О любви и магии (гет)

Гермиона неуклюже вывалилась из аппарационного вихря и упала в сырую траву. Голова ее навязчиво кружилась, поспешная аппарация не прошла бесследно, оставалось только радоваться, что обошлось хотя бы без расщепления.

Затравленно оглядевшись, она мелкими перебежками принялась спускаться вниз по холму, стирая магией свои следы на мокрой после дождя земле. Один она все же оставила, самый неприметный, возле раскидистого куста. Как только новенький кирпичный коттедж с большим садом показался из-за холмов, Гермиона снова аппарировала.

На этот раз она оказалась совершенно в другом месте, у корней огромного дуба на берегу мелкой безымянной речушки. Сумерки уже плавно опускались мокрой росой. Гораздо тщательней стирая следы, она прошла вниз по течению, до небольшого каменного дома с двускатной крышей. Раньше он не нравился Гермионе, казался ей странным и ветхим, но сейчас казался единственным верным убежищем. Возле синей двери в воздухе хаотично парили баночки с трепещущими огоньками внутри. Гермиона постучала.

— Гермиона? — дверь неспешно распахнулась, из-за нее выплыла Луна в платье, сшитом из клочков пергамента, и недоуменно смотрела на свою внезапную гостью.

— Луна! Слава Мерлину, ты дома! Можно мне войти? — Гермиона то и дело оглядывалась через плечо, в сумраке ей мерещились смутные тени.

— О, конечно, — Луна внимательно осмотрела Гермиону, поправила слегка растрепанные светлые волосы и, наконец, пропустила в дом, — отлично выглядишь, кстати.

Гермиона не обратила на сомнительный комплимент никакого внимания, она была слишком занята, запирая дверь и задергивая занавески на окнах. Сверху донесся неясный шум, Гермиона на миг запаниковала, но, услышав знакомый голос, зовущий Луну, выдохнула.

— Гермиона зашла в гости, — крикнула Луна, заходя в кухню. — Чаю?

— Спасибо, — кивнула Гермиона.

— Здравствуй, Гермиона, — Рольф спускался по лестнице, на ходу застегивая рубашку. Его русые волосы были всклокочены сильнее обычного, и Гермиона вновь испытала укол совести, за то, что свалилась им на голову так внезапно и неожиданно, и за то, что именно собиралась у них попросить.

— Я бы ни за что не стала прерывать ваш медовый месяц, но так сложилось, что я просто вынуждена просить вашей помощи, — Гермиона опустила взгляд, тщетно стараясь игнорировать муки совести. — Пожалуйста, возьмите меня с собой в ваше путешествие. Мне нужно самое надежное укрытие, и хаотичное перемещение по следам магических существ — это лучший способ исчезнуть.

— Великий Мерлин, Гермиона! — Рольф склонил голову к плечу, внимательно разглядывая ее, словно только теперь заметил ее состояние. — Ты вся в крови. Что с тобой произошло?

— Сложно не заметить, верно? — хмыкнула она в ответ.

— А почему ты скрываешься? Вернее, от кого? — Луна протянула ей кружку с горячим чаем и уселась за стол напротив. — Мы не против твоей компании, конечно же, но есть более верные способы укрыться.

— Нет, Луна, — Гермиона горько рассмеялась, — я не могу представить другого способа скрыться от Малфоя.

— От Драко? — воскликнул Рольф. — Что он натворил?

Гермиона замялась, осторожно пригубила пахнущий травами чай. Все слишком сложно и слишком просто одновременно. Как оторвать пластырь.

— Я хочу, чтобы это осталось только между нами, — наконец сказала она. — Джинни, Гарри, Рону не стоит об этом знать.

— Разумеется, ты же наш друг, из самых близких, — Луна улыбнулась, выглянув из-за большой кружки с бегающими по ней нарисованными лечурками.

