Вопросы без ответов (гет)

Ее лицо облепляют волосы. Словно змеи забираются в рот, лишая возможности двигаться и говорить.

Дождь льет как из ведра, а она стоит посреди дороги и сверлит невозможными глазищами, лишая воли.

Он не в силах сопротивляться. Не отрываясь смотрит в ответ и ощущает, как по позвоночнику бегут мурашки.

Она улыбается, а у Скорпиуса ноги подкашиваются. Такого прекрасного и вместе с тем пугающего зрелища он еще не видел.

Она протягивает к нему руку с коротко остриженными ногтями, а у него сердце пропускает пару ударов.

Зябко.

Налетает ветер и едва не сбивает его с ног.

Страшно.

Жутко.

Холод пробирает до костей.

А она все также тянет руку и зловеще ухмыляется.

Завораживает.

— Не бойся, — шепчет она. — Я не убиваю, — почти дотрагивается до его ладони, — только предвещаю смерть.

Скорпиус отдергивает руку, и в эту же секунду она истошно кричит. Он зажимает уши, но это мало что меняет. Скорпиус падает на колени и раскачивается из стороны в сторону. Кажется, еще немного, и лопнут барабанные перепонки. Или уже? Он чувствует, как по рукам что-то течет. Кровь?

— Я же сказала, что не причиню тебе вреда, — она опускается рядом с ним и заглядывает в глаза. — Не могу это контролировать, — чуть виновато улыбается, — но теперь ты знаешь свое будущее и можешь попытаться его изменить.

Скорпиус все еще чувствует легкое прикосновение ее губ к щеке, когда подскакивает на своей постели в холодном поту.

В который уже раз?

Он уверен, что не видел ее прежде, и абсолютно точно не собирается умирать.

Почему ему по кругу снится один и тот же сон? Почему именно эта девушка? Она ведь не существует на самом деле... Правда?

Скорпиус качает головой и прикрывает глаза. Под веками ярко вспыхивает ее образ, и он чертыхается.

Это лишь сон. Обволакивающий липким страхом и парализующий, но лишь сон. Гипертрофированные эмоции и ощущения из реальности, наложенные на подсознательные опасения. Всегда есть логическое объяснение. Кроме девушки из кошмаров. Почему именно такая внешность? Он ведь даже не любит рыжих.

Скорпиус откидывается на подушки.

Какую логику он пытается найти в заведомо иррациональном?

Идиот!

Завтра сложный день, и лучше бы ему еще поспать хотя бы пару часов.

Спустя полчаса Скорпиусу все-таки удается уснуть, чтобы проснуться внутри кошмара.

А как иначе назвать то, что он видит ту самую рыжую в коридоре университета? Обычного, маггловского, настолько далекого от привычного магического мира, насколько это только возможно. Скорпиус слишком долго убеждал родителей, что это правильный выбор, а теперь в первый же день сомневается. Из-за девчонки, из-за сна, из-за противного липкого холода, мешающего ему сейчас дышать. А может, ему мерещится? Возможно, она просто похожа...

Скорпиус хватает ее за руку, когда она проходит рядом и разворачивает к себе.

— Мы знакомы?

— Ты банши?

Они задают вопросы одновременно и одновременно вздрагивают.

Скорпиус видит, как удивление в ее глазах сменяется страхом. Ему стыдно, ведь он не хотел пугать. Просто... Просто все слишком неожиданно, странно и в то же время до нелепости пошло. Он сжимает ее локоть, смотрит в глаза, и кажется, будто эта встреча переворачивает все, во что он верил до этого. Ощущение, будто он чувствует могильный смрад, от которого теперь уже не спрятаться.

Так что она имела в виду, когда говорила во сне, что он может изменить свою судьбу?

А если именно с момента их встречи в реальности начинается обратный отсчет?

Лицо Скорпиуса искажает гримаса.

