До развилки (гет)

Драко Малфой ненавидел свадьбы. Его раздражали суета, гомон гостей, снующие туда-сюда официанты. Казалось, что все здесь стремилось испортить ему настроение: от беспрестанно лающего пуделя в руках матери невесты до нарочито горделивой улыбки, словно приклеенной к губам отца жениха. Вокруг с визгами носились дети, раскидывая шелестящую мишуру и взрывая своими громкими голосами мозг, а их родители расслабленно попивали шампанское из высоких фужеров вместо того, чтобы успокоить своих невоспитанных монстров… Отличный денек, ничего не скажешь!

Малфой оттянул давящий галстук-бабочку, чувствуя, как задыхается в его ненавистных объятиях. О, если бы только можно было сорвать с себя эту удавку, разогнать гостей к Мерлиновой матери и наслаждаться, наслаждаться долгожданной тишиной! Но, к сожалению, приличные люди так себя на свадьбах не ведут, тем более, на своих собственных.

В отличие от невесты, он до венчания уже наговорился с гостями. Улавливать суть их речей он не хотел, поэтому просто вежливо кивал и улыбался, чувствуя себя китайским болванчиком. Мысленно жених считал минуты до того мгновения, когда его невеста спустится по величественной мраморной лестнице Малфой-мэнора, он встретит ее у дорожки к алтарю, они обвенчаются, станцуют пару медленных танцев и этот отвратительный день подойдет к концу.

Заиграла торжественная музыка, шум стих и взгляды присутствующих устремились вверх: туда, где, едва придерживаясь перил, спускалась Астория Гринграсс, невеста Драко. Облаченная в воздушное кремовое платье, она выглядела восхитительно. Пожалуй, он мог бы ее полюбить. Весь ее образ — от страз на туфлях до тиары в россыпи бриллиантов — был тщательно продуман. Он слушал рассказ об этом на протяжении последней пары месяцев. Слушал и не слышал ровно после того момента, как она назвала имя организатора, которая принимала участие в подготовке каждой мелочи. Драко нарочно не появлялся ни на одной встрече с ней. Он просто не мог заставить себя снова увидеться с Гермионой Грейнджер. Даже вчера, на репетиции свадьбы, он взглянул на нее всего три раза. Ну… может, четыре, но она, в отличие от него, наверняка не считала.

— Ты должен подойти к невесте, — тихий голос, раздавшийся позади, заставил его вздрогнуть и обернуться.

Она слишком неожиданно появилась за его спиной. В эту минуту Драко Малфой в сотый раз проклял свою собственную свадьбу. Невесомым прикосновением к плечу Гермиона направила его в сторону невесты. У Драко внутри все перевернулось, но он послушно навесил на лицо подобающую улыбку и устремился к Астории, пообещав себе обязательно разобраться со всем этим позднее.

Итак, она снова сделала это. Ворвалась в его размеренную жизнь, просто оказавшись позади него на этой чертовой свадьбе.

Его свадьбе.

Сколько лет они не виделись? Пять, может быть, шесть… Кажется, последний раз они столкнулись года через три после школы, мельком, в Хогсмиде. Она прижималась к своему рыжему недоумку, улыбаясь шутке несравненного Поттера. Кажется, именно тогда Малфой зарекся посещать эту занюханную деревеньку, насквозь пропахшую школьными каникулами и сливочным пивом.

Он слишком долго пытался вышвырнуть ее образ из головы, чтобы теперь позволить ему снова воцариться в ней. Да, Малфой, признайся ты себе наконец, думал он: эта история даже не о разных сторонах баррикад. Ты и Грейнджер — параллельные прямые, которым не суждено пересечься. Больше никогда.

Кроме как на его собственной свадьбе, конечно же.

И вот она стоит в паре метров от него, вцепившись в изящный бокал с водой и отводя взгляд. Почувствовала ли она что-нибудь, когда узнала, чью свадьбу должна организовать?

Рука Астории очень естественно легла в его собственную ладонь. Они шли к алтарю под восхищенными взглядами толпы.

— Все идеально, — шепнула Астория, светясь от счастья.

— Ага, — сквозь улыбку пробормотал Драко.

— Мисс Грейнджер — фееричный организатор. Она каждую мелочь предусмотрела, — продолжала щебетать невеста.

