Battlefield (джен)

Его жизнь — это поле боя. Вечное поле, не имеющее начала и конца, несущее смерть. Всем, кроме него. У него своя участь, гораздо худшая. Он стоит на поле и смотрит. Не в силах сдвинуться с места, не в состоянии закричать, он стоит, вращая покрасневшими глазами, и смотрит. Как вокруг разгорается битва, как редеют полки противников, как льется кровь и опускаются веки. Как поле опустевает, перерытое воронками взрывов, с курганами могил прямо на линии огня. Он смотрит на пустое поле со следами недавней войны и все еще не может пошевелиться. А потом приходят новые люди (или не люди — мало ли существ во вселенной), и свистопляска начинается по новой.

Ему страшно. Страшно оттого, что ему предстоит стоять так вечно. Не в силах пошевелиться, словно песчинка в бушующем море, влекомая бурным потоком. Его мотает из стороны в сторону, крутит и вертит, разрывает на части, вынимает душу и снова бросает в пучину.

Он пытается помочь всем и сразу, он даже имя себе выбрал соответствующее. Вот только всем не поможешь, и глупые смертельные битвы разгораются снова и снова, — и он снова на вечном поле боя. Стоит и не может пошевелиться, потому что на смену этим — придут другие. И он снова будет смотреть на бесконечные смерти и лишь горько-яростно вращать безумными глазами.

Он устал. Смертельно устал больше двух тысяч лет стоять на месте и наблюдать единственную картину. Поле битвы преследует его, куда бы он ни пошел, и он устал — бегать от него и за ним. Это бесконечный цикл — словно уроборос, как глупец пожирающий собственный хвост.

Он устал и ему очень-очень страшно. Он с трепетом ожидает новой бойни, в передышке потирает воспаленные глаза и подолгу стоит у каждого кургана. Он не хочет больше стоять здесь, и он не хочет, чтобы кто-то стоял вместо него (пусть это будет и он сам).

Он почти плачет, когда ему напоминают, почему он все еще здесь. Вселенная не безнадежна, и люди — все еще просто люди. Некоторые из них даже видят его на кровавом поле и подходят, неуклюже трепя за изорванный рукав. Они улыбаются ему как кому-то очень близкому и очень важному, и он все-таки плачет, вспоминая, что он тоже просто. Просто Доктор.

Он почти истерически смеется, наставляя будущего себя. Будь терпеливым. Будь милым. Будь добрым. Не будь таким как я. И, самое главное, не будь мной. Это очень-очень важно, запомни, ты — это только ты.

Я отпускаю тебя.