Гарри Поттер и Темный Лорд. Часть 2 (гет)

До поездки в Хогвартс оставалось два дня. Последние дни последних каникул в Хогвартсе. Два последних дня, после которых должна открыться тайна.

Гарри тщательно и старательно вспомнил все, что ему сказала волшебная Шляпа, и все это записал в свой дневник, чтобы не забыть это, и следить за выполнением этого «пророчества».

Друзья уже почти всему сказанному нашли более-менее логические объяснения. Почти – потому что единственным непонятным из сказанного оставался тот факт, который гласит о некой битве.

Много уже было проведено разговоров насчет всех этих многих изменений в Хогвартсе, которые должны произойти, когда они снова вернутся в замок.

Количество самых разнообразных версий и вариантов того, что же может случиться, уже возросло до пары десятков.

Еще непонятным было упоминание про то, что маги и магглы будут жить вместе, но единственным найденным и почти не обоснованным логическим объяснением было то, что после этой загадочной битвы, которая может быть слишком заметной, магглы и разузнают все про магию и пользующихся ею. Ну а после этой заметной битвы Министерство Магии уже ничего не сможет сделать, и им придется смириться с тем, что обыкновенные люди знают про них.

Они в очередной раз обсуждали совместную жизнь магов и магглов.

— Но ведь Хогвартс невозможно просто так увидеть! – возразила Гермиона. – Никакой маггл не сможет и близко подойти к замку. От этого защищает очень древняя и по-прежнему очень мощная магия. Порой у меня действительно складывается впечатление, что вы оба так ни разу и не прочитали Историю Хогвартса. Гарри, ты вообще присутствовал на уроках? Ты же должен это знать!

Но Гарри ей не ответил. Он задумался. Задумался над тем странным сном, что приснился ему в начале лета. Сон про то, как он с Министром Магии посещает магические здания, которые никак не спрятаны от взглядов обыкновенных людей. И даже люди и маги спокойно разговаривали между собой.

— Гарри, что-нибудь случилось? – спросила Гермиона, заметившая странное выражение лица у подростка.

— Я просто вспомнил сон, который приснился мне в начале прошлого лета, – ответил Гарри.

— Так, а вот отсюда попрошу повнимательней, – сказала Гермиона.

— Мне приснилось, что я вместе с Министром Магии…

— … Вот такой вот странный сон, – закончил Гарри повествование.

— Что-то он звучит слишком фантастическим, чтобы быть правдой, – задумчиво сказал Рон. – Мы уже привыкли верить в твои сны, но ты прости, но это, просто абсурд какой-то. Поверит в это выше моих сил, друг.

— Рон! – осекла его Гермиона.

— Ничего. Никто и не спорить. Мне самому трудно в это поверить, Гермиона. Все в порядке.

— Но, тем не менее, мы уже имеем косвенное доказательство того, что говорила волшебная Шляпа, – подвела итог Гермиона. – А Гарри, ты бы не мог вообще рассказать мне, какие у тебя еще были странные сны в последнее время? Желательно до мельчайших подробностей.

Рон почему-то деликатно откашлялся, подошел к Джинни, и не очень громко сказал ей на ухо:

— Пошли-ка, прогуляемся, немного потренируемся с мечами. Гарри, если ты не против, то приходи попозже, потренируемся вместе. – Гарри заметил, что он взглядом показывает Джинни на дверь.

— Да, пошли, – сказала Джинни, и они направились на улицу. Погода там как раз была самая, что ни на есть хорошая.

Только сейчас Гарри заметил, что взгляд и выражение у Гермионы немного изменились. Они стали как-то более… дружелюбными. Хотя подростку был более привычен старый дружественно-деловой взгляд.

Гермиона села рядом с Гарри на кровать, и снова переменилась во взгляде, который теперь стал обратно заинтересованно-деловым. Интересно, что бы значили все эти перемены взглядов?

— Расскажи мне все как следует, – сказала Гермиона своим самым обыкновенным будничным голосом. – Возможно, твои рассказы помогут нам придти к какой-нибудь раскрытой тайне в нашем деле.

И Гарри повел свое повествование, рассказывая все запомнившиеся в последнее время сны. Он даже не ожидал, что повествование будет длиться так долго. Звоны мечей все продолжались и продолжались во дворе, а Гарри все рассказывал и рассказывал о своих последних снах. Он рассказал и о своих подозрениях насчет каждого более-менее значившего, по его мнению, сна.

К концу рассказов взгляд Гермионы снова изменился, и теперь стад дружественно-любящим.

Гарри понимал значения этих взглядов только из-за очень большого опыта общения с тетей Петунией. Но, ясное дело, вот дружественно-любящий взгляд он не смог сразу опознать – от тети ему ни разу не удавалось получить такой хоть один раз в жизни.

