Песнь феникса. Кольцо предательства (джен)

— Продано за триста золотых столику номер тринадцать! — бархатный голос ведущего стал приговором для закованной в кандалы эльфийки, чья масляно-чёрная кожа произвела настоящий фурор среди гостей. Девушка покорно ушла, ведомая волей рабского ошейника, который толстым массивным обручем сжимал её тонкую шею.

— А сейчас, наши многоуважаемые гости, мы хотим вам представить лот номер одиннадцать. Грозная воительница, покорительница горных вершин — очаровательная кали! — на сцену вывели очередную девушку. Мягкая поступь выдавала звериную грацию, а глаза пылали такой ненавистью, что сидящие в зале почётные гости ещё оживлённее принялись обсуждать новый лот. Её атлетичное смуглое тело было укрыто шрамами, оставленными явно крупными тварями; белоснежные волосы, собранные в высокую косу, переливались серебром в лучах света. Длинные ушки, развёрнутые к залу, подрагивали, прислушиваясь к переговорам гостей.

— Итак, стартовая цена: двести пятьдесят золотых! Шаг аукциона: двадцать пять… — не успел ведущий договорить, как возле одного из столиков слуга поднял табличку. — И сразу столик номер тридцать три вступает в торг! Двести пятьдесят золотых раз! Столик номер двадцать два — двести семьдесят пять золотых! Столик номер девять: триста золотых!

— Триста пятьдесят золотых! — выкрикнул поднявший табличку слуга.

— Столик номер девятнадцать поднял цену до трёхсот пятидесяти! Итак, триста пятьдесят золотых раз! Триста пятьдесят золотых два…

— Пятьсот! — раздался голос, явно не принадлежавший прислуге. На мгновение в зале воцарилась тишина. Все бурные обсуждения прервались на полуслове. Кто-то замер со столовыми приборами в руках.

— Пятьсот! Пятьсот золотых предлагает столик номер тринадцать! — голос ведущего едва не срывался на радостный смех от переполнявшего его воодушевления. — Дамы и господа, думаю, вы согласитесь с тем, что уже давно не было таких ожесточённых торгов! Вы ничем не уступаете этим прекрасным воительницам! Итак, пятьсот золотых раз! Пятьсот золотых два! Пятьсот золотых три! Продано! Продано за пятьсот золотых господину за столиком номер тринадцать! Уважаемый гость определённо знает толк в экзотике!

Неожиданный рывок со сцены заставил всех телохранителей схватиться за оружие. Кто-то из дам потрясённо вскрикнул. Воздух вокруг сцены вспыхнул плотной стеной искр, и кали с рыком рухнула на пол, так и не вырвавшись в зрительный зал. Гости зааплодировали.

— Какая воля! Какая сила духа! Дамы и господа, вы только полюбуйтесь этой природной непокорностью, позволившей обойти наш рабский ошейник! Я определённо завидую нынешнему владельцу этой гордой красавицы!

Вышедшие на сцену охранники подхватили почти бессознательную кали и унесли её со сцены.

— А теперь, дамы и господа, — голос ведущего зазвучал тише, — то, ради чего вы все сегодня здесь собрались. Последний лот. Признаться, мы до последнего не могли поверить, что нам удалось завладеть таким редким экземпляром. Думаю, слова здесь будут излишни: вы должны сами, своими глазами, увидеть предмет нашей гордости. Хранитель.

Свет во всём помещении померк, но лишь для того, чтобы вспыхнуть одним-единственным лучом, освещая хрупкую фигуру девушки. Её испуганный взгляд метался по всему залу, не задерживаясь на чужих лицах. Окутавший её страх особенно остро ощущали наёмники, которые, впрочем, хоть и довольно ухмылялись, не торопились прятать оружие.

— Стартовая цена, — ведущий сделал паузу, подогревая интерес, — тысяча золотых. Шаг лота: сто золотых, — гробовая тишина в зале разительно отличалась от предыдущего жара торгов, — однако, — слуга так и замер с табличкой, не успев её поднять, — прежде чем мы начнём торг, мы хотели бы продемонстрировать то, ради чего именно вы все будете бороться. Всё же мы дорожим своей репутацией и максимально честны перед своими многоуважаемыми клиентами.