— А я-то дура думала, что если уехать достаточно далеко, смогу хотя бы попытаться быть нормальной, — она отмирает первой и горько усмехается. — Вот только не помню, чтобы мы встречались раньше.

— Строго говоря, и не встречались, — Скорпиус запинается. Даже если это она — а это она! — все равно странно говорить вслух. Видеть предсказание собственной смерти раз за разом во сне даже в магическом мире странно. — Ты кричишь в моих кошмарах, — вдыхает поглубже и добавляет: — Как банши.

Она вскидывает брови. Страх во взгляде отступает, появляется недоумение.

— И давно?

— Несколько месяцев.

Скорпиус криво ухмыляется.

На ее месте он бы тоже, мягко говоря, усомнился в адекватности человека, который такое говорит. Он и сам-то уже ни в чем не уверен. Но она довольно быстро приходит в себя и как будто даже слегка улыбается.

— Лидия Мартин. И если бы ты отпустил меня, протянула бы руку, — хмыкает она.

— О, — Скорпиус смущается. — Извини. — Он отпускает ее локоть, но берет ладонь, чуть сжимает в своей и легко целует. — Что-то вроде компенсации за причиненные неудобства. Скорпиус Малфой.

— Необычное имя.

Она чуть краснеет, и Скорпиус помимо воли улыбается. У нее удивительно мягкая кожа, ее хочется касаться и касаться. Сложно поверить, что за ней по пятам идет смерть. Практически невозможно.

— Что-то вроде семейной традиции, — пожимает он плечами, отбрасывая ненужные мысли.

Что есть, то есть. Никто из них не может этого изменить.

— Лучше бы тебе эротические сны со мной снились, — притворно печально вздыхает она и подмигивает.

Скорпиус закашливается от неожиданности.

— Тогда бы я к тебе не подошел, — он прищуривается и окидывает ее оценивающим взглядом. — Абсолютно точно смотрел бы не в глаза. К своему стыду.

— И моему умилению, — улыбается она, — возможно, еще и удовлетворению.

— Флирт — необычный способ уйти от неудобного разговора, но мне нравится. — Все-таки он возвращается к тому, с чего разговор начинается. Рано или поздно в любом случае придется. — Наверное, я надеялся, что сошел с ума. Но ты не оттолкнула меня с диким воплем: «Чокнутый», когда я спросил, не банши ли ты.

— Может, я еще безумнее тебя, поэтому и наслаждаюсь этим очень странным диалогом.

На мгновение ему чудится, как пляшет пламя в ее глазах. На секунду словно видит перед собой ту Лидию, что выкрикивает смерть ему в лицо. В какой-то момент он почти уверен, что по-прежнему спит, а в следующий убежден, что у него раздвоение личности.

— Кофе?

— Для начала, — соглашается она, — а там как пойдет.

Скорпиус решает, что не будет зацикливаться на чертовых снах. Пусть регулярных и пугающих, но всего лишь снах. Лидия реальна, и она улыбается ему, а не предсказывает смерть. При желании он может найти тысячу причин, почему ему снилась именно Лидия именно в таком контексте. Правда? Правда! Скорпиус может, но не хочет и не будет. Он выкинет из головы глупости и хорошо проведет время. Просто Скорпиус и просто Лидия. Звучит, как хороший план.

* * *

Дождь заливается в нос и рот. Дышать получается с трудом, но он упрямо идет вперед, цепляясь за выступы каменной стены. Больно не умереть, а не успеть. К ней.

Скорпиус торопится. Легкие разрывает глухой рык, но он не позволяет отчаянию вырваться, иначе он уже не сможет собраться. Он ей нужен. Он должен собрать волю в кулак и помочь. Неважно, что будет потом с ним. Главное защитить Лидию.

Громкий, хриплый крик врезается лезвием в сердце, обездвиживает на пару секунд, а затем словно собирает воедино оставшиеся силы, и Скорпиус бежит. За следующим поворотом она, он чувствует. Ноги увязают в грязи, вода из луж заливается в туфли, но он не останавливается. Ее крик набатом стучит в висках, гул нарастает, и он становится все громче. Еще немного, и он успеет. Все будет хорошо. Никто не умрет. Банши ведь тоже может ошибаться.

