Как же так получилось, Игорёк (джен)

сейчас

— Как же так получилось, Игорёк...

Фёдор Михайлович смотрит на него с бесконечным разочарованием и печалью. Прямо как отец когда-то.

Игорь отводит взгляд, чтобы избавиться от неуместных воспоминаний. Неудачно. Взгляд непроизвольно цепляется за алую метку на правом запястье. Силуэт ворона, то ли охваченного пламенем, то ли из него и состоящего. Сколько бы Игорь ни рассматривал её, так и не смог определить, даже за двадцать лет.

Но если уж и винить кого-то во всём случившемся — так это бога или судьбу, подаривших ему именно этот рисунок на руке.

Впрочем, Игорь всегда верил только в самого себя.

тогда

Игорь чувствовал, что что-то было не так. Отец, как и всегда после работы, смотрел мрачно, серьёзно и одновременно — иначе. Игорь привык следить за настроением отца и пытаться предугадать, всё ли сделал правильно или опять где-то ошибся. Повел себя "как сопля, а не как настоящий мужчина".

Ему казалось, что уж сегодня-то у отца не было повода злиться. Никаких синяков, двоек или порванных учебников. Странное настроение отца заставляло Игоря сомневаться и немного пугало. Но у него не было выбора, кроме как молча слушать.

— Игорь, ты ведь знаешь, кто такие родственные души?

Он кивнул, хоть и не был уверен. Но это было неважно, ведь с отцом лучше сразу согласиться.

— Игорь, — недовольно повторил отец и нахмурился.

— Да, папа, — ответил Игорь вслух. — Конечно.

— Отлично. Я знал, что ты поймёшь, — отец откинулся на стуле и даже слегка улыбнулся.

На самом деле Игорь не понимал, но спрашивать не решился. Когда мама была жива, она рассказывала что-то про "вторую половинку", но тогда он не слушал. Игорь только помнил, что мама хвалила его метку за необычность.

А он этот рисунок на половину ладони за то же самое не любил.

— Ты должен познакомится кое с кем. С одним… мальчиком.

Слова не звучали особо обнадеживающе, скорее они заставили Игоря снова напрячься. Отец никогда ещё его ни с кем не знакомил, а всё новое и неизвестное — пугало.

— Его зовут Серёжа, и он живёт в детском доме.

— Он что, сирота? — удивлённо спросил Игорь, не подумав, а секундой позже съежился, ожидая недовольного окрика.

Отец молча смотрел на него несколько минут, а потом просто ответил:

— Да.

Тогда Игорь в первый и последний раз пожалел Серёжу.

позже

— Волчара, блин, давай быстрее!

Недовольное ворчание за забором заставило Игоря вынырнуть из тяжёлых мыслей. По ощущениям он сидел тут уже не меньше часа. Ветер всё ещё пробирал до костей, хотя май совсем скоро должен был закончиться.

— Наконец-то, — произнес Игорь, вставая и отряхивая джинсы.

Серёжа ловко приземлился на землю, даже не запачкав белую рубашку, и тут же закатил глаза.

— Да я бы давно свалил, если бы Волков Дашку не пытался склеить. Так себе трофей, на самом деле…

— Серёж, перестань, — спустившийся следом Олег устало поморщился и потёр лоб. — Сам знаешь, что я ей должен.

— Был должен, — педантично уточнил Серёжа. — Нашла что просить — танец на выпускном…

Игорь невольно начал улыбаться под привычное недовольство Серёжи и столь же привычное спокойствие Олега. Ему сразу стало легче, и вся тяжесть последних месяцев отступила. Сейчас Игорь мог просто радоваться за друзей, которые скоро должны были навсегда попрощаться с детским домом, а не возвращаться в пустую и тихую квартиру, где его теперь никто не ждал.

— Гуляем, парни! Вперёд!

Серёжа ослепительно улыбнулся и устремился вперёд. Игорь с Олегом переглянулись — и отправились следом, догнав его буквально за десяток шагов и пристроившись по бокам.

