Наш цветок (гет)

Драко Малфой медленно брёл по летней траве и вдыхал запах душистых цветов, хвойного леса и свежести чистого поля. Ему почему-то не спалось сегодня, и выйдя из Хогвартса, точнее из того, что от него осталось, ранним утром на рассвете, он незаметно подбирался к Запретному лесу. Остановившись у самой его кромки и так не рискнув зайти в чащу, он сделал крюк и свернул на небольшую поляну, располагавшуюся за теплицами профессора Стебль, в которых у них проходили занятия по травологии. Теплиц изначально было восемь, но пять из них были разрушены при битве за Хогвартс, из них на данный момент было восстановлено три — силами профессора Стебль и ее помощников. Драко задумчиво начал ходить между оранжереями, размышляя обо всем, что произошло с ним за последние месяцы.

После великой Победы, одержанной Гарри Поттером над Тёмным Лордом Воландемортом, семье Драко пришлось нелегко. Отца почти сразу арестовали, а самого Драко вместе с матерью посадили под домашний арест в Малфой-меноре. Находится там долгие дни и ночи, до сих пор ощущая присутствие того, кто отравил собою их дом и их жизнь, было нелегко. А затем была назначена дата суда над их семьей и Драко неожиданно понял, что рад. Какова бы не была расплата, это лучше бесконечного ожидания и безрадостных дней.

Суд запомнился Драко как одно большое театральное представление, в котором все играли какие-то чужие, навязанные им роли.

Все было словно окутано туманом, через толщи которого он слышал свой голос, отвечающий на бесконечные вопросы. Их спас Поттер, дав показания, в которых фактически обелил Драко, рассказав о том что случилось на шестом курсе, помог Нарциссе, когда поведал как она обманула Темного лорда, объявив Гарри мертвым, и о плене в меноре. Их не оправдали полностью, но признали их действия вынужденными. Но Люциуса, разумеется, это не спасало.

И вот приговор: семь лет Азкабана для Люциуса, конфискация половины их имущества, оправдательный приговор для Драко и Нарциссы без возможности следующего оправдания в случае совершения преступлений и назначение испытательных сроков.

До мозга доходит слабо и вот уже на глазах слёзы радости, радости за отца, не сгинувшего бесповоротно в Азкабане, да, семь лет это много, но когда есть ради чего жить, когда дома тебя ждёт семья, это можно пережить. И Нарцисса, Нарцисса остаётся на свободе, Драко и сам не понимал, что больше всего переживал за мать, она всегда была для него воплощением красоты, изящества, любви. Видеть ее в Азкабане было бы невыносимо, только не ее.

А что самого его приговорили к исправительным работам, то есть восстановлению Хогвартса, так ничего страшного, заслужил.

Когда в начале июня Драко приехал в Хогвартс, то застал там множество своих сокурсников и учеников других факультетов, здесь были Гарри Поттер с Гермионой Грейнджер и Роном Уизли, Невилл Лонгботтом, Симус Финниган, Дин Томас, Анджелина Джонсон, Джордж Уизли, Кэти Белл, Терри Бут и множество других гриффиндорцов, когтеварнцев и пуффендуйцев, приехавших добровольно. Почти все профессора, оставшиеся в живых: Минерва Макгонагалл, Филиус Флитвик, Помона Спраут, Септима Вектор, Хагрид со своим братом Гроххом и даже Сивилла Трелони. Все они приехали поддержать своими силами и магией место, ставшее им домом. Только слизеринцев было мало, что впрочем было неудивительно. Лишь сам Драко, Блейз Забини и сёстры Гринграсс. Были и профессионалы, магические инженеры, имевшие опыт в восстановлении магических зданий.

Работа кипела с утра до ночи, к сентябрю им надо было успеть восстановить хотя бы основную часть замка, чтобы все желающие могли вернуться сюда для обучения.

Драко поначалу приходилось нелегко, ему казалось что все смотрят на него косо, показывают пальцем, ещё бы, сын Пожирателя, обвинённый в пособничестве Темному Лорду. Он ни с кем не общался, кроме Блейза; даже с Асторией Гринграсс, договоренность на помолвку с которой, заключённая когда они ещё были несмышлёными детьми, была расторгнута по настоянию ее семьи. Он чувствовал себя прогнившим фруктом, который решили вернуть назад.

Однажды ночью большая компания уставших строителей решила устроить праздник: установили во дворе магические палатки, достали сливочное пиво, медовуху, откопали старую маггловскую гитару, на которой, как оказалось, умел играть Дин Томас, и устроили посиделки, танцы под аккомпанемент весьма неплохого голоса Джастина Финч-Флетчли. Шутки и смех не давали спать Драко и Блейзу, пока к их палатке не подошёл Поттер, и спросил не хотят ли они присоединиться. Вот так просто, без высокомерия и чувства собственной правоты. Драко не знал смог бы он вести себя также как Гарри в подобной ситуации, и понял что смог бы. Тот, каким он стал сейчас, смог бы.