Массивный ошейник с громким щелчком раскрылся и с тяжёлым грохотом упал на пол. Девушка вздрогнула, чуть дёрнув руками, видимо, в порыве притронуться к освобождённой шее.

— Выпускайте церберов!

* * *

В трактире было душно, жарко и шумно. Стук посуды, хриплый смех, звон бутылок, шутки и бахвальства. Кто-то чихнул. Послышалось пьяное завывание. Протяжная отрыжка погрязла в хмельном гоготе.

Мира тоскливым взглядом окинула помещение и сделала очередной глубокий вдох, втягивая свежий воздух. Она была безмерно рада тому, что её усадили возле открытого окна. Но такое количество людей в относительно замкнутом пространстве заставляло её время от времени зябко передёргивать плечами.

— Не бойся, милая, — подошедшая женщина с ласковой улыбкой поставила на стол миску, в которой исходило паром жаркое, — тебя здесь не тронут. А если кто-то и попытается, мой муж быстро выдворит этого наглеца взашей, — она поправила свой передник: руки у неё были сильные и большие, да и сама она была крепко слажена при своём высоком росте.

— И всё же, вам не стоило… — Мира попыталась робко возразить, но была прервана.

— Нет уж, никуда я тебя не пущу без обеда! Ты меня на ноги поставила, дочку мою, стрекозу непутёвую, спасла, а сама — кожа да кости! — женщина возмущённо упёрла руки в боки. — Местечко у нас, конечно, не тихое, но эти пройдохи здесь, чтобы отдыхать — они за это немалые деньги платят. Пусть они и враждуют друг с другом, но просто так в потасовку не полезут. Хорошая драка здесь — редкий гость… батюшки! Я же и для твоего-то друга гостинец припасла! — женщина встрепенулась и быстро развернулась в сторону каморки.

— Эгей, хозяйка! Ещё вина! — заплетавшимся языком тут же обратился один из гостей.

— Будет вам вино, — мимоходом кивнула женщина, смерив того недовольным взглядом, и скрылась за неприметной дверью. Вернулась она оттуда с парой бутылок вина и мешочком за поясом: алкоголь ушёл к одному из самых шумных столиков, а мешочек оказался на столе перед Мирой. В раскрытое окно тут же впорхнула птица.

— Ты смотри, каков красавец! — женщина восхищённо всплеснула руками. — Я таких больших и не видала! Что же это за пернатое чудо?

— Сокол, — Мира робко улыбнулась, испытывая гордость перед такой реакцией, — это ведь для него орешки?

— Ой, он же их не ест, наверное, раз уж сокол? Я и не подумала, — было видно, что хозяйка смутилась, но быстро взяла себя в руки, — так ты себе возьми, орехи-то в пути полезны. Ты-то поди в лесу не всегда и поесть успеваешь, а орешек съел — и уже не такой голодной будешь охотиться.

— Да, спасибо, — Мира ощутила, как улыбка на её лице стала ещё шире, но радостное настроение тут же испарилось от неожиданно громких хлопков и очередного завывания.

— Ну, милая, кушай, отвлекать не буду. Отдыхай, сколько посчитаешь нужным, а меня гости заждались. Что-то нужно будет — зови, не стесняйся! — и хозяйка трактира ушла дальше обслуживать гостей.

Мира вздохнула: всё же, когда рядом была хозяйка, ей было гораздо спокойнее и комфортнее. Но пряный аромат мяса отвлёк её от мрачных мыслей, и она принялась за обед, при этом разглядывая гостей таверны.

Неожиданно громкий скрип отъехавшего стула заставил Миру вздрогнуть и отвлечься от обеда. Присоединившийся до этого к трапезе Фин заинтересованно курлыкнул. Почти в центре зала из-за стола встал, покачиваясь, светловолосый мужчина и за кем-то последовал. По его пошатывающейся походке было заметно, что он выпил не одну бутылку вина. И всё же несмотря на лёгкую несобранность в теле, нельзя было сказать, что он был расхлябан. Мира нутром ощущала, что нападать на этого человека даже в таком состоянии не стоило.

