Лесные приключения (джен)

Северус блаженствовал с бокалом хорошего вина и интереснейшей книгой о достижениях зельеваров Африки. Денёк сегодня выдался на редкость суматошный. Утром к директору явилась делегация кентавров с жалобами на Хагрида, который повадился гадить в руническом круге. Этот круг был священным местом кентавров. Туда допускались только истинные провидцы — здесь у них открывался третий глаз, четвёртое ухо, пятая нога, или ещё какие-то лишние запчасти. На рассвете, когда звёзды свернулись в самую подходящую, по мнению кентавров, фигуру, весь табун выполз к рунному кругу для проведения страшно важного ритуала. Им крайне необходимо было выяснить, как повлияет появление Марса в седьмом доме на будущий урожай конопли. И в тот момент, когда главный оракул с мудро-загадочной мордой вошёл в круг, а остальные непарнокопытные взирали на него с восторженно отвисшими челюстями, у звезды балета неэстетично разъехались копыта, и он упал царственной физиономией в дурно пахнущую кучу.

Пока Альбус пытался проникнуться трагизмом момента, Северус старался не заржать. Получилось плохо. Услышав сдавленное хрюканье за своей спиной, Дамблдор вспомнил о существовании несчастного зельевара и с радостью переложил эту миссию на его хрупкие плечи. Теперь уже Северусу стало не до смеха. Налетевшие на него кентавры стали предлагать варианты египетских казней для глупого лесника. Фантазия у хвостатых была настолько бурной, что Снейп заслушался и даже начал конспектировать, пока пробравшийся на консилиум зайцем Поттер не сбросил его на грешную землю до идиотизма простым вопросом:

— А с чего вы взяли, что это сделал Хагрид?

Северусу захотелось постучать головой о стену. Почему этот вопрос пришёл не в его гениальную голову, а в бестолковку Поттера?

На этот вопрос у кентавров также имелся ответ. Оказывается, в момент приземления у оракула было видение Хагрида, справляющего нужду. Чтобы уладить конфликт, Северус предложил свои услуги для определения виновника "торжества", но получил целую волну протестов. Выслушав пламенную речь кентавров о том, какой он болван, если сомневается в компетенции их оракула, о нежелании их вступать в контакт с волшебниками, и тем более, впускать волшебников в священный круг, Северус пожалел, что не обладает способностями Поттера и не может превратить этих четвероногих дятлов в коз.

Выручил его, как ни странно, всё тот же Поттер, явившийся в магловском противогазе и с дымящейся курильницей в руках, явно украденной у Трелони. Бросив второй противогаз Северусу, Гарри размахивал курильницей до тех пор, пока кентавры и прибившаяся к их дружному коллективу Сибилла не принялись торжественно распевать гимн Хогвартса.

Пользуясь благодушием укуренных кентавров, Северус исследовал злополучную кучку и нашёл её хозяина, которым оказался живущий неподалёку медведь. Довольный благополучным разрешением конфликта, Северус схватил в охапку Поттера и, оставив Сибиллу у кентавров для обмена опытом, собрался возвращаться в Хогвартс, но тут пролетавший мимо Хагрид уронил свой сапог на голову несчастного оракула.

Началась вторая часть "Мерлезонского балета". Потратив кучу времени и нервов, проявив чудеса дипломатии, Северус все же смог договориться. В качестве возмещения ущерба дурацкий лесник обязался доставить пострадавшему мешок конопли.

Возвращение в Хогвартс прошло без приключений, но... покой Северусу только снился. Оказывается, пока они с Поттером решали дипломатические вопросы с кентаврами, Куся, Муся и Пуся загнали папеньку на верхушку Астрономической башни, где он сейчас и висел, судорожно вцепившись руками в шпиль и цокал зубами от холода. Снимать директора с крыши пришлось провинившемуся Хагриду, как единственному крылатому среди персонала. А Северус, превращённый в удава, был вынужден гоняться за весёлыми василисками и проводить воспитательную работу.

И вот теперь вымотанный за день зельевар наслаждался заслуженным отдыхом в своих апартаментах. Вспыхнувший в камине огонь заставил его застонать. Что отдохнуть не удастся, Северус понял ещё до того, как из камина высунулось... щупальце. Потом ещё одно... И ещё...

Подскочив, Снейп направил палочку на выбирающегося из камина белого осьминога с печальной физиономией Люциуса.

— Люц, ты не перестаёшь меня удивлять своими метаморфозами. И это при том, что у Поттера абсолютное алиби — он целый день был со мной и до тебя никак не мог добраться. Кому ты ещё перешёл дорогу?

— Драко... — Люциус шмыгнул носом и вытер слёзы щупальцем.

— О, нет! Только ещё одного чудотворца нам не хватало. Не знал, что это заразно. Рассказывай.

— Да тут и рассказывать нечего. Драко попросил домашнего питомца, а я ему отказал. Тогда он топнул ногой, заявил, что я не отец, а чудо из книжки, и убежал. И вот теперь я такой, а Драко пропал. И его нет уже третий день.

— И что же за животное потребовал твой ребёнок?

— Собаку.

— Люц, ты меня удивляешь. Я думал, что он попросил, как минимум, слона, а тут всего лишь собака. Ты не в состоянии прокормить одну собаку?

— Да при чём тут это? Лучше бы он попросил слона. Я бы и слова не сказал, но у Нарциссы аллергия на собачью шерсть.

