Сломанные судьбы (гет)

Я ошибался. Чёрт, как же я ошибался! Когда внушал себе, что люблю Джинни, когда считал, что ты и Рон такая замечательная пара, во веки веков и всё такое. Когда думал, что ты с ним счастлива. Разве ты не была счастлива? Тогда, на свадьбе? Ты словно сияла изнутри, казалось, что счастье всего мира сконцентрировалось в твоих глазах, так они сияли.

На свадьбе я сидел в дальнем углу и утешал себя мыслью, что судьба так распорядилась, улыбался, что есть силы, но для чего? А главное, для кого? Вы определили мне самое лучшее место — в первом ряду, но я отдал его Полумне, а вы так и не заметили. Я не обижаюсь, глупость какая, вы были заняты друг другом, куда уж до меня, вашего лучшего друга.

О, я был счастлив за вас, клянусь всем! Мои глаза сияли не хуже твоих, глядя на вас, в то время, как Джинни обжималась в другой комнате со своим экс-бойфрендом. Знал ли я тогда? Ты знаешь, нет. Я доверял ей, и у меня даже в мыслях не было такого. Помню, позже ты объяснила, что заполучив избранного, Джинни быстро потеряла ко мне всякий интерес, а я тогда понял, что проклят. В общем, я боялся, как бы кто не заметил, что я смотрю на тебя и не могу оторвать взгляда. Правда, я бы мог оправдаться тем, что ты была в тот день настолько красива, поэтому, наверное, никто не смог оторвать своих похотливых глаз...

Ты была похожа на женщину из одного сна, в детстве, ту, что берет меня за руку, а сердце при этом обволакивается таким теплом. Я такое никогда не ощущал ни раньше, ни позже. А знаешь, что я стал ощущать рядом с тобой после того, как целых две минуты думал, что ты умерла? Боль. Она была то ноющая, то острая настолько, что перехватывало дыхание, то стягивающая сердце, словно тиски. В такие моменты я забывал как дышать и думал, что умру в муках. Но это не происходило и я жил дальше, в надежде, что скоро всё пройдет. Но это «скоро» длилось ровно до твоей свадьбы. С тех пор я спокоен и, знаешь, уже не боюсь боли. Именно поэтому я ничего не почувствовал, когда Джинни призналась мне в измене. Потому что никто не может меня так ранить, как ты, в тот момент, в Отделе тайн, и ничто не может быть страшнее твоей смерти. Всё остальное пустяк, и яйца выведенного не стоит.

— Кто уходит со свадьбы первым?

Сидишь, помахивая волшебной палочкой в такт тошнотворной музыке с приемника, улыбаешься уголками губ и не сводишь глаз с треклятого журнала со сканвордами. Хочется крикнуть «взгляни на меня хоть раз!» С каких пор ты стала типичной женщиной? Нет ни азарта в глазах, ни искры.

— Тот, кто не хочет видеть, как любимый человек клянется в верности другому.

Взглянула на меня, а улыбка тут же померкла. Как всегда, с тех самых пор, с шестого курса… Боже, куда торопится время?

— Я имею в виду молодоженов.

Я больше не хочу оставаться здесь ни секунды. В одиночестве с тобой.

Встаю с дивана, ставлю чашку с нетронутым кофе на столик, подхожу к ней и тоже улыбаюсь одними уголками губ. Стараюсь не сверкать глазами. Ну как? Получается? Сердце при этом пронзили тысяча иголок. Упс. Я снова ошибся.

— Уже уходишь?

— Да, — я накланяюсь к ней так близко, что вижу своё отраженье в ее карих глазах, кладу свою руку на ее еще плоский живот, прижимаю свою щеку к ее холодной щеке. В моих мыслях лишь холодное «прости меня» — за наши сломанные судьбы, за всё, что тебе пришлось пережить из-за меня. А сам шепчу:

— Поздравляю. Будь счастлива.