моего тела…

Нимфетка немного приспустила свое платье, чтобы показать отчетливые следы зубов у себя на плече.

— Бедненькая!.. — слегка фальшиво посочувствовала кошечка. Ура поморщилась.

— А еще он все говорил, что это, мол, такая честь для меня, тупой шлюхи, быть лишенной девственности таким великим воином, который со временем поимеет и Лорда Света… И сам возьмет мир за яйца! — издевательски кривляясь, закончила свой рассказ нимфетка.

— Случается, — вновь равнодушно заметила Ура, — мужчины часто любят рассказывать шлюхам о своем будущем величии. И живые — не исключение.

— Тебя, Ура, сложно удивить. Все-то ты повидала, — протянула рыженькая, — только вот никогда не рассказываешь ничего.

— Да, Ура! — подхватила нимфетка, сверкая белозубой ухмылкой, — поделись с подругами! Расскажи что-нибудь интересненькое из твоего опыта.

Ура скривилась:

— Вы же знаете, не люблю я о таком болтать…

— Ой, да чего ты боишься?! Мы же — никому… Правда, подруга? — горячо проговорила кошечка. — В конце концов, расскажи о чем-нибудь, что произошло давно. Так давно, что теперь уже ни для кого не важно.

Ура потянулась к кувшину. Ее задумчивое лицо ненадолго отразилось в изогнутой медной поверхности, моргнуло припухшим глазом и исчезло.

— Ладно! Почему бы и нет? Столько лет ведь минуло, — решилась, наконец, она. — Я расскажу вам о том, как однажды за два дня приняла у себя и Эрика Драгона, и его сына Альрека.

— Что?! — завопила кошечка. Спящий посетитель даже пробормотал какое-то ругательство сквозь сон, потревоженный.

— Я думала, Лорд Света не ходит по борделям… — шепотом заметила светленькая, смешно тараща глаза.

— Да ты сочиняешь! — запальчиво припечатала кошечка, безотрывно глядя на прихлебывающую из кружки подругу. Та невозмутимо пожала плечами:

— Не хотите, не верьте.

— Мы верим, верим, — поспешила заверить ее светленькая. — Ты рассказывай.

Ура криво улыбнулась, погружаясь в воспоминания.

В тот вечер она чувствовала себя паршиво. Сильно болел зуб сверху слева. Даже блистательный Эрик Драгон выбрал в тот вечер не ее, обозвав девушку «слишком угрюмой» и хлопнув в утешение по заднице. И увез в свою башню развлекаться и пить трех подруг Уры. А она осталась в борделе, принимая обычных клиентов.

Когда очередной, третий или четвертый по счету, клиент ушел, Ура позволила себе немного помедлить, прежде чем возвращаться в общий зал. Она перестелила смятую постель со следами мужского семени, не торопясь расчесала свои смоляные кудри. Полюбовалась новенькой золотой заколкой, подкрасила губы, накинула на плечи шелковый платок с яркими пятнами красных маков…

И вышла из игриво мерцающей в свете свечей спальни в темный коридор с царящим там извечным запахом плесени и рыскающими под ногами крысами.

Она не успела дойти до обшарпанного входа в общий зал, как услышала за спиной звук открывающейся двери. Ура обернулась, ожидая увидеть одну из своих коллег или, быть может, клиента.

В полутьме девушка не сразу разобрала, кто выскользнул из-за скрипящей двери в конце коридора. Там, как хорошо знала Ура, скрывалась комната для тайных встреч. Хозяйка борделя сдавала ее ищущим уединения парочкам.

Впрочем, уже через мгновение Ура узнала этот силуэт. Надежный плащ из крыльев, величественная корона из рогов… Драгон, это, несомненно был кто-то из Драгонов. И не девушка, как подумала было Ура. Светловолосый и худощавый подросток по имени Альрек.

Ура чуть улыбнулась ему, уже собираясь отвернуться, чтобы не смущать… Когда из общего зала вдруг раздался громкий голос:

— Я, Лорд Света, заслуживаю лучших женщин!

Узнаваемый бас Эрика Драгона возвещал о его возвращении.

И все бы ничего, но на лице юного Альрека отразилась вдруг такая паника, что стало очевидно — он не хочет здесь встречаться с отцом. Повинуясь минутному порыву, Ура схватила подростка за руку и утянула за собой за первую попавшуюся дверь.

