Суть магии и шрамов (джен)

Старый кот не ждал гостей. Даже не предполагал, что к его лавке неловко ступают маленькие лапки. Не знал и не мог знать, что вновь одинокий принц придёт к нему с ванильным тортом. Не догадывался, что эта встреча солью рассыпется по старой ране, а потом мягко и аккуратно её промоет, не позволяя больше гнить. Что всколыхнёт давно спящее тепло под старым плюшем, тепло, которое прежде могли подарить лишь руки ребёнка из мира Света.

Это был первый визит Ральзэи. Нового юного друга.

Шом впервые не мог отмахнуться, ухмыльнуться и нацепить тугую маску безразличия — простое «друг» разбило её на части. Если не по-Тёмному светлый ребёнок больше не придёт, это будет слишком жестоко. Слишком жестоко для вечно доброго героя. Для старого искалеченного кота.

Поэтому Шом и не пытался успокоиться и степенно принять гостя. Стоило Ральзэи переступить порог, как бывший маг сжал его в объятиях.

 — Шом? — монстр-босс казался удивлённым, но охотно обнял в ответ.

 — Чаю? — подмигнул кот.

Мальчик кивнул. Разумеется. И, конечно, Шом не откажется от торта. С клубникой — он упоминал вскользь, что любит её.

На этот раз кусочки намеренно кладутся боком. И съедаются с середины. Почему бы нет? Легко и весело болтать обо всём во Тьме, обсуждать политику Лансера, загадывать, когда же вернуться Светлые. Впрочем, на последнем старались не задерживаться.

 — Так ты был придворным магом? — Ральзэи с интересом придвигается. — А почему ушёл?

Шом молча указал на пуговицу, заменяющую глаз. Потом на пустую глазницу.

 — Ясно, — тихо вздохнул монстр-босс.

Повисло молчание. Ральзэи ковырял свой кусок.

 — Но, может, Лансеру пригодился бы волшебник? — робко начинает мальчик.

Шому явно не помешало бы наконец выйти за пределы своей лавки. Найти новых друзей. Старый кот прищурился и усмехнулся.

 — Хочешь, чтобы я обучил тебя? — Ральзэи едва не давится.

Да нет же, он не так понял… Хотя…

 — Да! — мальчик улыбается неожиданно широко.

 — После чая, — милостиво кивает Шом.

* * *

Землисто-рыжая мантия кота слегка колышется и тут же затихает. На кончиках пальцев искрится магия, изгибается, переходит на когти и светится. В воздухе формируются снаряды. Перья? Пасс правой лапой — перья выстраиваются в узор. Пасс левой — перья исчезают.

 — Это основа. База, — мурлычет Шом. — Попробуй для начала призвать свою силу.

Ральзэи с готовностью кивнул. Это он умеет. На ладонях формируются робкие огоньки, плавно скользят по рукам, зажигаются у ног и взмывают выше.

 — Очень хорошо, — кот кивает. — Теперь призови оружие. Не торопись, это сложнее.

 — У меня, в общем-то, — замялся мальчик, — нет снарядов. Я могу только использовать заклятья: Исцеление и Успокоение.

 — А как ты сражался?

 — Мирно.

 — А атаковал?

 — Шарфом.

Старый кот сталкивался с таким впервые. Видел, конечно, необычную магию, но… Шарф-оружие? Интересно…

 — Попробуй создать, — мягко улыбнулся ученику.

Ральзэи кивает. Магия собирается напротив мордочки, взрывается фейерверком и вновь сливается… В цветок?

Золотистый цветок с шестью лепестками.

 — Он красивый… — улыбается мальчик.

Лепестки складываются, вторя движениям пальцев. Нежно переливаются всеми оттенками солнца. Резко разжал — бутон раскрылся, посылая всполох зелёного пламени. Маг усмехнулся.

 — Всё, что зелёного цвета, способно исцелять, — пояснил Шом. — Магия отражает душу владельца. Ты, очевидно, монстр исключительной доброты. Высокой морали.

 — Я легкомысленный монстр, — опустил голову принц.

Посмотрел на пустую глазницу учителя, на грубый шрам. Подумал…

Зелёный огонёк касается морды кота, но… Ничего не происходит. Шом лишь качает головой.

 — Эти раны так просто не залечишь… Тёмным это не под силу.

 — Но, может, под силу Светлым? — робко улыбнулся Ральзэи.

Шом кивнул. Да, Светлым это под силу. Но их уже нет рядом. Монстрик мнётся, словно решаясь на что-то. Кот вопросительно смотрит на него.

 — Шом, а как ты… Получил эти раны? — спрашивает мальчик, но тут же спешит прибавить. — Если только ты хочешь вспоминать…

Старый кот вздрагивает, как от удара. Задумывается. Потом начинает рассказывать, как-то тихо и отстранённо:

 — Когда-то давно я тоже был героем для многих. Любимым и надёжным другом, прекрасным собеседником, которому поверяли самые важные тайны… Я был тем, кто всегда оберегал и успокаивал, какими бы страшными ни казались враги…

 — Значит, это боевые шрамы?

 — Не совсем, — вздохнул Шом. — Это… Другое. Я же говорил тебе, Хаос не идеален, но в этом его прелесть. Суть этих шрамов в том, что они делают меня живым.

 — Я не совсем понимаю… — округлил глаза монстр-босс.

 — Ты ещё поймёшь, — неожиданно тепло отзывается кот. — Мне не познать этого вновь. Но ты — ещё поймёшь. Возможно, ты тоже лишишься глаза. Может быть, у тебя повредится лапка, может, появится больше швов, чем шёрстки… Но ты станешь живым для других, и тебе тоже будут доверять секреты, советоваться с тобой и любить. Все будут понимать, что ты живой. Не поймут только те, кто вообще ничего не смыслит в этом.

Ральзэи задумчиво молчит. А может, он и правда однажды снова почувствует, как его касаются тёплые руки?.. Старый кот устало вздыхает.

 — Продолжим обу… — его порывисто обнимают.

 — Я не хочу быть живым без своих друзей, — бормочет мальчик. — Я не хочу быть живым без тебя, Шом.

Под шрамированным потёртым плюшем что-то тепло-болезненно сжалось. Наверно, свалялась вата. Только нити пуговицы отчего-то мокнут.

Остров сломанных игрушек —

Дом презрения любви.

Остров сломанных игрушек —

Всё, что мы хотим забыть.