Они переглянулась с Блейзом и дружно двинулись к выходу. Эту ночь Драко запомнил надолго, они все вместе сидели у магического огня, горланили песни, танцевали, болтали о школьных временах, смеялись, вспоминая смешные случаи, ни словом не вспоминая ни о войне, ни о Воландеморте. А под утро вспомнили погибших, взгрустнули. И это словно объединило их, Драко сам не заметил, как расслабился, забыв обо всех проблемах. С этих пор топор войны был закопан, они с Блейзом были приняты в общину.

Сейчас, бродя по лужайке, Драко мог сказать, что он счастлив. Он решил вернуться в сентябре в Хогвартс и пройти заново седьмой курс, а затем поступать на колдомедика. Он хотел приносить пользу, а не просто просиживать в меноре, эти времена уже миновали.

Задумавшись, он не услышал шаги, а когда вскинул голову, увидел приближающуюся Полумну Лавгуд. Девушка была одета в ярко-голубое платье, в ушах болтались кольца в виде солнца, в руках она держала горшок с ещё не распустившимся цветком.

— Привет, Драко, — приветливо поздоровалась она. Ты тоже солнечных Мурзиков встречаешь?

Драко, уже привыкший к той манере, в которой общалась девушка, лишь рассмеялся.

— Привет, Луна. Что это у тебя в руках?

— Это лавистранция, цветок Любви, не слышал о таком? — мечтательно улыбнулась девушка.

— Нет…

— Она очень-очень редкая, ее достал Невилл, он только что вернулся из поездки по Гималаям, и коренные жители подарили ему два таких цветка. Один Невилл себе оставил, а другой мне подарил. Он очень необычный: тот, кто хочет встретить свою любовь, должен посадить его ранним утром на том месте, где сам захочет и где цветок будет в безопасности, и привести на это место человека, который ему нравится, и если цветок зацветёт, когда они будут вдвоём, это настоящая взаимная любовь. И дальше цветок будет цвести постоянно.

Драко заинтересованно слушал. Раньше, будучи Слизеринским принцем, он относился к Луне предвзято, вслед за остальными считая ее Полоумной. Сейчас же он рассмотрел в ней какую-то неординарность, доброту и нежность.

— А если не зацветёт?

— Цветок может не зацвести сразу, если чувства ещё не проснулись. А если не зацветёт никогда — значит это не тот человек, который тебе нужен.

— А если ты так и не найдёшь нужного человека?

— Найдёшь, обязательно, каждый человек встречает того, кто ему нужен, рано или поздно. Просто мы не всегда понимаем это сразу.

— Ты хочешь посадить его в теплицах?

— Да, я переговорила с профессором Стебль и она мне выделила место в теплице для этого цветка, его нужно сажать на рассвете, тогда солнечные Мурзики наиболее активны, а мозгошмыги ещё не проснулись, это наилучшее время.

— А ты… не боишься?

— Чего?

— Что человек, который тебе нравится, не ответит взаимностью?

— Нет, не боюсь, ведь настоящая любовь не может быть невзаимной. Если она не взаимна, это не любовь.

Драко никогда не судил с этой точки зрения и задумавшись, понял, что в этом есть определенная правда.

— Могу я помочь тебе посадить его?

— Конечно, — Луна посмотрела на него лучистым взглядом, — я буду рада.

Они зашли в теплицу, выбранную Полумной, и начали осторожно высаживать лавистранцию. Спустя двадцать минут они с гордостью смотрели на высаженное растение, чуть покачивающее листиками.

— А когда ты приведёшь своего избранника?

— О, я не буду его приводить, он сам найдёт дорогу.

Солнца в ушах Луны сверкнули. Все-таки Драко пока было не дано понять Луну.

— А после того как цветок зацветёт, он больше никому не покажет влюблённость?

— Как ни жаль, но нет, это действует только для одной пары.

Они некоторые время шли молча в сторону Хогвартса, и уже на подходе Луна улыбнулась и молча пошла прочь.

Драко почему-то не хотелось ее отпускать.

— Полумна?

— Да? — девушка обернулась.

— А когда ты пойдёшь к цветку в следующий раз?

— О, я буду ходить к нему каждое утро в это же время.

— А можно я завтра тоже приду?

— Конечно, наша судьба сама ведёт нас, — выдав последнюю фразу, Полумна помахала рукой на прощание и удалилась.

Драко весь день не мог забыть эту встречу, думал о судьбе, цветке Любви и словах, сказанных Луной. Блейз даже пошутил, не влюбился ли он.

На следующее утро Драко нетерпеливо вышагивал перед теплицами, поджидая девушку.

Наконец он увидел ее, на этот раз она была в оранжевом платье с вышитым на нем васильком. В ушах девушки болтались мини-снитчи.

— Привет, Драко.

— Привет.

— Пойдём?

