Непостижимое (джен)

Примечания:

Упоминается в текст Бог/Богиня. Этот автор предпочитает считать Всевышнего всего же `Богом`, поэтому род мужской. Но персонажи описаны по внешности героев в сериале. Надеюсь, недопонимая не возникнет.

— Один латте с кленовым сиропом и взбитыми сливками, а также один черный кофе без сахара, будьте так любезны, — раздался мелодичный, вежливый и доброжелательный мягкий голос от подошедшего к стойке мужчины. Он был одет в белый костюм на шотландский манер, имел серый галстук-бабочку в большую клетку и даже держался как-то достойно, величественно, словно дворянин из Шотландии восемнадцатого-девятнадцатого веков. Для полноты образа не хватало лишь трости и дворецкого где-то за спиной. Хотя, кажется, дворецкий в чёрном всё-таки имелся, — или, по крайней мере, подходящий на эту роль человек в тёмной одежде и солнцезащитных очках. Только его небрежная прическа, состоящая из растрёпанных рыжих локонов, и крайне развязная манера поведения не подходили под стереотипный образ «идеальный дворецкий».

«Хотя кто знает, какие у этих господ сейчас пожелания. Как говорится — «Хозяин — барин»! — подумала про себя молоденькая симпатичная официантка с веснушками и побежала исполнять заказ.

Ох, если бы она знала, как отреагирует этот самый «дворецкий» на её мысли, если узнает, то наверняка пожелала бы, чтобы Армагеддон не прекращался. Впрочем, даже о том, что он начинался, знать эта девчушка не могла, пусть тот и был всего неделю назад.

И вот уже неделю Ази и Кроули в непонятном спонтанном отпуске, не сулившем своим завершением ничего хорошего. Начальство, наверное, никак не может придумать самое худшее и ужасное наказание для них — предателей. Впрочем, это всё потом, потом… Сейчас у них есть немного свободного времени, чтобы отдохнуть и провести последние (возможно) дни своей жизни в компании друг друга. На их стороне.

— Вот, держите, ваш латте с кленовым сиропом и взбитыми сливками и черный кофе без сахара, пожалуйста.

— Благодарю, милая леди.

— Да чёрт тебя побери, ты можешь хотя бы кофе купить без всей этой слащавости, ангел мой? — не выдержав, завопил мужчина в чёрном. Сегодня, в этот день, который, может быть, и последний, он не собирался ссориться и спорить с Азирафаэлем, но его нервы не выдержали этой приторно-сахарной сцены.

Однако реакции от его собеседника не последовало. Вообще никакой. Он даже не вздрогнул от ругательств, не осудил крикуна за порчу атмосферы в кофейне. Мужчина просто с любезной улыбкой принял два стаканчика, сказал спасибо и, не смотря на своего спутника, вышел прочь.

Мужчина в солнцезащитных очках был немного ошеломлён: будь на его месте кто-то другой, то наверняка бы выдал своё удивление, однако в случае с ним всё было иначе. Просто небольшая тень удивления мимолетно проступила в уголках его скрытых за очками змеиных глаз, направленных всегда на человека перед ним, и растворилась в небытие, словно её никогда и не существовало. А затем чёрный силуэт словно растворился в воздухе, мгновенно оказавшись рядом с Азирафаэлем.

Люди в кофейне, что слышали окрик, перешептывались. Кто осуждал подобное поведение — демонстрацию чувств на людях, (и вообще, пусть эти гомосексуалисты держат свою личную жизнь при себе), кто, наоборот, был тронут такой искренностью чувств.

Правда, как это обычно и бывает, была куда прозаичнее. Азирафаэль действительно ангел, да не абы какой, а смелый и отважный, предотвративший конец света!

Кроули шёл по улице, попутно медленно отпивая из стаканчика. Погрузившись в воспоминания о шести тысячах прожитых вместе с этим милым и нелепым ангелом лет, ставшим родным, он не сразу заметил подозрительно тихое поведение Азирафаэля.

— Что, ангел, настолько не можешь налюбоваться мной, что выпал из мира? — подначил его Кроули, добавляя как можно больше язвительности в свой голос.

— М-м? — нежно и тихо издал Азирафаэль вопросительный звук. Он не сразу отреагировал на слова друга, да и смысла, на самом деле, не уловил, задумавшись о чем-то своём и явно позабыв про демона.

