Личное пространство (гет)

Как и почти каждая девочка — Лили мечтала о любви. Сказки с красочными иллюстрациями помогали воображению создать образ идеальной жизни: муж-красавец, свой домик, сыночек или доченька и — непременно сильная настоящая любовь. Лили не мечтала о крёстной фее-волшебнице и, как оказалось, правильно делала: зачем нужна крёстная, если она сама — волшебница!

В шестнадцать Лили влюбилась. По-настоящему. И все детские мечты сразу же всплыли в памяти. За годы в магическом мире она успела столкнуться не только с хорошими вещами, но и ужасной несправедливостью, и всё же иррациональная вера, что магия сможет всё исправить, так и не угасла. Лили искренне верила — знала! — что их с Джеймсом любовь справится с любыми испытаниями.

И та справлялась.

Сразу после Хогвартса они поженились, хотя та же Марлин шипела весь седьмой курс, что Поттер лишь развлекается с ней, а жениться, как и всякий чистокровный волшебник, на магглокровке не станет. На свадьбе Лили не удержалась от ехидной улыбки в адрес своей уже бывшей подружки и торжествующе прошла под венец с лучшим парнем в мире.

Родители Джеймса брак не одобрили, знакомиться с невесткой не пожелали и даже на свадьбу не явились, но подарили дом. Переступив порог своего нового жилища, Лили поняла, что мистер и миссис Поттер в душе её одобрили — иначе не позволили бы им с Джеймсом жить в таком чудесном месте, а что не пришли на свадьбу… У них с Джеймсом теперь своя семья — на двоих.

Хоть и не было спокойно в мире, Лили наслаждалась своим счастьем. Они вместе посещали курсы авроров, вместе ходили в кино, вместе готовили обеды и вместе мыли посуду, они не расставались больше, чем на несколько минут, и никак не могли насытиться друг другом. Им не нужен был остальной мир, лишь их маленький домик, чтобы буквально светиться. А затем, узнав о беременности Лили, они и вовсе пребывали на седьмом небе от счастья. Казалось, лучше быть просто не может…

Всё рухнуло внезапно.

Лили просто не могла поверить, что Альбус Дамблдор на полном серьёзе предлагает им отказаться от своих жизней и запереться в доме из-за какого-то предсказания. Но это оказалось правдой. Конечно, рисковать ещё нерождённым малышом никто из них не хотел, но менять всё из-за ерунды… Спорить с Дамблдором было бессмысленно, они и сами не поняли, как на всё согласились.

И потекли дни.

Джеймс в первое время ходил на работу один, Лили же занималась домом, но довольно скоро оба поняли, что так продолжаться не может: Джеймс не мог сосредоточиться, волнуясь за жену, оставшуюся дома в одиночестве, а Лили сходила с ума от беспокойства за рискующего собой супруга. Из Аврората Джеймсу пришлось уйти, и они осели дома.

Беременность протекала легко и приятно; перестав переживать друг за друга, мистер и миссис Поттер снова наслаждались друг другом, привечали друзей, строили планы…

И снова всё рухнуло с появлением в доме Альбуса Дамблдора. Часть текста предсказания была передана Волдеморту, и теперь тот собирался напасть на семьи, подходящие под пророчество.

Имеющейся защиты было откровенно недостаточно. Одно дело, когда чары должны защитить от рядовых магов, но совсем другое, когда твой враг столь сильный волшебник. Да и беременная Лили не могла рассчитывать на то, чтобы быстро скрыться в случае опасности, не говоря уже о том, что после рождения малыша Гарри аппарация и порт-ключи стали вовсе неприменимы. Сириус попытался предложить чары, которые использовала его семья, но Лили с Джеймсом с негодованием отказались и по совету Дамблдора решили спрятаться под Фиделиусом.

Это стало ошибкой.

Если первый год брака показался Лили сказкой, а второй, хотя и волнительным, но, в принципе, неплохим, то третий стал настоящим испытанием.