Мужчина совершенно раскованно развалился на стуле перед столиком с блюдами, стоимость которых явно была недешёвой. Властного вида пухляк, позволивший себе такие дорогие угощения, явно был недоволен поведением только что подсевшего мужчины, который чувствовал себя полноправным хозяином. Мире это показалось любопытным, и потому она напрягла слух, пытаясь вырвать из пьяного гогота заинтересовавший её разговор.

— Позволь представиться, я…

— Я возьму мяска? — прозвучало громче. — Спасибо, — судя по всему, это говорил тот самый подсевший мужчина.

— Я говорю, меня зовут, — Мира поморщилась: первый голос был каким-то режущим и скрипящим, будто когти, скрежетавшие металл.

— И вина если можно, спасибо, — снова перебил второй голос, из-за чего сидящий толстяк побагровел от злобы. Скорее всего из-за того, что незнакомец отобрал бокал с вином и залпом выпил.

— Меня зовут Фридрих шестнадцатый! И я буду тем, кто получит награду за твою голову, понял ты, бестактная свинья?! — Мира фыркнула: ей даже не нужно было вслушиваться, чтобы разобрать этот поросячий визг. И кого он там свиньёй назвал?

А шум в таверне чуть стих. Похоже, не одной Мире показался интересным складывающийся разговор.

— Не визжи, — теперь второй голос можно было расслышать гораздо чётче. Что же, не одной Мире этот противный крик напомнил свинью. Но внутреннее чутьё подсказывало, что подобные фразы не приведут ни к чему хорошему. Особенно когда рядом сидят две громилы.

— Убить его! — вполне ожидаемо взвизгнул толстяк. Похоже, сегодня был именно тот день, когда таверну посетил столь редкий гость, как драка.

Мира хотела незаметно сигануть в раскрытое окно и сбежать куда подальше, но судьба этого светловолосого незнакомца вызвала в ней определённое беспокойство и волнение. С другой стороны, было интересно, подтвердятся ли её подозрения, касаемо скрытой опасности этого человека, или нет?

Что ж, когда он перехватил руку одного из увальней, не позволив выхватить меч, а второй рукой ударил с локтя в нос второму громиле, Мира, поняла, что не напрасно заинтересовалась этой потасовкой. Незнакомец выхватил свободной рукой вилку и воткнул её в глаз первому здоровяку, поскольку тот уже оставил попытки выхватить меч и решил задушить незнакомца. Надолго вилка в чужом глазу не задержалась, оказавшись уже в руке второго охранника, прибивая того к столу. Это зрелище было пугающе быстрым и жестоким, но интереса оно, как ни странно, не убавило.

А незнакомец не стал останавливаться и, прижав к груди огромную кружку пива, оттолкнулся ногами от стола, отъезжая на стуле назад к другому столику. Забавно, похоже, столы были намертво приколочены к полу, раз ни на капельку не сдвинулись с места. И тут Мира едва не поперхнулась от увиденной наглости: мужчина просто начал пить из кружки, будто и не было никакой потасовки. И то ли делал вид, то ли в самом деле не замечал поднявшегося на ноги уже одноглазого здоровяка. А тот рычал не хуже раненого медведя и несмотря на рану достаточно быстро двинулся в сторону незнакомца. Металлическая окантовка кружки впечаталась в лицо одноглазого, бедняга потерял равновесие и рухнул на чужой стол, из-за которого тут же вскочили другие наёмники и кинулись изо всех сил пинать незадачливого телохранителя. Видимо, наконец-то получили достойный повод ввязаться в долгожданную драку.

Уже через пару секунд вся таверна стояла на ушах. Вскочивший из-за стола толстяк побежал к выходу, но рухнул на пол из-за метко пущенной в голову кружки. Швырнувший эту кружку незнакомец как ни в чём не бывало принялся всё той же многострадальной вилкой подъедать мясо из блюда, наблюдая за дракой. Мира скривилась, вспомнив, где именно побывала та вилка. Определённо, это был очень странный тип.

Мира вжалась в стену, стараясь слиться с ней и не привлекать к себе лишнего внимания. Уходить не хотелось: было интересно узнать, чем же всё закончится. Подобного рода хаос был для неё в новинку, и потому она изо всех сил впитывала непривычные для неё ощущения, чтобы в будущем не растеряться в схожей ситуации, если ей не посчастливиться попасть в таковую.