О, если бы она только знала, что Драко уже два месяца порывался отменить эту чертову свадьбу, чтобы пригласить на свидание ее организатора, то даже не открывала бы свой очаровательный ротик. Сколько раз он поднимал перо над пергаментом? Чтобы минуту спустя тряхнуть головой и отогнать это наваждение, вернуть контроль разума над чувствами. Да и что он собирался ей сказать? Что выбрал Асторию, потому что устал ждать чуда в своей жизни, что чудо вернулось именно в тот момент, когда за месяцы, проведенные в компании будущей жены, Малфой до совершенства отточил свое умение изображать искреннюю внимательность?

Невысокая, стройная, в маленьком черном платье. Абсолютно совершенная и невозможно притягательная. Сколько раз он вот так следил за ней исподтишка? Сотни, а может и больше. Запоминал каждую черточку, каждый взгляд, каждую улыбку. Откладывал эти воспоминания, сохраняя в памяти, словно в копилке, представляя, что этот звонкий смех мог быть ответом на его слова.

Наверное, именно рядом с ней он научился столь искусно прятать свои истинные чувства, скрывая страх за надменностью и бахвальством, дружбу — за равнодушием, любовь — за ненавистью. Тем ироничнее то, что теперь это филигранное умение пригодится ему в семейной жизни.

Он крепче сжал руку Астории, стараясь не смотреть в сторону Грейнджер, с упоением отчитывающую официантов за не вовремя поданные напитки. Конечно, ей и дела не было до того, что он сейчас чувствовал. Мгновение — и она уже взмахом волшебной палочки поправляла ветку гортензии, на ее взгляд, выбивающуюся из огромного букета, украшавшего зал. Казалось, она контролировала все: даже неугомонные дети были сосланы во двор, где для них приготовили развлечения. Тоже по ее распоряжению, разумеется.

Теперь никто не мешал гостям с умилением наблюдать, как невеста и жених произносят клятвы. Его матушка, склонившись к широкой груди отца, даже приготовила белоснежный платок, чтобы никто, не приведи Мерлин, не увидел ее скупых слез.

Еще несколько слов, и самое страшное закончится.

* * *

Гермиона Грейнджер нервно провела рукой по лицу, словно стараясь смахнуть раздражение и усталость. Ей начинало казаться, что этот день бесконечен: она думала, что сложнее всего будет собрать невесту, а вышло, что наблюдать за их с женихом походом к алтарю — куда болезненней. Сорвалась на официанта, прицепилась к чертовым цветам, лишь бы отвлечься. И все равно не смогла заставить себя досмотреть церемонию и удалилась из зала.

Как будто она не знала, что так и будет. Конечно, знала, но соблазн был слишком велик, чтобы так просто отказаться от возможности встретиться с Драко Малфоем еще раз, пусть даже в таком неудобном и непозволительном контексте.

У них было всего несколько коротких неловких встреч. Ему нужна была помощь, она это видела, хоть и не знала, в чем именно. Он даже был с ней вежлив. Ей тогда начало казаться, что все ее страдания из-за Рона Уизли — полная ерунда, и, может быть, ее ждет что-то другое, совершенно фантастическое… Она думала об этом до самого их последнего разговора.

А потом не виделась с ним несколько лет. Сколько? Черт его знает, Гермиона не считала. Помнила только их последнюю встречу: случайную, мимолетную, казалось бы, ничего не значащую. Малфой стремительным шагом вошел в «Три метлы», смахивая снег с черной, цвета вороньего крыла, мантии.

Он заметил ее в компании друзей, нарочито медленно оглядев с ног до головы — так, что внутри все сжалось, но Гермиона силой воли заставила себя улыбнуться какой-то сторонней реплике, будто не замечая этого недоброго, тяжелого взгляда, прижаться к Рону, словно они еще не расстались. Поверил ли Драко в это деланое равнодушие, она так и не узнала, ведь он ушел буквально через пару минут, оставив в воздухе морозный запах улицы и чего-то знакомого, родного.

