Благо Республики (джен)

Энакин летел по корускантскому променаду и пытался успокоиться, чтобы не придушить ненароком пару адмиралов. Не то чтобы он их во что-то ставил, просто не хотел потом распинаться перед Советом, потому что в этом состоянии уж их-то передушил бы точно.

Близорукие тупые идиоты!

Энакин, конечно, не надеялся, что ему дадут похандрить на Корусканте, но втайне рассчитывал на пару-другую пресс-конференций, куда его зашлют чинить репутацию Ордена. Однако, стоило Асоке уйти, как сзади тут же нарисовался Оби-Ван и, обронив вялые сожаления, напомнил, что сама себя Асока из реестра не выпишет. А джедаи, схорони их всех Республика, стояли на довольствии у адмиралтейства.

Поэтому вместо пресс-конференций Энакину пришлось идти и исполнять свой джедайский долг. Генеральский, то есть, но тупые вояки не знали разницы.

Адмиралтейство бесстыже пряталось за зданием Сената и тысячей казенных кораблей. Было черным, как сингулярность, и таким же ненасытным до бюджета. Насчитывало этажей пятьдесят и занимало комплекс в три гражданских квартала.

Энакин уже был там, когда принимал клонов, а потом еще пару раз, когда приходилось их списывать. Новые обычно прибывали с Камино уже с документами, так что процедура была упрощена до минимума, да и той занимался Рекс. В последний раз Энакин лично давал показания по делу Крелла, которые не желали брать по почте. Все-таки не хотелось, чтобы Республика забыла героя.

Сейчас ему повезло: даже толпы не было. Когда вошел, по экранам как раз пустили повтор открытых материалов из зала суда, и какая-то желтокожая экзотка подбивала досье на Оффи. Снова руки зачесались придушить болотную гадину.

— Ох, мистер Скайуокер!

Довольный сержантик даже на месте подпрыгнул, чтобы отдать ему честь. Пока отдавал, так и косил три своих гранских глаза с него на экран и обратно.

Энакин хмыкнул. Ну да, ну да. Они же теперь звезды, Йода им батюшка, а война, мать их, — драное телешоу.

— Я по вопросу вывода коммандера Асоки Тано из реестра. Может, есть какой-то типовой документ?.. — Энакин многозначительно покосился на сержанта. Когда он говорил, поклонник ему даже в рот заглядывал. Может, прокатит, и парнишка за него сам все сделает? Тогда получится поскорее сбежать к Падме, чтобы не взорваться прямо здесь, не разбираясь в правых и виноватых.

Сержантик и вправду уткнулся носом в терминал. Энакину только и оставалось, что хмуро пялиться в головизор. Через пару минут перед ним на столе лежал документ, и Энакин всей душой хотел уже подмахнуть его, чтобы поскорее улететь домой и запереться с женой до утра. В Ордене так и скажет, что задержали чиновники — Орден сам ни рожна не разбирался в бюрократии.

«…оформить кадровую перестановку в легионе с сохранением коммандером Тано занимаемой позиции и назначением стандартного размера оклада, равным нормативу, закрепленному согласно положению «О Великой армии Республики» от 13.5.30…»

— Это что? — Энакин толкнул документы сержанту.

— Заявление по стандартной форме, — гран хлопнул тремя глазами сразу. — А что еще?

— Заявление на отставку.

У грана глаза на лоб полезли. Буквально: его глазные отростки презрели тяготение и сейчас тряслись где-то над бровями.

— Но ведь это же дезертирство!..

— Какое дезертирство? — Энакин прокрутил между пальцами меч и остановился на мысли, что уже скоро весь этот цирк закончится. — Она была джедаем и военнообязанной, а теперь она не джедай. Вы ведь сами смотрели новости!

— Но внутренняя иерархия Ордена джедаев не имеет отношения к Армии Республики! Коммандер Тано дала присягу и обязана находиться в распоряжении штаба до окончания войны и списания в запас.

— Коммандер Тано несовершеннолетняя!

— В подзаконном акте о присяге нет указания на порог зрелости.

Энакин проскреб по мечу ногтем, меч завибрировал. Ему хотелось сделать этим мечом салат. Нет, не из капусты.

— Да вы просто опьяневшие от власти штабные трусы…

Перед глазами стояла багровая пелена, он уже не хотел сдерживать ярость. Терминал перед ним задрожал, подскочил и стукнулся о стол, едва не отдавив грану пальцы. Нелепый пучеглазый идиот пялился на него в благоговейном слепом ужасе.

Энакин вдохнул. Выдохнул. Вспомнил, что где-то в Силе есть покой и схоронил испепеляющий взгляд за непробиваемым фасадом генерала-героя. Гран икнул и сжался.

— Если вы так настаиваете, то мы можем инициировать разбирательство!

— Да уж смогите.