Неожиданно раздался громкий рёв, и какой-то полуголый мужик понёсся на главного зачинщика беспорядка. Тот шагом в сторону подставил подножку, поймал мужика и со всей силы впечатал его нос в своё колено — Мира рефлекторно прикрыла нос ладонью, съёжившись от представленных ощущений. Похоже, незнакомцу вся это потасовка надоела, и он направился к выходу, прихватив с чужого стола кошелёк.

Приземлившийся на столик пьяный гость стал знаком того, что Мире тоже не мешало бы покинуть помещение. Было очень жаль добрую хозяйку, которой придётся потом восстанавливать всю мебель и помещение, но, с другой стороны, она обладала твёрдым характером, и потому наверняка быстро найдёт выход из ситуации.

Выпрыгнуть в окно? Но тогда она не сможет догнать того наёмника, который украл чужие деньги. Чьи бы они ни были, они могли оказаться последними. А Мира как никто другой понимала ценность денег: не всегда она могла обменять что-то нужное на шкуры, да и исцеление она старалась особо не демонстрировать. К тому же, в черте города почти вся магия была запрещена, кроме бытовых фокусов или ремесленничества.

Размышления почти не заняли времени, и Мира приняла решение нагнать незнакомца. Её сноровки и реакции оказалось вполне достаточно для того, чтобы обойти сцепившихся мужчин и не попасть под шальной удар или летевшую табуретку. Хоть кружки никто не кидал — и на том спасибо.

Судя по всему, она достаточно быстро прошла весь зал, поскольку увидела широкую спину наёмника совсем недалеко от себя, когда вышла из таверны.

— Вы бы вернули деньги, — она выпалила на одном дыхании и взволнованно застыла на месте, проклиная себя за то, что даже не обдумала как следует обращение. Возможно, стоило просто незаметно украсть тот несчастный мешочек? Хотя нет, вряд ли бы ей удалось обокрасть человека, обладавшего такими навыками, которые она увидела во время потасовки.

Незнакомец остановился. В это же время Фин приземлился на ветку ближайшего дерева, чем вселил некоторое спокойствие. Мира решила просто договориться: мирно и тихо, не срываясь на крик, как тот толстяк, чтобы не разозлить наёмника. В крайнем случае, она предложит свои деньги, если переговоры провалятся, но делать этого не хотелось: всё же у неё самой средств было совсем немного.

Мужчина неторопливо обернулся, окинул Миру взглядом и оскалился. Так скалится хищник, отгоняя от своей территории. Агрессия? Или просто не умеет по-другому улыбаться?

— Не думаю, что это возможно, — его голос, вернее интонация, несколько отличалась от той, с которой он обращался к предыдущему собеседнику, — мисс, — добавил он едва не с издёвкой, из-за чего Мира ощутила вспыхнувшую внутри обиду. Она ведь вежливо попросила и не грубила, так почему он ей отказал? Да ещё и так… правда, Мира не смогла разобрать, что именно её задело, поскольку мужчина не грубил и ответил предельно вежливо.

— Что, решила нажаловаться на меня тем ребятам? — он неожиданно продолжил. — Или сама хочешь расплатиться этими деньгами за обед?

— Что? Нет! — Мира от удивления и растерянности отступила на шаг. — Мне не нужны эти деньги, но они могут оказаться последними у того, у кого вы их украли!

Она ожидала чего угодно, но только не смеха в ответ на свои слова.

— Если бы их не забрал я, то они бы сгорели в синем пламени, как и здоровье их владельца. Так что считай, что я позаботился о его самочувствии, раз уж тебя так волнуют идеи альтруизма, — Мира не совсем поняла значение последнего слова, как и сравнения с синим пламенем, но даже так она уловила какую-то издёвку. — Ты что, целитель? — от резкой смены темы Мира растерялась и испугалась. Откуда он мог об этом узнать? С другой стороны, он только спрашивал — выходит, сомневался? Что-то подсказывало, что не стоило признаваться в своих навыках.