недавно

— Не офис, а проходной двор, — проворчал Серёжа вместо приветствия, глядя в какие-то документы. Печатные — большая редкость в офисе Разумовского.

— К тебе уже приходили?

Игорь привычно упал на диван и с трудом удержался от довольного вздоха. Почему-то мебель в офисе у Серёжи была в разы лучше его собственной, а диван так и вовсе казался созданным для лежания. После того, как провёл весь день на ногах — самое то.

— Был тут один… Улыбчивый, — протянул Сережа, поворачиваясь на стуле из стороны в сторону. — И очень настойчивый.

Игорь кивнул своим мыслям. Он так и думал, что Стрелков побежит сюда в попытках что-нибудь потребовать. Вот только этот московский спец кое-чего не учёл. Характера Разумовского.

К счастью, Игорь знал его намного лучше. Со стороны Серёжа мог казаться слабым, но на самом деле заставить его сделать что-то против воли было практически невозможно. Именно поэтому они сейчас и сидели в офисе одного из самых дорогих небоскрёбов Питера.

Игорь мог бы рассказать всё, что знал про Стрелкова, но Марго наверняка раскопала гораздо больше ещё до того, как тот вышел из здания.

Поэтому Игорь только уточнил:

— Что, совсем надоел?

— Ещё спрашиваешь, — Серёжа опустился рядом и устало потянулся, разминая плечи. — А что, а почему, вы должны пойти на сотрудничество, а не то могут быть последствия… Можно подумать, я впервые такое слышу. Вся эта ситуация… Гром, выпьем?

Три часа дня четверга — невольно отметил Игорь. Любовь Серёжи к алкоголю для него была далеко не новостью. Всё начало скатываться в пропасть вскоре после того, как Олег отправился в армию. Впрочем, в первый год Разумовский ещё держался, но после подписанного Олегом контракта ушёл в первый запой, едва не завалив сессию и не вылетев из университета.

Игорь слишком хорошо помнил эти три недели. То, как он сначала пытался найти друга, а потом ещё и вытащить из саморазрушительного круга. Как не позволял оставаться в одиночестве, потому что это сводило Серёжу с ума. Как узнал и понял об их отношениях с Олегом куда больше, чем нужно знать. Даже самым близким друзьям.

Об этих неделях Олегу они никогда ничего не рассказывали.

Здраво взвесив все “за” и “против” и решив, что не стоит оставлять друга наедине с собой, Игорь уверенно ответил:

— Давай, но…

— Тебе завтра на работу, ага, — закончил за него Серёжа. — Как и всегда.

Игорь впервые за этот долгий день позволил себе улыбнуться.

тогда

Когда Серёжа резко помрачнел, Игорь сперва не понял, в чём дело. Вот только что они играли вместе, а сейчас тот сверкал на него глазами и недовольно щурился.

— Не смей никому говорить! — зло зашипел Серёжа, и Игорь удивлённо распахнул глаза.

— Ты о чём?

Серёжа на этот вопрос не ответил, но вместо этого тыкнул пальцем в запястье Игоря. То, где под курткой прятался рисунок вороны. Но сейчас макушка, круглый черный глаз и кусок клюва торчали наружу, словно бы птица выглядывала наружу из домика.

— Ладно, — согласился Игорь, чтобы не обижать нового знакомого.

Серёжа посмотрел на него недоверчиво и вздохнул.

— Ничего ты не понимаешь, — вынес вердикт Серёжа и принялся стаскивать перчатки. Старые и дырявые на кончиках пальцев, они были непонятно зачем нужны в такой тёплый день.

А потом Игорь увидел огненного ворона на чужой ладони. Точно такого же, как его собственный. Игорю вдруг очень захотелось оголить запястье и поставить рядом с рукой Серёжи — сравнить, правда ли их рисунки одинаковые настолько, как кажется, понять, обвести контур и почувствовать, как это ощущается на коже другого человека.

Но Серёжа уже натянул перчатку обратно и сурово спросил:

— Обещаешь?