Кажется, ей нужно немного свежего воздуха. Суматошный, наполненный чужими людьми и заботами день когда-нибудь закончится. Можно будет снять маску профессионализма и ответственности и послать все произошедшее к драккловой бабушке, вернувшись в свою уютную квартирку в Косом переулке. Там она скинет надоевшие каблуки, примет ванну, возьмет в руки любимую книгу…

Гермиона вышла из дома, наполненного неприятными воспоминаниями, и, пройдя несколько шагов вдоль густой живой изгороди, оказалась в саду. Здесь, несмотря на непосредственную близость к поместью, было гораздо спокойнее — только ровный гул и отдаленные звуки скрипки нарушали тишину. Она, конечно, еще вернется туда: будет наблюдать за молодоженами, пьяными и счастливыми, за гостями, которых только несколько минут отделяют от прощального волшебного фейерверка. Завтра она прочтет в «Пророке» о шикарном мероприятии, от и до проведенном под чутким руководством «талантливого модного организатора Гермионы Грейнджер».

Свежий сентябрьский воздух действительно радовал, как никогда, прочищал затуманенную злостью и обидой голову. Как бы Гермиона ни готовилась к этому, но сегодняшний день оказался слишком сложным: видеть Драко в паре метров от себя, даже перекинуться с ним несколькими фразами — и не иметь возможности сказать большего… однозначно, это выше ее сил.

Гермиона осторожно коснулась ладонью гортензии. Интересно, кому же в этом шикарном, но мрачном поместье нравились эти легкомысленные цветы?

— Моей матери.

Он как всегда явился из ниоткуда. Сделал шаг из полумрака, пахнущего ароматами отцветающей изгороди, и остановился неподалеку. Посмотрел на нее задумчивым взглядом, полным чем-то отдаленно знакомым.

Нет, Грейнджер, тебе кажется. Ничего знакомого в нем нет, и быть уже не может. То, что могло бы быть твоим, уже принадлежит Астории. Его рука и сердце, например, как бы пошло это ни звучало.

— Я что, спросила это вслух? — смутилась Гермиона, оглянувшись.

Драко сделал крохотный шаг, став ближе к ней. Ровно на несколько дюймов, но все же.

— О да.

Неловкое молчание.

Самое время, чтобы попрощаться и не терзать себя ненужными домыслами, но вместо этого она смотрит в его пьяные глаза и увязает в этом томном бесконечном мгновении.

Метка на бледной коже горела ярко и четко, вокруг нее был виден воспаленный красный ореол. С полминуты Гермиона смотрела на нее, не моргая — только правое веко немного подрагивало.

— Ты… — выдохнула она наконец, не в состоянии сказать что-то вразумительное.

— Я убью директора, это моя миссия, — твердо сказал Драко, больше пытаясь убедить самого себя.

— Подонок, — выплюнула Грейнджер.

Это слово резануло неожиданно больно.

— Так ты обо мне думаешь? Как жаль, что мне плевать, — он слышал дрожь в своем голосе и нарочно растягивал слова, надеясь, что это сгладит впечатление.

Она вылетела из классной комнаты — наверняка побежала к Макгонагалл. Но это уже не важно. Пожиратели будут здесь раньше, чем кто-нибудь успеет что-нибудь сделать. Зачем он вообще решился ей рассказать? Просто маленькая запуганная часть его надеялась, что уж она-то сможет понять, что к чему, что пообещает — они вместе все исправят, что до нее дойдет — их короткие тайные встречи значили для него непозволительно много. Но она не смогла. А может, не захотела. Что ж, теперь дорога ясна, дальше — без развилок...

— Постой… — внезапно сообразила Гермиона, поняв, что музыка больше не играет. — А церемония уже закончилась?

— Ну… — замялся Драко, — она едва началась. Прости, испортил тебе идеальную свадьбу.

Гермиона непонимающе смотрела на него.

— Погоди… ты что… ты бросил Асторию у алтаря? — с ужасом спросила она, в душе чувствуя странное ликование. Незаметно улетучивалось безысходное, щемящее, кричащее ощущение того, что вот теперь все кончено между ними, а может, никогда ничего и не было.

— Я… я, кажется, хочу выбрать другую дорогу, — признался он.

Они стояли, глядя друг на друга еще несколько долгих секунд. У Гермионы звенело в ушах от пронзительной тишины, но Драко обернулся на шум туфель по гравиевой дорожке. Он нахмурился, а потом порывисто схватил Грейнджер за руку и трансгрессировал. О том, что они были здесь, свидетельствовала только покачивающаяся ветка гортензии.