— Н… нет? — Мира мысленно чертыхнулась. Что же, она никогда не умела лгать и теперь очень завидовала торговцам на рынке, которые обсчитывали покупателей или навязывали ненужный товар, не теряя располагающей улыбки. В подобных случаях Миру спасал только тот факт, что у неё было слишком мало денег, поэтому она просто не могла себе позволить что-то лишнее. А если сумма внезапно оказывалась гораздо больше, чем она планировала, она просто отказывалась от покупки.

— Вот как? Ну ладно, я тебе верю, — мужчина усмехнулся уже куда добрее, но сделанные два шага в её сторону Мире очень не понравились.

Она едва успела среагировать на чужой рывок. Блок был выставлен рефлекторно, магия сосредоточилась в руках, чтобы те выдержали внезапный удар. Вот только пусть руки и выдержали, но вес у мужчины слишком превышал её собственный, поэтому если бы она по привычке не усилила ещё и ноги — отлетела бы она назад, как миленькая. Но даже порадоваться этому не было времени: пришлось уворачиваться уже от удара ногой. Этот человек и рядом не стоял с теми наёмниками, с которыми Мире приходилось иметь дело время от времени. Он был гораздо быстрее и двигался куда сложнее. Это она поняла, когда удар, который она отвела в сторону, оказался обманным, и вторая рука наёмника схватила её за волосы на затылке, оттянув голову назад. Это было больно. Правда, не больнее впечатавшегося в нос колена.

Мира взвыла от боли то ли в носу, то ли в плече, куда в тот же момент вошёл кинжал по самую рукоять. Боль в голове тоже не собиралась утихать — Миру куда-то потащили, держа за волосы. Дрожащей рукой она закрыла нос, направляя магию, чтобы срастить перелом, из-за которого слёзы катились по щекам. И хотя Мира успела приглушить свою чувствительность в момент удара, этого оказалось недостаточно, так что ощущения были крайне... непривычными. Плечо залечивала она уже так, усилием воли, но с кинжалом в мясе это было делать затруднительно.

Мужчина остановился и ослабил хватку. Мира сумела оглянуться — они всего лишь оказались за углом таверны. А «всего лишь» ли? Вдруг, она сейчас никого не сможет позвать на помощь? Судя по звукам, драка в помещении ещё не утихла и скорее начала принимать новый оборот, а вот Миру в её затруднительном положении из окна уже нельзя было увидеть.

— Ну вот и стоило врать? — хмыкнул наёмник, увидев её наверняка уже ровный пусть и испачканный кровью нос, и усмехнулся. — Да успокойся, сейчас помогу.

— Н-не надо, я сама! — Мира попыталась отодвинуться ближе к стене, но замерла, припечатанная грозным взглядом. Мужчина достал две склянки из своей сумки: из одной он нанёс пару капель на раненное плечо и только потом уже достал сам кинжал. Мира даже пикнуть не успела — только удивлённо смотрела на окровавленное оружие в руках незнакомца: лезвие вышло совершенно без боли, что было странным. Содержимое второй бутылочки было вылито непосредственно на рану, от которой уже через пару секунд осталась лишь дыра в рубахе — напоминание о пропущенном ударе.

— В этом не было необходимости, — Мира осторожно коснулась голой кожи и вздохнула, — но спасибо.

— Я бы посмотрел, как бы ты вынимала зазубренное лезвие, — мужчина усмехнулся, пряча кинжал в ножны, — а на «спасибо» новый эликсир не купишь.

— Но вы же сами его потратили! — Мира возмущённо вскинулась, внутренне холодея от страха. Предчувствие взвыло дурным голосом. Этот человек был гораздо хуже любого торговца. — Я же сказала, что сама справлюсь!

— Твоего долга это не отменяет, — тот хмыкнул, — а мне нужен свободный целитель, не принадлежащий ни одной из гильдий.

— Ч… чего? — Мира с недоумением захлопала глазами. Наёмник вздохнул.

— Ты из какого леса выбралась, чудо? — он приподнял брови с каким-то… снисходительным выражением? Так на неё очень часто глядели женщины, которые, как и хозяйка трактира, подкармливали её обедами.

