Ошибка (гет)

Гермиона чувствует себя грязной.

Она и подумать не могла, что способна на предательство, вот только вместе со стыдом и отвращением ощущает удовлетворение. Как бы неправильно она ни поступила, в глубине души она рада. Наверное, это должно было случиться давным-давно, только она закрывала глаза на очевидное. Она и Гарри.

Гарри...

Гермиона закрывает глаза, и под веками мелькают воспоминания — касания и стоны, эмоции и слова, поцелуи. Она рвано выдыхает и кутается в плед. Возможно, дружбы между мужчиной и женщиной впрямь не бывает? Как иначе объяснить, что она встречается с Роном, а теперь еще и переспала с Гарри? Она не понимает только, почему именно сейчас. После стольких уверений Рона, что он ошибается, Гермиона сделала именно то, чего он так боялся. Слишком не похоже на рациональную Гермиону Грейнджер. Она не узнает себя и понятия не имеет, что делать дальше.

Она слышит слабый писк, означающий вызов по каминной сети. Кто-то хочет с ней поговорить. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кто именно. Гермиона поднимается и нехотя плетется в гостиную. По крайней мере, от проблем убегать она не собирается, хоть в чем-то остается прежней.

— Проходи.

Ей кажется, что разговаривать через камин как-то обезличенно, да еще и в их ситуации. Гарри, видимо, согласен, и шагает в комнату. Ему так же неудобно, как и ей.

Гарри переминается с ноги на ногу, отводит взгляд и тяжело вздыхает.

— Как ты? — наконец, задает самый нелепый из возможных сейчас вопросов.

Гермиона приподнимает бровь и хмыкает. Она не собирается на него отвечать, и так все ясно.

До нее доносится запах сигаретного дыма.

Гарри долго решался прийти, настраивался, нервничал.

Спаситель магического мира и заучка в одночасье сломали свой правильный и понятный мир. Вместе.

— Ты курил, — констатирует она очевидное.

Гермионе жизненно необходимо чем-нибудь заполнить гнетущую тишину.

Напряжение забирается под кожу и отдается звоном в ушах.

— Я не жалею.

Гарри вскидывает голову и смотрит прямо в глаза.

Вот так просто? И что ему на это сказать?

— Мы не должны были.

— Но так случилось.

Гермионе нечего возразить.

Они оба этого хотели. Как бы паршиво Гермиона ни чувствовала себя сейчас, вряд ли она что-то бы изменила. Ей ведь понравилось. Не могло не понравиться. Оказывается, Гарри хорош не только как друг, но и как любовник. С ним нет запретов и стоп-кранов, он искренне наслаждался ею. С Роном все иначе, Рон другой. Он зациклен на собственных представлениях о сексе и не считает нужным от них отступать.

— Джинни.

Имя подруги застревает в горле и терзает изнутри.

— Рон, — горько вздыхает Гарри.

У них есть два варианта: сделать вид, будто ничего не было, или рвать с корнем привычное и начинать что-то новое. Гермиона не знает, что выбрать, но понимает, что как прежде уже никогда не будет.

Она поднимает потерянный взгляд на Гарри и видит в его глазах решимость — темную, выжигающую душу дотла.

Он примет любое ее решение, но Гермиона не знает, как поступить. Их ведь не поймут, если она рискнет, а если отступит, наверняка будет жалеть и гадать, как бы сложились обстоятельства, если бы она попыталась.

— Я бы хотела забыть, — она облизывает пересохшие губы и теряется в боли, которая отражается на лице Гарри, — но это нечестно по отношению к тебе, да и к себе тоже.

Гарри чуть заметно дергается, но она замечает.

Они знают друг друга как облупленных, так, может, случившееся — не такая уж случайность? Вдруг им нужно было пройти вместе бок о бок столько лет, встречаться с другими людьми, чтобы осознать — между ними нечто большее, чем дружба? А, возможно, Гермиона лишь ищет оправдания.

— Всегда стремишься поступать правильно, — качает головой Гарри. — Думаешь, как будет лучше для других. Не надоело?

Она удивленно приоткрывает рот, и в следующую секунду Гарри уже целует ее — больно, отчаянно, ярко. Она растворяется в нем, забывает обо всех сомнениях и просто чувствует. Гермиона цепляется за его плечи, тесно прижимается к его телу и отчаянно желает, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Ощущение, словно своими прикосновениями Гарри подчиняет ее волю, забирает ответственность, позволяет в кое-то веки ничего не решать, а плыть по течению. Гермиона и не подозревала, насколько приятно, когда есть, на кого опереться.

Она с трудом отрывается от него и шепчет в губы:

— Надо запечатать камин.

— Сама сказала, что это ошибка, — напоминает Гарри, но на дне его глаз светится надежда.

— Правила существуют, чтобы их нарушать, — улыбается она уголком губ. — Разве не в этом мы убеждались каждый год в Хогвартсе, да и после тоже?

— Гермиона...

Она накрывает его губы ладонью.

— Я знаю, но сопротивляться собственным желаниям только хуже. Сколько еще нужно доказательств?

Гарри испытующе смотрит на нее долгие пару минут, а после достает палочку. Гермиона ничего не говорит, она наблюдает. Догадывается, что он хочет сделать, но до последнего не верит. Надеется, что гриффиндорское благородство не возьмет верх над безрассудством. Им ведь обоим хочется повторить ошибку. Язык тела не лжет.

— Так будет лучше, — жалко роняет Гарри.

— Трус, — одними губами шепчет она.

— Обливиэйт, — одновременно с ней тихо выдыхает он, направляя на нее палочку.

Гермиона удивленно моргает, глядя на Гарри.

— Что случилось? — переводит непонимающий взгляд с него на мебель в комнате. — Не помню, как ты пришел.

— Устала, наверное, — натянуто улыбается он. — В последнее время чересчур много работаешь.

— Кто бы говорил, — фыркает Гермиона. — Чаю?

— Нет, спасибо. Пойду, пожалуй, — он наклоняется и целует ее в лоб. — Отдыхай.

Гарри уходит так быстро, что она не успевает опомниться.

— Странный какой-то, — пожимает плечами Гермиона и идет в спальню.

Она и впрямь чувствует себя разбитой. Голова раскалывается. Она даже не помнит, зачем приходил Гарри. Возможно, пора записаться на прием к колдомедику. Вдруг какое-нибудь противное заклятие успела поймать и сама не заметила. Она слишком рассеянная в последнее время. Мысли путаются, некоторые дни проходят словно в тумане. Так дальше не может продолжаться, ей нужен трезвый рассудок.

Гермиона вздыхает, ложится в постель и закутывается в одеяло. Хорошо, легко и спокойно. Когда-то давно она читала, что похожий эффект оказывает Обливиэйт. Гермиона усмехается. Какие нелепые мысли приходят в голову ночью. Пожалуй, все-таки стоит сходить ко врачу. Лучше перестраховаться, решает она, а пока восемь часов здорового сна — именно то, что ей сейчас нужно. Завтра наступит новый день, и кто знает, какие сюрпризы он преподнесет.