Альтернатива (джен)

— Вот! — Сакура сердито плюхнула перед сенсеем стопку писем от своих поклонников.

— Что это? — спросил Какаши.

— Письма от фанатов. Интересуются, насколько между нами все серьезно.

— Что? — не понял тот.

— А то, что мы оба должны или опровергнуть эти глупые слухи, — розоволосая куноичи важно подняла кверху палец, — или уж, чтобы не было обидно, подтвердить их и начать встречаться.

Какаши был несколько удивлен, но, собравшись с мыслями, уточнил:

— А с чего это, собственно, все началось?

— Да с той самой серии, когда вы сказали, что я красивая, — Сакура слегка покраснела.

— Я такое говорил? — задумался сенсей. (Он совершенно не припоминал ничего подобного.)

— Было дело… — буркнула Сакура и насупилась. Она уже начала шмыгать носом: — Я… Я не могу больше ждать! Мне надоело гоняться за этим идиотом Саске! Я так совсем одна останусь…

— Кстати, как там у вас с ним на личном фронте? Все по-прежнему глухо? — сочувственно поинтересовался сенсей.

— Глухо? Мягко сказано! — Харуно была крайне возмущена. — Этот Кишимото обещал, что у нас с ним все будет в ажуре. А еще у нас с ним дочь умница-красавица будет!

Какаши задумчиво перевел взгляд с лица девушки несколько ниже, примерно в область ее живота:

— Поздравляю, — сказал он.

Та, перехватив его взгляд, только отмахнулась:

— Да нет, в перспективе.

— Ясно.

— Какое там… — сердилась Сакура. — И каким вот макаром у нас ребеночек появится, если этого гада вообще в деревне нет?

— Сочувствую, — ответил сенсей, вздыхая. Он подумал о том, что ему самому Кишимото обещал, что сделает его Хокаге, пока Наруто устраивает личную жизнь. А Какаши так хотелось после войны уйти на заслуженный отдых! Но теперь ему уготована участь стать Хокаге и батрачить за всю деревню, а по выходным катать по парку Гая в инвалидной коляске. (Об этом Какаши, в любом случае, решил тому пока не говорить.) Какаши стало грустно. Но, ничего, он же привык…

— Вот вы что-нибудь собираетесь делать? — вывела его из задумчивости Сакура. — Так и будете мириться с авторским произволом?

— А что ты предлагаешь? — рассеянно моргнул он своим черным глазом.

— А давайте подтвердим слухи и будем встречаться! — провокационно заявила девица.

— Что?!

— А что, — дернула та плечиком, — почему бы и нет. Я, между прочим, свободна. А вот вы, сколько я помню, всегда проводите время только со своей книжкой. Разве это нормально?

— А чем еще одинокому мужчине заняться в свободное время? — переспросил тот, причем вопрос прозвучал довольно риторически.

— Да ладно вам! — хитро подмигнула куноичи. — Давайте начнем нашу маленькую борьбу с авторским произволом прямо сейчас!

«Звучит немного двусмысленно…» — обеспокоено подумал Какаши, глядя, как на него надвигается ученица.

— Решено! — сказала Сакура, имевшая в тот момент крайне коварный вид. — Мы начнем с самого главного и самого святого! (Какаши даже невольно стало интересно, что это.)

— А?

— Мы снимем с вас маску!

— Нет! Не надо!

— Надо, сенсей, надо!

— Я буду сопротивляться, — предупредил он.

— Не советую, — зеленые глаза куноичи горели демоническим огнем. — В противном случае, — она расстегнула кофточку и бросилась ему на шею, — я буду кричать, что меня насилуют!

«В конце концов, она не только моя ученица, но и, прежде всего, ученица Пятой, — подумал Какаши, — от нее всякого следует ожидать».

— Вы ведь не боитесь глупых предрассудков насчет того, что совращать свою ученицу непорядочно? — Сакуру, казалось, это почему-то забавляло.

— Я ведь будущий Хокаге, — попытался вразумить сенсей розоволосую, — а для главы деревни очень важна репутация. Будет не очень хорошо, если все будут думать, что я соблазнил собственную ученицу.

