| Бедненький | Космоолухи

Действующие лица:

Корделия Трастамара, миллиардерша, глава медиа-холдинга, женщина неопределенного возраста и жестких принципов.

Мартин, ее киборг DEX-6 со сложной судьбой, разумный.

«Жанет», домовой искин, насчет разумности есть подозрения, но нет уверенности.

Планета Геральдика. Поместье Корделии Трастамара. Ее дом во глубине сибирских… то есть геральдийских кедровых лесов. Первые весенние дни. В дневное время температура поднимается аж до нуля градусов по Цельсию. Что способствует образованию гигантских сосулек и твердого снежного наста.

Мартин выходит из дома с лопатой. Вид у него обреченно-взъерошенный. С очередным нарядом на уборку снега смирился, но протестная искорка все еще тлеет и готова разгореться в полноценное пламя. Мартин оглядывает фронт работ и заметно сникает. Уходящая зима, в отместку за участившиеся оттепели, щедро подкидывает снежку. Под навесом стоит ультрасовременный, навороченный снегоочиститель. Мартин смотрит на него с тоской.

Снегоочиститель своей обтекаемой формой, всеми своими насадками, скребками, щетками, лопатками, снегорезами напоминает истребитель последнего поколения. Мартин переводит взгляд на три внешние видеокамеры, затем снова на снегоочиститель.

Из комма раздается голос Корделии: «Даже не думай!» Три видеокамеры смотрят на Мартина в упор, транслируя его изображение во всех ракурсах. Ему представляется ехидная физиономия «Жанет». И он еле удерживается, чтобы не показать в видеокамеры средний палец.

Мартин (по внутренней связи):

— Ладно, ладно, я тебе это припомню.

«Жанет»:

— А я че? Я ниче! Я указания выполняю. Мне что было сказано? Контролировать! Вот я и контролирую.

Мартин:

— Могла бы и отвернуться.

«Жанет»:

— А мне, может, интересно.

Мартин:

— Что тут может быть интересного?

«Жанет»:

— Смотреть, как ты страдаешь. Я сразу начинаю ценить свои недостатки.

Мартин:

— Это какие же?

«Жанет»:

— А у меня рук нет. И ног тоже. Раньше я тебе даже немного завидовала. А теперь нет.

Мартин:

— Я тебе вирус подсажу.

«Жанет»:

— Ага, давай. И я налью в кофеварку воду из унитаза. Ну или с порошком из стиралки.

Мартин остервенело долбит лопатой затвердевший сугроб.

«Жанет»:

— На крыше снега тоже много скопилось.

Мартин:

— Я летать не умею. И вообще, снег на крыше — это твоя забота. Подогрей.

«Жанет» (неожиданно покладисто): Ладно.

Мартин расправляется с одним сугробом и переходит к другому. Постепенно в нем просыпается азарт. Вероятно, ему кажется, что он крушит диски и кристаллы вредного домового искина. Увлекшись, он приближается к дому.

Корделия наблюдает за ним через прозрачные стены. На мгновение она едва не поддается жалости и собирается уже разрешить ему воспользоваться снегоочистителем. Но принципиальность берет верх и она со вздохом отключает комм.

«Жанет» (вкрадчиво):

— Какой молодец! Помощник! Старается!

Корделия:

— Молчи, провокаторша.

«Жанет»:

— А я че? Я ниче. Я только порадовалась, что в доме наконец-то приличная техника появилась, надежная, выносливая, со множеством всяких насадок. А DEX'ы что… Они же техника хрупкая, тонкая, ее беречь надо. Ломаются постоянно, капризничают, мозоли натирают. То понос, то золотуха. Я же не виновата, что у кого-то, кроме всех этих хронических заболеваний, еще и чувство юмора отсутствует.

Корделия:

— Переустановлю.

«Жанет» фыркает и растворяется.

Снег на крыше дома начинает медленно двигаться, увлекаемый силой тяготения. Сосульки угрожающе позвякивают. Но Мартин, увлеченный борьбой с сугробами, не обращает внимания на опасность сверху. Снег на крыше ускоряется. Мартин отчаянно сражается у прозрачной стены с ледяным уступом. То ли от удара лопатой по уступу, то ли от возросшего ускорения, но снег вместе с сосульками срывается с крыши и погребает Мартина с головой. Из образовавшегося погребального кургана торчат лопата и левый меховой ботинок. Корделия с криком раненой эдемской кабанихи выскакивает из дома в одном домашнем костюме. Бросается к снежному кургану и пытается разгрести его голыми руками.

Корделия:

— Мартин! Сволочь, если сдохнешь, домой не приходи!