Он заворачивает за угол, видит Лидию и падает перед ней на колени. Из огромной раны на груди льется кровь. Чудовищно много крови. Скорпиус пытается зажать рану, но вместо этого видит, как кровь сочится сквозь его пальцы, пачкает мостовую, лишает Лидию жизни.

— Ты еще можешь все исправить, — едва слышно шепчет она. — Еще можешь спасти нас обоих.

Скорпиус резко садится на постели и хватает ртом воздух. Допустим, будущее меняется с каждой их встречей, и что он должен с этим сделать? Вернуться в Лондон, отправить Лидию в Бэйкон Хиллз, пригласить на свидание? Как он может хоть что-то изменить, если во снах только смерти, а в реальности сплошные переменные? Исход один, но ни одного ответа, как его изменить. А может, он все время задает неправильные вопросы?

Скорпиус откидывается на подушку и прикрывает глаза. Интересно, а он снится Лидии? Надо будет спросить. Наверняка, ведь должно быть логичное объяснение их паранормальной связи. Скорпиус не верит в совпадения.

Тишину комнаты разрывает телефонный звонок.

— Скорпиус. — У Лидии взволнованный — слишком взволнованный! — голос. — Я только что видела свою смерть.

— А я пытался тебя спасти, — заканчивает он за нее.

Становится по-настоящему жутко. Ощущение, будто на шее затягивается удавка, которую никто из них не может скинуть.

— Мне страшно, — он почти видит, как она дрожит. — Вряд ли смогу снова заснуть.

— Сейчас приеду.

Глупо в их ситуации ходить вокруг да около, а играть в благородство и оставаться поодиночке почти абсурдно, раз уж теперь им снятся одни и те же кошмары в одно и то же время. Скорпиус не в силах избавиться от них, но побыть рядом с Лидией и отвлечься хотя бы на какое-то время он вполне может. Пока нет других вариантов.

— Спасибо, — выдыхает она и кладет трубку.

Раньше эти сны казались ему проклятием, а теперь он не знает, как к ним относиться. С одной стороны, вряд ли иначе в его жизни появилась бы Лидия, а с другой, он не готов ни умирать, ни терять ее. Скорпиус никогда особенно не верил в судьбу, но игнорировать ее становится все труднее. Способность удивляться он, пожалуй, уже точно потерял.

Скорпиус приезжает быстро. Лидия открывает даже раньше, чем он успевает постучать.

— Ты же не собиралась мне смерть в лицо прокричать? — он прислоняется плечом к косяку двери и усмехается.

— Тебе никогда не надоест это, да? — она откидывает волосы за спину и скрещивает руки на груди.

— Но актуально ведь, — он пожимает плечами. — Так и будет стоять всю ночь?

— Неплохо было бы тебя проучить, — чуть прищуривается она, — но хватит и того, что я достаю тебя еще и во сне.

Лидия отходит на пару шагов и пропускает его в квартиру.

— Всегда рад, особенно если не умираешь, — Скорпиус обнимает ее со спины и утыкается носом в волосы. — И пока я так шучу, реальность кажется ненастоящей.

— Если бы все было так просто... — вздыхает она, накрывая его руки своими. — Мы бы не встретились, — встряхивает головой и отстраняется.

— Знаешь, мы так часто об этом говорим, что иногда мне кажется, будто жалеем.

— Это не так.

Лидия оборачивается и смотрит на него тем грустным взглядом, от которого у Скорпиуса разрывается сердце.

— Я знаю.

— Меньше всего сейчас хочу спорить, — она протягивает руку и сжимает его ладонь. — Хватит и того, что завтра ты уезжаешь.

— Возможно, сны прекратятся. До нашей встречи ты ведь и не подозревала обо мне.

