Цена контракта (гет)

— Капитан, мы входим в атмосферу Ариланты, — сообщил главный пилот корабля.

— Включить силовое поле на максимум. Всем занять свои места.

— Есть, капитан.

Асока Тано устроилась в кресле и пристегнула ремни. Звездолет медленно снижался. Энакин Скайуокер был погружен в свои мысли и молчал уже долгое время, Асоку это немного угнетало. Она всю дорогу вынуждена была провести в безмолвии. Чтоб хоть как-то развлечься, ей взбрело в голову пройти в грузовой отсек. Теперь она жалела об этой глупой затее, которая не принесла ей ничего кроме гнетущего чувства. Еще никогда в жизни ее не умоляли о пощаде так настойчиво и отчаянно. Асока пыталась забыть глаза тогрута, который запальчиво клялся ей в своей невиновности.

«Меня оболгали! Я невиновен, клянусь тебе. Пусть будет справедливый суд! Все что угодно, только не Ариланта, умоляю», — кричал он и колотил связанными руками в стекло переборки грузового отсека. Вскоре его оттеснили другие заключенные. Они просили ее о том же и с не меньшим жаром, чем приговоренный тогрут. Асока сбежала из грузового отсека в кабину управления звездолетом. Энакин, похоже, догадался о ее маневрах и переживаниях, но при этом удостоил лишь мимолетным взглядом.

Сейчас он продолжал молчать и, казалось, игнорировал смятение Асоки. В иллюминаторе плыли фиолетовые облака, они время от времени подсвечивались зеленоватым заревом. Через некоторое время уже можно было различить красную поверхность Ариланты. Кое-где по каменистой равнине извивались угольно-черные реки. Асока на днях немного узнала об этой пустынной планете, но и этого с лихвой хватило, чтобы вызвать у нее отвращение к месту запланированной миссии. Еще меньше она понимала свою роль в предстоящем деле.

Когда звездолет совершил посадку, защитное поле никто и не подумал выключить. Асока знала, что на данном типе кораблей был еще резервный генератор, на тот случай, если основной выйдет из строя. Это было жизненной необходимостью: уровень радиации на планете зашкаливал. Реликтовое излучение космоса по сравнению с ним казалось не заслуживающей внимания мелочью.

Экипаж корабля рутинно проверял исправность оборудования и приборов, сообщил о благополучной посадке в координационный центр. Штурмовики выстроились в полной боевой готовности, в любую минуту готовые выполнить приказ. Энакин по-прежнему оставался на своем месте, Асока последовала его примеру. Он напряженно вглядывался в мглистые дали Ариланты. Подул ветер и прогнал сиреневые клочья тумана. Тучи клубились и опускались, редкие капли черного дождя падали на почву.

— Если дождь усилится, мы вернемся на орбиту планеты и подождем там, — распорядился Скайуокер.

— Конечно, все согласно инструкции, мастер джедай, — согласился капитан корабля.

Ветер разогнал тучи и дождь прекратился, едва начавшись. Асока увидела над горизонтом двойную звезду Ишминэ. Одно светило было сиреневым, а второе зеленоватым. Пейзаж это едва ли оживило, напротив, он стал еще более зловещим. Асока не знала, как бы она восприняла мрачную красоту планеты, не будь ей известен запредельный уровень радиации Ариланты.

Наконец, после долгого ожидания в пустыне стало заметно какое-то движение. Асока напрягла зрение и увидела странных существ, которые парили над поверхностью, медленно покачиваясь. Когда они приблизились к звездолету, Асока смогла увидеть, что ноги у них все же есть, даже целых шесть пар. Но конечности странных существ были настолько тонкими, что издали их сложно было разглядеть. Асока уже догадалась, что это были мельхоры. Их изображения произвели на нее неизгладимое впечатление. В реальности они выглядели еще отвратительнее и напоминали только что освежеванные туши. Рельефные алые мышцы, казалось, ничто не прикрывало. Кожа у существ все же имелась, просто она была прозрачной и легкое голубоватое свечение, пробегавшее по их телам, выдавало ее наличие. На длинных яйцевидных мордах не было ни рта, ни глаз, лишь небольшие отверстия, соединенные узкими щелями. Длинная шея плавно переходила в туловище, в груди было нечто на подобие прозрачного сосуда. От шеи отделилась пара рук и животные подняли их ладонями вверх. Это было выражением приветствия и мирных намерений мельхор. На одном из животных верхом сидел, закутавшись в длинные одежды погонщик. На голове, оседланного им мельхора, была широкополая шляпа-зонт из какого-то растительного материала. От зонта ниспадала завеса защитного поля. Лицо погонщика скрывал капюшон, виднелся лишь сизый флуоресцирующий подбородок. В его руке был длинный шест, который он опустил к самой земле. Этот жест означал, что аборигены планеты выражают согласие на контакт с представителями Галактической Республики.