— Клянусь, — абсолютно серьёзно ответил ему Игорь и, немного подумав, добавил самую страшную клятву, которую знал: — Чтоб я сдох.

позже

Прочитав новое сообщение, Игорь, мягко говоря, офигел. То, что он в это время сидел на паре, никак ситуацию не улучшило. Потому что, перечитав сообщение ещё раз, Игорь выдал негромкое:

— Чего?

Но из-за тишины, царящей в аудитории, его услышали все. По рядам прокатилась волна смешков, преподаватель посмотрел коршуном, но всё это Игоря сейчас не заботило.

“Мы съезжаем” от Серёжи беспокоило куда больше, чем очередная лекция. Игорь учился достаточно хорошо, чтобы позволить себе пропустить одну пару по праву.

Под недовольным взглядом преподавателя и насмешливыми от сокурсников Игорь гипнотизировал телефон ещё полчаса, считая минуты до звонка и пытаясь себе не накручивать. Но было сложно оставаться спокойным, когда очень хотелось взять друга за плечи, встряхнуть, заглянуть в голубые глаза и спросить: мы — это кто, Серёжа? Куда вы съезжаете? Зачем? Почему? И откуда взялась гениальная идея сообщать настолько важные вещи сообщением?

Они жили вместе уже почти год. Снимали квартиру пополам, внося свою долю с подработок: Серёжа занимался своим любимым программированием, заменившим ему почти всё после ухода Олега, а Игорь… Как любой нормальный студент он не мог устроиться куда-то получше, чем в киоск с шаурмой.

Не то чтобы в отдельной квартире было намного удобнее, чем в общежитии. На вкус Игоря, нормально было везде, но оставлять Серёжу совсем без присмотра он опасался. Тот частенько забывал про сон, еду и другие человеческие потребности, полностью погружаясь в цифровой мир. Игорь там ничего не понимал — поэтому вытаскивал друга на кухню и подсовывал яичницу или пельмени, а порой заставлял выйти на свежий воздух. Их совместные прогулки почти всегда проходили в молчании, ведь их больше не могли оживить споры с Олегом. Игорь с Серёжей иногда были слишком похожи, и это не шло им на пользу.

На самом деле Игорь тоже скучал. Конечно, совсем не так, как Серёжа, но он всё же дружил с Олегом половину жизни. Они не были родственными душами, пусть и благодаря глупой шутке судьбы оба оказались связаны с Серёжей. Поэтому Игорю намного легче было принять его уход.

После окончания пар Игорь торопился домой, не в силах думать о чём-то другом. Пускай они с Серёжей никогда не были парой в том самом смысле, что обычно вкладывали в связь родственных душ. Вместо этого они стали семьёй — не с первого дня знакомства, но очень быстро. В их судьбах, характере и образе мыслей было слишком много одинакового. Игорь искренне верил, что даже без парных меток они однажды встретились бы и сошлись. Иначе просто не могло быть.

Когда Игорь хлопнул входной дверью, его встретила тишина и темнота. Привычное состояние их квартиры. Где-то в гостиной можно было уловить тусклый электрический свет экрана. Игорь выдохнул с облегчением — значит, Серёжа был здесь. Не надо было ловить его по знакомым и впискам, а потом пытаться заставить говорить. Здесь, на территории их квартиры, всё было гораздо проще.

Не включая света Игорь прошел вперед, скинув ботинки и куртку где-то в прихожей. Ноутбук, лежавший на полу, слегка подсвечивал силуэт на дуване. Серёжа сидел, сжавшись в комок и обхватив себя руками. Лицо было не видно за волосами, но Игорь и так прекрасно знал, что тот сейчас чувствует.

На передвижном столе блеснула стеклом бутылка.

Игорь не стал ничего говорить. Просто молча сел рядом и положил руку на ступню Серёжи. Она была холодной, и не удивительно, ведь из распахнутого окна дул ледяной ветер. Так же молча Игорь отыскал плед и накинул его поверх замерзших ног Разумовского. Немного подумав, Игорь залез под вторую часть сам и потянулся к ноутбуку.