— Понятно. Значит, теперь у тебя две проблемы: вернуть былую красоту и отыскать сына. Хотя на мой взгляд, ты выглядишь очаровательно.

Люциус зашипел.

— Подумаешь, какие мы нежные... Извини, но могу предложить только одно — Поттера. Если кто и может решить твои проблемы, то только он.

— Нет... — простонал бедолага.

— И почему же ты так его боишься?

— Он превратит меня... — Люциус дёрнулся, сообразив, что его и так уже превратили, терять уже нечего. — Хорошо. Я согласен, — печально вздохнул осьминог.

— Значит, завтра утром и отправимся.

* * *

Гарри к проблемам Люциуса отнёсся со всей серьёзностью. Упаковав в рюкзачок Зябу, Змеика и Чушку, он позвал с собой Кусю, Мусю и Пусю и заявил, что готов к путешествию.

— А как же я? — растерялся Люциус. — Ты меня не расколдуешь?

— Нет. Вас может расколдовать только Драко. Это его колдовство. Мне нельзя вмешиваться.

Выяснив, куда они отправляются, Минерва заявила, что идёт с ними и избавиться от неё им не удастся. Перебравшись через камин в Малфой-мэнор, Гарри потребовал какую-нибудь вещь Драко, и когда ему вручили панамку юного Малфоя, сжал её в руке и закрыл глаза. Через минуту он с уверенностью сообщил, что ни в замке, ни в окрестностях Драко нет, а след ведёт в лес, который начинается от границы поместья. Поттер дал понюхать панамку василискам, и они устремились по следу. Куся, как истинный джентльмен, полз первым, Муся и Пуся — за ним. Следом шагал Гарри, потом — Минерва, за ней ковылял Люциус, а Северус прикрывал тыл.

В лесу Куся направлял компанию по хорошо утоптанной тропе. Получается, Драко шёл здесь по своей воле? Это обнадёживало.

Внезапно из кустов на тропу вышел волк. Люциус мгновенно опутал Гарри щупальцами и прижал к себе, Северус направил палочку на зверя, а Минерва с визгом взобралась на ближайшее дерево. Куся подполз к волку, пошипел и вернулся. Когда зашипел Гарри, Люциус от неожиданности разжал щупальца и шлёпнулся на задницу, или что там у него было вместо неё. В его глазах плескался такой ужас, что Северус не выдержал и засмеялся.

— Да, Люц, Гарри — змееуст. Это — одна из многих его способностей. Тебя это смущает?

— Но Лорд...

— И что Лорд? Поттер взмахнёт рукой — и Лорд превратится в сороконожку. Кстати, можно провести эксперимент. Как я раньше не додумался? Гарри! Что ты можешь сказать об этом? — Северус приподнял рукав мантии, обнажив метку.

Поттер задумчиво посмотрел на неё, прикоснулся.

— Это тёмная магия, знак того, что у вас есть хозяин.

— Был хозяин. Он мёртв.

— Нет, он не мёртв. Как бы это сказать? Вот, если раньше он был один — и большой, то теперь их несколько, но маленьких. Один из этих маленьких был у меня здесь, — Гарри показал на свой шрам. — Я его чувствовал. А потом я окутал его своей магией, и он становился всё меньше и меньше, пока не исчез.

— Северус! Это то, о чём я подумал? — Люциус был бледен как полотно.

— Боюсь, что да. Этот урод наделал крестражей, и один из них был в Гарри.

— Но из слов мальчика следует, что его больше нет?

— Вот только где-то есть другие, и мы понятия не имеем, что это за предметы.

— Я знаю, что это за предметы. Тот, что сидел во мне, пытался их от меня скрыть, но я увидел. Я их вам нарисую, когда вернёмся в Хогвартс.

— Может, тогда мы сможем их найти и уничтожить? Я не хочу, чтобы он возвращался, — Люциус с надеждой посмотрел на Северуса.

— Знаешь, я верю в Поттера. По-моему, для него нет ничего невозможного.

— Есть. Меня же он расколдовать не может, — загрустил Люц.

— Могу. Но это должен сделать Драко. Так нужно.

— Иногда я его боюсь. Мне кажется, что он знает такие тайны магии, которые неизвестны ни одной живой душе, — Северус задумчиво посмотрел на мальчика.

— Кстати, дядя Сева, хотите, я уберу эту змейку? Мне кажется, что она вам не нравится.

— Ты можешь убрать метку? — глаза Люциуса стали абсолютно круглыми.

— Конечно. Я чувствую её магию, значит, могу на неё подействовать.

Поттер положил свою руку на метку и закрыл глаза, сосредоточившись. Когда он убрал руку, кожа Северуса была абсолютно чистой.

— А я? А мне уберёшь? — Люциус подпрыгивал от нетерпения, нервно дёргая щупальцами.

— Вы — осьминог, у вас нет метки, — хихикнул Гарри.

— Эй, это всё просто замечательно, но, может, кто-нибудь меня отсюда снимет? — простонала с дерева Минерва.

— Зачем? Нам и отсюда тебя хорошо видно, — съехидничал Северус.

— Слезу — убью!

— Тогда тем более не вижу смысла тебя снимать. Сиди и перевоспитывайся.

— Ну ты и змей! Гарри, хоть ты будь человеком, сними меня отсюда.