Скорпиус понимает, насколько жалко звучит. Нелепое оправдание того, что ему нужно уезжать на никому ненужный бал, чтобы соблюсти никому ненужные традиции.

— Ой, прекрати, пожалуйста, — Лидия насмешливо выгибает бровь. — Не маленькая, справлюсь.

— Обидно между прочим, — Скорпиус хмурится. Ему и впрямь обидно, между ребер что-то колет, а он никак не может разобрать что именно. Но Лидия ведь никогда вслух не признается, что он ей нужен. Никогда не попросит, чтобы он остался. Никогда не поставит перед выбором. — Хоть бы губы надула для приличия.

— Это ты так нелепо пытаешься сказать, что будешь скучать? — Лидия озорно улыбается и порывисто прижимается к его груди. — И это мне казалось, что не умею выражать свои чувства.

— А все потому, что с тобой как по минному полю, — ворчит он, крепко обнимая ее. — Один неверный шаг, и ты замкнешься.

— Я многих потеряла, — горько шепчет она.

— А я и не упрекаю, просто перестраховываюсь, чтобы не сделать больно ненароком.

— Мой герой, — тихо смеется она. — Ну, тогда пойдем в кровать, будешь охранять мой сон от моих же нездоровых видений.

Она тянет его за собой, а Скорпиус едва ли не забывает дышать. Для Лидии это высшая форма доверия. Теперь он боится еще и его не оправдать. Не слишком ли много страха для него одного?

Лидия садится на постели, взбивает подушки и укладывается, а Скорпиус так и стоит истуканом. Он не знает, как выразить то, что сейчас испытывает, а если не скажет ничего, то взорвется от избытка эмоций. И когда он успел стать таким чувствительным?

— У тебя сейчас такое выражение лица, будто тебя не позвали на собственную свадьбу, — Лидия испытующе смотрит на него снизу вверх, а не получая ответа, легко касается запястья. — Эй, Скорп, что не так?

— Поехали со мной, — наконец выпаливает он. — Будет не так уж невыносимо скучно, и я в любое время заберу твои кошмары.

Она откажется, наверняка откажется. С чего ей соглашаться? Да, они странная разновидность друзей, но ведь кто принимает решения вот так спонтанно. Тем более ехать в незнакомую страну к незнакомым людям.

Нет, он точно рехнулся.

— Только если комнаты будут смежные, — Лидия чуть улыбается.

Нет, она куда более сумасшедшая, чем он.

— Зачем?

Сложно представить себе более бестолковый вопрос, пожалуй.

— А тебе нравится бегать среди ночи через весь дом или, например, еще лучше парк. У вас ведь там хоромы величиной минимум с квартал по твоим рассказам.

Она сейчас серьезно, да?

— Я ведь уже говорил, что ты очень странная?

Лидия фыркает.

— А ты идиот, — она высовывает язык и складывает руки на груди. — Думала пару минут назад и прекрасно это помню.

Скорпиус садится на самый край кровати и долго вглядывается в ее глаза. По крайней мере, ему кажется, что секунды растягиваются едва ли не на годы. Он ощущает себя полным кретином, но должен быть уверен, что Лидия не пожалеет. Хотя откуда ему знать наверняка? Как понять, что все точки невозврата пройдены?

— Сказочный идиот, — хмыкает он и наклоняется.

— Ну наконец-то, — выдыхает Лидия, прежде чем он касается ее губ.

В эту самую секунду еще и самый счастливый идиот.

И как он только мог считать свои сны проклятием? Всего-то нужно было немного подождать, чтобы понять их истинную ценность. Встретить ту, что так близко была к смерти, но показала яркие краски жизни. Не зацикливаться на плохом, а видеть хорошее.

В эту ночь в его снах никто больше не умирал, лишь нежный шепот: «Ты все сделал правильно» убаюкивал.

Скорпиус бережно прижимал к себе Лидию и ничего не боялся.