Сыро-клубничное открытие (джен)

Однажды, шныряя по двору, крысёнок Реми нашёл старую мусорную кучу, о которой его клан не имел ни малейшего понятия. Встав на задние лапки, Реми принюхался. Пахло старым мусором, прогнившей едой, и тухло тянуло застоявшейся в бутылках водой — в общем, ароматец был знаком крысёнку до самого распоследнего запаха, ведь именно так и пахло в его родном крысином гнезде.

А вот человеком совсем не пахло, что успокоило Реми. Прилизав шёрстку на груди, он осторожно двинулся вперёд, беспрестанно принюхиваясь. Ага, а вот и что-то съедобное! Крысёнок схватил плесневелую хлебную корку. Зелень захватила левую её часть, но часть корочки ещё была съедобна. Да, пахла она не очень, но, проголодав весь день, занимаясь поиском еды, ещё и не такое съешь!

Реми аккуратно подхватил корку зубами и направился в сторону, откуда пришёл.

— Что ты творишь, негодник! — раздался вдруг возмущённо-изумлённый вскрик.

Крысёнок вздрогнул — до чего же вскрик был неожиданным! — и случайно выронил корку. Та с хлюпаньем упала в лужу и принялась медленно пропитываться грязной водой.

Из травы вынырнула мышка. Она была куда мельче сородичей Реми, но настолько сердитая и уверенная, что крысёнок попятился, даже не думая на неё нападать.

— Немедленно выброси каку изо рта, меленький паршивец! — вскричала она, уперев лапки в бока. — Люди обработали тут всё. Отравишься ещё.

Реми покосился на потонувшую корочку и снова посмотрел на мышь.

— Вы стоите на задних лапах? — удивился он, заметив нетипичную для грызуна позу. — Это так… — он хотел сказать «по-человечески», но не решил, оскорбится ли его собеседница.

Мышь фыркнула.

— Я много где хожу, — заметила она и помахала лапками перед мордочкой Реми. — Не хочу кушать еду с примесью тех мест, где я побывала!

Реми сел на хвост и впервые с неподдельным интересом посмотрел на свои лапы. Да уж, они были совсем не чистыми. Страшно было представить, в каких грязных местах он побывал лишь за это утро… Реми передёрнулся, представив, сколько грязи уже отправил себе в рот, и поспешно вытер лапки о шерсть.

— Вот-вот, — довольно кивнула мышь. — Послушай тётушку Реццию, она плохого не посоветует! Неужели тебе самому приятно питаться этими отбросами?

Реми пожал плечами. По правде говоря, еда с мусорки и правда выглядела… не очень. Но разве был альтернативный вариант?

Рецция покачала седеющей мордой.

— Идём, — она приглашающе махнула хвостом и скрылась в траве.

Крысёнок, конечно последовал за ней. Его гложило любопытство, а чувство это, как известно, было сильнее предосторожности. Особенно у тех грызунов, которые не отличались ни возрастом, ни опытом.

Рецция вскоре вывела его на лужайку перед огромным человеческим гнездом. Трава здесь была коротко подстрижена, а по над домом высажены красивые раскидистые кусты с пахучими голубыми цветами. Меж двумя такими кустами, прогрызенная в стене, чернела небольшая дырка. В неё-то и нырнула Рецция, а Реми, поколебавшись с мгновение, последовал за ней.

— Я слышала, крысы — очень умные грызуны, — мягко проворковала Рецция, шебурша в тёмном уголке.

Реми же уселся на пороге и ещё раз осмотрел свои лапки. Как и следовало ожидать, они были далеки от чистоты. Крысёнок вздохнул и вновь вытер их о шерсть, подумав — а может, ходьба на двух лапах не такая уж и бредовая идея?

— Но если вы такие умные, как то говорят люди, то почему же едите очевидно непритязательную еду? — Рецция подошла к нему, сжимая в лапах разную снедь. Кое-что Реми было знакомо — например, клубника: иногда члены клана приносили её в гнездо. Но были и незнакомые продукты.

— Это… — он указал на плотную желтоватую вещь, которую Рецция тотчас ему протянула.

— Это сыр, милый. Так выглядит настоящий свежий сыр, а не эта ваша дрянь с помойки.

— О-о-о… — Реми аккуратно сжал сыр в лапах и втянул носом запах. От сыра нежно несло молочной ноткой, с примесью чего-то орехового. Пожалуй, вкуснее запаха Реми ещё не ощущал. А на вкус… Крысёнок зажмурился, надкусив сырный бок. Нежнейшая текстура словно песок рассыпалась в его пасти, мгновенно превращаясь в мягкую, слегка тягучую, но невообразимо прекрасную массу. Реми не заметил, как прикончил кусочек, данный ему Реццией, и замер с закрытыми глазами, ощущая непривычную лёгкость.

— Отличие цивилизованного грызуна от варвара в том, что он способен видеть прекрасное даже в том, что отправляет в рот, — наставительно произнесла Рецция, наблюдая за тем, с каким воодушевлением маленький грызун ел. — Когда человеческая леди засыпает, я часто посещаю её кухню. Люди, может, и глупые кожаные мешки, набитые злобой и жестокостью, но в чём им не откажешь, так это в том, насколько прекрасными творцами они могут быть, если захотят.

— Вы… вы ходите к людям?! — изумлённо пискнул Реми, чуть не уронив кусочек клубники. — Но это же опасно!

— Кто не рискует, тот никогда не сможет стать большим, чем просто едоком с помойки! — сурово припечатала Рецция. — Да, я хожу к людям. Они не настолько плохи… особенно, когда спят. В книгах они хранят много интересных знаний. Вот взять, к примеру, сыр и клубнику. Можно найти их на помойке — протухшие ягоды и заплесневелый сыр. Можно позаимствовать с кухни и съесть так, как это сделал ты, сейчас. А можно… приготовить нежные тосты с сыром и клубникой, которые будут таять во рту и приносить внеземное наслаждение. Понимаешь?

Реми кивнул, завороженный её речью. Сегодня мир еды открылся ему с совершенно новой стороны.

— Вы что-то готовите? — поинтересовался он, заметив в глубине норки глиняную миску, от которой шли невообразимые запахи.

— О да. На днях вычитала интереснейший рецепт салата, — довольно шевельнула усами Рецция. — Могу показать, если хочешь.

— Я… да, хочу, — закивал Реми. Солнышко, проникнув меж кустов, нагрело ему спину, и крысёнок с удивлением понял, что совсем позабыл о времени. Отец будет очень зол… — Ой… то есть… А можно зайти к вам… завтра, например?

Рецция усмехнулась и потрепала его за щёку:

— Беги уж, негодник! Не стоит заставлять отца волноваться. Если что, ты знаешь, где меня найти.

* * *

Сказать по правде, на следующий день Реми не смог прийти. Джанго, испуганный долгим отсутствием младшего сына, оставил его в гнезде.

Крысёнок много раз после пытался отыскать загадочную мышь, раскрывшую привычные, казалось, вещи с совершенно новой стороны, но так и не преуспел в этом. Рецция словно растворилась в неизвестности, и, даже найдя, наконец, злополучную мышиную норку, Реми обнаружил её совершенно пустой.

Но люди никуда не пропали. И временами, когда остальные крысы бродили в поисках пищи, Реми проникал в человеческое гнездо. Однажды он нашёл-таки книгу, о которой слышал от Рецции, и был очарован её автором-человеком с его замечательным девизом: «Готовить может каждый!». А после увидел его по телевизору…

Но это уже совсем другая история.