— Что за бред? Она просит восьмилетнего ребёнка снять её с дерева? — Люциус оторопел от такой наглости.

— Поверь, ему это — раз плюнуть.

Поттер сделал непонятный жест рукой, и Минерва, как пушинка одуванчика, слетела с дерева и плавно приземлилась.

— Ух ты! А что он ещё умеет? — восхитился Люц.

— Легче сказать, чего он не умеет. Кстати, об умениях... Гарри, что волк сказал Кусе?

— Что он видел здесь мальчика. Он шёл по этой тропе и плакал. А дальше волк не знает.

— Ну, по крайней мере, мы идём правильно, — выразил общую мысль Северус.

Либо Минерва была очень нервной, либо ей нравился сам процесс, но она вскарабкивалась на дерево и при виде змеи, и при виде дикобраза. Но когда она запрыгнула на дерево при виде лягушки, Северус запретил Гарри снимать её оттуда, и пришлось ей спускаться самостоятельно. Ворча себе под нос что-то нелестное по адресу Снейпа, Минерва карабкалась вниз до тех пор, пока её нога не соскользнула, и она с визгом рухнула в большое дупло.

— Эй, чудо в перьях, вылезай! — Северусу пришлось прилагать все усилия, чтобы не заржать.

— Я не могу! — раздался голос из дупла. — Я застряла.

— Ну посиди тогда здесь. Мы тебя подберём на обратном пути.

— Не бросайте меня! Мне страшно! У меня кто-то на голове сидит!

— Кто там может у тебя сидеть на голове? Разве что какая-нибудь птичка. И ты её испугалась?

— Это не птичка. Оно зубами щёлкает.

— Вытащить её? Или она ещё не перевоспиталась? — поинтересовался Гарри.

— Сама вылезет.

— Я же говорю, что застряла!

— Минерва, ты во время падения все мозги растеряла? Ты же — анимаг! Превращайся и вылезай.

— Ой, как я могла забыть?

В дупле что-то зашебуршилось, и оттуда выглянула полосатая кошка, на спине которой сидел бельчонок. Зашипев, кошка отряхнулась, и бельчонок скатился в дупло. Минерва быстро соскочила с дерева и превратилась в человека.

— Что же ты маленьких обижаешь, варвар?

— А почему он на меня залез?

— Это ты к нему в дом ввалилась.

— Давайте вы потом поругаетесь, — взмолился Люциус. — Такими темпами мы никогда Драко не найдём.

— А кстати, где Гарри? — поинтересовалась Минерва.

— О нет, только не говорите, что теперь ещё и его искать придётся! — огорчился Люциус.

— Ну что же мы стоим? Нужно срочно что-то делать! Это же лес! Вдруг его кто-то съест? — Минерва места себе не находила от беспокойства.

— Эй, ты сама себя слышишь? Кто его может съесть? Подавится! Это же Поттер! Не родился ещё такой зверь, который бы его обидел. Тем более, с ним Куся.

Минерва и Люциус только сейчас заметили, что возле них остались только Муся и Пуся.

— Так может, они знают, где его искать? — мистер Малфой посмотрел на змеёнышей.

— Они, может, и знают. А ты можешь говорить на серпентарго? Тогда давай, а я послушаю.

Из-за кустов послышался рёв, и оттуда вышел Поттер с медвежонком на руках.

— О нет... — простонала Минерва. — Только не говори, что он тоже будет жить в моих комнатах!

— А где же ему ещё жить? У него маму убили, а он маленький и совсем один.

— Вон, пусть у Северуса живёт.

— У меня живёт Минерва. Она очень нервная.

— Я тебе ещё припомню, что ты назвал черепаху моим именем!

— Ой, боюсь...

— Тётя Минни! А вы можете медвежонка Северусом назвать!

— Эй, ты знаешь, что я тебе сделаю за такие советы?

— Что? — хитро прищурился Гарри.

— Да ничего он тебе не сделает. Только пугает. Пошли уже, а то мы действительно, слишком долго здесь задержались.

— Интересно. И кто в этом виноват?

— Ну, я. Тебе стало легче? Значит, бери на руки медвежонка и пошли.

— А почему я?

— Потому что Гарри его не сможет долго нести — он тяжёлый, а если мы будем ждать, пока он своим ходом станет топать, то ещё неделю путешествовать придётся.

— Не надо спорить. Давайте я его понесу. Только пошли быстрее, — Люциус обхватил медвежонка щупальцем и прижал к себе.

Малыш не возражал.

Компания отправилась дальше. Где-то через полчаса они вышли на полянку, на которой приютился небольшой домик. Спрятавшись в кустах, на всякий случай отправили в разведку Кусю, который пролез внутрь сквозь щель в стене. Пошептавшись с вернувшимся змеёнышем, Гарри нахмурился.

— Что он сказал? — занервничал Люциус.

— Он говорит, что в доме находятся трое взрослых мужчин и связанный мальчик.

— Драко? Спроси у него, как выглядит мальчик?

— Он сказал, что примерно моего возраста.

— Блондин?

— Василиски не различают цвета. Впрочем, какая разница? Даже если это и не Драко, мы всё равно должны ему помочь.

— Поможем. Только нам бы узнать поточнее: кто эти мужчины, что собираются делать с мальчиком, как освободить ребёнка... Давай, преврати меня в кого-нибудь, чтобы я мог понимать человеческий язык.

