Усталость (гет)

— Ч-чёрт... И где же конец у проклятого леса?

Выбрав дерево потолще, Беккетт аккуратно прислонила Касла спиной к нему, и контролируя процесс, помогла спуститься на землю. С тревогой глянула в лицо: лихорадочный румянец и бледная кожа, тусклый, безразличный взгляд и тяжкое, прерывистое дыхание. Да и повязка пропиталась кровью. Всё очень плохо, и если как-то не выйти на трассу, она может его потерять. А Кейт уже не могла бы остаться без Касла, потому что за их четырехлетнее сотрудничество и два последующих года плотного контакта Кейт сумела-таки понять, что же такое счастье. Счастье — это когда после бессонной и эмоциональной ночи тебе приносят кофе в постель. Счастье — это когда есть любящий и понимающий тебя человек, которому можно довериться без утайки. И с которым уже можно строить планы на жизнь, если они вдруг не отменятся сейчас...

Кейт взглянула на часы. С момента, как на них была организована засада, и машина со всем скарбом сгинула под перекрестным огнём, прошло чуть менее двух часов, а Беккетт уже казалось, что выбираются они целые сутки. Или даже больше, так она-они устали. Если первое время Касл ещё как-то ей помогал двигаться, опираясь на палку, то сейчас ослабел и повис на любимой, как плëтка. И Беккетт поняла, что устала. Даже не смотря на её спортивную подготовку. Даже несмотря на запал, решимость и тесную близость Касла. Устала больше физически, а не морально: ныло в пояснице и щелкало в коленях, сбивалось дыхание и колотилось сердце. И каждая её мышца умоляла об отдыхе...

Кейт подтянула, как могла, повязку Касла, и с громадным облегчением опустилась в мох, рядом с напарником. Смахнула со лба соленый пот: интенсивная физическая нагрузка требовала восполнить потерю жидкости, но фляга с водой осталась в машине. И за всё это время им не встретилось ни ручейка, ни озерца, ни даже лужицы: сказывалась многодневная жара. А сильнее от жажды мучился Касл, и Кейт видела, как нервно дергался его кадык, а кончик языка облизывал иссохшие губы. Всего лишь один раз Рик спросил её про воду, но Кейт отмолчалась, и Касл всё понял. Да если бы она могла, то отдала бы ему всю свою кровь, всю, без остатка. Ну, а как иначе? Кроме, как на себя, им не на кого надеятся. Связи у них нет, воды — тоже, и когда их наконец хватятся, всë может быть уже кончено. Жажда иссушит их вконец, да и рана Касла добьëт... Единственная надежда, что они выбрали правильное направление, и до сих пор не сбились с пути. Конечно, у Беккетт ещё присутствовали скаутские навыки, но познания Карла в деле ориентирования были явно шире. Морщась от боли и теряя силы, держась рукой за простреленный бок, Касл с трудом, но доходчиво объяснял по различным приметам, куда им нужно двигаться. По лесной дороге вернуться они не могли, а поэтому, отбиваясь, нырнули в чащу. И прозороливый касловский гений придал им примерное направление. Теперь лишь бы ей самой не накосячить...

Кейт перекатилась на колени и присела на пятки рядом с другом: Рик откинулся головой на ствол и бредил. Какие-то несвязные обрывки фраз, что-то про оружие и членов семьи, про парней. Иногда он звал её, кашлял, дëргаясь всем телом, и шептал, сипло шептал:

— Кейт... Кейт... Я... не смог... Я... не должен был... Это... не твоя вина... кха.. кха... кхара-кха... Не уходи... Это я... Я виноват...

И она отвечала ему, пристально глядя в лицо, называя по имени, но слова не доходили до его слуха... Даже рука его не ощущала рукопожатие, Рик лишь бессознательно шевелил пальцами..

И Кейт поняла, что сидеть на месте больше нельзя. Она не может уйти за помощью, она не может бросить любимого здесь, она лишь может тащить его на себе, пока у неё хватает сил. И Беккетт надеялась, что сможет, почему нет. Столько лет она жила с болью в сердце, рассчитывая только на себя, что не преодолеть очередную невзгоду было бы величайшим позором, для неё. Потому что с приходом в её жизнь Касла у Беккетт будто бы открылось другое зрение. Его открыл ей Касл, подарил свою любовь, расписную всеми красками мира, и она его спасёт. Спасёт обязательно.