— Он держит меня под заклятием подчинения, — Гермиона нахмурилась, — странно, я думала, будет сложнее это сказать. Думала, он предусмотрел бы то, что я могу обратиться к друзьям. Я не знаю, что за заклинание он использовал. И как давно. И пока я это не выясню…

— Так это он сделал? — Рольф сжал кулаки, хмуро разглядывая исцарапанное лицо Гермионы.

— Нет, — она коснулась царапин дрогнувшими пальцами и несмело улыбнулась, — это я упала в колючие кусты, уходя от погони.

— От погони?

— Он преследовал меня. Я смогла сбить его со следа в Хогсмиде, но он снова нагнал меня в Годриковой впадине, пришлось конкретно запутать следы, они приведут его к Гарри. Они с Джинни смогут его задержать, я надеюсь.

— Джинни бы порвала его голыми руками, — кивнула Луна. — Молодец, что пришла к нам.

Рольф встал и принялся расхаживать из угла в угол, даже что-то шепнул себе под нос пару раз, словно пытаясь переспорить самого себя.

— Хорошо. Есть один способ, он довольно опасный, но куда более надежный, чем наше путешествие. Мы можем отправить тебя к моему деду.

— В Дорсет? — удивилась Гермиона. — Чем именно мистер Скамандер может мне помочь?

— Когда-то давно он сталкивался с подобной проблемой. И, думаю, как раз сможет тебе помочь. Но, учитывая то, что сейчас они с бабушкой категорически не хотят принимать гостей…

— Мы думаем, они снова взялись за разведение редких существ, — вставила Луна, сияя от гордости.

— Именно. Зато я могу отправить тебя к деду в тридцатые.

— К-куда?

Рольф покачал головой и достал из кармана небольшой сверток, который протянул Гермионе. Недоумевая, она развернула его, обнаружив внутри небольшой маховик времени, похожий, но в то же время немного отличающийся от того, который использовала она сама когда-то.

— Маховик? Но как я смогу переместиться так далеко во времени? И зачем?

— Хм, я не могу поручиться, что дед не забыл тот случай, — усмехнулся Рольф. — Видишь ли, он так много держит в голове, что некоторые, не очень важные для него вещи, оттуда просто вытесняются. Лучше бы тебе навестить его в то время, когда он сталкивался с этим заклинанием.

— Так как это работает? Неужели он может забросить меня в тридцатые?

— О да. На самом деле, это гениальное изобретение. Дед долго колдовал с маховиком, чтобы добиться такого результата. И теперь он может перемещать в любое время вдоль его собственной линии жизни. Это подстраховка. На случай, если что-то пойдет не так, чтобы он мог вернуться, исправить положение. Использование этого маховика даже согласовано с Министерством.

— Ведь эксперименты нашего дедушки всегда могут выйти из-под контроля в масштабах, которым бы Волдеморт позавидовал, — довольно кивнула Луна.

— Перед тем, как закрыть границы своего дома от всех посещений, они с бабушкой передали мне этот маховик. На всякий случай. Я только надеюсь, этого случая не случится.

Рольф напряженно рассмеялся. В этот момент в дверь постучали.

— Скорее! — Гермиона вскочила из-за стола, на ходу накидывая на плечи золотую цепочку маховика.

— Запомни, ты не можешь ничего изменить в прошлом, не должна показываться на глаза никому, кроме дедушки Ньютона, в то время он как раз плотно работал над маховиком, он знает, что может встретить посетителя из будущего, знает, как себя с тобой вести, — Рольф говорил быстро, то и дело оглядываясь на дверь. — Я и сам виделся с ним несколько раз в тридцатых. Но ты не должна сообщать ему никаких имен, не имеешь права рассказывать о его собственном будущем. Впрочем, он знает законы и не даст тебе оступиться. Возвращайся, как снимешь заклинание и переведешь дух, но не задерживайся слишком долго. Это страшное время, Ньютон с Тиной по всему миру искали Куинни, сестру бабушки, пытались вытащить ее из цепких лап Грин-де-вальда. Будь осторожна.