— Вы же не животное, а человек, превращённый в животное. Вы в любом облике будете понимать человеческий язык.

— Тогда — в небольшую змею, чтобы мог незаметно проскользнуть.

Гарри взмахнул рукой — и небольшая змейка скрылась в траве. Люциус от удивления чуть медвежонка не выронил.

— Невербально... Без палочки... — восхищённо прошептал он. — Лорд так не умеет. Теперь я верю Северусу. Лорд ему не соперник.

Вскоре вернулся Снейп с новой информацией.

— Плохи дела! Это Пожиратели: Долохов, Макнейр и Яксли. Ребёнок — Невилл Лонгботтом. Драко у них нет и не было. Эти гады задумали провести ритуал воскрешения Тёмного Лорда, а Невилла собираются использовать в ритуале. В общем, план такой. Мы с Минервой проникаем в дом. Пользуясь эффектом неожиданности, вырубаем Пожирателей и освобождаем мальчишку.

— А почему только вы? А я? — растерялся Люциус.

— Ты в виде осьминога палочкой пользоваться не можешь, а мишень крупная — не промажут.

— А я? — возмутился Гарри.

— Детям там делать нечего, — отрезал Северус.

— Интересно, а как вы без меня справитесь? В виде людей вы туда не попадёте. Двери и окна заперты заклинаниями. Начнёте шуметь, сразу попадёте в лапы Пожирателей.

— Так преврати нас в змей.

— И как вы в виде змей справитесь с Пожирателями и освободите мальчика?

— А как ты сам собирался туда попасть, если на двери заклинания? — поинтересовался Люциус.

— Для него это не проблема, — вместо Гарри ответил Северус. — Он с полутора лет входит в любую запертую дверь, словно она открыта нараспашку. Хорошо, что ты предлагаешь? — обратился он к Гарри.

— А у меня такой план...

* * *

Макнейру было скучно. Его товарищи спали, а он был вынужден дежурить, чтобы никто не пробрался в их логово. Перед ним на столе лежал "Ежедневный пророк", стояла бутылка огневиски и стакан, к которому он периодически прикладывался. Со скуки он время от времени бросал жалящее заклинание в связанного ребёнка, предварительно наложив на него "Силенцио". Вдруг, словно порывом ветра, со стола смахнуло всё, что на нём было, а на пустом столе из ниоткуда появилась зелёная лягушка.

Пожиратель протёр глаза, решив, что это ему померещилось, но зелёное чудовище не думало исчезать и спокойно сидело, выпучив зелёные глазищи.

— Я не понял. Какого чёрта, ты — наглая тварь — расселась на столе, да ещё и опрокинула мой огневиски? Да я тебе сейчас...

Макнейр протянул руку, пытаясь схватить лягушку, но пальцы наткнулись на невидимую преграду. Между ним и зелёной гостьей был магический барьер. Пожиратель схватил палочку, но она превратилась в толстого дождевого червя и, выскользнув из его рук, уползла.

— Да что это за чертовщина? — рявкнул Макнейр, разбудив своих товарищей, сразу же схватившихся за палочки.

— Уолден, чего ты орёшь? Здесь же никого нет. Почему ты нас разбудил? — Долохов сонно уставился на Макнейра, прыгающего вокруг стола.

— Никого нет, говоришь? А это что? — Уолден плевался от ярости и показывал на стол.

Сообразив, что причиной суматохи стала обычная лягушка, Долохов и Яксли рассмеялись.

— Ты поднял столько шума из-за обычной квакушки? Не знал, что ты их так боишься, — съехидничал Яксли.

— Вокруг неё — защитный барьер. Я не могу к ней даже прикоснуться.

— А ты хотел её погладить? Или поцеловать? — заржал Долохов.

— Я хотел её вышвырнуть.

— А палочка тебе зачем?

— Когда я попытался действовать палочкой, она превратилась в червяка и исчезла.

Долохов поднял бутылку из-под огневиски, понюхал и скривился.

— Сколько, ты говоришь, уже выпил?

— При чём тут я? Это лягушка опрокинула бутылку!

— Ну конечно! И принесла бутылку, и открыла, и стакан поставила... Какая замечательная лягушка тебе подвернулась. А что же она второй стакан не принесла, чтобы выпить с тобой на брудершафт? Или это она пила, а тебе не наливала?

— Если ты такой умный, может, сам попробуешь её убрать?

— И не жаль тебе лишиться такого собутыльника? — ухмыльнулся Антонин и направил палочку на лягушку. Не успел он произнести заклинание, как палочка превратилась в отваренную макаронину. Желание смеяться мгновенно пропало.

— И что это значит? Палочки нельзя превратить во что-нибудь другое.

— Правда, что ли? А я и не знал.

— Да что это за чертовщина?! — рявкнул Яксли, поднимая палочку. — Авада...

Обернувшись змеёй, палочка Пожирателя укусила своего хозяина и, упав на пол, уползла под кровать.

— Идиот! — простонал Долохов. — Теперь у нас нет ни одной палочки.

— Зато есть загадочная лягушка, и почему-то мне кажется, что она причастна к тому, что мы лишились палочек.

— Уолден, я понимаю, что ты без ума от своей новой подружки, но не стоит так её превозносить. Она, конечно, дама очаровательная, но уж точно не Мерлин во плоти. К тому же совсем не воспитанная. Пришла к нам в дом, влезла на стол, и даже не представилась.