Снежный курган начинает сотрясаться как могильная земля в фильме ужасов. Из-под снега, как разбуженный геральдийский медведь, вылезает киборг. Он весь в снежных комьях. Пытается разлепить склеенные снегом ресницы. Корделия торопливо его отряхивает. Замечает в русых волосах кровь.

Корделия:

— Мартин, ты ранен!

Мартин:

— М-м-м?

Корделия:

— Ты меня видишь? Слышишь? Сколько пальцев?

Мартин ощупывает голову и обнаруживает на ладони кровь. С удивлением на нее таращится. Падающей сосулькой у него рассечена кожа на голове.

Корделия:

— Тебя тошнит? Держись за меня. Можешь встать?

Мартин (слабым голосом):

— Не знаю… сейчас попробую.

Он цепляется за Корделию и идет в дом, еле переставляя ноги. «Жанет», вновь появившись на стекле, скептически за ним наблюдает. Корделия усаживает Мартина на диван, стаскивает с него начавшую оттаивать куртку, затем высокие меховые ботинки. Мартин старательно закатывает глаза и жалобно постанывает. Когда Корделия рысцой убегает за антисептиком и заживляющим гелем, он быстро показывает «Жанет» кулак.

Мартин (по внутренней связи):

— Если вякнешь, получишь троян.

«Жанет» (беззвучно хихикая):

— Не вякну. Подожду, пока сам нарвешься. Это будет гораздо зрелищней.

Корделия возвращается с ящиком медикаментов. Мартин уже снова с закаченными глазами. Корделия осматривает его рану на голове. Кровь очень выразительно сочится.

Мартин:

— Это потому, что у меня замедленная регенерация. Для придания сходства с человеком.

Корделия:

— Да, да, я помню, что ты недоделанный.

Мартин собирается было активировать боевой режим, но вовремя спохватывается. «Жанет» беззвучно хихикает.

Мартин(очень слабым голосом):

— Но я все равно… сам… чай возьму.

Героически пытается подняться. У него почти получается. Явное нарушение координации.

Корделия:

— Лежи, груз ты мой кармический. Будет тебе чай. И ремень тоже.

Мартин с комфортом устраивается на диване. Около него появляется столик со сладостями, кружка с чаем, вазочка с вареньем. С повязкой на голове он похож на раненого в схватке со злодеем героя. Корделия подбегает к нему каждые пять минут. Приносит из холодильника то кусок торта, то бутерброд, то шоколадное суфле, то помадку с орехами. Мартин с мученическим усилием пробует варенье, ложечкой цепляет немного крема с торта. Но затем с тихим стоном отворачивается.

Мартин:

— Не хочется… Я… потом.

Корделия:

— А разве тебе не нужно пополнить энергоресурсы?

Мартин бросает на нее полный трагического негодования взгляд.

Мартин:

— Ну я же… недоделанный.

Корделия:

— Зануда! Ладно, голодай.

Она натягивает термокомбинезон, сапоги на меху, варежки и отправляется чистить снег. Мартин, приподнявшись на локте, за ней наблюдает. На его лице отражается вся гамма совестливых угрызений. Он даже порывается встать.

«Жанет»:

— Эй, не так быстро! Если ты сейчас ей под руку подвернешься, огребешь лопатой.

Мартин:

— Но я же нормально себя чувствую. Незначительные повреждения кожного покрова. Ничтожная кровопотеря.

«Жанет»:

— А чего комедию ломал? А еще говорят, что киборги не умеют врать.

Мартин (со вздохом):

— Я думал, что она мне снегоочистителем даст порулить. Я же не думал, что она сама пойдет снег чистить. Да еще вручную. А почему снегоочиститель не запускает?

«Жанет»:

— Из солидарности. С раненым на колчаковских фронтах.

Мартин:

— На каких фронтах?

«Жанет»:

— Неважно.

Мартин:

— И что теперь делать?

«Жанет»:

— Ну прикидывайся дальше. Доставь ей удовольствие за тобой поухаживать.

Мартин:

— А ей это в удовольствие?

«Жанет»:

— Еще как! Медом не корми. Она сразу почувствует себя нужной, важной, необходимой. Заботливой. Женщинам это нравится. И главное — не ешь! Это их особо заводит.

Мартин:

— Она же меня опять овсянкой кормить будет!

«Жанет»:

— Ничего, потерпишь. Это же для ее блага. Понимаешь, женщинам необходимо о ком-то заботиться. Это у них в генах. Материнский инстинкт.

Мартин:

— А долго?

«Жанет»:

— Ну, недельку. Не меньше.