Серёжа отреагировал вяло, хотя обычно терпеть не мог, когда трогали его вещи. Даже Игорю всегда доставалось. Но не сейчас.

Игорь увидел открытые в браузере вкладки и всё понял. Вот только сказать ему, как и год назад, было нечего. Игорь никогда не умел утешать, да и Серёжа наверняка даже сейчас послал бы его подальше с жалостью и сочувствием. Всё, что Игорь мог сделать — прикоснуться своей рукой к холодному колену и сжать, напоминая о своём присутствии. Даря поддержку.

— Он приедет через две недели, — хрипло пробормотал Серёжа и машинально натянул плед повыше. — И снова уедет… Через десять дней.

Игорь молчал, ожидая продолжения. Чувствовал, что нога Серёжи наконец перестала быть такой ледяной.

— Я… Я не хочу его видеть, — продолжил Серёжа, судорожно вздохнув, будто у него отбирали последние глотки воздуха. — Просто не смогу, не вынесу. Игорь, я... лучше уйду…

Игорь слегка наклонился и перехватил ладонь Серёжи, вцепившуюся в волосы. Дурацкая привычка, оставшаяся с самого детства.

— Не торопись. Разберёмся, — веско сказал Игорь, глядя Серёже в глаза.

И ни один из них не сомневался, что так и будет.

недавно

Игорь выловил взглядом привычно-огненную шевелюру в толпе и удивился. Серёжа не слишком жаловал подобные мероприятия и старался не приходить на них без необходимости. Тем более, к Бехтиеву. Видимо, сегодняшнее приглашение отвергнуть было слишком невежливо.

У него не было времени подумать о том, стоит ли подходить — за него решение приняли инстинкты и опыт. Игорь слишком хорошо знал это выражение лица и расслабленную походку. Ждать от такого Серёжи можно было чего угодно, а после приходилось ещё долго разгребать последствия.

Игорь легко прошел через толпу, успев обогнать Серёжу и не попасться ему на глаза. И вовремя — успел поймать совсем рядом со входом в ложу владельца казино, где тот разговаривал с китайцами. Или японцами. В любом случае, Игорь не собирался дать Серёже возможность навредить самому себе.

— Охрана бы тебе не повредила, — заметил Игорь, крепко ухватив того за запястье.

— От тебя не поможет, Гром, — Серёжа улыбнулся слишком широко, чтобы быть трезвым. Вблизи считать его было ещё легче, чем издалека — всё, от растрёпанных волос до зрачков, от нервно сжавшихся пальцев до позы.

— Пошли.

Игорь потащил почти не сопротивляющегося Серёжу прочь, сквозь толпу, не обращая внимания на косые взгляды. Они привлекали слишком много внимания, но Игоря это не смущало. Сейчас он просто чувствовал, что лучшим вариантом будет оказаться подальше от толпы и влиятельных людей. Серёжа, естественно, завтра не скажет ему за это представление спасибо, но Игорь и не ждал благодарностей. Не за этим он сюда пришёл. Впрочем, и не ради Серёжи, но дело, похоже, откладывалось.

Они не успели уйти далеко, потому что двери распахнулись и в казино ворвалась кучка головорезов в масках. Игорь бы порадовался собственному везению и правильности догадок Дубина, если бы не Серёжа у него за спиной.

тогда

Серёжа сел прямо на землю. Игорь успел заметить, что в этом месте трава была словно примятая и редкая. Похоже, Серёжа часто сюда приходил.

Друг ничего не объяснил, но Игорю и так всё было понятно. Глубокая яма и воткнутый в землю крест из двух веток, еле держащийся на грязной верёвке, мог означать только одно.

Игорь с некоторым сомнением опустился рядом. Ему вовсе не хотелось запачкать одежду и получить очередной выговор от отца. Впрочем… Почему-то это значило намного меньше, чем необходимость поддержать Серёжу прямо сейчас. Игорь не мог объяснить это словами. Просто чувствовал, что так будет правильно.