Скайуокер встал с кресла и пригласил Асоку последовать за ним. Экипаж корабля подготовил две летающие платформы, в каждую из которых был вмонтирован индивидуальный генератор защитного поля. Первая предназначалась для Энакина и Асоки, а вторая для заключенных и их конвоиров-штурмовиков. Энакин не пренебрег требованиям безопасности и облачился в костюм противорадиационной защиты. Асока, естественно, также надела неудобный скафандр. Сначала должны были вступить в контакт парламентеры: Скайуокер со своим падаваном заняли платформу. Она неспешно покинула звездолет через открывшийся шлюз.

— Тебя что-то тревожит, Асока?

— Учитель, я боюсь, что не готова увидеть обмен.

— Странно, у тебя была возможность отказаться еще до поездки, но ты это не сделала. Почему сейчас ты изменила свое решение?

Разве могла Асока признаться, что дорожит каждым мигом, проведенным рядом со своим наставником. И это не было обычной привязанностью падавана, а бесконечно горьким и безысходным обожанием. Асока знала, что Энакин не питает к ней даже сотой доли подобного чувства. Но иррациональная надежда на взаимность не покидала Асоку не смотря на все доводы рассудка.

— Я переоценила свои возможности, — с досадой сказала она. — Простите.

— Если сейчас ты вернёшься на корабль, это поставит под угрозу всю миссию. Извини, я не могу. Раньше надо было говорить, — выразил сожаление Скайуокер и с тревогой посмотрел на Асоку.

«Мог бы и сам спросить», — подумала с обидой Асока, кусая губы.

Погонщик не заметил заминки и шестом очертил в воздухе полудугу. Один из мельхоров подошел поближе к платформе, на его спине был контейнер. Скайуокер дал знак, и из корабля выплыла вторая платформа с вопящими приговоренными. Погонщик внимательно оглядел предложенный для обмена живой товар и рассек воздух шестом во второй раз. Мельхор опустился на колени перед платформой джедаев, Асока содрогнулась от колыхания отвратительной плоти существа, ее начало мутить. Контейнер со спины мельхора переместился к Скайуокеру. Крышка открылась, и вниманию Асоки предстали переливающиеся голубым светом кристаллы. Энакин в свою очередь приказал штурмовикам сбросить заключенных вниз. Крики стали еще более пронзительными, несчастные просили сжалиться над ними, но служители правосудия были непреклонны. Асока знала, что произойдет дальше, знала, что вернуться прямо сейчас на корабль у нее по-прежнему нет никакой возможности. Она старалась сохранять самообладание, чтобы не огорчить еще больше Скайуокера, и про себя раскаивалась: «Он и так последнее время сам не свой, погружен в какие-то тягостные мысли. Мне нужно было остаться на Корусанте, ни к чему эта бравада».

— Пощадите меня, я не виновен, — закричал и попытался подползти к платформе джедаев знакомый Асоке тогрут.

Каким-то непостижимым образом она знала, что ее соплеменник не лжет и является жертвой ошибки. Она обратилась к Скайуокеру с предложением:

— Может дать ему еще шанс? Я чувствую, по отношению к нему совершается несправедливость!

— Думай, что говоришь! Если мы его подберем, последствия могут быть катастрофическими.

— Я не сомневаюсь, что он невиновен. Я чувствую это.

— Уверенна? Настолько, что готова пожертвовать своей жизнью или моей! На обмен приготовлено двадцать узников, сделка есть сделка. Ты согласна быть вместо него двадцатой?

Асока топнула ногой от отчаянья, а Скайуокер достал световой меч и оттолкнул тогрута от платформы со словами:

— Он уже не жилец, вашим требуется меньшая доза для смертельного облучения.

— Почему они медлят? — спросила Асока, стремясь попасть в звездолет как можно скорее.

— Они любят поджарить добычу радиационным излучением. Так им кажется вкуснее, — объяснил Энакин. — Потерпи, не так долго осталось ждать.

Пленники извивались на красной земле. Через какое-то время на коже показались следы от радиационных ожогов. Тяжелее всего приходилось тогруту. Его кожа вздулась волдырями, он старался съежиться и закрыть лицо руками, но ничего не помогало. От движений пузыри лопались и заливали ему глаза сукровицей. Из носа и рта текла кровь, отравленный воздух, обжог дыхательные пути. Тогрут хрипел и стонал слабеющим голосом:

— Я невиновен…

Асока зажмурила глаза. Энакин подошел к ней и взял за руку, чтобы она не упала с платформы. Минуты казались часами. Если бы она только знала, ни за что бы не отважилась на эту поездку. Скайуокер смотрел на нее с сочувствием и даже с нежностью:

— Смотри на меня. Тебе ничего не угрожает, просто, стой рядом.

