Тень (джен)

Олег никогда не думал, что на гражданке может быть так трудно. Он привык решать проблемы в условиях боевых действий, поэтому, когда он вернулся в Россию, сначала никак не мог понять, как ему жить дальше. Единственное, что он знал точно, — надо было вытаскивать Серёжу из психушки, пока его не залечили там до состояния овоща. Олег ни на секунду не сомневался, что у врачей не было цели вылечить Разумовского. Им надо было держать его в изоляции, чтобы он больше не чудил.

К счастью, срок Сергею дали условный — в связи с тем, что его признали невменяемым и недееспособным, а также с учётом предыдущих заслуг перед обществом. Так что Олег с особым рвением взялся за работу по вызволению друга из лечебницы. Для этого надо было сначала восстановить собственные документы, доказав, что не умер в Сирии, а затем оформить над Сергеем опеку, и питерские бюрократы изрядно попортили ему крови, прежде чем Олег получил на руки все необходимые бумаги.

Чего он совсем не ожидал, так это того, что Серёжа, увидев его, начнёт биться в истерике и попытается спрятаться с криками: «Ты не настоящий, тебя не существует!» Успокоить его удалось далеко не сразу, и врачам даже пришлось ему что-то вколоть, чтобы он сел спокойно. Олега нагрузили кучей лекарств и рецептов, сказали, чтобы он сразу же обращался, если вдруг не будет справляться, и едва не вытолкали за дверь вместе с Сергеем. За всех он говорить не мог, но Олегу показалось, что как минимум младший медицинский персонал был только рад сплавить проблемного пациента.

И началась работа… Олег читал инструкции к лекарствам, изучал статьи по Серёжиному заболеванию, штудировал его медицинскую карту, пытаясь разобраться, какие препараты действительно лечат, а какие просто подавляют его мозговую деятельность, чтобы он не создавал проблем. Потом он осмелел и стал сам регулировать дозировки, не советуясь ни с кем, начал выводить Сергея в общественные места: музеи, кафе, кино. Социализация шла медленно, но Олег не сдавался. Он понимал, что Серёжа всегда был не совсем нормальным, но он хорошо помнил, каким его друг был раньше… Он вполне был в состоянии жить в социуме, и Олег хотел восстановить это.

* * *

Серёжа старался не думать. Это всегда плохо заканчивалось. Когда он пытался вспоминать, что с ним было до возвращения Олега, у него начинала болеть голова, а всюду мерещился шелест крыльев. Когда же он задумывался о будущем, его охватывала паника, что Олег исчезнет из его жизни: решит, что Сергей безнадёжен, или что он наоборот может дальше справляться со всем сам, или вообще окажется, что ничего не было, что он сам себе всё придумал. Но Олег не исчезал. Он всегда был рядом, помогал, поддерживал, успокаивал. И наконец Серёжа поверил, что всё будет хорошо, что он вылечится, что никогда больше не будет один.

Когда Олег сказал, что они поедут отдыхать за границу, Сергей одновременно и испугался, и обрадовался. Это было слишком необычно и волнительно, чтобы однозначно сказать, хочет он уехать куда-то из Питера или нет. Но Олег твёрдо сказал, что им нужно сменить обстановку, и увёз Разумовского в Италию.

Сергей на тёплом южном море не был ни разу, поэтому от переизбытка впечатлений первые несколько дней засыпал сразу, как только они с Олегом возвращались домой. В родном Питере ничего подобного не было и в помине. Столько солнца, ярких цветов, необычных запахов… Теплая вода, интересные ракушки и камешки на пляже — всё это было настолько потрясающе, что Серёжа каждый день рвался уйти из дома, даже не позавтракав. Он был бы даже готов уходить гулять один, но его останавливало только то, что он не понимал языка и не смог бы обратиться за помощью, если бы она потребовалась.

* * *

В тот день они с Олегом после утреннего купания решили не идти сразу обедать в пиццерию рядом с домом, а сначала погулять по городу. Погода была чудесная, солнечная, достаточно тёплая, но не жаркая. Олег ещё перед отъездом заставил Сергея постричься покороче, так что теперь волосы его больше не раздражали — ни в лицо не лезли, ни шею не щекотали. В общем, ничто не мешало ему наслаждаться летом.

— М? Ты что-то сказал? — из задумчивости Серёжу вывело какое-то бормотание, и он, до этого глазевший по сторонам, решил, что Олег обратился к нему с чем-то.

— А? Нет, ничего. Ты в порядке, Серёж? — Олег обеспокоенно посмотрел на друга, но тот покачал головой.

— Нет, всё… Всё в порядке.

Может быть, просто послышалось? Но стоило Сергею об этом подумать, как бормотание повторилось, но теперь уже с другой стороны. Он вздрогнул, заозирался… Откуда голоса? Улица была пуста. Только цветы, растущие вплотную к домам, да плющ, вьющийся по стенам. В ярком дневном свете тени от всего выглядели слишком контрастно. Внезапно одна из теней отделилась от стены и скользнула ему под ноги. У Серёжи внутри всё похолодело от ужаса — он совершенно отчётливо увидел у тени птичьи крылья.

Вернулся. Эта страшная тварь вернулась. Впервые с тех пор, как Олег забрал его из сумасшедшего дома. Что ему нужно? Зачем? А тень уже поднялась с земли во весь свой гигантский рост, нависла над Сергеем, сжала свои когтистые пальцы на его шее.

— Соскучился? — мерзкий шёпот доносился сразу отовсюду, обволакивая, подавляя желание сопротивляться.

— Нет… Нет… Оставь меня! Не трогай… — Серёжа сделал попытку вырваться, отцепить от себя страшные птичьи лапы, но Ворон только сильнее впился ему в шею, до крови.

— Ты мой, Серёженька. Только мой. Навсегда.

— Не-е-ет!

* * *

Сергей очнулся один посреди пустой узенькой улочки. Стены домов были так близко, что он мог бы дотянуться кончиками пальцев до обеих одновременно. Старые каменные ступени вели в центр города, а перед ним в отдалении расстилалось море. Сладковатый запах цветов смешивался с запахом водорослей, успокаивая расшатавшиеся нервы. Рядом никого не было — ни Олега, ни Ворона. Растерянно Серёжа озирался по сторонам, пытаясь понять, где он, как здесь оказался и куда теперь идти. Вдруг за спиной раздались быстрые, тяжёлые шаги.

— Вот ты где!

Сергей вздрогнул и обернулся. Всего лишь Олег. Слава богу, всего лишь он.

— Куда ты так ломанулся? Закричал, замахал руками, побежал… Я тебя еле нашёл! Ты же сказал, что выпил утром таблетки. Забыл, что ли?

— Да… Наверное, забыл… Прости, — Серёжа пожал плечами и виновато посмотрел на Олега.

— Дурак. Домой придём — выпей сразу. И не забывай больше, а то опять следить начну. Пойдём обедать. Устал я за тобой гоняться.