Кроули слегка недовольно выгнул одну бровь, подозрительно посмотрев прямо в глаза ангела, мол, «и что же такое интересное заставило тебя задуматься, позабыв обо всём вокруг?»

Молчание затянулось, стало немного неловко. Где-то шагах в тридцати позади ангела и демона раздался звон колокольчиков, когда какой-то новый посетитель зашёл в кафешку угоститься чаем или чем-то другим.

— Ази, выкладывай: что так сильно занимает твои мысли? Мне нужно помочь тебе украсть какую-нибудь ценную книгу для твоей коллекции?

Ангел всегда вёлся на провокационную речь, будь то смущение, если демон попадал в точку, или возмущение, если ошибался. Но сегодня он неожиданно промолчал. Пропустил мимо ушей. Да ещё и снова вернулся к своим мыслям.

Обдумывая, как же выманить из Азирафаэля, который сегодня вёл себя странно, правду, Кроули неспешным шагом прогуливался по знакомой им аллее. Кажется, ещё немного, и они дойдут до лавочки, на которой обычно сидят, кормя уток и обсуждая человеческие качества.

— Ази, что-то произошло? — не придумав ничего лучше, Кроули просто в лоб задал вопрос. Зачем лишний раз себя мыслями изводить? Несвойственно это демону. Как, впрочем, и любые чувства вообще, но Кроули это успешно опровергает вот уже шесть тысяч лет.

— О чем ты, дорогой мой?

— Ты сегодня не такой, как обычно. И нет, даже не вздумай отрицать. Мы знакомы слишком давно! Ты действительно думаешь, что я не понимаю твой характер? Наоборот, я знаю тебя от и до. Отвечай. Это твои? Или мои? Они что-то решили о наказании для нас? Я не получал каких-либо новостей. Что они придумали?

— Кроули… — негромко позвал Азирафаэль, попытавшись остановить поток речей. Ему нужно было собраться с мыслями, прежде чем выкладывать всё демону.

— Даже не пытайся придумать какую-нибудь ложь, — резко перебил Кроули, не давая ангелу достаточно времени, чтобы обдумать какую-нибудь глупую версию, дабы уйти от ответа, так как увидел в глазах Азирафаэля сомнение и нежелание.

Небольшая тревога зародилась в сердце Кроули, и он, поколебавшись, с изрядной долей иронии спросил:

— Поди, мы должны убить друг друга, не так ли? — из уст демона раздалась крайне едкая усмешка, которой он пытался скрыть своё беспокойство.

— Кроули, — твердо прервал Ази весь этот внезапно свалившийся на него град слов. Он выпрямился, остановился и, посмотрев на демона, постарался вглядеться в скрытые за очками глаза. — Успокойся. Не разводи панику.

Кроули бросил на ангела слегка сердитый взгляд, означавший, должно быть, «кто это тут паникует», но всё же успокоился и продолжил путь. Так, в затянувшемся молчании, они в конце концов дошли до скамейки и, удобно расположившись на ней, принялись кормить уток.

— На самом деле ты всё же прав… — неловко начал Азирафаэль, приготовившись к длинному и серьёзному диалогу, хотя это было так непохоже на него. Просто незнакомо его личности.

— О, ты всё же решился рассказать, что тебя гложет, ангел мой?

И в который раз за сегодня Ази не обратил на вызывающее поведение Кроули никакого внимания, заставив последнего напрячься и почувствовать, что дело действительно важное.

— Дорогой мой, ты заметил, что мы перестали быть просто «ангелом» и «демоном»? Когда мы изменились? Когда появилась «наша» сторона? Когда мы отделились от других?

— О чём ты, ангел?

— Ты не думаешь, что, впервые встретившись, ты и я поменялись?.. Изменились, встретившись. Появились «мы» — несовместимые ангел и демон.

«Несовместимые»? Что его ангел пытается сказать?

Сердце Кроули вздрогнуло по непонятным причинам, но он предпочел не обращать на это внимания, а немного помолчав, ответить:

— К чему ты клонишь?

Проникнувшись серьёзностью разговора, демон даже не отпустил свои обычные и привычные колкости. Ну вот, теперь и его сегодняшнее поведение нормальным не назовёшь.

Едкая усмешка отразилась на его губах.