Пока Рольф говорил, он раскрутил маховик. Раз оборот. Нажал на незаметную с первого взгляда кнопку, раздался щелчок. Девять оборотов. Щелчок. Три. Щелчок. Ноль.

— Драко? Что ты здесь делаешь? — напоследок услышала Гермиона притворно удивленный голос Луны. И погрузилась во тьму.

* * *

Очнулась Гермиона в темном и очень захламленном помещении. Настойчивый запах пыли щекотал нос. Сквозь едва различимые в глубине окна пробивался тусклый свет. Она с трудом поднялась на ноги, осмотрев себя на возможные повреждения. Затем принялась пробираться к окну, стараясь не задеть расставленную в самом хаотичном порядке старую мебель, сваленные на пол стопки книг и посуды, мешки и коробки. Она уже протянула руку к пыльной занавеске, как случайно задела странный котел с крышкой, он покачнулся, внутри раздался невнятный шорох, крышка съехала, и… Вся пыль мгновенно взвилась вверх в потоках ветра, занавески распахнулись, звон разбитой посуды наполнил все окружающее пространство. Огромное нечто взметнулось к потолку, разрастаясь, вертясь, сокрушая все на своем пути. Оно металось, извивалось, билось и кричало. Его голос, птичий клекот, змеиное шипенье, оглушал. Вдруг два огромных желтых глаза впились в лицо Гермионы, а звуки стихли. Только клюв существа слегка поскрипывал в предвкушении обеда. Гермиона тщетно пыталась нащупать палочку в кармане, но ее там не оказалось. Липкий страх медленно полез по позвоночнику вверх, принося с собой сокрушающую разум панику.

— Не двигайся, не моргай, не дыши, — раздался тихий спокойный голос откуда-то из окружающей темноты. — Акцио, паук.

Волосы Гермионы зашевелились, она почувствовала, как что-то отвратительно мохнатое, скованное магией выпутывается из них, бесполезно перебирая лапками. Она собрала всю силу воли, чтобы не дрожать от страха и отвращения. Вдруг снова все вокруг пришло в движение, паук, который, вероятно, упал ей на голову с грязного потолка, полетел по воздуху, а следом метнулось и птицеподобное существо, напоследок мазнув кончиком хвоста по лицу Гермионы. Она успела увернуться, но, наступив на что-то перекатывающееся по полу, упала на спину на гору непонятной рухляди.

Послышался громкий хлопок, и все стихло.

— Люмос максима.

Большой шар света взлетел к потолку. Перед Гермионой стоял высокий светловолосый юноша в растрепанной белой рубашке с закатанными рукавами. Он держал в руках большое ведро с крышкой, в котором что-то мерно гудело.

— Встретиться с оккамий на чердаке, где обустроились пауки, плохой знак, — он широко улыбнулся, поставил ведро на пол и протянул Гермионе ее палочку, которую она, вероятно, обронила при перемещении во времени. — Вы из будущего, верно? Я — Ньют.

— Гермиона.

* * *

Дом поразил Гермиону. Пока она спускалась вслед за Ньютом с чердака, через огромную лабораторию с аквариумом, размером в целое озеро, пока с восторгом разглядывала совершенно невероятных существ, все ее печали, казалось, отошли на второй план. Она во второй раз видела настолько искусно и грамотно наложенное заклятие расширения. Дом Ньюта Скамандера мог соревноваться с самой Выручай-комнатой, а ведь ее создала магия Хогвартса и основателей. В том, что дед Рольфа действительно великий волшебник, сомнений не оставалось.

Жилая часть дома оказалась куда меньше и скромней. Ньют усадил Гермиону в кресло в крохотной гостиной и принялся залечивать многочисленные царапины и ссадины, которых значительно прибавилось после происшествия на чердаке.

— Если я вижу на шее незнакомого человека свой маховик, я стараюсь не задавать лишних вопросов. Надеюсь, вы знаете правила, мисс Гермиона?