— Из этого, — отвечать не очень хотелось, но молчание могло принести новые проблемы и неприятные ощущения, так что приходилось говорить правду — ложь этот человек жёстко наказывал, это Мира уже усвоила.

— Ты ещё и издеваешься? — она вздрогнула, когда мужчина чуть нахмурился и взгляд его стал тяжелее.

— Нет, я только недавно сюда перебралась, — Мира в испуге подняла ладони, — я странствую по лесам, торгую шкурами и травами, прогоняю браконьеров…

— И сколько ты так бродишь? — похоже, услышанный ответ если не заинтересовал наёмника, то немного успокоил.

— Сколько себя помню, — Мира поджала губы и опустила взгляд, — так сколько я вам должна?

— Сотню золотых, — мужчина ухмыльнулся, а внутреннее чутьё снова взвыло: что-то подсказывало, что цена была гораздо ниже, но спорить было бесполезно — проще было заплатить. Вот только золотых монет она никогда даже в руках не держала.

— А… сколько это в шкурах? — Мира до последнего хваталась за надежду всё-таки расплатиться с долгом как можно скорее.

— Ну, представляешь, сколько животных в этом лесу? — она напряжённо кивнула. — Ну вот так раз десять.

Что-то тяжёлое ухнуло прямо в пятки — наверное, это было собственное сердце. Её только что запрягли в кабалу.

— Это… это же подло! — обида, негодование, возмущение и страх колотили всё её тело.

— Хватит ныть, — жёстко оборвал её мужчина, — а то накину рабский ошейник — и пискнуть ничего не сможешь.

Волна необъяснимого и неконтролируемого ужаса накрыла сознание от одного только упоминания об ошейнике. Бежать. Нужно было бежать. Подальше от этого места, подальше от этого страшного человека. Подальше от ошейника. Ладони объяли языки пламени.

Мира ничего не успела понять, как что-то резко выбило у неё воздух из лёгких, грудь обожгло болью, а правую кисть что-то стиснуло. Огонь резко погас. Она больше его не чувствовала. Только связь с Фином едва теплилась на краешке сознания.

— Не смей кричать, — жёстко оборвал наёмник, зажав её рот ладонью. Мира видела, как чужое лицо, прежде расслабленное, теперь пугало своей мрачностью, а взгляд буквально давил тяжестью. Теперь он говорил тише, но голос его звучал гораздо страшнее. Он так не говорил даже с тем Фридрихом. Мужчина убрал ладонь, резко схватил Миру за ворот рубашки и рывком поставил на ноги. — Не смей, поняла? Не смей показывать огонь в подобных местах, если, конечно, не хочешь оказаться свиноматкой в рабстве у волшебников, — и развернувшись, пошёл в сторону огромного амбара. По идее, это был отличный шанс сбежать, вот только судя по ощущениям, браслет полностью блокировал её магию, не давая распоряжаться ею даже внутри своего тела. А снять его самостоятельно Мира вряд ли сможет. И пока найдёт нужного человека, десять раз попадёт в беду. Да, она умела драться, вот только все её рефлексы были завязаны на ощущении магии и, например, привычный блок чужого удара без внутренней подпитки может обернуться неожиданно сильными повреждениями, всплеском боли, дезориентацией и последующими крупными неприятностями. Да и вряд ли ей удастся сбежать без магии — она и с ней-то ничего не успела сделать. Пришлось идти за наёмником и обдумывать сказанные им слова. Судя по формулировке, он не был заинтересован в том, чтобы она попала в рабство и стала… бр-р-р, от одного этого слова мороз пробрал до костей. Правда, Мира не до конца понимала его подлинного значения, но ничего хорошего сравнение со свиньёй точно не сулило. Однако для наёмника, судя по всему, она была гораздо ценнее в качестве целителя, а не товара. Наверное, это обнадёживало.

Вот только почему Фин ни разу не вмешался?! Он же мог выиграть время и не дать этому человеку надеть на неё браслет. Едва ощутимая волна ободрения вызвала растерянность. Отчего-то её друг был спокоен и вроде бы даже подталкивал последовать за наёмником. Это было уже очень и очень странным.