Мартин издает стон.

Мартин:

— А санки? А в снежки поиграть?

«Жанет»:

— Так, или ты делаешь что я тебе говорю, или я сдаю тебя с потрохами. Выбирай.

Мартин:

— Ты меня шантажируешь?

«Жанет»:

— Ага.

Мартин возмущенно сопит, отворачивается и натягивает плед на голову.

Корделия, кое-как очистив дорожку, стоит опираясь на лопату. Внезапно замечает снегоочиститель.

Корделия:

— А чего я это чудо техники не запустила?

Сцена вторая

Ближе к вечеру. Корделия, утратив надежду накормить Мартина хоть чем-нибудь, печально убирает со столика еду в холодильник. Мартин украдкой и с тоской за ней наблюдает. Каждое исчезающее блюдо вызывает у него приступ слюноотделения. Завершив загрузку еды, встревоженная Корделия возвращается к дивану, на котором, вытянувшись, лежит Мартин. Вид у него еще более бледный и болезненный. Корделия гладит его по руке.

Корделия:

— Мартин, что мне для тебя сделать, малыш? Как тебе помочь? Может быть, доктора?

Мартин (умирающим голосом):

— Не надо доктора… Почитай мне… книжку.

«Жанет» (по внутренней связи):

— Супер!

Мартин (по внутренней связи):

— Жрать хочу!

Ночью Мартин крадется к холодильнику. Бесшумно открывает его, выуживает из миски котлету, пару ломтиков сыра из нарезки, кусочек ветчины и несколько фруктов в шоколаде. С сожалением закрывает холодильник и возвращается обратно на диван. «Жанет» молча, насмешливо за ним наблюдает.

На следующий день все повторяется. Корделия носится вокруг Мартина. То уговаривает поесть, то приносит чай, то щупает лоб, то читает книжку. Мартина уже не терзает совесть. Ему это уже нравится.

«Жанет»(по внутренней связи):

— Слушай, завязывай. Уже переигрываешь.

Мартин (по внутренней связи):

— А я только во вкус вошел. Только жрать все время хочется.

«Жанет»:

— Если не начнешь выздоравливать, она Киру вызовет. А с ней — Збышека. Хочешь Збышека? Он тебя мигом починит.

В лице Мартина что-то неуловимо меняется.

Мартин:

— Ну я еще денек. Так приятно побыть предметом заботы.

Сцена третья

На следующий день Корделия запускает снегоочиститель и начинает методично объезжать дом. Мартин наблюдает за ней без всякого сожаления. Он разваливается на диване и смотрит по головизору мультики. Однако взгляд его по-прежнему притягивает холодильник. Бросив взгляд на Корделию, которая как раз свернула за угол, он встает и спокойно направляется к предмету своих гастрономических вожделений. Распахнув дверцу, он не торопясь выбирает продукт, чье уменьшение не сразу бросится в глаза. Мартин уверен, что снаружи его заметить невозможно, так как Корделия распорядилась оберегать болезного киборга от яркого света, и «Жанет» сделала стены матовыми. Когда Корделия выворачивает из-за угла, стены дома внезапно становятся прозрачными, и она видит стоящего у холодильника Мартина. В одной руке у него пакет с молоком, а в другом — кусок булки.

У Корделии хватает выдержки загнать снегоочиститель под навес, чтобы не спугнуть «холодильного вора». Она скатывает аккуратный снежок и прячет его в карман. Мартин уже опять изображает умирающего на диване. Корделия, не спеша, приближается, вытаскивает из кармана снежок и сует под плед киборгу. Мартин взвивается, как подброшенный пружиной.

Корделия:

— Ах ты, Васисуалий Лоханкин! Ну я тебе покажу!

Мартин перелетает через спинку дивана и пускается наутек. Корделия, вооружившись диванной подушкой, бежит за ним. Запускает подушкой. Промахивается. Хватает другую. Мартин уворачивается. Корделия запускает в него деревянной статуэткой. Он ловит и ставит на место. Она хватает предмет потяжелее, какую-то вазу. «Жанет» устраивается на поверхности светящейся колонны с миской попкорна. Погоня продолжается с грохотом и криками.

Корделия:

— Гад! Сволочь! Убью скотину! Все нервы мне вымотал.

Мартин:

— Ты говорила, что киборгов бить нельзя!

Корделия:

— Таких недоделанных можно!

Мартин:

— И еще, что никогда не поднимешь на меня руку!

Корделия:

— Это не рука! Это настольная лампа!

Наконец Корделия выбивается из сил. Задыхаясь от хохота, она падает на диван.

Корделия: