Кофейня на углу (джен)

Будний день. Вторник, кажется. 15:20.

На углу двух шумных улиц притаилась уютная кофейня. Ни яркой вывески, ни приметной двери. Если ее хоть кто-то и находит, то случайно и неожиданно, например, глазея мечтательным взором по сторонам или спеша укрыться от дождя. Тут-то дверь и попадается на глаза. Серьезные люди, озабоченные тяжелыми взрослыми мыслями, обычно проходят мимо, не замечая завитушек кованой дверной ручки. Впрочем, такие вообще мало что замечают.

Бармен — он зовет себя только так и никак иначе — протирая и без того идеально чистую стойку, с интересом смотрит в окно. Две огромные тучи, темные и непроглядные, неотвратимо наползают на солнце.

И когда последний яркий лучик прячется за чернильной завесой, в кофейню входит гость. Синяя куртка, огненно-рыжие вихры торчат из-под капюшона бежевой толстовки, темно-синие джинсы, в тон им кроссовки. И вырвиглазно-желтый рюкзак, такой яркий и чистый, словно только что сшит, хотя бармен гостя только с ним и видит.

Гость тем временем устало оглядывает немногочисленных посетителей и посылает теплую улыбку бармену. Тот возвращает улыбку и жестом показывает, мол рад видеть, присаживайся, понял — как всегда, сей момент. Бармен вообще не любит лишних слов. Зачем? Ведь и так все ясно. А некоторые люди так и вовсе умудряются настолько исковеркать словами собственные мысли и желания — до конца года потом будешь гадать, что они имели ввиду.

Парень усаживается на диванчик возле окна и, глядя на пробегающих мимо людей, машинально берет из салфетницы аккуратный бумажный квадратик. Через минуту в его руках чистит перышки белоснежная птица.

Бармен улыбается.

Когда гость покинет кофейню, на столе останется целая стая бумажных птиц. Ариадна будет рада. Она любит вечерами выпускать их в окно. А одной теплолюбивой пташке как-то даже пришлось среди зимы рисовать жаркий тропический пейзаж, чтобы не замерзла до лета. Такие дела.

Бармен готовит большую кружку капучино с миндальным сиропом, кладет на крошечное блюдце имбирный пряник, мысленно сокрушается, что прянику уготована незавидная участь — остаться нетронутым. Как и всегда. Но таковы уж правила заведения — каждому гостю пряник в подарок. И ведь наивкуснейшие пряники печет Ариадна. Многие удивляются, что не печем на продажу, дескать кучу денег бы уже заработали. Только Ариадну это не интересует, для нее печь — это как гадать или медитировать: важен настрой, вдохновение и чистые помыслы. А если за деньги, то это уже фигня какая-то получается.

По правде говоря, бармен не очень беспокоится за пряник. Его отлично употребит по назначению стайка бумажных птиц. Кажется, гость специально оставляет угощение для своих творений.

Расставив посуду на деревянном подносе, бармен направляется к столику, ставит поднос перед гостем. Тот благодарно кивает, улыбается. И какие же у него красивые глаза! Синие-синие! С золотыми искорками. И еще веснушки.

Бармен лишь подмигивает в ответ, возвращается на свое место и уже из-за стойки наблюдает, как гость, обхватив ладонями кружку, делает глоток горячего напитка и блаженно прикрывает глаза, замирает так на целую вечность — минуты на две, не меньше. И снова тянется к кружке.

Кружки, кстати, в кофейне особенные — напиток в них никогда не остывает. Бармен чрезвычайно гордится этим своим изобретением. Ведь бывает, что человеку чашки чая на несколько часов хватает, и как бывает обидно, когда уже через пятнадцать минут в кружке вместо ароматного напитка плещется невнятная бурда.

— Уух! — Ариадна с восхищением смотрит, как тучи за окном разродились сильнейшим ливнем.

— Скоро закончится, — отмечает Бармен.

Такова уж судьба всех ливней в здешних широтах.

А на столе гостя меж тем появляется еще парочка пернатых. Бармен понимает это по восхищенному писку на ухо. Ариадна. Заметила, наконец, своих любимцев.

— Опять ничего не съест, — сокрушается она, уходя на кухню, но все равно улыбается, предвкушая отличный вечер.

Проходит час, и повеселевший гость, допив свой капучино, поднимается из-за стола, берет рюкзак и на выходе виновато улыбается бармену, как бы извиняясь за пряник. Тот лишь двумя пальцами шутливо отдает честь на прощание.

Ариадна неслышно появляется сзади, глядит в окно:

— Смотри-ка, солнце снова выглянуло. Да такое яркое!

Бармен молча улыбается.

Уж он-то знает, что и Солнцу порой нужна передышка.