— Ты соблазнил собственную ученицу?! — на пороге стоял Гай и созерцал милую картину: Сакура в расстегнутой кофточке взгромоздилась верхом на Какаши и пытается сдернуть с него маску. — Какаши! — сурово сказал он, обдавая наших героев жаром своей пылающей силы юности. — После такого ты просто обязан жениться!

— Что?! — удивленно переспросили Сакура и Какаши одновременно, уставившись сперва на Зеленого Зверя Конохи, затем друг на друга.

«Мысль, конечно, интересная, — размышляла Сакура, — но так далеко я еще все не продумала…»

«А что, — думал Какаши, — в каноне мне уготована одинокая старость, а тут… Рядом будет молодая красивая женщина, уже не так плохо. К тому же мы уже далеко не первый день знакомы. Почему бы и нет? Да, она вспыльчивая и неуравновешенная… Да, она гораздо моложе меня, да и вообще с собственной ученицей это как-то неэтично… Но если оформить отношения, то никто ничего сказать и не посмеет…» (А еще он абсолютно точно помнил, что Сакура совершенно не умеет готовить, но решил, что это дело наживное.)

Ход мыслей Сакуры сейчас шел примерно в том же направлении. А еще она подумала о том, что раз уж сенсей станет Хокаге, то гарантированно быть женой Хокаге несравнимо лучше, чем гоняться за каким-то там иллюзорным Учихой, который к тому же наверняка даже не собирается на ней жениться. Перспектива заиметь дочку умницу-красавицу от самого Саске Учиха была, конечно, интересной, но становиться при этом матерью-одиночкой Сакуре как-то не улыбалось. Единственное, что напрягало ее при мысли о замужестве, так это то, что готовить она совершенно не умела. Однако, подумав, что их неприхотливому сенсею, привыкшему к жизни в полевых условиях, уже ничего не страшно, решила, что это проблемой стать не должно.

Какаши же, в довершение ко всем предыдущим размышлениям, сделал для себя еще пару интересных выводов, переводя взгляд с Сакуры на Гая и обратно. В самом деле, почему бы им немного не подправить концовку? Чем черт не шутит, может, и Гаю потом повезет.

— Слушай, — шепнул он на ухо Сакуре, — а твоя подруга Ино свободна?

— Хи-хи! — прыснула Сакура. — Забыла вам сказать.

— А?

— Я спрашивала у нашего многоуважаемого автора про то с кем будет Ино, раз уж Саске он пообещал мне, — Сакура растянулась в ехиднейшей ухмылке. — И тот проболтался… — она скрючилась от смеха, а на глазах куноичи даже выступили слезы. — Ой, не могу!

— И?

— Он сказал, что Ино будет женой нашего долбанутого Сая!

— О… — удивился Какаши. — Сочувствую. А с чего…

— Да все с того же, — махнула рукой Сакура, слезая, наконец, с сенсея, — он в одной серии назвал ее «красоткой».

«Как мало порой надо для появления слухов…» — философски заключил про себя Какаши.

(Все это случилось аккурат накануне последней войны.)

* * *

Кишимото Масаши пил вторую чашку кофе. Глаза решительно отказывались разлипаться, рука совершенно не держала карандаш, а ему срочно требовалось начать работу над последней частью манги, если он хотел уложиться в срок. Свои идеи у него кончились еще пару десятков томов назад, так что, ничего не поделаешь, придется уступить фанатам и сделать так, как хочет большинство. Где-то там, глубоко в подсознании, он понимал, что так позорно заканчивать столь великий труд не слишком хорошо, но время, фанаты и наглый главный редактор поджимали, то есть сделали свое темное дело. Это вначале было полностью его творчество, а теперь суровая необходимость и коммерция.

Глубоко вздохнув, автор сложил необходимые для вдохновения печати и произнес: «Фантазия-но-джитсу!» А затем полностью погрузился в мир своих героев.

Первым делом надо было разобраться с Саске. Младший Учиха и правда долго бродил черт знает где, пора бы направить его в родные пенаты. Итак, Четвертая Мировая война шиноби закончилась. Наверное… Нет, точно, закончилась. Кагуя, мать Мудреца Шести Путей, отправлена назад в преисподнюю. Или в историю? Или в мифологию? Или строить дальше коварные планы?..