Они подошли к цветку, он мало изменился за день, но Драко показалось что закрытый бутон чуть приоткрылся, буквально на дюйм, хотя это могла быть игра его воображения.

Полумна, воскликнув «Агуаменти», полила его, за что растение благодарно погладило ее пальцы.

— Может присядем? — предложил Драко, едва они вышли из теплицы.

— Давай.

Наколдовав плед, они устроились под сенью дуба. Луна молчала, молчал и Драко, не зная о чем заговорить. Юноше казалось, что все, что он скажет, будет звучать глупо.

— Полумна, я хотел сказать… прости меня за то, как я вёл себя в школе.

— Я простила, ещё даже до того, как ты попросил прощения. Я вижу то, что скрыто в сердце человека, эта же способность была у моей мамы, такие люди называются эмпатами.

— Что это значит?

— Это значит, что моя мама могла и я могу чувствовать то же, что другие люди.

— Разве это возможно? То есть ты чувствуешь тоже, что чувствую я?

— Не полностью, но я улавливаю твоё настроение, оттенки твоих чувств, например, сейчас вокруг тебя кружатся Фейри гармонии, это значит ты находишься там, где хочешь быть и делаешь то, что хочешь.

— А до этого?

— Когда ты только приехал, вокруг тебя летали мозгошмыги, их было много. Это значит ты был в смятении.

— Но как ты справляешься с этим? Разве все эмоции людей не сводят тебя с ума?

— Я научилась защищаться с помощью магии; моя мама научила меня, а после ее смерти я училась сама. Магглам намного сложнее, среди них тоже есть эмпаты, но магии у них нет и защищаться им нечем, чужие эмоции разрушают их. Но и у них есть люди, помогающим в таком случае, они их называют психологи.

Они ещё немного помолчали.

— Ты вернёшься в Хогвартс на восьмой курс? — спросил юноша.

Луна повернулась к нему:

— Да, я хотела бы закончить последний курс, а потом пойти учиться на Мастера по магическим созданиям.

— А я на колдомедика.

— Да, это очень тебе подходит, — девушка радостно улыбнулась.

Начиная с этого дня, они каждое утро начали встречаться под этим дубом. Драко дожидался Полумну, они заходили в оранжерею и ухаживали за цветком. Луна поливала его, обтирала и шептала ласковые слова, в ответ тот попискивал и тянулся к ней будто к солнышку. Для юноши это казалось немного странным, но такова уж была Луна, и она нравилась ему такая какая есть.

Вскоре Драко понял, что ему не показалось и бутон цветка раскрывался с каждым днём все больше и больше. Он боялся спросить девушку, что это значит, ведь она говорила что раскрытие бутона означает взаимную влюблённость. Но неужели?..

Летели дни и Драко с каждым днём все больше привязывался к Луне, ждал каждое утро с нетерпением, чтобы побыть с ней наедине, поговорить и просто помолчать. Он сам не заметил как рассказал ей все: все свои чувства, страхи, опасения, рассказал о родителях, жизни в меноре, про свой шестой курс, когда Воландеморт заставлял его убить Дамблдора, о том, как принял Метку, про то, что он чувствовал на суде. Она не осуждала его, он это чувствовал. И она первый человек, с которым ему было уютно просто сидеть и молчать, такого не было даже с Нарциссой.

Драко понимал, что симпатия к девушке постепенно перерастает во влюблённость, и гадал взаимны ли его чувства. Гадал до тех пор, пока однажды, уже в августе, когда она оба склонились над цветком, он не раскрылся и не выпустил небольшой прекрасный цветок ярко-вишневого цвета, переливающийся серебром. Во всем белом свете юноша не видел цветка прекраснее.

— Луна, он раскрылся, — негромко сказал он и посмотрел на девушку.

— Конечно, так и должно быть.

— Но, это значит что мы с тобой…

— Что наша симпатия стала чем-то большим.

— Я не решался сказать тебе…

— Драко, мне не нужно говорить, ты забыл, что я эмпат? — Луна смотрела на него, волосы обрамляли лицо, она улыбалась. — Разве ты сам не видел, что цветок распускается все больше с каждым днём?

— Видел, но не решался спросить.

— Любовь — это прекрасный цветок, такой же как лавистранция, он может быть ядом, а может быть прекрасным нектаром, в зависимости от того, кто и как его использует и для чего. Общаясь, раскрывая друг другу сердца, люди выращивают этот цветок, как мы с тобой вырастили наш. Очень часто люди ошибаются, принимая за любовь страсть или благодарность. Но наша симпатия взаимна.

Обрадованный Драко взял блондинку за руку и пошёл в сторону замка, пусть все видят, хватит уже прятаться.

Юноша знал, что впереди у них много препятствий, он был уверен, что сможет убедить Нарциссу и ей понравится Полумна, а вот отец… Здесь придётся сложно, но он не сдастся. Все возможно там, где есть любовь.