Асоке стало стыдно, и она подумала: «Энакин наверняка теперь будет считать меня неженкой, скажет Совету, и мне всю оставшуюся жизнь придется проработать в архиве или канцелярии». Она, преодолев страх и отвращение, огляделась по сторонам. Жертвы были уже как следует поджарены, мельхоры медленно покачиваясь, подходили к ним. Один из монстров опустился на колени над своей добычей. Мышцы на брюхе пришли в движение, разомкнулись образовав подобие пасти. Из них показались щупальца, которые ловко подхватили агонирующего тогрута, и отправили его в чрево монстру. Мышцы снова сомкнулись, а в прозрачном органе на груди мельхора запульсировал комок из сосудов. Отдаленно своими очертаниями он напоминал дерево. Похоже, это означало, что начался процесс переваривания. Асока ощутила сильный приступ тошноты, она испугалась, что ее вырвет прямо в скафандр. Она вырвалась из рук Скайуокера и подбежала к краю платформы. Асока едва успела поднять забрало защитного шлема, как ее вырвало. От едкого воздуха голова закружилась, и она скатилась с платформы вниз.

Мельхор подскочил к ней и взял на руки. Асока зажмурилась и старалась не дышать. Монстр ловко закрыл забрало ее шлема и бережно положил на платформу, где Скайуокер со световым мечом уже готов был броситься на защиту своей ученицы. Погонщик черкнул шестом в воздухе крестообразный знак. Мельхоры отступили от платформ и замерли в ожидании. Погонщик повернул основание шеста так, что из него посыпались искры. Через мгновение он и его подопечные исчезли. А там, где до этого ничего не было, возникли несуразные фигуры. Они напоминали кукол с непомерно огромными головами. В их крошечных руках было неизвестное Асоке оружие, сгорбленные спины и головы покрывали гофрированное одеяния, отдаленно напоминающие раковины улиток.

— Возвращаемся в звездолет, — скомандовал Скайуокер.

Обе платформы направились к звездолету. Когда Асока оказалась на корабле, ее тут же отправили в медицинскую капсулу. Позже попроведовать ее пришел Энакин, он взял ученицу за руку и сказал:

— Мне очень жаль, что так вышло.

— Я сама виновата, простите меня, учитель, — с грустью произнесла Асока.

На ней была маска ингалятора, который распылял сладковатое лекарство. В капельнице тоже было какое-то лекарство. Состояние Асоки не вызывало у экипажа корабля особого беспокойства. Необходимые меры были приняты своевременно, однако, в будущем ей могла потребоваться реабилитация.

— Тебе сейчас лучше отдохнуть, — посоветовал Скайуокер.

— Учитель, меня беспокоит один вопрос. Что, если сожранный мельхором тогрут был невиновен?

— Мы всего лишь исполнители. Судебное решение было принято не нами. Пойми, для Республики важно было получить эти кристаллы. Они необходимы для генераторов защитного поля новых крейсеров.

Асока и так знала, что технология генерации защитного поля основана на применении кристаллов, получаемых из кожи мельхоров. Тело и внутренние органы монстров были выстланы покровом, устойчивым ко всем видам излучения. Асока с Энакином выступали в качестве гарантов при передаче партии заключенных. Им пришлось оставаться на платформе до тех пор, пока аборигены смогли полностью удостоверились в хорошем качестве предложенной пищи.

— Нелегко быть в «расстрельной» команде⁽¹⁾, это грязная работа, — рассуждал Скайуокер. — Чиновникам и судьям в чистеньких кабинетах легче принимать решения, чем нам. Республика считает небольшой ценой за контракт принести в жертву преступников. А действительных или предполагаемых, для бюрократов не имеет особого значения. Даже если при этом пострадаем мы или кто-то из команды, это все равно будет слишком низкой ценой.

— Вы же не считаете сложившуюся ситуацию справедливой?

— Какая разница, что я считаю. Если отбросить лишние сантименты, то становится очевидным все преимущества контракта для Республики. Они согласились бы заплатить куда большим числом жизней за новенькие крейсеры. Асока, тебе вредно много говорить, отдыхай.

— Зачем вы взяли меня сюда?

— Я сожалею, повторяю еще раз, — Энакин погладил руку Асоки. — Я полагал, что тебе лучше знать истинные ценности Республики и роль джедаев в их защите.

— Вы хотите, чтобы я ушла из Ордена?

— Насчет Ордена, возможно, тебе было бы лучше уйти. Провести всю жизнь в скитаниях, не имея семьи, не имея даже права на то, чтобы любить.

Асока посмотрела на Скайуокера широко открытыми от удивления глазами. Ей было внове слышать от него подобные рассуждения. Неужели, он догадался о ее переживаниях, а может в его сердце пробудилось ответное чувство? Взгляд Энакина был наполнен теплотой и заботой, он некоторое время подбирал слова, чтобы завершить неловкий разговор.

— Асока, я не стану обращаться в Совет, с тем чтобы тебя исключили из Ордена. Ты сама должна принять решение о своей дальнейшей судьбе. Каким бы оно ни было, я поддержу его. Я уверен, милая, все будет хорошо.

1) В данном случае исполнители приговора, палачи.

Вернуться к тексту