— Снимите, пожалуйста, с меня браслет, — Мира двинулась быстрым шагом за мужчиной и решилась обратиться к нему напрямую, — я не сбегу, даю слово. А браслет мешает мне общаться с моим другом, — она говорила негромко, но искренне, — я не буду нападать. Если я нужна вам в качестве целителя, я буду вам помогать. Наверное, мне будет даже лучше быть рядом с вами, ведь если вам нужны мои способности, значит, вы меня не продадите и будете по возможности защищать. К тому же, если бы вы хотели продать меня в рабство, вы бы не стали мне объяснять, чего мне не стоит делать и чем может обернуться моё незнание. У вас больше сил и лучше развиты навыки, вы знаете намного больше меня — мне выгодно быть рядом с вами, как с более сильным человеком, — наёмник слушал её не перебивая, поэтому Мира изо всех сил попыталась продемонстрировать своё понимание ситуации, чтобы доказать своё нежелание сбежать.

— Ладно, а то я уже успел усомниться в твоих умственных способностях, — мужчина чуть повернул голову в её сторону, но шагу не сбавил, — а браслет я сниму, когда мы окажемся уже в лесу во избежание новых всплесков твоей дурости, — Мира подавилась обидой и стыдом, — молись богу, чтобы твой прежний финт никто не увидел.

Возмущаться и что-то объяснять не было смысла, поэтому Мира молча стала наблюдать за мужчиной, открывающим двери амбара, за которыми тут же раздался шум и странное бульканье. Мира ожидала увидеть кого угодно, но только не огромных размеров ящерицу кирпичного цвета, которая энергично и радостно поднималась, вернее, пыталась подняться на задние лапы, пока не споткнулась и не раздавила кормушку, упав на неё.

— Элизабет, мать твою, угомонись и веди себя спокойно! — ящерица, поскуливая, поджала голову, Мира была готова поклясться, что видела вину и раскаяние в её глазах. — Мы торопимся, надо срочно уходить, — едва услышав эти слова, рептилия резко успокоилась, поднялась на лапы, проползла к углу амбара, пастью закинула к себе на спину бурдюки и осторожно вернулась к хозяину, чтобы тот закрепил на ней сумки.

— Залезай к ней на спину, — наёмник кивнул на ящерицу, закрепив какие-то ремни, и Мира растерянно оглядела Элизабет. Затем взгляд зацепился за какие-то крепления, видимо, для ног. Вскарабкаться на такую громадину оказалось в разы проще, чем Мира изначально ожидала. Незнакомец дождался, пока она заберётся на ящерицу и закрепил её лодыжки ремнями скорее из соображений безопасности, нежели недоверия — это она поняла, когда ту же процедуру он повторил и со своими ногами, оказавшись верхом на Элизабет. Когда он закончил приготовления, то слегка похлопал по ящерице, и та тронулась с места, покидая амбар. Ну как тронулась… скорее бешено сорвалась, из-за чего Мира, испуганно ойкнув, рефлекторно прижалась к сидящему перед ней наёмнику. В ушах засвистел ветер — мамочки, чем же кормят это милое чудовище? Мира зажмурилась и изо всех сил держалась за мужчину. Похоже, сейчас у неё появилось какое-никакое время для раздумий.

Как так вышло, что за столько времени она ни разу не столкнулась с проблемами использования огня? Мира задумалась и попыталась вспомнить случаи, когда она его применяла в бою. И так выходило, что никто не выживал после таких столкновений. Но такое происходило только когда она встречалась с браконьерами: бандитов в черте города Мира обезвреживала только в ближнем бою, подпитывая себя внутренней магией. А вот браконьеры имели при себе волшебные артефакты, да и маги среди них встречались нередко. Вот только ни разу среди них она не видела тех, кто управлял бы пламенем. Раньше Мира думала, что это просто случайность, но после угроз наёмника никому не показывать огонь, она поняла, что всё гораздо оказалось сложнее, чем она думала.

Мира тут же с ужасом попыталась вспомнить, не демонстрировала ли она огонь во время исцелений? Но нет, ладони всегда скрывали пламя, из-за чего было видно лишь золотистое свечение. Возможно, именно поэтому никто не реагировал так, как отреагировал этот наёмник?