«Что же я творю? Это же комната хозяйки! Она убьет меня, если застанет здесь!» — подумала Ура, мельком оглядывая строгие и холодные очертания помещения с кучей тяжелых деревянных сундуков, гигантским столом и узкой постелью в углу. Вслух она прошептала ошарашенному Альреку:

— Здесь ваш отец точно вас не обнаружит!…

— Вот как? Спасибо, — тихо проговорил подросток, мягко улыбнувшись. Не сговариваясь, они оба прильнули к двери, прислушиваясь. Отсюда разобрать слова Эрика Драгона не удавалось, но вскоре тот упростил подслушивающим задачу. Ввалился в коридор и зашумел:

— Я хочу ту, с грустными глазами и сочной попкой!

— Конечно, Лорд Драгон! — послышался заискивающий голос хозяйки, — она здесь, за той дверью…

— Отрыжка темных, — простонала себе под нос Ура, — это же я!…

Альрек наградил ее обеспокоенным взглядом. Они стояли совсем близко. Шлюха даже слегка касалась плеча подростка своим огромным бюстом.

— Здесь никого нет! — проревел Лорд Света, с силой хлопая дверью об косяк.

— Нет?! — изумилась хозяйка. — Куда же она подевалась, паршивка?.. Может, вы, в таком случае, посмотрите на Лолу? Она — настоящее чудо, и еще никогда не была с мужчиной. Я берегла ее для особого случая…

— Знаю я ваше «никогда не была с мужчиной!» — проревел Эрик недовольно. — Пол-Цитадели Света эта девчонка, поди, через себя пропустила, а все туда же, «никогда!» Я хочу ту, с грустными глазами и сиськами!

— Ах, ну, может, тогда вы пропустите пока стаканчик? А ваша избранница скоро подойдет, она отошла всего на минутку, — успокаивающе предложила хозяйка. Лорд Света поворчал, но позволил отвести себя в общий зал.

Подождав, пока шум разговора за дверью отдалится, Ура скороговоркой предложила:

— Я сейчас выйду и уведу вашего отца в свою спальню. И тогда вы сможете уйти отсюда незамеченным, пока он будет занят со мной.

Альрек кивнул, разглядывая ее лицо снизу вверх. Девушка уже дернулась было уйти, но юный Драгон удержал ее.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Ура.

— Я не забуду того, что ты делаешь для меня, Ура, — проговорил будущий Лорд Света и улыбнулся. — Мы еще встретимся.

У него была особенная улыбка. Против воли Ура почувствовала, как ее губы растягиваются в ответ. Она моргнула, не зная, что сказать. Кивнула. И выскользнула прочь из комнаты, чувствуя, как ее щеки горят.

Весь следующий день Ура, ощущая себя полнейшей идиоткой, мысленно возвращалась к Альреку Драгону и его обещанию.

Что же, молодой Драгон не заставил себя долго ждать. Уже на следующую ночь хозяйка привела его к Уре в комнату, расхваливая ее многочисленные достоинства.

Ура порывисто поднялась с постели навстречу гостю. Глядя на его спокойное доброжелательное лицо, она ощутила то, что, казалось, было ею забыто уже очень давно. Смущение. Она неловко сцепила руки, пробормотала:

— Рада вас видеть… Такая честь для меня…

Ура вдруг замолчала, сжимая кружку так, что ее пальцы побелели.

— И что было дальше? — поторопила ее изнывающая от любопытства кошечка.

— Дальше мы немного поговорили. Он расспрашивал меня, откуда я, кто были мои родители. Потом дал денег. Большой, увесистый кошель, и Ура опять умолкла.

— А потом? — поинтересовалась светленькая.

В ответ Ура резко грохнула кружкой по столешнице, отчего даже ряды бутылок за стойкой задребезжали. Ее товарки вздрогнули и переглянулись. Ура уронила голову на руки, медленно глухо проговорила:

— А потом я сделала ужасную глупость.

Альрек Драгон повернулся, чтобы уйти. И Ура вдруг ощутила, что не хочет его отпускать. Что ей страшно, очень страшно, что этот живой больше никогда не вернется. В мгновения ока в ее голове возник план, как удержать юношу. Простой, очевидный и легко выполнимый план.

Ура громко всхлипнула. Альрек обернулся. Девушка смотрела ему вслед, размазывая по щекам крупные слезы.

— Что-то случилось? — вежливо нахмурился он. Она помотала головой, затем, как бы решившись, произнесла:

— Ваш отец… Он…

— Он причинил тебе боль? Плохо обращался с тобой?