Она кивнула. От него исходило какое-то сверхъестественное тепло, совсем не свойственное человеку. Оно словно лечило душу, пока заклинания залечивали царапины.

Он был поразительно похож на Рольфа. Или это Рольф был копией деда в молодости? Такой же высокий, веснушчатый, вечно растрепанный и увлеченный. Вот только Ньют казался совсем уж запредельным, а его внук более собранным и деловым.

Из кухни по воздуху приплыл кофейник. Аромат горячего кофе со специями наполнил гостиную.

Ньют молчал и, казалось, слушал, пока Гермиона рассказывала о своей проблеме. Потом он несколько минут внимательно на нее смотрел, но, хорошо зная дедушку Рольфа в будущем, Гермиона не была уверена в том, что он действительно размышлял о том, как помочь.

— Вы не похожи на Якоба, — наконец сказал он задумчиво, окончательно сбив Гермиону с толку.

— На кого?

— Якоб, мой друг. На него накладывали подобное заклятие. Вы не знакомы… Хотя, вы ведь поэтому здесь? Вам рассказали. Нет! Я не должен этого знать.

— Вы сможете мне помочь разобраться в этом заклинании? — Гермиона пристроила опустевшую чашку на заваленный книгами столик. — Это не зелье, не Империус. Что тогда?

— Вы непохожи на Якоба, — Ньют задумчиво кусал нижнюю губу. — Он был таким… сонно-блаженным. А вы очень хмурая. И злая. То есть, злитесь.

— Так что же произошло с вашим другом? Как его заколдовали? — Гермиона призвала все свое терпение, чтобы не вспылить, требуя необходимые ей ответы.

— О, разве я не сказал? — Ньют обезоруживающе улыбнулся. — Якоба заколдовала талантливый легилимент. Но это не было подчинением. Просто она заставила его думать в одном ключе с ней самой.

— Это похоже на мой случай! — Гермиона вскочила на ноги. — Вы знаете, как снять это влияние? Я пробовала все. Все!

— Не стоит так нервничать, — спокойно сказал он и, поднимаясь следом, направил на нее палочку. — Сургито.

Гермиона почувствовала легкий ветерок, чуть тронувший волосы, и больше ровным счетом ничего. Озадаченно хмурясь, она опустилась обратно в кресло, прислушиваясь к ощущениям.

— Оно точно сработало?

— Абсолютно, — кивнул Ньют. — От вас пошел легкий дымок, даже пар, будто вы намокли под дождем и высушились чарами горячего воздуха. С Якобом было так же. Только, думаю, в его случае влияние было гораздо сильней.

— А что с ним случилось после? Вы помогли ему избавиться от влияния?

— Да, — из-за спинки его кресла вдруг показалась маленькая живая лечурка, опасливо огляделась и нырнула в растрепанные волосы Ньюта. — Он, кажется, расстроился. Но жениться передумал. Это опасно ведь. Якоб, он не-маг. Для нее, для невесты, которая его заколдовала, опасно. Вот он и боялся за нее.

— А после? Он ее возненавидел? За подчинение воли?

— Якоб?! Конечно нет, что вы. Это она обиделась и ушла. Попала к Грин-де-вальду. Якоб, я и Тина безуспешно ищем ее с тех пор. Он безутешен. Это очень грустная история, мисс Гермиона.

Он склонил голову набок и печально улыбнулся. Он, казалось, вообще все эмоции мог выразить улыбкой, даже негативные. При этом был так искренен, как никто из знакомых Гермионы, разве что кроме Рольфа. И Луны.

Гермиона молчала. Она упорно копалась в своих ощущениях, сравнивала, разбирала по полочкам. Ньют наблюдал за тем, как лечурка бегает по его руке.

— А я думаю, Тина наложила нечто подобное и на меня, — вдруг сказал он, не отрывая от лечурки взгляда.

— Тина?

— Моя… — он замялся, — Тина.

— Вы же можете снять это влияние.