Рука автора вновь потянулась к чашке с уже остывшим кофе. Как же это здорово: пить кофе, сидя дома, и одновременно путешествовать по такому классному миру! В такие моменты Кишимото было даже немного завидно самому себе.

Так, надо сосредоточиться. Он же обещал Сакуре, что Саске Учиха останется с ней. И даже сделает ей ребенка — вот это воображение автора отказывалось представлять совсем, но надо себя пересилить. Раз уж обещал…

Он материализовался рядом с Саске, идущим как раз по направлению к родной деревне. Автору казалось, что в деревню все коноховцы вернутся дружно вместе после войны, но Саске шел один. «Ну и ладно, — подумал еще не до конца проснувшийся автор, — рисовать меньше».

— Приветик! — поздоровался он со своим героем.

— А, это ты, — буркнул неприветливый Учиха. — Ну здоро́во.

— Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Вот про тот момент, когда ты вернешься наконец в деревню?

— Угу, начну клан возрождать. Причем один, — он иронично покосился на автора. — Ну сделаю я Харуно двоих-троих, и че дальше? Это, по-твоему, возрождение клана?

— Все лучше, чем ничего! — выкрутился кое-как автор.

— Угу… И вообще, с какой стати я должен это с Харуно делать? В деревне полно классных девчонок.

— Понимаешь, — залебезил творец, — я ей обещал…

— А мне, значит, расхлебывать? — надулся Саске.

— Я… Я компенсирую!

— Ага, как в тот раз, когда ты отправил меня в ученики к этому шизофренику Орочимару.

— Так было необходимо для сюжета, — оправдывался автор. — Вы трое должны были стать учениками саннинов.

— Да-да, что-то такое припоминаю, — Саске сделал равнодушную мину и начал откровенно игнорировать присутствие нежелательного спутника.

— Я же хотел как лучше, чтобы было интереснее…

Так за этим не сильно содержательным разговором автор и его герой не заметили, как дошли до Конохи.

* * *

У самых врат деревни их ждал небольшой, нет, даже довольно большой сюрприз. Встречать последнего представителя некогда могущественного клана Учих (и своего закадычного друга и соперника по совместительству) вышел Наруто. Саске с завистью и недоумением таращился на приятеля в парадном облачении Хокаге. «Стал все-таки…» — пронеслось у него в голове. Под руку с ним шла красивая пышногрудая девица, в которой, немного попыжившись, Учиха узнал старшую дочь главы клана Хьюг.

«Вот добе дает!» — подумал Саске.

«Хоть это по плану», — подумал Кишимото.

Пока разум Учихи привыкал к ставшему Хокаге Наруто, его вышли встречать и остальные члены седьмой команды: старый добрый сенсей Какаши, которого он совершенно не узнал, так как тот был без маски, а с ним та самая Сакура Харуно, которую Учихе в ближайшем будущем предстояло обрюхатить. Выглядела она странно: гораздо полнее, чем вариант, виденный Саске в последнюю их встречу, а ведь она постоянно сидела на диете. При ближайшем рассмотрении оказалось, что она, всего-навсего, в положении, причем уже практически на сносях.

— Это когда это мы успели? — ядовито осведомился Учиха у автора, указывая в сторону бывшей сокомандницы. — У нас же ничего не было!

— Может, непорочное зачатие? — с надеждой предположил автор. — А что, если это побочный эффект от использования тобою в бою ринненгана? — продолжал сочинять он на ходу.

— Я тебе покажу, побочный эффект! — прорычал Саске, сжимая кулаки.

— Да ладно, ничего страшного же не случилось, — заверил Кишимото. — Ну, подумаешь, опередили тебя, пока ты там у меня неизвестно где шатался. Кстати, кто это посмел? — он недоуменно уставился на своего самого загадочного персонажа. Ему, честно говоря, было лень придумывать для Какаши внешность, поэтому он решил оставить его в маске до конца сюжета.

— Йо! — поприветствовал его Хатаке, обнимая другой рукой жену.

«Какой типаж», — думал автор.