— Ну, если вам так хочется, могу и представиться. Меня зовут Зяба, — раздался то ли женский, то ли детский голосок.

Подскочившие от неожиданности Пожиратели принялись испуганно озираться по сторонам, но кроме них, лягушки и связанного Невилла, на которого всё ещё действовало заклятие немоты, в комнате больше никого не было.

— Судя по вашим рожам, я не один это услышал, — пробормотал Долохов.

— Даже не сомневайся. Но кто здесь? Я никого не вижу! — Яксли был на грани истерики.

— Протри глаза, чучело! Я перед тобой сижу, — загадочный голос заставил Пожирателей подпрыгнуть.

— Передо мной... Это что, она говорит? — Яксли дрожащей рукой указал на квакушку.

— Ты когда-нибудь видел говорящих лягушек? — поинтересовался Макнейр.

— По-моему, я уже готов поверить даже в розовых пони. Антонин, а ты что думаешь?

— Я думаю, что нам нужно как можно быстрее валить отсюда. Эта мистика меня начинает напрягать.

— И каким же местом ты планируешь снять запирающие заклинания с двери. Палочек ведь у нас теперь нет.

— Я к ним в гости пришла, а они сбежать собираются. Фу, какие невоспитанные хозяева!

— Миссис Зяба! Отпустите нас, пожалуйста! — Яксли уже, кажется, поверил в розовых пони.

— Мисс. Я ещё не замужем.

— Не может быть? Такая красавица — и не замужем? Быть вашим мужем — мечта любого мужчины!

Макнейр и Яксли изумлённо уставились на Долохова.

— Это вы мне сейчас предложение сделали?

— Я готов хоть сейчас под венец, — Антонин переглянулся с Макнейром и глазами указал на кочергу.

— Боюсь, что вы не в моём вкусе.

— Вы разбиваете мне сердце! Чем я для вас не жених? Красив, умён, образован, чистокровен...

Пользуясь тем, что Долохов болтал с лягушкой, отвлекая её внимание, Макнейр осторожно подобрался со спины и замахнулся кочергой...

— Я рада, что вы так себе нравитесь, а вот ваш товарищ — идиот, — сделала вывод Зяба.

Раздавшийся грохот упавшей кочерги и всхлипывания Макнейра, судорожно взмахивавшего крылышками, в которые превратились его руки, ввели в ступор остальных Пожирателей.

— Ну, как? Ещё кто-то хочет в меня чем-то бросить? Давайте, не стесняйтесь! Кстати, дорогой "жених", вы плохо себя вели и должны быть наказаны. Ступайте в угол и подумайте над своим поведением!

Неведомая сила подхватила за шкирку Долохова и потащила в угол, несмотря на яростное сопротивление. Убедившись, что спорить бесполезно, Антонин смирился и угрюмо уставился в стену. Вся эта ситуация напоминала театр абсурда. Трое взрослых мужиков находились в плену у лягушки и были абсолютно беспомощны. К тому же изрядно пугали магические способности земноводного. Какая-то всемогущая квакушка получается. А если она ещё доберётся до соседней комнаты и обнаружит их приготовления к возрождению Тёмного Лорда? Хотя... С чего он взял, что это существо на стороне Дамблдора? Может, как раз наоборот? А если сделать её сообщницей, то при такой силище можно поднять Лорда за пять минут. Впрочем, с такой могущественной лягушкой и Лорд не нужен. Она покруче будет. Во главе с ней Пожиратели быстро поставят на колени магический мир, а маглы будут им прислуживать. Вот только как бы перетащить её на свою сторону?

Пока стоящий в углу Долохов разрабатывал планы по захвату мира, его товарищи полностью растерялись и лишились самообладания. Макнейр, помахивая крылышками, горестно вздыхал, а Яксли плакал и просил у лягушки милости. Антонин понял, что действовать придётся самому. Рассчитывать на этих олухов было просто смешно.

— Мисс Зяба, а можно с вами поговорить?

— Говорите.

— Хотелось бы вас при этом видеть.

— Главное, что я вас вижу.

— Ну, хорошо... Я вот что хотел спросить. Неужели при таком могуществе вам не хочется занять подобающее место во главе магического мира? Вы сильнее любого из волшебников. Значит, они должны признать вашу власть. Представьте себе идеальный мир, в котором вы будете мудро править, и волшебники будут выполнять все указания по первому взмаху вашей царственной лапки.

— Лягушка — министр магии? Шикарная идея!

Уловив сарказм, Долохов принялся оправдываться.

— Нет, что вы! Я предлагаю монархию. Вы будете нашей королевой. А министром магии могу быть и я.

— Дурак — министр магии? Ещё лучше.

— Почему дурак? — обиделся Антонин.

— А как вас ещё назвать? Власть, навязанная принудительно? Да каждый волшебник в стране будет искать способ вас убить. И меня заодно.

— Если во всех правящих органах будут сидеть наши люди, никто не осмелится протестовать.

— Ага! У меня много родственников.

— Мы их всех устроим в министерство!

— Министерство магии, где все посты занимают лягушки? Вы серьёзно?

— Ох, я и забыл, что ваши родственники — не люди.

— У меня есть идея получше. Вы с товарищами отправитесь в министерство магии для того, чтобы сообщить, что вы плохо себя вели и вас нужно наказать.

— За что?