Гарри заметил, что рука Гермионы оказалась на его шее, но дальше это не имело никакого продолжения – со двора послышались яростные крики Джинни и Рона:

— Отойди от нас, грязнокровка!

Послышался яростный перезвон мечей, правда, длился он не долго, что прилично обеспокоило Гарри.

— Сиди здесь, – шепнул он Гермионе, а сам достал меч из-под кровати, и решительным шагом направился на улицу, где опять о чем-то разговаривали.

Как только Гарри вышел на улицу, он заметил, что Рон вовсю дерется с Малфоем-младшим, который с трудом сдерживает постоянный натиск двух клинков. Джинни осталась безоружна.

А Люциус Малфой своей собственной персоной стоял в небольшом отдалении и наблюдал за сражением из-под полуприкрытых век.

Гарри вытащил меч из ножен, и только сейчас сражающиеся обратили на него внимание.

— А вот и Поттер с Грейнджер. – сказал Драко.

— Мистер Поттер, не желаете ли к нам присоединиться? – спросил недвижимый Малфой-старший.

За это время Рон и Джинни успели немного отойти к Гарри, а Малфой-младший подошел поближе к отцу.

— Эй, Поттер, давай сразимся. Один на один. Только ты и я, – предложил Малфой-младший.

— Смотри не убеги с боя, – ответил Гарри, и уже собрался идти на центр небольшой полянки, на которой происходило сражение, как вдруг рука Гермионы на его плече остановила подростка.

— Гарри, пожалуйста, будь предельно осторожен. Он подлый, и запросто может тебя обхитрить, – сказала она тихо, и убрала руку.

— Не волнуйся, – ответил Гарри.

Подросток подошел на середину полянки, Малфой подошел туда же. Он мысленно полностью подготовился драться, освободил разум от каких-либо мыслей, и занял свою любимую начальную стойку.

Атака Малфоя оказалась неожиданной и до ужаса интересной. Он использовал абсолютно другой стиль, который было очень тяжело, в начале, отбивать. У него один удар плавно переходил в другой, размахи были очень широкими, и поэтому сила ударов возрастала многократно.

Ненадолго из-за этого Драко даже взял верх в этом недлинном сражении.

Но ненадолго. Вскоре Гарри использовал для нападения более привычную тактику, и Малфой стал резко отступать – было видно, что ему непривычен этот стиль битвы.

— А я ведь почти пришиб эту твою любовь, – тихо сказал Драко, так, чтобы сквозь звон мечей его слышал только Гарри. – Я заметил, как она на тебя смотрит. Она любит тебя. Если бы мне не помешали, эта Грейнджер была бы уже мертва.

— Но тебе помешали. Она же тебе и порвала все планы. Я видел, как хорошенько она тебя отделала. Ты просто растянулся на земле, как какое-нибудь беспозвоночное, – так же тихо ответил Гарри сквозь стиснутые зубы. – К тому же это я помешал тебе убить ее, и надо было признать, что ты надолго был оглушен. Да и на лице на этот момент у тебя была какая-то до смеха уродская гримаса, как будто ты был на седьмом небе от того, что тебя побила девушка.

— Грейнджер осталась без родителей, и у вас теперь столько общего, – издевательски сказал Малфой.

Они уже проделали не первый круг по периметру полянки, но не собирались останавливаться. Гарри чувствовал некоторое напряжение в мышцах, поэтому немного уменьшил скорость нападения на противника.

— Малфой-грязнокровка. Как красиво звучит, – мечтательно произнес Гарри. – Пусть ты и не половина на половину, но в тебе все равно есть маггловская кровь. Ты уже не можешь назвать себя полностью чистокровным волшебником, хотя твой отец был именно таким. Вот именно поэтому у него есть второй сын, чистокровный. И учится твой брат не в Слизерине, а в Гриффиндоре. Вот именно из-за этого ты ничего об этом не знал, – сказал Гарри. Пора было уже вытащить кое-какие козыри из рукавов.

— Ты лжешь! – прошипел Малфой, и он начал нападать, причем порой Гарри становилось сложнее отражать его удары.

— Нет. Я не лгу. Спроси у Дина Томаса из моего курса. Он правда этого не знает, но он на самом деле твой брат. Но думаю, что вам будет, о чем поговорить, – сказал Гарри, и сам увеличил напор, начиная атаковать противника.

Битва продолжалась еще не долго, но уже без разговоров, но вскоре Гарри надоел этот поединок, и он, извернувшись, подсек ногой Малфоя, после чего оппонент оказался на земле с приставленным к горлу клинком.

Но у Малфоя тоже оказалось несколько козырей в рукаве. В рукаве – потому что именно в рукаве у него оказался небольшой кинжал, которым он сумел отбить клинок Гарри, и после чего встать. Гарри был немного ошарашен – как удалось ему не пораниться, держав этот кинжал в рукаве хогвартской мантии?