— Я не должна, — выдавила Ура сквозь рыдания, — не должна говорить об этом…

Альрек Драгон сел с ней рядом, обнял за плечи, заглянул в глаза. Она почувствовала, как ее от всего мира закрывают его крылья.

— Мне ты можешь рассказать все.

— Я просто… Он бывает так груб и требователен… Это тяжело, и я не всегда… А вы, наоборот, так добры…

Ура разрыдалась, обнимая Альрека, прижимаясь к нему грудью...

— Думаю, вам не надо объяснять, как мы от утешений перешли к кое-чему более интересному, — сухо усмехнулась она, глядя прямо перед собой.

— И как? Он оказался хорош в постели? — с жадным любопытством спросила кошечка.

— О… — задумчиво ответила Ура, — он был очень тороплив и неопытен. Я даже думала — может, это его первый раз? Но нет, это невозможно. Ведь снимал же он с кем-то ту комнату…

— А Эрик Драгон? — с не меньшим любопытством уточнила рыжая.

— Тот и впрямь бывал грубоват, — отозвалась женщина все так же равнодушно. — Ничего особенного, но следы оставлял часто.

— Я так и не поняла, что же ты такого глупого сделала? Наоборот, быстро сообразила и такого живого затащила в постель! — недоуменно спросила светленькая.

— Он понял, — глухо ответила Ура, отводя глаза, — понял, что мои внезапные слезы были лишь уловкой, притворством. И это его взбесило.

— Избил? Сильно? — с неподдельным сочувствием уточнила светленькая.

— О, нет, — мотнула головой Ура, — нет…

После их незапланированной страсти девушка лежала, прижавшись к своему любовнику, вглядываясь в пламя свечи. На ее лице застыло сытое, довольное выражение. Она покосилась на Альрека… И вдруг перехватила его внимательный взгляд. Он смотрел на нее как-то очень понимающе и холодно. Затем изогнул вопросительно бровь.

Ура не выдержала, отвела взгляд.

«Он что, понял?.. — подумала она, — Да нет, я просто себя накручиваю...»

Скрипнула кровать, Альрек Драгон высвободился из объятий Уры и принялся молча одеваться.

— Я уже заплатил тебе. Даже в избытке, — произнес он уже на пороге.

— Ты еще вернешься? — спросила Ура отчаянно. Он, не оборачиваясь, проронил:

— Не переношу, когда мною пытаются играть. Пробуй свои приемы на моем отце. Возможно, с ним тебе повезет больше...

— Надо же, какой проницательный! — цокнула языком кошечка. — Ну, не зря же он Лорд Света…

За то время, пока Ура вела свой рассказ, солнце сместилось. Теперь ее лицо пряталось в тени, угрюмое, кажется, еще больше опухшее и постаревшее, чем раньше.

Светленькая в углу, теперь купающаяся в солнечных лучах, протянула:

— И все же я большего ожидала от твой истории… Ты так интригующе начала. Я уж думала, в твоем рассказе Альрек Драгон будет… м-м-м… Переодеваться в женское платье и в таком виде удирать от своего отца! Не меньше!

Кошечка в ответ захихикала, прикрывая рот ладошкой. Затем кивнула:

— Да, я тоже… Ожидала что-то более занимательное.

— Ну извините, что не сумела развлечь, — огрызнулась Ура, затем попыталась объясниться: — Просто понимаете, у меня тогда возникло ощущение, что я упустила что-то особенное, очень важное…

— Да ладно тебе, — бросила светленькая, — что ты такое упустила? Не стала его постоянной любовницей? Так это тебе и не по статусу. Ну, не ушел бы тогда, ушел бы через неделю.

— Ну… Может, не любовницей, — со странным волнением протянула Ура. — Может, взял бы меня в услужение… Или как-то принял бы участие в моей судьбе…

Светленькая скептически хмыкнула, щурясь на солнце. Рыженькая снова захихикала:

— Да ты, кажется, просто в него влюбилась!

— Что?! Нет! — рявкнула Ура, ударяя кружкой по столу так громко, что одиноко спящий посетитель даже проснулся. И сонно заморгал, затряс головой, не понимая сходу, где находится.

— Я не какая-нибудь сопливая дурочка, чтобы влюбляться в клиентов! — возмутилась она громко.

— Да-да, Ура, ты только не волнуйся, — отозвалась светленькая, снова переглядываясь с давящейся смехом рыжей.