— Дайте подумать... Ну, например, за убийства, пытки, запрещённые ритуалы, похищение детей... Что вы собирались делать с этим мальчиком?

Долохов решил молчать и не признаваться, но тут раздался глухой голос Яксли:

— Использовать в ритуале возрождения Тёмного Лорда.

— Значит, у вас есть частица его души?

— Да, перстень. Он в той комнате.

— Замечательно. Значит, теперь можно отправляться в министерство.

Долохов усмехнулся про себя, радуясь наивности лягушки. Пусть она только выпустит их из избушки. А Яксли ещё поплатится за свой длинный язык. Вот только лягушка оказалась не настолько наивной.

— Непреложного обета будет достаточно.

— Какого обета? — изумился Долохов.

— Обычного непреложного.

— И что мы должны пообещать?

— Я же сказала, что вы отправитесь в министерство и попросите, чтобы вас наказали.

— Но ведь тогда нас посадят в Азкабан!

— Куда?

— В тюрьму для волшебников. А там дементоры... Они высосут наши души.

— Кто?

— Вы не знаете, кто такие дементоры?

— У нас в болоте такие не водятся.

— Это такие существа... Они отбирают у людей все радостные воспоминания и могут высосать душу.

— Ну нет! Это уже не наказание, а зверство какое-то. Надо будет разобраться с этими дементорами. Придётся мне самой вас наказать. Вы дадите мне непреложный обет, что будете хорошо себя вести, выбросите из головы все мысли о вашем Тёмном Лорде, и станете добросовестно работать там, где я скажу. Согласны?

— Согласны.

Магическая вспышка, подтверждающая обещание, заставила их подпрыгнуть.

— Ну вот и отлично. Теперь Яксли отправляется в Хогвартс в качестве помощника Филча, а Макнейр — Хагрида.

— А я? — судорожно сглотнул Долохов.

— А вы будете помощником миссис Норрис.

— Это кошки, что ли? И что я буду там делать? Мышей ловить? Пожалуйста, мисс Зяба, миленькая, не отдавайте меня кошке! Я исправлюсь, честное слово!

— Вот сколько с вами хлопот. И туда не хочу, и там не буду... Значит, отправляйтесь на постоянную должность мойщика котлов к профессору зельеварения.

— К Снейпу? А вы знаете, что он тоже Пожиратель?

— Ябедничать нехорошо! А теперь все трое — брысь отсюда!

Раздался хлопок — и новые сотрудники Хогвартса исчезли.

— Ну вот, можно заняться и нашим пленником.

Заклятие немоты спало, верёвки исчезли, но мальчик так и сидел с открытым ртом и выпученными глазами.

— Как тебя зовут, горе луковое?

— Невилл Лонгботтом. Спасибо вам, мисс Зяба. А у меня тоже есть жаба, его зовут Тревор. Если хотите, я вас познакомлю.

Из-под шкафа выскользнули три змейки: чёрная, красная и белая, и тут же превратились в профессора Снейпа, профессора Макгонагалл и большого белого осьминога. Глаза Невилла ещё сильнее округлились. Взглянув на лягушку, взрослые расхохотались.

— Гарри, снимаю шляпу. Так развести этих идиотов Лорд бы точно не смог. Безумно рад, что я на вашей стороне.

— Да уж, перевоспитать Пожирателей за столь короткое время...

— Ну, до перевоспитания ещё далеко, но в ловушку они попались, и теперь придётся перевоспитываться. Поттер, жабу ты сыграл отменно, но теперь вылезай, пока тебя не познакомили с зелёным женихом.

Невилл с изумлением увидел, как там, где только что ничего не было, вдруг появился хихикающий мальчик его возраста, сбросивший с себя серебристую мантию.

— Ты — Гарри Поттер? — набравшись смелости, пробормотал Невилл и расплакался. — Ты вылечил моих маму и папу, а теперь спас меня. А бабушка сказала, что если я не стану твоим другом, она меня придушит.

Распахнув в удивлении зелёные глазищи, Гарри обнял плачущего мальчика.

— Не надо плакать. Я с радостью стану твоим другом. Ну и бабушка у тебя!

— Ты и не представляешь... — всхлипнул Невилл, и тут же рассмеялся. — А я и вправду поверил, что это жаба говорит.

— А меня вот что удивило, — улыбнулся Люциус. — Мы с Северусом — слизеринцы, поэтому образ змеи нам привычен, но Минерва — эдакая гриффиндорская змея, это что-то.

— О, она у нас очень ядовитая дамочка. Мне другое интересно — почему ты всегда превращаешься в белую зверушку?

— Это фирменный цвет Малфоев. Драко тоже будет таким.

— Дядя, а почему вы — осьминог?

— Это моя самая больная тема, мальчик.

— А, вы, наверное, заколдованный принц? И только поцелуй истинной любви сможет вас расколдовать?

— Расколдовать меня сможет только мой сын, которого ещё нужно найти. Он потерялся, и мы его ищем.

— Вы спасли меня. Значит, теперь я иду с вами, и помогу спасти вашего сына! — немного дрожащим от собственной храбрости голосом заявил Невилл.

— Истинный гриффиндорец! — оценила Минерва.

— Значит, сейчас заберём животных и пойдём искать Драко, — решил Гарри.

— Животных? — удивился Невилл. — Настоящих животных или превращённых?

— Настоящих. Я тебя познакомлю.

— Нет уж! Вначале все должны пообедать. Если, конечно, твои животные нам что-нибудь оставили.