Совсем недавно она бы покрутила пальцем у виска, скажи кто, что ей может надоесть Джеймс. Однако несмотря на любовь — муж стал раздражать. Лили не понимала себя, списывала всё на гормоны, но после рождения Гарри стало лишь хуже. У неё даже не получалось полноценно радоваться появлению долгожданного и такого желанного сыночка, потому что оказаться запертой на ограниченном пространстве с не сидящим на месте Джеймсом и постоянно орущим младенцем оказалось пыткой.

Лили не могла поверить, что любимый мужчина может так раздражать, однако всего за пару недель она уже готова была убить мужа с особой жестокостью, и, кажется, это было взаимно. А прятаться им, может быть, придётся не один месяц… или ещё дольше.

Желая прожить с любимым всю жизнь, она не предполагала, каково будет оказаться наедине с ним на протяжении длительного срока в запертом доме. После многочисленных ссор, возникающих буквально на ровном месте, они расходились по разным углам и порой неделями не разговаривали. Лёжа ночью в супружеской спальне в одиночестве, Лили плакала и накрывалась с головой одеялом, не желая видеть ставшие ненавистными стены. И как-то ночью, в очередной раз оплакивая свою судьбу, Лили со всей отчётливостью поняла, что хочет развода.

После этого стало легче.

Теперь она воспринимала Джеймса в качестве бывшего мужа и потому не принимала близко к сердцу его слова и не обижалась. Впереди замерцал ещё слабый, но всё-таки луч надежды.

И когда октябрьским вечером Джеймс неожиданно сказал, что уходит, она впервые за целый год улыбнулась.

Впрочем, речь шла не о разводе, Джеймс всего лишь решил вернуться в Аврорат.

Получив в своё распоряжение целый дом, Лили уже не так страдала от невозможности его покинуть. Она снова с удовольствием занималась домашними делами, а не пряталась в детской, и даже отношения с мужем стали налаживаться. По крайней мере им обоим так казалось. Ну или они оба просто устали избегать друг друга.

Изоляция сильно сказалась на характерах обоих, но если Джеймс наконец вырвался на волю и снова зажил, то Лили по-прежнему была вынуждена прятаться. Они даже наконец-то обсудили свою ситуацию и одновременно пришли к выводу, что когда всё закончится (а всё плохое непременно должно было закончиться!), им стоит на некоторое время расстаться — отдохнуть друг от друга, пожить своей собственной жизнью, развеяться… Лили уже распланировала встречу с подругами, про которых совсем забыла, с Петуньей, поход в кино…

И тогда всё рухнуло в третий раз. И теперь уже окончательно.

— Лили! Хватай Гарри и беги!

Голос Джеймса был полон страха и тревоги за них, а Лили, хоть и понимала, насколько серьёзно происходящее, растерянно застыла в дверях детской.

Он нашёл их. Несмотря на все лишения, несмотря на полтора года изоляции, испорченные отношения с мужем, разрыв всех связей с миром, несмотря ни на что — нашёл.

«Наконец-то всё закончится», — подумала Лили с обречённым облегчением, и только тогда осознала, что появление Волдеморта на их пороге положит конец изоляции, конечно, но — какой ценой?

Растерянно оглядываясь в поисках палочки, со страхом понимая, что Джеймс слишком долго молчит, ужасаясь мысли, что Гарри в опасности, отвыкшая от активности Лили так и встретила врага без оружия. Единственное, что она могла — закрыть сына собой.

Их милый домик давно не был гостеприимен, превратившись в склеп, но даже в худшие дни Лили не думала, что он станет для них с Джеймсом могилой.

— Только не Гарри! — взмолилась она в последнюю секунду жизни, ужасаясь уже не своей судьбе, а тому, что её мальчик так никогда и не покинет этот дом. — Умоляю! Только не Гарри…

И судьба смилостивилась, позволив затухающим глазам увидеть в последнее мгновение жизни, что враг повержен, а Гарри — жив.

«И всё же всё было не зря», — мысленно улыбнулась Лили и умерла.