— Зачем? Это Тина. Она так хочет все контролировать. А я понимаю, что я даже сам себя не могу, ну… контролировать, — он тихо рассмеялся. — Мне приятно, что она спокойна за меня. Хотя, конечно, я сам за себя не поручусь.

Он снова улыбался, причем делал это так заразительно, что Гермиона почувствовала, как уголки ее губ сами ползут вверх.

— Не понимаю, — покачала головой она. — Как вы можете жить под гнетом заклинания, лишающего воли?

— Гермиона, только Империо лишает воли. А подобные чары, какие наверняка навела на меня Тина, могут лишь попасть на благоприятную или не очень почву. И в конце концов только сам заколдованный решает, поддаваться им или нет.

— Но как вы можете знать свои чувства, если она действительно вас околдовала?

— А разве любовь можно спутать с магией? — в его голосе звучало искреннее удивление.

Гермиона снова впала в состояние глубокой задумчивости. Рядом с Ньютом оказалось очень приятно размышлять. С ним было тепло и уютно, как в детстве, в родительском доме. И правильные решения приходили сами собой.

Ньют и Гермиона прощались как добрые друзья, как люди, которым приоткрылась некая тайна, тайна о магии и любви, которую сложно облечь в слова.

* * *

То, что, вернувшись в свое время, Гермиона когда-нибудь снова увидит Ньюта, она знала. В конце концов, они с супругой иногда приглашали внука и его знаменитых друзей на чай, чтобы послушать их истории о спасении дракона и о дружбе с великаном. Но Гермиона не ожидала, что увидит Ньюта сразу же.

Мистер Скамандер и сам, кажется, не ожидал ее эффектного появления посреди его лаборатории. Он чуть не выронил из рук огромное мерцающее яйцо, когда Гермиона вдруг появилась прямо перед ним.

— Гермиона! — воскликнул он, поспешно убирая яйцо в большую коробку. — Как ты здесь… ах, да. Мне точно стоит настроить этот маховик на определённые координаты возвращения. В конце концов, может быть крайне опасно… О чем это я? Ты выглядишь измученной. Чаю? Кофе ты только что пила?

Ньют торопливо уводил Гермиону из своей лаборатории. А ведь он так мало изменился за десятки лет. Только поседел до сверкающей белизны, а в глазах сверкал тот же азарт, на тонких губах светилась теплая улыбка.

— Верно, мистер Скамандер, — теперь она стала чуть лучше понимать этого пожилого волшебника, которого раньше считала чуточку сумасшедшим, что, впрочем, так и было, но теперь казалось очень даже положительной характеристикой.

— Помню, помню, — бормотал он, разливая чай. — О, так речь шла о юном Малфое?

— О нем.

— Тогда зачем же такие радикальные меры? Мой Мерлин, прошлое, времена Грин-де-вальда! Ради такого пустячного дела? Моя девочка, он мог и неосознанно сделать нечто подобное. В конце концов, Драко очень хороший легилимент. Даже Куинни это заметила.

— Он сделал это вполне осознанно, мистер Скамандер, — злость на Малфоя снова поднималась бурей в душе. — Я услышала, как он хвастается этим своему другу: «Я уже несколько лет держу ее под заклятием. Иначе мы бы не ужились все под одной крышей, понимаешь?» Подонок!

— Ну-ну, дорогая. Ведь его влияние теперь не властно над тобой. А ты так злишься, что мне кажется, чувства никуда не исчезли. Быть может, они настоящие?

— Не знаю, — нехотя выдавила из себя Гермиона. — Злость точно настоящая. Мистер Скамандер, а как же ваша жена? Неужели она вас держит под чарами до сих пор?

— О, дорогая Тина давно научилась контролировать меня без всяких чар. А я ее. Но вам с Драко еще много собственных шипов предстоит сточить друг об друга, прежде чем вы придете к такому единению мыслей. А теперь отправляйся поскорей к моему внуку, пока они с Луной не подняли тревогу. И передай, что маховик я пока оставлю себе.