— Мне кажется, мы никогда и не были «ангелом» и «демоном» в обычном понимании этого слова. Мы всегда отличались. И это нас сближает, ты так не думаешь?

Последние слова Кроули произносил, выделяя каждую букву и придавая некое двусмысленное значение фразе.

Наконец, восстановив немного своего привычного поведения, ангел смутился и раздраженно отвернулся, будучи слишком ленивым, чтобы отвечать на шуточки демона.

Кроули улыбнулся. А вот и его Азирафаэль. Вернулся.

К сожалению, ненадолго.

— Всегда ли мы были такими?.. — задумчиво протянул Азирафаэль, поднимая глаза в облака. Он ненадолго замолчал, обдумывая эту фразу. — Если мы были такими всегда… Тогда, выходит, нас такими создали.

Кроули сначала собирался согласиться, потому что всегда считал, что его уникальную и неповторимую личность сделали такой изначально, но внезапно запнулся, проглотив слова и уставившись на человека в белом костюме, который сидел рядом с ним. Его глаза расширились сначала от шока, потом от неверия и осознания…

Это получается…

Это Он сделал их такими…

— Нет, да быть такого не может! — вскрикнул демон, отгоняя от себя свои мысли. Он много раз пытался понять «непостижимое», но не мог. Поэтому считал, что истина не может быть… прямо перед носом, столь очевидна и примитивна… Или как раз наоборот — понимал слишком хорошо, а потому отказывался принимать?

— Ази, когда это ты начал задаваться вопросом о Непостижимом Замысле Божьем?

Азирафаэль опустил голову, посмотрев на свои сложенные в замок руки, лежащие на коленях, и снова замолчал.

— Все мы — часть Его замысла. Ничего не должно случиться, если осознать немножко.

— Случится! На то замысел и «непостижимый», что, осознав хоть малую часть, ты становишься… подобным Ему.

— Я и так подобен Ему, я же ангел. И ты подобен Ему, потому что был ангелом. Он всех создал по своему образу и подобию. Это факт, дорогой мой.

— Ази… — Кроули в шоке уставился на своего ангела, не понимая, когда же Азирафаэль начал предаваться подобным мыслям, а главное, как тот смог столько осознать. Это кажется невероятным, непостижимым… «Непостижимым»?!

— Ты! Ты… — от шока он не смог продолжить свё предложение.

— Да. И ты. Нас такими сделали, не так ли?

— Да быть не может! Бред!

Азирафаэль спокойно посмотрел на демона. Его взгляд был терпеливым и понимающим. Когда он сам подумал об этом, то отреагировал так же. Никто не может такое принять с самого начала. Ничего. Он же ангел, ему свойственно быть стойким. Он может и подождать, пока Кроули не успокоится и не придёт к собственным мыслям.

Впрочем, не зря демон звался Энтони Кроули. Он довольно быстро пришёл в себя и, помолчав некоторое время, тихо повторил слова, которые сам же давным-давно сказал:

— Любопытство не погубило бы Еву, если бы Он не наделил человека любопытством. Ангелы бы не пали, не будучи созданы склонными к падению…

Голос Кроули становился всё тише и напряжённее, покуда он развивал свою мысль к одному единственному заключению.

Азирафаэль ждал, пока его дорогой сможет принять эту мысль, прежде чем добить ещё одним предложением.

— И никто из нас не использовал бы слово «мы».

Фатальный удар! Кроули повержен, скинут с ринга.

— Наша сторона останется нашей. Мы останемся нами. Но, кажется, Армагеддон только начало, вступление, а дальше…

Азирафаэлю не нужно было продолжать. Всё было очевидно.

— Смотри на это с позитивной стороны: нас точно никто не станет наказывать за «нарушение планов»…

— Действительно, — каждая буква в этом слове сочилась ядом.

— Все были обмануты Им! Он обвёл нас вокруг пальца, как детей малых! «Нарушение планов»? Ха! Это звучит теперь, как самая нелепая и большая шутка со времён создания. А Он имеет чувство юмора…

Азирафаэль осторожно протянул руку, схватил холодные пальцы демона и переплёл их со своими, маленькими и пухлыми, согревая и успокаивая.

— Я всегда буду на нашей стороне… — отведя взгляд, смущенный от своих смелых слов и действий, ангел кашлянул и неловко спросил: — Еще не поздно слетать на Альфа Центавру?