— Там Куся. У него не забалуешь.

— Если он сам в рюкзак не залезет.

Северус уничтожил приготовления для тёмного ритуала и положил перстень с кусочком души Тёмного Лорда в наколдованную коробочку. Гарри забрал Зябу.

* * *

Минерва была права — зверушки добрались до продовольствия, но и им тоже кое-что оставили. Так сказать, поделили по-братски. Сами провинившиеся где-то спрятались, и возле рюкзака сидел один Чушка.

— А тебе, что, ничего не перепало? Или у тебя наглости больше, чем совести? — хмыкнула Минерва, глядя на очень честного ёжика.

Разделив оставшийся провиант на всех, включая Невилла и Чушку, принялись обедать. Первым не выдержал медвежонок — вылез из кустов и стал выпрашивать еду. Сироту пожалели и накормили. Гарри зашипел на серпентарго, и из кустов выползли, тихие как мыши, провинившиеся змеюшки. Услышав шипение Гарри, Невилл в ужасе спрятался за кустом, но тут же с визгом выскочил обратно, когда наткнулся на василисков.

— Да не бойся ты! Они никого не трогают. Это мои друзья.

— Ты умеешь говорить со змеями? Это — тёмный дар, — пробормотал Лонгботтом.

— Сам ты — тёмный! Это просто ещё один язык, и всё.

— А я... А я умею с растениями разговаривать. Только я боялся кому-нибудь это рассказывать, вдруг это тоже — тёмный дар, — засмущался Невилл.

— Нет здесь ничего тёмного. Вот мой дар помогает искать Драко — я животных расспрашиваю. А ты можешь расспросить растения? Может, они что-то видели?

— Я попробую, — Невилл отошёл подальше и принялся что-то шептать деревьям и кустам.

Гарри о чём-то беседовал с василисками, когда примчался Лонгботтом, возбуждённо размахивая руками и глотая слова от волнения.

— Они видели... Это, наверное, он... Кикиморы...

— Подожди, Невилл, отдышись и расскажи, что ты там узнал?

— Мне орешник рассказал, что прилетала сорока и говорила, что кикиморы, которые живут на Призрачном болоте, украли ребёнка и прячут у себя.

— А где находится это болото?

— Орешник знает только, что оно в той стороне, куда садится солнце.

— То есть, отсюда на запад. Идём быстрее, — заторопился Люциус.

Впрочем, остальным тоже не терпелось поскорее отыскать Драко, поэтому собрались в рекордные сроки и двинулись по направлению к болоту.

* * *

Болото не напрасно называлось Призрачным. Уже после первых кочек над ним стелилась плотная дымка. Белые косы тумана перетекали с места на место, периодически сплетаясь в призрачные фигуры. К тому же, было ощущение, что болото живое. В дымчатом мареве слышались вздохи, стоны, птичий клекот. Солнечные лучи, тщетно пытавшиеся пробиться сквозь толщу тумана, смогли только добавить призрачного свечения в верхних слоях клубящейся дымки, из-за чего только усиливался потусторонний эффект. Вытянув руку вперёд, невозможно было разглядеть собственные пальцы, а брести по болоту наугад тоже было опасно из-за неустойчивых кочек под ногами. В любой момент можно было оступиться и провалиться сразу по пояс. В этом тумане пропадало желание смеяться и разговаривать. Казалось, случайным громким словом можно разбудить что-то жуткое, чьё хриплое сонное дыхание слышится в призрачной дымке.

В растерянности путешественники остановились на берегу, не решаясь ступить в туман. Гарри отправил на разведку Кусю, чтобы он пообщался с болотными гадюками. Северус наколдовал длинную верёвку и каждому поочерёдно закрепил её петлёй вокруг талии, поместив в центр гирлянды мальчиков и Минерву. С Люциусом пришлось повозиться, так как было непонятно, где у него талия.

К тому времени, как Северус закончил, вернулся Куся. Он выяснил у гадюк, где находятся домики кикимор, но из-за густого тумана василиска под ногами мог видеть только один человек, да и то смутно. Гарри наложил на Кусю какое-то заклинание, из-за чего он стал светиться, как новогодняя ёлка. Куся был в восторге, а Муся и Пуся потребовали и себе такую иллюминацию. Чтобы не перепутать василисков в тумане, Гарри сделал шкуру Куси переливающейся всеми оттенками зелёного, Муси — синего, а Пуси — красного. Но тут подполз печальный Змеик и жалобно посмотрел на Гарри. Пришлось его сделать жёлтым. Теперь под ногами скользили ёлочные гирлянды со скоростью взбесившегося светофора. Поттер сердито пошипел на них, после чего змеюшки угомонились и чинно скользили между людьми.

Двигаться решили клином. Впереди полз Куся, указывая дорогу Гарри. По бокам от него шли Невилл и Минерва со Змеиком между ними, а в качестве замыкающих — Северус и Люциус, конвоируемые Мусей и Пусей.