Молчаливая поездка продлилась недолго: они выбрались на опушку, мужчина чуть обернулся в сторону покинутого города и стал к чему-то присматриваться. Было уже темно, видимость значительно ухудшилась, а подпитать зрение магией Мира не могла из-за браслета, поэтому для неё незнакомая крупная птица появился буквально из воздуха. Мира таких никогда не встречала прежде: у неё было багровое оперение, такие же пятна на клюве, который был гораздо массивнее и длиннее, чем у Фина. Но это точно был хищник, судя по форме клюва. Птица приземлилась прямо на вытянутую ладонь мужчины, что было удивительным: Мира была уверена, что так умеет только Фин. Браконьеры, которых она встречала и которые пользовались помощью птиц-фамильяров, носили с собой специальную перчатку, на которую садились пернатые помощники, чтобы не впиться когтями в руку своего хозяина.

— Ну и чего ты такой грязный? — мужчина обратился вслух к птице. И внезапно та взмыла вверх, обернулась маленьким камнем, с которого слетели тёмные брызги и каплями упали вниз. Сам камень обратно превратился в птицу, приземляясь на руку наёмника. И теперь было заметно матовое, абсолютно чёрное оперение. А багровые пятна, похоже, оказались кровью…

— Тебе повезло, мелочь, что Каин помог забыть одному любопытному товарищу твою одарённость, — мужчина впервые сделал что-то ласковое, погладив птицу по оперению, — а теперь рассказывай, что за друг, с которым ты пыталась общаться?

Мира точно так же выставила руку в сторону, на которую через несколько секунд приземлился Фин — так же аккуратно, как до этого сделала птица незнакомца.

— Вот. Он всегда был со мной, с самого начала, — на что Фин курлыкнул и вспорхнул в воздух.

— Ясно, давай сюда руку. Только не дёргайся, а то будешь платить ещё и за браслет, — от этих слов Мира перестала дышать и даже не моргала, пока мужчина расстёгивал страшное украшение. Внезапное чувство тепла окатило всё тело родным приятным потоком. Мира с облегчением выдохнула: она не ожидала, что без магии будет ощущать себя настолько беспомощной. Она ещё раз взглянула на чёрную птицу, пытаясь понять, что же это за вид, но на ум ничего не приходило. Однако лёгкий посыл извне подсказал странное созвучие букв: «ворон».

Мужчина снова похлопал ящерицу по шее, и они двинулись в путь, но уже гораздо спокойнее.

— Звать-то тебя хоть как, мелочь? — не оборачиваясь спросил наёмник.

— Мира, — она ответила, чувствуя непонятное смущение и робость. Она совершенно не понимала этого человека, и его перемены в отношении к ней тоже казались странными. Сперва нос сломал, повесил баснословный долг, а теперь имя спрашивает, как ни в чём не бывало, — а вас?

— Меня зови Ридом и без «вы»: я ещё не старец, чтобы ко мне так обращались, — внезапно ворон пролетел совсем низко над их головами и зашёлся в странном крике:

— Кар-кар-кар! — в этом читалось что-то явно насмешливое и издевательское.

— Очень смешно, Каин, — равнодушно прокомментировал поведение птицы наёмник, на что тут же среагировала ящерица странным дрожанием, — засмеёшься — голову оторву, — ящерица тут же отозвалась каким-то обиженным бульканьем, — эти двое — Элизабет или просто Бет и Каин, —Бет булькнула в ответ, а Каин снова каркнул, но уже коротко, будто приветствуя.

— Тогда это Фин, — представила своего друга Мира, когда тот так же пролетел над ними и радостно курлыкнул.

— Вот и познакомились, — подытожил наёмник их странную встречу. Наверное, всё не так уж и плохо, как Мире показалось сперва. По крайней мере, рядом с плохим человеком вряд ли уживутся такие создания и уж точно не будут так перекидываться шутками. Хотя это и не отменяло того, что у наёмника был явно непростой характер.

Наверное, можно было подумать, что теперь жизненный путь Миры обернулся дорогой в неизвестность, но, на самом деле, она всегда жила так, не представляя, что её ждёт завтра. Просто теперь у неё появился кто-то, кроме Фина и диких жителей леса.