— ... ты... что-то сказала?.. — неожиданно очнувшийся Рик смотрел на любимую в упор, но взгляд его всё же не был твёрдым. — Раз... я для тебя... в обузу,.. то ты... можешь идти... за помощью... Обещаю, что... дождусь... Клянусь...

Рик не закончил фразу, потому что Беккетт перехватила его руку, прижимая её к сердцу, и зашептала торопливо, глотая окончания и облизывая губы:

— Ты не можешь, не можешь оставить меня, Касл! И я обещаю тебе, что мы обязательно доберëмся до шоссе. И я всё для этого приложу! Ты мне веришь?

— ... т-ты устала... я-я в-вижу, а м-моя туша — эт-то не п-плюшевый мед-дведь Алексис... Ес-сли только... на О-олимп обратиться... Чтоб-бы к-колес-ницу прис-слали..

— Молчи, Касл, молчи! — она мягко припала к нему губами, осторожно подхватив снизу под плечи и прижимая к себе. — Мы справимся! Мы обязательно справимся!

— ...в-всегда... — Рик выдавил это через силу и обмяк: на висках проступили крупные капли пота.

И Беккетт, сминая в груди рыдания, прижалась к Каслу еще плотнее, и немного отвернула голову. Это чтобы слёзы её на него не попали, хотя они и сиюминутные. Как и её временная слабость...

— Каассл... — простонала Кейт чуть слышно и вдруг мягко отстранилась. Нытьем горю не помочь, а значит, нужно сконцентрироваться, выложиться на полную мощь, и тогда уже никто не лишит их заслуженного счастья.

Прямо на коленках, опираясь руками в мох и опавшую листву, Беккетт отодвинулась немного в сторону и, держа Касла в поле зрения, приняла позу йоги.

Ей не в первой таким образом поддерживать себя, а значит, все должно получиться. Она прилежная ученица и давно уже во многом слушается Касла, её Касла, да.

— Держись, Рик, пожалуйста! — и Кейт постаралась расслабиться. Четко поставленное дыхание, верное движение рук — и она уже чувствует себя окрыленной. Осталось теперь взвалить на себя Касла...

... сначала какое-то время у неё ничего не получалось: трещала его одежда, соскальзывали пальцы, и Рик кулем валился на землю, но с одержимостью Супермена и закрытым от эмоций сознанием Кейт всё же взвалила Касла себе на плечи и двинулась вперед. Не полчаса и не час она, как нашпигованная наркотой, с тупым, бычьим упрямством продиралась напролом. И Беккетт без разницы было, плотный ельник перед ней или глубокий обрыв, заросли орешника или высохший мшаник: свою миссию она представляла чётко. И её уже мотало из стороны в сторону, она падала с ним на плечах и снова подымалась, царапаясь о ветки в кровь и с трудом переводя дух.

— Дой.. ду... Дой... ду, чёрт... возьми... А ты... Касл... не вздумай... помереть, слышишь? Рик.. ты слышишь... меня..

— Сл.. ышу... Ке...йт... И если... б... ты не... пых... тела... то тоже... бы...

— Кас... л? — Кейт попыталась остановиться, но вместо этого, как подрубленная, рухнула там, где стояла, попав грудью на жесткую кочку. Вскрикнула от боли, прилавленная его телом, но всё же смогла аккуратно переложить друга на спину.

— Ри... к! Ри... к! Оч... нись, ми... лый.. оч.. нись! — Кейт тут же припала к его бледным губам и зацеловала, торопясь и сглатывая слёзы. — Что... ты мне... хотел... сказать?

— Име... ющий... уши... об.. рящет.. судьбу

И вяло ткнул пальцем куда-то в сторону. И Беккетт уже не смогла бы встать на ноги. Тело было словно чужое, и только разум, просветленный искоркой надежды, толкал Кейт вперёд. И полуползком, на получетвереньках, вырывая с корнем траву и обдирая до мяса ногти, Беккетт вскарабкалась на горку, у основания которой ещё оставался Касл, и сиплый вскрик радости прорезался из пересохшего горла: внизу у долины, среди вековых деревьев, узкой змейкой петляло шоссе.