* * *

О приближении к поселению кикимор узнали оригинальным способом. Присмотрев следующую кочку, Северус сделал шаг вперёд, но кочка неожиданно исчезла, а вместо неё появилось странное зелёное существо с водорослями вместо волос и длинным острым носом, которое тянуло к нему руки со скрюченными пальцами и острыми когтями. Дёрнувшись от неожиданности, Северус оступился и сразу же провалился в болото по пояс. Нечисть мерзко захихикала. Увлекаемая натянутой верёвкой, шлёпнулась в болото Минерва, потянув за собой Гарри. Люциус, одним щупальцем прижимая к груди медвежонка, вторым успел поймать падающего Невилла, но удержать всю связку сил не хватало, и мистер Малфой почувствовал, что сам теряет равновесие. Спас положение Гарри, применивший заклинание левитации. Поднявшаяся над болотом связка путешественников заставила кикимору бесноваться от злости и пытаться вцепиться когтями в несостоявшихся жертв.

— Уймись, ненормальная! Надоела! — рассердился Гарри и взмахнул рукой.

Люциус поперхнулся, Невилл захихикал, а Северус, уставившись на красненькую кастрюльку, разрисованную незабудками, с ручками, ножками и головой, нервно сглотнул и пробормотал:

— Поттер, у вас какая-то нездоровая фантазия. Почему кастрюля?

— Понятия не имею, но мне нравится.

Оглядев себя, такую красивую, кастрюля горестно взвыла и затопала ногами:

— Злые! Верните меня назад!

— А ты у нас, значит, добрая? — ухмыльнулся Северус. — Кто нас собирался утопить в болоте?

— Работа у меня такая.

— Значит, можешь считать себя безработной. Впрочем, мы можем вернуть тебе прежний вид, если ты вернёшь нам украденного вами ребёнка.

— Мы никого не украли.

— Вот только врать не надо!

Кастрюля задумчиво побарабанила по своему эмалированному боку.

— Я не могу одна решать за всех.

— Нам без разницы — кастрюлей больше, кастрюлей меньше. Вместо поселения кикимор будет поселение разноцветных кастрюль.

— Ну хорошо, я отдам вам ребёнка, только расколдуйте.

— Хитренькая какая! Вначале отдай нам Драко, а потом расколдую, — возмутился Гарри.

Понурив голову, кастрюля печально побрела по болоту. Связка путешественников устремилась за ней. Вскоре показались замшелые шалашики кикимор. Тумана в поселении почти не было. Кастрюля подвела их к одному из шалашиков, возле которого сидел грязный, как поросёнок, грустный Драко и ел клюкву. При виде спасателей его глаза удивлённо округлились, а потом он с визгом бросился обнимать Люциуса.

— Папочка! Прости меня, пожалуйста! Я больше так не буду! Забери меня отсюда!

Уткнувшись в грудь отца, Драко расплакался. Уронив медвежонка, Люциус крепко обнял своё неразумное дитя.

— Сынок, я не сержусь на тебя. Главное, что мы тебя нашли, и что с тобой всё в порядке.

Щупальца плавно превращались в руки — и вот уже не осьминог, а человек прижимает к себе замурзанного плачущего Драко.

Глядя на счастливых отца и сына, Гарри, Невилл, Северус и Минерва радостно улыбались. А они, казалось, даже и не заметили произошедших метаморфоз. Кикиморы, сбившись в кучу, с ужасом смотрели то на людей, то на кастрюльку, и не решались подойти. Наконец, кастрюлька не выдержала:

— Вы же обещали...

— А вы опять станете воровать детей? — нахмурив брови, строго спросил Поттер.

Перепуганные кикиморы яростно затрясли головами, уверяя, что теперь в мире нет никого белее и пушистее их.

— Хорошо, но если кто из вас снова украдёт ребёнка, то сразу же превратится в кастрюлю.

Горестный вздох пролетел по толпе кикимор, и Гарри понял, что хитрюги вовсе не собирались прекращать свои грязные делишки.

— Я вас предупредил, — важно заявил он и вернул кикиморе её первоначальный вид.

Следующим взмахом руки он отправил всю компанию, включая зверушек, в Малфой-мэнор, где всех, начиная с Драко и заканчивая перепуганным Невиллом, затискала и залила слезами счастливая Нарцисса.

Люциус, придя в себя от радости, наконец сообразил, что он уже не осьминог, и вся их компания каким-то чудом оказалась у него дома, но решил пока не грузить себя вопросами, слишком сложными для его взбудораженного мозга. Полюбовавшись чумазым наследником, он перевёл взгляд на спасательную экспедицию и улыбнулся.

— Ну что, кикиморы, пойдём принимать ванну, или отправимся строить себе шалашики?

* * *

Когда чистая и свежая компания вновь собралась в гостиной, Люциус заметил, с каким восторгом Драко смотрел на медвежонка.

— Гарри, насколько я понял, у тебя возникла проблема с жильём для этого косолапого товарища? А ты бы не согласился оставить его у нас? По-моему, они с Драко друг другу понравились.

— Конечно. Я думаю, медвежонку у вас понравится, — улыбнулся Гарри.

Драко задохнулся от восторга и попытался обнять одновременно Люциуса и медвежонка.

— Ну что, теперь ты доволен? — хитро прищурившись, отец посмотрел на сына.

— Очень доволен, спасибо, папа! Вот только... — Драко смущённо опустил глаза. — А можно мне попросить что-нибудь покушать? Я три дня ел только клюкву. Видеть её больше не могу.

— Ох, как жаль... А я приказал домовикам приготовить обед исключительно из клюквы. Думал, тебе понравится.

Пришедший в ужас Драко надулся, когда услышал, что все хохочут. Весело им! Сами бы попробовали пожить с кикиморами.