Он протянул руку и сделал то, что хотел уже давно — дотронулся до огненного ворона Серёжи. Рисунок чувствовался на коже точно так же, как и его собственный, почти оживал под пальцами. Выпуклые линии давали возможность представить, даже не смотря.

Игорь не смог уловить различий и от этого стало как-то спокойнее. Словно бы он наконец получил подтверждение, что не один в этом мире. Что существует человек, ему предназначенный, точно-точно, без всяких сомнений.

Серёжа молчал и позволял проводить исследования. Это была большая редкость, и от этого Игорь был почти что счастлив. В эти мгновения он забыл о лесной могиле, ждущем в детском доме отце и необходимости возвращаться домой. Всё было точно так, как писали в библиотечной книге, прочитанной вместо школьного обеда. Игорь никогда не чувствовал ничего подобного, но совершенно точно не хотел заканчивать.

А потом они с Серёжей встретились глазами, и Игоря словно уронили в ледяную воду. Он видел-слышал-чувствовал, как трещали доски, дым попадал в нос, а в лицо прилетали обидные слова. Игорь сделал шаг вперёд, сжал кулаки и почти прокричал:

— Не трогайте собаку!

Это сказал не его голос, но Игорь совсем не удивился. Он просто продолжил смотреть.

Он ощутил холод, бегущий по голым ногам, смутно различил лязганье замка на двери сарая. К нему подступали отчаяние и ненависть, такие, что Игорь никогда раньше не испытывал. И тихий шёпот на грани слышимости, срывающийся с губ, но словно произносимый другим человеком, Игоря не пугал. Он согласился со всем, что слышал.

Серёжа выдернул ладонь из его хватки и отвернулся. Спрятал лицо за длинной челкой. Игорь видел только рот, сжатый в недовольную линию, и был готов привычно отступить.

Но чувства снова подсказывали другое. Игорь решил просто довериться им и сделать то, о чём почти забыл за три года после смерти мамы. Обнять.

Серёжа напрягся и замер. Он сидел так, не вырываясь и не обнимая в ответ, отведя глаза. Игорь не представлял, что можно было сказать, а потому просто сжал покрепче. В момент, когда Серёжа всё же чуть расслабился и слегка повернулся вбок, подстраиваясь, Игорь наконец облегчённо выдохнул. Он уже испугался, что всё испортил.

— Они заслужили, — прошептал Игорь в воротник куртки, ничуть не сомневаясь в сказанном.

В следующий раз он собирался захватить из дома верёвку и починить разваливающийся крест. Просто чтобы не чувствовать себя настолько же бесполезным, как сейчас.

Ведь больше он ничем не мог помочь.

позже

— Я продал свою долю в квартире, — произнёс Игорь после непродолжительного молчания.

Серёжа удивлённо обернулся от своего ноутбука, от которого редко отрывался в последнее время.

— Что?.. Почему?

“Потому что тебе нужны деньги”, — подумал Игорь, но не произнёс этого вслух.

— Надоело.

Серёжа недоверчиво приподнял брови. Они знали друг друга слишком хорошо, чтобы вестись на отговорки. Поэтому Игорь говорил правду — точнее, её часть.

— Я всё равно не собирался там жить. Решил это в день похорон отца.

— Я не удивлён, — протянул Серёжа, а потом нахмурился. — Подожди, а как же лето после выпускного? Мы же жили там. Втроём.

Игорь ещё немного помолчал, собираясь перед тем, как дать ответ.

— Не хочу жить там один. Не после всего.

Это признание далось Игорю тяжело, и Серёжа это понял. Маленькая захламлённая комната снова погрузилась в тишину, разбавляемую только детскими криками и шумом дороги. Даже эту квартиру Серёжа получил с трудом, хоть она и была положена по закону каждому сироте. Но когда в этой стране что-то делалось по закону?