— Саске, приветик! — на горизонте показалась Ино. Она была полна здоровой, бьющей ключом силы юности, да еще и вдвойне: Яманака шла под ручку с Гаем и Роком Ли одновременно.

— А где Сай? — спросил ничего не понимающий Кишимото.

— А он выгодно продал свои картины в Сунагакуре и свалил отсюда, — беззаботно пояснила Ино.

— Скатертью дорога, — сказали они дружно с Сакурой.

— Вот как… А вы… С вами все в порядке, Гай-сенсей? — чесал в затылке мангака.

— Разумеется! — бодро воскликнул тот. — Зеленый Зверь Конохи и в огне не горит, и в воде не тонет!

Стоящий в сторонке Какаши только хитро улыбался. Он подумал, что раз уж они победят Кагую без Гая, то и нечего ему калечиться, пусть лучше Наруто немного подразнит Мадару, пока тот не взорвется и не перейдет на новую фазу. А Гая он незаметно погрузил в гендзютсу, так что тот был абсолютно уверен, что продолжает сражаться, да еще и всех побеждает!

Наступило неловкое молчание, во время которого Саске чувствовал совершенно отчетливо, что он явно здесь лишний. Он уже готов был развернуться на сто восемьдесят градусов и уйти куда подальше, но сюрпризы по возвращении в родную Коноху и не думали кончаться.

— Саске! Дорогой! — навстречу с распростертыми объятиями бежал радостный Орочимару. — У меня для тебя сюрприз! Да какой!

— Че?! — не понял младший и самый распоследний Учиха.

— Во-о-от такой! — развел руки в стороны саннин. — Тебе понравится, обещаю!

Перед глазами удивленного Саске (и еще более обалдевшего автора) появились: Итачи Учиха, Обито Учиха и Учиха Мадара, собственной персоной.

— Вот, родственников твоих клонировал! — с гордостью за свой труд произнес Орочимару. — Как новенькие!

— Че?! — выкатил глаза Саске. Он повернулся к Кишимото с таким убийственным взглядом, что у того подкосились ноги.

— Я… Я тут ни при чем… — заикался автор.

— Ты же хотел клан возродить, вот я и подумал, что вместе вам легче и быстрее будет это дело провернуть, — сказал Орочимару. — Кстати, Саске, если бы у тебя вдруг нашлись волосы, ногти, ну или еще что, оставшееся от твоих родителей, я бы и их мог клонировать, мне не жалко, — улыбался саннин.

— Да уж, родственничек, Змей дело говорит! — похлопал Саске по плечу Обито. — Не кисни, в Конохе полно классных девчонок! Пошли, я покажу тебе, что значит быть настоящим мужиком!

— Ага, много ты в этом понимаешь, — прошипел Саске.

— Да-да, полно классных девчонок! Например, нас! — откуда ни возьмись, из-за угла вынырнули бывшая Хокаге Тсунаде и бывшая Мизукаге Мэй, эффектно виляя бедрами.

Тсунаде подплыла прямиком к Мадаре и, заигрывающе прижимаясь к нему своим до неприличия пышным бюстом, томно произнесла:

— Полагаю, давно уже пора заключить окончательный мир между Учихами и Сенджу, не так ли?

У Мадары дернуло под глазом. В этот момент он, очевидно, думал о том, что, пожалуй, слишком много уделял времени военным действиям и пересматривал свои приоритеты.

* * *

Пока это все происходило, пока Орочимару радостно вещал, что уже готов клонировать Неджи Хьюгу (всего за пару бъякуганов) и заверял Наруто, что возродит и Джирайю, как только у него будет подходящий материал, автор был призван к ответу. Какаши ловко выхватил у него из рук черновики (которые, как полагал Кишимото, должны были находиться сейчас у него на столе) и быстро пробежал их глазами. После бумажки со скоростью света полетели по рукам. Со всех сторон раздавались недовольные возгласы.

Внезапно автора накрыло плотным деревянным куполом. Кишимото обернулся впотьмах и чуть не упал, прихваченный инфарктом: на него смотрело ужасное лицо, подсвеченное снизу фонариком и потусторонний голос сердито вопросил:

— Так про меня в последней главе ничего не будет?

