А я завариваю чай (джен)

Есть что-то завораживающее в бесследно исчезающих вещах. Пугающее. Притягательное. Есть в них что-то неизбежное, от чего по телу мурашки, при взгляде на что во рту пересыхает. Хочется отвести от них взгляд, но продолжаешь рассматривать, а потом вспоминаешь в деталях перед сном. Страшные это вещи, уходящие навсегда. Больно от них. Больно, потому что знаешь, что сам таким станешь.

Вот так сидишь, смотришь на стекающее с неба солнце и знаешь. Внизу где-то бегают люди, плачут. Им не хочется исчезать, и смотреть друг на друга не хочется. А ты что? Подливаешь в кружку кипятка, устраиваешься поудобнее на краю обрыва. Грустно, конечно, быть частью исчезающего мира, но что тут поделаешь. Надоело, честно говоря, жить среди песка и чистить солнечные панели. Так что даже к лучшему, что все наконец-то заканчивается.

Это интересно: наблюдать за концом. Небо очень красивое. Сине-лиловое, звезды видно, а у горизонта такого рубиново-огненного оттенка, мерцает. Это из-за солнца. Оно само перегорело, на уголь стало похоже, только снизу тлеет. Как будто в каштановый мед окунули. Осталась у них еще такая сладость: каштановый мед. Размоченный в воде коричневый сахар, который доставали из хранилищ по большим праздникам. Каштанов-то не было уже, да и пчел тоже. Но хотелось повспоминать о прошлой жизни, вот название и навязали.

И таяло это солнце так же, как мед. Медленно, вязко. К чаю хорошо подходило. К чаю вообще мало что не подходит, если так подумать. Особенно когда он крепкий, с горчинкой. Вот так вот приходишь домой, уставший, обгоревший, целый день генераторы после бури откапывал — приходишь, завариваешь чай и сразу как-то легче становится. Ноги под стол вытянешь, глаза прикроешь, и вроде как до завтра прожить можно. Хорошая вещь этот чай. Вот за исчезновением чего действительно было бы грустно наблюдать. А мир — это так, мелочь. Мир пропадет и снова появится, но будет ли в нем после этого такой же хороший чай?

На самом деле… на самом деле, бессмысленно все это. Бункеры, которые они построили. Целые сети подземных рек. Пытались оранжереи сделать даже, но без света не получилось. На поверхности не растет больше ничего, тут песок один. Иногда засыпает так, что по нескольку месяцев снова вылезти не получается. Все боролись как-то, выдумывали новые машины, новые растворы, мази. Выживали. Но знали, конечно, к чему все идет. А теперь вот бегают, кричат. Не замечают, какое небо красивое. Когда еще они на него посмотрят? В такие моменты обычно думаешь достать камеру или карандаш, но сейчас можно просто наслаждаться. Показывать-то потом уже некому будет. Хм, а ведь как часто люди упускают моменты, потому что пытаются их запечатлеть вместо того, чтобы пережить. Да…

Солнце теперь на треснувшее яйцо похоже стало. Разломилось пополам, изнутри рыжий желток вытекает. Даже чай снова вскипятило. И куда оно льется в космосе? Может, вокруг Земли растянется, как кольца у Сатурна. Это тоже было бы красиво. Свое собственное солнце, всегда у горизонта. Только спать мешало бы, наверное.

Люди внизу уже не кричат, застыли все. Смотрят теперь. Во рту пересыхает, мурашки по коже… Ну, на последнюю чашечку-то времени еще должно хватить. Все лучше с чаем. И горчит он всегда очень кстати.