Игорю повезло, что ему досталась по наследству трехкомнатная квартира в хорошем районе, пусть её и пришлось выбивать у дальних родственников, внезапно объявившихся после смерти отца. Сестра матери и её дети были очень настойчивы, но Игорь стоял до конца. Разбирательства с наследством тянулись не один год, но пока Игорь учился в Москве — вопрос не был настолько важным. Просто принципиальным.

И сейчас он нисколько не жалел о принятом решении и не собирался отступать, если Серёжа начнёт возражать.

— Ладно, продал и продал. Но жить-то ты теперь где будешь? У меня? — Серёжа фыркнул от смеха. — Ну, нам не привыкать.

— В дедовой квартире, — просто ответил Игорь.

— В той халупе с шикарным окном и разваливающимся потолком? Нда. Но если что — я готов тебя приютить на матрасе у окна.

— Спасибо за щедрость, — Игорь тоже слегка улыбнулся и поудобнее устроился на диване. Этот предмет мебели — точно лучшее, что было в квартире Серёжи.

— Тебе не нужно идти к Бехтееву, — продолжил Игорь, решив не откладывать. Нечего сопли жевать.

Серёжа, успевший снова отвлечься на ноутбук, обернулся во второй раз. Он посмотрел на Игоря без всяких эмоций, уже явно догадавшись, к чему тот ведёт, но не определившись, как к этому относиться.

— Да, эта сумма меньше. Но ты не будешь ему должен.

— Это не твои долги и не твоё дело, Гром, — тихо и зло ответил Серёжа.

Игорь знал, почему он отвечал именно так. Слишком много разочарований случилось в последние месяцы. Грант, отданный по протекции сынку депутата, которому точно был не нужен. В отличии от Серёжи, для которого грант был лучшим шансом. Трудности с получением этой квартиры, которую никто не жаждал отдавать за просто так. Совмещение работы и разработки собственной соцсети. Предложение Бехтиева. Очередное продление контракта Олега.

Серёжа нуждался в этих деньгах и сам всё прекрасно понимал. Это его сейчас и злило — то, что он на самом деле не мог отказаться. Слишком хорошо знал цену этому предложению.

— Моё, — спокойно возразил Игорь. — Другой семьи у меня нет.

Серёжа подавился придуманными возражениями. Потом громко выдохнул и нервно взлохматил волосы на затылке. Точнее, попытался — слишком длинные пряди просто спутались. Ворон на его ладони привычно распахнул крылья в полёте.

— Вечер откровений, а я даже не пил.

Игорь встал и следом за другом направился на кухню. Они ещё не закончили разговор.

Серёжа распахнул холодильник и задумчиво посмотрел внутрь. Из-за его плеча Игорь видел, насколько в том пусто. Хлеб, яблоко и пара бутылок тёмного стекла.

— Серёж.

Он попытался вложить в это слово всё, что хотел сказать. Красноречие никогда не было сильной стороной Игоря, и сейчас он мог взять только искренностью и настойчивостью.

— Хотел бы я послать тебя и твою гребаную благотворительность, Игорь.

Редкое обращение по имени отлично подчёркивало всю серьёзность ситуации.

— Благотворительность? Нет, это хитрый план. Я просто хочу влезть в твой будущий совет акционеров и разбогатеть.

Попытка пошутить Игорю не особо удалась, но немного всё же помогла. Серёжа захлопнул холодильник, так ничего оттуда не взяв, и выражение его лица стало неприятно довольным.

— Хорошая идея, — заметил Серёжа. — Оформить всё официально… И никто никому ничего не должен.

В этот момент Игорь понял, что спорить бесполезно. Серёжа скорее побреется налысо, чем изменит своё решение. Не один из них не сможет переупрямить другого, но времени на споры уйдёт очень много. Для Серёжи сейчас это была слишком большая роскошь.

И Игорь отступил, надеясь позже всё же отговорить друга. Ему не нужна была морока с бумагами, он не для того всё это предлагал. Игорь просто должен был помочь Серёже, как делал это всегда.