Ньют так взволнованно оглядывался на дверь в лабораторию, что Гермиона, попрощавшись, поспешила на улицу. Она не желала становиться между Ньютом Скамандером и его исследованиями. В конце концов, это могло быть максимально опасно.

* * *

На этот раз Гермиона аппарировала к дому Рольфа и Луны без всяких задержек. Уже занимался рассвет, а за занавешенными окнами виднелся свет, и мелькали беспокойные тени. Входная дверь оказалась беспечно приоткрыта, и Гермиона вошла внутрь, решив не стучать. Молодые Скамандеры так и не покидали кухню. Они сидели за столом, обнявшись, сдвинув два стула, и выглядели крайне уставшими. Их гость, игнорируя чашку кофе, одиноко стоявшую на столе, беспокойно бродил из угла в угол. Сердце Гермионы сжалось, когда тусклый свет лампы осветил его лицо. Он казался бесконечно изможденным. Бледное лицо осунулось, темные круги залегли под глазами. Всегда аккуратно уложенные волосы взлохмачены, а одежда растрепана. Он то и дело запускал пальцы в волосы, взлохмачивая их еще сильнее.

Вдруг Гермиона почувствовала, как сильно устала, как вымотала ее эта история. Она больше не злилась, не испытывала желания бежать, скрываться, что-то выяснять. Ей просто очень хотелось домой, спать, но, судя по выражению лица Драко, домой они попадут нескоро, и без объяснений не обойдётся. Она вздохнула и вышла из тени тесной прихожей ему навстречу.

— Грейнджер!

— Гермиона?

Он резко прижал ее к себе в злом, исступленном объятии. Гермиона чувствовала, как напряжено его тело, как жестко сжимают ее его руки, как сильно колотится в груди сердце.

— Где ты была? Куда ты исчезла? — он перехватил ее за плечи, сжал их длинными пальцами с такой силой, что Гермиона была уверена, останутся следы.

— Я была у… друзей, — она беспомощно обернулась на Скамандеров, которые стояли теперь совсем рядом, готовые в любой момент прийти ей на помощь.

— Я отправил ее поговорить с моим дедом, — уклончиво объяснил Рольф. — Надеюсь, Гермиона, ты извлекла много пользы из вашей беседы.

— Да. Я была в гостях у мистера Скамандера, — Гермиона выбралась из рук Малфоя, отступила на шаг и с вызовом посмотрела на него. — Он помог мне снять наложенное тобой заклинание.

Малфой опустил голову, вся его высокая фигура как-то съежилась, растрепанная челка упала на глаза.

— Но… как? — он тяжело опустился на стул. — Как ты узнала?

Рольф и Луна тактично отошли к окну, откуда, впрочем, продолжали с любопытством наблюдать за происходящим.

— Услышала, как ты рассказывал это Блейзу.

Гермионе уже не хотелось ругаться, злиться, она чувствовала бесконечную усталость. И… Нежность? Смогла бы она простить, вне зависимости от причины его действий? Построить на этом опыте такие же крепкие отношения, как это сделал Ньют своей бесконечной мудростью? Нет, простить подчинение Гермиона бы не смогла. Не стала бы даже пробовать. Но ее любви хватит на то, чтобы выслушать, дать возможность объяснить. В глубине души она хотела, ждала извинений, заверений в самых добрых намерениях. Да какие, к черту, добрые намерения…

— Забини, — горько хмыкнул Малфой, — корень моих проблем. И надо было ему притащиться выспрашивать про то, как вдруг у нас все так ладно стало.

— Малфой, — Гермиона ошибалась, злость никуда не делась, а бессовестного манипулятора хотелось разорвать на кусочки, что и говорить о прощении.