Малфой подобрал свой меч, и вложил его в ножны. Гарри этого делать не собирался, и его клинок уже был готов обрушиться на противника, как Малфоя не стало. Видно, что он трансгрессировал, и наверняка в свой фамильный замок. Что ж, ему надолго хватит тем для разговора со своим отцом. Многое он узнает, чего ему было знать не дано никогда.

Рон, Гермиона и Джинни одновременно подбежали к Гарри, и как только друзья оказались рядом, Гермиона спросила:

— Что ты ему такое сказал, что у него все лицо так перекосилось? Ты сам-то видел выражение его морды?

— Я ему сказал правду, – ответил Гарри. – Что у него есть брат, и это Дин Томас, – ответил Гарри.

— А как это понимать? – недоуменно спросила Гермиона.

— Мне об этом Дамблдор рассказал этим летом, – ответил подросток. – И попросил при случае все это рассказать самому Малфою.

До отправления поезда оставалось двадцать минут. Гарри, Рон и Гермиона уже были в поезде, но их никто не провожал – все доступные маги расследовали новое нападение Пожирателей Смерти. На этот раз целью оказался Хогсмид.

Когда поезд тронулся, то время стало идти еще медленней – друзьям хотелось как можно быстрее оказаться снова в Хогвартсе.

Они не проехали и половины пути, как вдруг в купе влетела Джинни, вовсю размахивая газетой, утренним «Ежедневным пророком».

— Этого… этого то не может быть! – воскликнула девушка. Она никак не могла отдышаться. – Я сидела в своем купе, как вдруг в окно застучалась какая-то сова. Она оказалась от родителей. Было видно, что они были поражены случившимся.

Когда девушка наконец отдала газету, Гарри смог прочитать заметку:

« НОВЫЙ ДИРЕКТОР ХОГВАРТСА

Как недавно удалось узнать нашему специальному корреспонденту в Школе Магии и Волшебства Хогвартс, в замке произошли небольшие изменения преподавательского состава. Например, профессор Северус Снейп, многоуважаемый декан факультета Слизерин и очень опытный преподаватель науки по приготовлению зелий, стал теперь официальным директором Школы Хогвартс. Теперь его место декана Слизерина и поста учителя предмета Зельеварения будет занимать наследственный лорд в одиннадцатом поколении мистер Люциус Малфой.

Так же нашему корреспонденту удалось получить у профессора, а ныне и директора, Северуса Снейпа ответы на некоторые немаловажные вопросы, заданные нашими читателями и относящиеся к наверняка приближающимся изменениям в Школе.

— Профессор, мы слышали, что вы якобы собираетесь произвести очень значительные изменения в структуре самого Хогвартса. Нам и нашим читателям очень хотелось бы узнать, какие именно изменения вы собираетесь провести.

— Да, изменения предвидятся, но их будет очень немного, они будут незначительными. Безусловное, первое, что я сделаю – это изменения в системе образования детей. Занятия теперь будут проходить шесть раз в неделю, то есть остается только один выходной – но это нужно только для того, чтобы у детей было больше времени учиться, потому что нередко приходится довольно много тем исключать, и это только из-за того, что не хватает учебного времени. Я сам очень много раз сталкивался с этой проблемой. Количество предметов, то есть уроков, будет увеличено в полтора раза. Нам, я повторяюсь, нужны как можно более образованные маги. Во вторую очередь будут убраны предметы, которые не имеют особой важности. Будут убраны предметы «Предсказание», «Маггловедение» и «Нумерология». Добавлены предметы – «История Темной Магии», кроме простой «Истории Магии» и «Искусство Темных Сил» кроме простой «Защиты от темных сил». Я считаю, что здесь необходимо сделать небольшое пояснение – предмет «Искусство Темных Сил» введен исключительно для того, чтобы ученики могли как следует познакомиться с действием запрещенных и смертельных заклинаний, чтобы знать какие именно существуют способы защиты от этих сил. Все поступившие в этом году первокурсники будут учиться не семь, как это было раньше, а восемь лет – и все это из-за того, что нам нужны как можно более образованные маги. Так же они будут лишены почти всех каникул, кроме летних, которые будут сокращены до двух месяцев. Эта мера введена для того, чтобы было более лучшее усвоение знаний. Много их пропадает неизвестно куда за время каникул, и слишком много времени отводится на повторение пройденного в начале каждого учебного года. Введены несколько дополнительных правил – нельзя будет гулять по замку позже семи часов вечера – даже в наше время здесь небезопасно ходить. Наверняка всем когда-либо учившимся в Хогвартсе знакомы случаи, когда привидения и полтергейсты доводили маленьких первокурсников до непродолжительного заикания. На улице можно ходить во время темноты только группами не меньше пяти человек. Хотя я прекрасно знаю, что найдутся такие личности, которые будут охотно нарушать это и еще несколько десятков школьных правил. Учителя в последнее время вынуждены постоянно патрулировать темные коридоры Школы. И довольно часто нам удается поймать нарушителей. Иногда не помогают даже мантии-невидимки, которые имеются у некоторых учеников.