Другие варианты он даже не рассматривал.

недавно

Игорь подбирал правильные слова всю дорогу — пока ехал на мотоцикле к небоскребу “Вместе”, пока заходит в холл и привычно здоровался с Марго, даже пока поднимался в лифте. Заходя в офис Серёжи, он всё ещё был не готов, но у них больше не осталось времени.

Серёжа сидел на скамейке и рассматривал Венеру. Пристально, сосредоточенно. Он не обернулся на гремящие в тишине шаги.

Игорь остановился в метре от него, предчувствуя, что ничем хорошим этот вечер не закончится. Но кто-то должен был замкнуть этот круг.

— Серёж, я не идиот.

Слова отдавались пустотой внутри. Игорь правда пытался не верить, все последние дни он только и делала, что отрицал очевидное. Но против фактов ему нечего было возразить.

— Я сразу всё понял, — продолжил Игорь. — Ещё у дома Гречкина.

Игорь знал всё с того самого мгновения, как впервые увидел костюм Чумного доктора. И каждую минуту с тех самых пор он посвятил одному единственному занятию, рушащему все принципы, выстраиваемые годами — поиску доказательств против. Он долго пытался найти связь с кем-то другим, кроме Серёжи, но все нити в конце концов приводили его обратно.

— Я знаю про договор с Хольт, — добавил Игорь. — И не только я.

Серёжа наконец-то повернулся к нему и показал хоть какую-то заинтересованность в диалоге. В кабинете был отключен свет, а за окнами уже темнело, и Игорь с трудом различил выражение лица Серёжи. Равнодушие с лёгкой примесью недовольства.

— Кто? — хрипло спросил Серёжа, словно заговорив впервые за долгое время.

— Популярная блогерша, — Игорь ответил осторожно, решая сразу не называть имя. На всякий случай. — И раз это смогла найти она…

— То сможет докопаться и полиция.

Самое странное во всём происходящем было почти полное отсутствие у Серёжи реакции. Это было неправильно и совсем не похоже на того, кого Игорь знал с детства, и почти так же хорошо, как самого себя. Словно все эмоции у Серёжи выгорели, не оставив после себя ничего, кроме пустоты.

— Серёж, — произнёс Игорь, даже не представляя, как продолжить.

Он давно знал, что что-то не так. Задолго до начала истории с Чумным доктором. Уже год как всё сломалось окончательно — после похоронного листа, присланного на адрес детского дома, потому что больше нигде Олег так и не прописался.

— Зачем ты пришёл, Игорь? — этот вопрос прозвучал очень устало, и Игорь не знал, что на него ответить.

Потому что он сделал свой выбор между долгом и семьёй. Потому что никогда не мог иначе. Потому что лучше уж пострадает он сам, чем Серёжа.

— Они тебя вычислят.

Игорь говорил, отвлекая внимание, а сам шагнул вперёд.

— А ещё нет? — Серёжа задумчиво прищурился.

За этим вопросом стояло намного больше, чем было озвучено. Серёжа просчитывал его действия и свои слова, словно варианты партии в шахматы. Но Игорю было не привыкать к игре на этой доске.

— Пока нет, но меня сегодня отстранили.

Он приблизился ещё на шаг, оказавшись достаточно близко, и сел рядом. Серёжа улыбнулся — так, как Игорь не любил больше всего. Мрачно, самодовольно. Игорь знал, кто сейчас смотрел на него. В детстве Серёжа называл эту часть себя Птицей, но со временем примирился с ней и перестал чётко разграничивать две свои личности. Птица стал редким гостем, но всегда был рядом — и Игорь никогда об этом не забывал.

Игорь положил руку Серёже на плечо, глядя прямо в глаза. Возможно, в последний раз. Серёжа не ждал подвоха и у него не было никакого оружия кроме собственных рук. Момента лучше Игорю уже не представится.

— Я со всем разберусь, — уверенно произнёс Игорь и прочитал понимание на лице друга, но было уже поздно.

