Предвкушение убийства (джен)

Вам когда-нибудь хотелось убить? Мне — постоянно. В раннем детстве я желал смерти отцу, подростком — школьным недругам, юношей я жаждал крови и страданий врагов, а в зрелом возрасте мечтал о массовых убийствах студентов. Но дальше мыслей дело не шло, сначала я был слишком мал и слаб, потом уже хватало мозгов, что убийство — это крайнее средство. Да вот только думать об этом я не переставал, находя утешение о придуманных картинах.

Как ни странно, эта скрытая от мира постыдная склонность не раз спасала мне жизнь — Тёмный Лорд с неизменным удовлетворением улыбался после того, как вторгался в мой разум, видя именно то, что и желал — жестокого и готового убивать Пожирателя смерти.

Дожив до тридцати семи лет, я так и не лишил никого жизни, хотя несколько раз был в опасной близости от грани, и вот теперь наконец сделаю это. Своими собственными руками, наплевав на правила и законы, мнения людей и ошмётки собственной совести. Я лишу жизни человека.

— Готов к смерти? — упиваясь предвкушением, я наклонился к своей жертве, чтобы заглянуть в глаза. Расширенные до предела зрачки, поверхностное дыхание, бисеринки пота над верхней губой… Я втянул запах страха и улыбнулся. — Я убью тебя, но сперва наслажусь твоей агонией.

— Северус…

— Круцио!

Крепко сжатые зубы, сдерживаемые крики, бьющееся в агонии тело… Как долго я мечтал об этом… Но торопиться не стоило, действом нужно было насладиться.

— Почему ты медлишь, С-с-северус-с-с?

Угрозы в голосе не было, впрочем, недовольство промедлением уже чувствовалось, а значит — осторожнее, Северус, ещё осторожнее!

— Повелитель, я так долго мечтал об этом, — мой поклон был почтителен, но не подобострастен, за столько лет я смог найти тонкую грань. — Позвольте мне насладиться убийством?

Лорд не торопился с ответом; молча изучал меня, сверлил взглядом, но не пытался влезть в голову. Пожиратели молчали, затаив дыхание, жертва и вовсе пыталась слиться с полом. Наконец Лорд милостиво кивнул.

— В таком случае забери его отсюда. Можешь продолжить в подземельях. Люциус покажет тебе, где разместить нашего гостя.

Отвесив ещё один поклон, я наколдовал верёвки и вздёрнул жертву в воздух, левитируя перед собой.

— Я провожу, — шагнул вперёд Малфой, стараясь не смотреть ни на меня, ни на жертву.

Мы молча прошли к лестнице, спустились в подвал, прошагали мимо дверей хозяйственных помещений… Люциус остановился перед массивной дверью, закрытой на несколько навесных замков, от которой шёл мощный фон защитных чар.

— Северус… — он запнулся, словно засомневался, что стоит продолжать, но я изогнул бровь в немом вопросе, и Люциус всё же озвучил свою мысль: — Эта жажда убийства… это непохоже на тебя.

— Что ты хочешь этим сказать? — напрягся я. Положение было проигрышным. Даже если я уроню жертву, отменяя чары левитации, не успею наколдовать атакующее или щитовое заклинание. Поэтому совершать резкие движения не следовало.

— Именно то, что и сказал. — Малфой поджал губы, неуловимо напомнив МакГонагалл, и, взглянув на лицо жертвы, молча следящей за развитием диалога из положения верх ногами, повернулся ко мне. — Нас никто не слышит, ему можешь стереть память, если не убьёшь. А теперь скажи: ты говорил серьёзно?

Я задумался. «Скользкий друг Люциус», как называл Малфоя Лорд, был самым изворотливым человеком, которого я знал. Для него не стояло вопроса верности — Малфой был верен только себе и своей семье, он без малейших колебаний и угрызений совести предаст любого, если это будет сулить выгоду его семье.

И всё же Люциус ни разу не сдал меня Лорду. Не защищал, но умалчивал о многих моих… промахах. Мы не были друзьями, однако он был единственным среди соратников (и по Ордену Феникса, и по службе Тёмному Лорду, и в среде коллег-профессоров), кто был наиболее близок этому определению.

— Что ты хочешь услышать? — всё ещё избегая ответа, уклончиво уточнил я.

Малфой поморщился.

— Я рискую больше тебя, Снейп. Четвёртая дверь слева… — он снова запнулся, а затем решительным жестом буквально воткнул мне в руку нечто маленькое и стремительно развернулся, едва не бегом покинув коридор.

Раскрыв ладонь, я обнаружил обычное кольцо-печатку. Дешёвку в глазах Люциуса, дорогой перстень по моей скромной оценке. Кольцо слегка пульсировало, не оставляя сомнений в своей истинной сути — Малфой только что вручил мне порт-ключ.

Не заботясь о комфорте моей жертвы, я резко отменил левитационные чары, отчего тело с глухим звуком шлёпнулось на каменные плиты пола, и отпер дверь. Не давая жертве отдышаться, снова вздёрнул и зашагал вперёд, во тьму коридора. Четвёртая дверь была приоткрыта, и я смело вошёл внутрь.

Посреди помещения лежало тело. Брезгливо пнув его ногой, я перевернул труп.

— Оборотень, — констатировал я, узнав одного из егерей. Посмотрел на болтающуюся в воздухе жертву и тяжко вздохнул. — Как же мне хочется тебя убить… — мечтательно протянул я и снова отменил левитационные чары. — Вставай, Люпин, у нас не так много времени, чтобы организовать тебе побег. Да, и не забудь поблагодарить Малфоя. Не представляю, что бы мы делали, не предоставь он нам подходящий труп так своевременно.

Люпин, постанывая, поднялся на ноги — чёртов оборотень был выносливее всех, кого я знал, раз может стоять на своих двоих после серии Круциатусов! — и вопросительно посмотрел на меня.

Презрительно усмехнувшись, я передал ему малфоевский перстень и отвернулся. Это Люпин может сбежать и наслаждаться свободой, мне же предстоит серьёзная работа по заметанию следов и, скорее всего, сеанс профилактического Круциатуса. И теперь за мной должок.

Лучше бы я его и вправду убил…