— Профессор, а как вы относитесь, что Министерство Магии не позволило ввести еще несколько предметов в образовательную систему школы и детей?

— Плохо. Мне это, конечно же, не нравится. Я считаю, что все ученики обязательно должны в мельчайших подробностях знать все аспекты истории Темных Сил. Именно этого не дал мне сделать Министр Магии Корнелиус Фадж. Мне требовалось добавить только один предмет – «История Рассвета и Упадка Темных Сил».

— А как вы относитесь к уходу профессора Дамблдора с поста директора Хогвартса? Где вообще сейчас сам профессор?

— Мне очень жаль, что такой хороший преподаватель ушел из нашей школы. Он уже пару лет говорил, что становится уже слишком стар для того, чтобы править Хогвартсом. Многие уговаривали его остаться, и он оставался. Но потом утром никто не нашел его в его кабинете. Там была только одна записка, на которой было написано приблизительно вот что: «Не ищите меня. Я покинул пост директора. Теперь и подавно не пытайтесь найти меня. Моя последняя воля – изберите достойного директора». Вот так бесславно и ушел на покой профессор Дамблдор. Ходят слухи, что он уехал куда-то очень далеко, за границу.

— Большое вам спасибо, профессор, за ваши ответы. Мы обещаем и дальше держать наших читателей в курсе происходящего. Удачи вам.»

Гарри почувствовал, что ему становится плохо. Профессора Снейпа хотелось задушить собственными руками. От того, чтобы воплотить эту идею в жизнь, Гарри удерживался с трудом.

— Итак, значит, завеса тайны немного приоткрылась, и теперь мы знаем, что за великое изменение произошло в Хогвартсе по возвращении Гарри, – будничным голосом сказала Гермиона.

— Теперь надо проверить, все ли написанное будет соответствовать настоящему. – Рон потряс газетой.

— Приедем – увидим, – сказал Гарри, отрешенно смотря в окно поезда.

ИНТЕРЛЮДИЯ I

Из дневника Гарри Поттера.

Вот мы наконец-то вернулись обратно в Хогвартс. Конечно же, меня очень сильно потрясла та новость, что профессор Дамблдор исполнил свое обещание, и ушел с поста директора. Он обещал, что сделает это, потому что слишком стар для того, чтобы быть директором.

Но насколько я знаю, большинство гриффиндорцев не поддерживает его. Многим студентам Хогвартса хочется, чтобы профессор Дамблдор вернулся обратно. Очень жалко, что он ушел.

У меня в руках по-прежнему находится тот камень-кристалл, который я случайно обнаружил в спальне. Он лежит в тумбочке – я лично это проверял. Очень хорошо.

С завтрашнего дня занятия в Хогвартсе уже начнутся, и никто этому не рад. Всем хотелось бы побродить еще денек по полям замка, по его забытым пыльным коридорам…

Надеюсь, что половина из написанного в «Ежедневном Пророке» — не правда. Так думаю не только я. Но там ясно было написано, что занятия начнутся уже завтра, и это, как я думаю, правда.

ИНТЕРЛЮДИЯ II

В Запретном Лесу

— Мой повелитель, Гарри Поттер уже в замке. Поезд только что прибыл, – сказало существо, окутанное черными клубами тумана.

— Хорошо, – фигура оперлась на свой резной зелено-серебрянный посох, и встала со своего трона. – Покажи, что там происходит.

— Да, мастер, – сказало существо, и наколдовало жестами и словами небольшое пространственное окно, которое показывало Гарри Поттера, по сильному дождю шедшего в Замок. Показало оно и профессора МакГоннагал, которая встретила учеников на крыльце.

— Хватит. Все. Все просто прекрасно, – сказала фигура, усаживаясь обратно на свой трон. – Вы смогли что-нибудь узнать про эту чертову комнату, которую создал Годрик Гриффиндор перед моим уходом из Ордена?

— Мы не знаем точно ее месторасположения, по это только вопрос времени. Зато мы знаем, когда она откроется – в частичное солнечное затмение, которое должно произойти этой осенью. – ответило существо.

— Прекрасно. Продолжайте свои поиски, – сказала фигура.

— Да, мастер, – еще раз ответило существо.

Фигура подождала, пока исчезнет существо в черных клубах тумана, а затем буркнуло себе под нос.

— Гарри Поттер, самый великий волшебник Света. Скоро мы встретимся. И решим тогда, кто сильнее, – затем фигура повернула голову к следующему посетителю с докладом.