Он заломил правую руку Серёжи за спину и толкнул на скамейку, наваливаясь всем телом. Второй рукой Игорь пережимал сонную артерию и считал секунды.

Он помнил, что нельзя держать слишком долго, чтобы не вызвать необратимых повреждений. Но и отпустить слишком рано тоже было нельзя. Ему нужен был Серёжа без сознания, а вариант удара по затылку казался ещё хуже.

Когда Серёжа, наконец, отключился, Игорь по возможности аккуратно уложил его на пол. У него просто не было времени на что-то ещё, потому что Серёжа мог очнуться в любой момент.

— Марго, свет, — скомандовал Игорь, и она послушалась.

— А теперь, Марго, — продолжил Игорь, — говори, где лежит костюм Чумного доктора.

сейчас

После ареста Игорь большую часть времени проводит наедине с собой и своими воспоминаниями. Его не слишком стараются допрашивать — боятся. Да и какая разница, что он скажет, когда есть столько улик против. История складывается настолько легко, словно всё это — действительно его работа.

Его официальная связь со “Вместе”, частое превышение полномочий и даже жажда справедливости — всё идёт в ход. Игорь не возражает, ведь именно ради этого он и сдался. Не верит в его виновность только Фёдор Михайлович, но никому нет дела до его мнения.

Игорь ни о чём не жалеет. И, что бы ни случилось дальше, он знает, что сделал правильный выбор. Он уверен в этом настолько же, насколько и в тот день, когда пообещал Серёже не рассказывать о метке. Ничего с тех пор не изменилось.

Игорь почти равнодушно слушает, как ему зачитывают приговор. Колония особого режима “Полярная сова” — это даже немного смешно. Власти настолько сильно боятся Чумного доктора, что отправляют его чуть ли не за Полярный круг. Удивительно, как сильно Серёжа смог их запугать.

Серёжа… Чего Игорь по-настоящему опасается, так это его возможных действий.

Но, к счастью, ничего не происходит. Чумной доктор не возвращается, здание суда не взрывают, а на его конвой не нападают. Игорь благополучно добирается до тюрьмы и даже успевает пережить несколько недель в одиночке, но однажды, заснув на узких нарах, просыпается совсем в другом месте.

В голове у Игоря гудит, а тело слушается с трудом. Но он лежит на мягкой постели, а за открытым окном шумит незнакомый город, ничем не напоминающий о России.

Игорь с трудом поднимается. Слегка пошатываясь, он приближается к окну, чтобы разглядеть как следует. За столь короткое время Игорь уже успел отвыкнуть от городского шума. Игорь замирает, просто наблюдая за открывшимся видом и ни о чём не думая.

Он слышит звук открывшейся двери и оборачивается.

— Здравствуйте, Игорь, — приветствует его незнакомый мужчина. — Сергей просил вам передать и велел всегда держать заряженным.

Игорь забирает из рук мужчины уже включённый смартфон. Проведя пальцем по экрану, Игорь видит новое сообщение.

“Ты такой идиот, Гром”.

Прочитав это, Игорь не может удержаться от улыбки.

после

Олег неверяще смотрит в экран барахлящего телевизора. Фотография Игоря никак не вяжется со списком озвученных преступлений Чумного доктора. Он знает Игоря слишком много лет, чтобы поверить. Буквально всё здесь кричит о совершенно другом человеке.

Это было бы совсем не удивительно. Гром и раньше готов был пожертвовать собой ради других. Тем более ради Серёжи…

Большую часть времени Олег не жалел о том, что не вернулся. Но сейчас, когда он слышит о смерти Игоря в тюрьме во время стычки, что-то внутри восстаёт. Олег не уверен, правда это или подлог, и ему хочется узнать наверняка. Спросить у единственного, кто точно знает правду.

Хотя, очевидно, в России его ждёт совсем не тёплый приём.

Олег задумывается и даже не замечает, что новости уже закончились. А он всё сидит, уставившись в свою тарелку, и вспоминает, непроизвольно потирая предплечье.