— Что, Малфой? — вскинулся он. — Ты себя-то слышала, Грейнджер: «Ваше отношение к домовым эльфам возмутительно, мистер Малфой!», «Миссис Малфой, я не выношу магазины, меня вполне устраивает мой внешний вид, даже думать не хочу о том, чтобы потратить столько драгоценного времени на какую-то одежду», «Происхождение никак не влияет на интеллект. В мире магглов талантливых людей, гениальных ученых, исследователей гораздо больше, чем искусных волшебников в нашем мире».

Он так похоже копировал интонацию Гермионы, что Рольф и Луна изо всех сил скрывали кашлем смех. Со стороны могло бы показаться, что они вдруг заразились драконьей оспой.

— А это вообще мое любимое: «Волшебники избалованы своим костылем, принявшим вид волшебной палочки. Нам стоит поучиться у магглов тому, как нужно развиваться, стремиться выше и дальше, узнавать, открывать, постигать. Они не успокаиваются на достигнутом и не желают попусту тратить свою жизнь, попивая по часам чай без всякой цели». И чтобы добить маму: «Я всегда была лучшей на нашем курсе. Хотя Драко тоже мог бы учиться превосходно, если бы прикладывал к этом чуть больше усилий».

— Прекрати, Драко! — теперь Гермиона расхаживала по кухне, злобно отмеряя шаги. Шесть до плиты, пять до стены. — Еще скажи, что ты меня заколдовал только затем, чтобы твои бедные родители перестали слушать правду.

— Ну да, — он поднял глаза от чашки с остывшим кофе, — внушил тебе немного уважения к отцу и симпатии к Нарциссе.

Гермиона окончательно запуталась. Злиться? Смеяться? Как следует отхлестать негодника по щекам, за то, что заставил ее столько пережить меньше чем за сутки?

— А что мне было делать? — продолжал Драко. — Нарцисса грозилась забрать обратно свое благословение на свадьбу, а Люциус уже подготовил бумаги, чтобы лишить нас наследства.

— Ты и родителей заколдовал, Драко? — всхлипывая от смеха, спросила Луна.

— А что мне оставалось делать? — огрызнулся он, но встал и снова подошел к Гермионе. — Ты сможешь когда-нибудь меня простить, Грейнджер?

— Только когда ты перестанешь называть меня моей старой фамилией.

— То есть через месяц?

— Или два.

Его руки на этот раз были такими теплыми и родными, что смертельно уставшая Гермиона готова была уснуть прямо там, у Луны и Рольфа на кухне, в объятиях своего любимого манипулятора.

— Раз уж все так обернулось, дорогие мои друзья, — Рольф ухватил жену за локоть и потащил к входной двери, указывая гостям на выход, — может быть, вы оставите нас наедине? Серьезно, Драко, мы поженились два дня назад. А вы тут устроили спектакль по писулькам из Ведьминого досуга. Да, Гермиона, ты мне должна что-то вернуть.

— Дедушку спроси, как будет возможность. И, кажется, возможность как раз случится нескоро, у него готово вылупиться нечто из огроменного яйца. Я очень надеюсь, что вы простите нас за вторжение. Моя совесть грызет меня изо всех сил.

— И не надейся. Ждите нас через месяц и два дня в гости, — пригрозил Рольф.

— Я уже и сценарий страшной семейной драмы придумала, — добавила Луна, чуть подталкивая Малфоя в спину, и с радостью закрыла за ними дверь.

* * *

Спустя какое-то время Гермиона сама попросила Драко возобновить его заклятие. Потому что хуже Люциуса и Нарциссы могли быть только Люциус и Нарцисса, планирующие свадьбу единственного и ненаглядного сыночка.

В этом Ньют был прав. Если она не может сама контролировать свой острый язычок, то никому кроме Драко она бы и не доверила это безусловно важное дело.

Но, как оказалось, он так и не повторил на ней свои чары. Уживаться со свекрами Гермиона научилась сама, без «магического костыля». Это ей шепнул на ушко дедушка Ньют, когда они увиделись несколько лет спустя на платформе девять и три четверти, провожая близнецов Скамандеров и юного Скорпиуса Малфоя в первый раз в Хогвартс.​ ​