«Ямато… Я про него и забыл, — подумал автор, — некрасиво, конечно, получилось. Но он не такой уж и важный персонаж, как, к примеру, тот же Орочимару. Надо же… — огорченно продолжил свою мысль Кишимото, — про Орочимару я же тоже забыл… Но он у меня молодец, не теряется…»

— Наруто, — удивилась Хината, вглядываясь в черновики, — мы что, назвали дочь «подсолнухом»?

— А сына, так вообще, Боруто. Что это за имя такое? — недоумевал блондин.

— Ну-ка, дайте мне, — влезла Сакура, отнимая у молодоженов листки. Она пробежалась глазами, нашла нужный кадр и возмутилась еще больше: — Да что бы я назвала свою умницу-красавицу дочь Сарада? Еще чего! Тем более, что в иностранной транскрипции, да еще и с кривыми переводчиками это точно будет звучать как «салат»!

— Успокойся, дорогая, нашей дочери мы придумаем самое красивое имя, — заверил ее Какаши.

— Да, — воодушевилась Сакура, — мы назовем ее Клариссой или, нет, лучше Эмелиной, — она призадумалась. — Хотя, Гортензия тоже звучит очень красиво.

— Надо еще с фамилией согласовать, — робко напомнила Хината.

— А то Гортензия Хатаке — вообще зашибись, — хохотнул Наруто, за что и получил «мягкой ладонью» под ребра, так, чисто символически, ибо были вещи, к которым его тихоня жена относилась более, чем серьезно.

Пока дамы обсуждали выбор имен для будущих детишек, Кишимото продолжал отчаянно отбиваться от капитана Ямато, не желавшего мириться с таким бесславным для него концом. Он, конечно, рад был, что его по сюжету не убили и, хорошенько подумав, чуть позже все же отпустил автора, пока тот не додумался это сделать.

Учихи, наплевав на остальных, отправились в ближайший кабак, обсуждать, стоит ли отстраивать заново квартал Учих или ну его. При этом Мадаре явно повезло: не успев как следует пересмотреть свои приоритеты, он все-таки умудрился отвязаться от Тсунаде. Свежеклонированные Учихи даже не представляли себе, в какие долги могли влезть еще до постройки нового квартала, если бы пригласили ее с собой выпить.

Перед уходом Мадара пригрозил автору, чтобы их клан больше, сволочь такая, не трогал. И так уже много от него натерпелись. В противном случае он, Учиха Мадара, его из-под земли достанет и убьет самым жестоким из известных ему способов. Пока Кишимото приходил в себя после столь пламенной речи, подкрепленной горящими мангеке-шаринганами, Орочимару всех заверил, что беспокоиться не стоит: если Мадара (или кто иной) его и убьет, он всегда сможет клонировать автора заново. Все согласились с тем, что это обнадеживает.

Весь оставшийся день крайне уважаемый всеми жителями Конохи автор выслушивал все, что те о нем думают. Наруто же торжественно пообещал ему устроить совет пяти Каге и пустить его в тур по всем деревням шиноби и выслушать все, что ему полагается, и там. Кишимото просил прощения и торжественно клялся, что больше не будет. В конце концов, шиноби пожалели создателя и отпустили его с миром.

* * *

После все в Конохе жили долго и счастливо. И даже Киба, встрескавшийся по уши в дрессировщицу кошек. (Впрочем, это было по плану.) Герои сами оказались умнее и сумели, все-таки, выбрать золотую середину между жизнью шиноби и семейной. Самое удивительное, что фанаты даже не протестовали, так как вины автора в такой концовке, можно считать, что и не было, а все решили сами герои.

«И как я сам до этого не додумался?..» — мысленно удивлялся автор.

Кишимото вдруг почувствовал, что совесть его теперь спокойна, так что можно оставить все, как есть и, как это ни грустно, попрощаться уже с миром шиноби и своими, столь милыми сердцу, героями. Он и так слишком долго не решался это сделать…

Утешало немного одно: он сколь угодно может подрисовывать экстру и плодить филлеры, а также помогать сценаристам сочинять отдельные истории для полнометражек. Нет, определенно, он не успеет соскучиться!