Главный наложник (гет)

Лёгкий тёплый бриз приносил запах моря и шелест волн, играющих друг с другом под павильоном, построенном на скале. Деревья вокруг него тихо шелестели листвой, будто другие, зелёные, волны. В саду иногда пересвистывались птицы, и больше ничто живое не нарушало покоя дремлющей на тахте принцессы. Шёлковые одежды и золотые украшения окружали её особым сиянием, которое давало понять каждому, что девушка принадлежит правящей династии. Однако, несмотря на утончённый вид, каждый во дворце знал, что она, как и весь её род, овладела боевыми искусствами.

— Как-то уныло, — в саду послышался женский голос, а затем раздались уверенные шаги, сопровождающиеся лёгким звоном металла.

Принцесса открыла глаза и спустила ноги на землю, садясь ровно. Слуги, незаметно стоящие рядом с ней в тени, в вечном ожидании приказов своей госпожи, с тревогой оглянулись на неё. Она хотела отдохнуть, а потому отменила все аудиенции и велела никого не пускать к себе; насколько она недовольна внезапным визитом?

В павильон вошла девушка в белом платье — старшая сестра принцессы и правительница всей страны. Теперь слуги поняли, почему неожиданная гостья смогла прибыть в павильон — как стража могла не пропустить саму царицу? Они сразу же бухнулись на колени, выражая ей своё почтение.

— Приветствую царицу, — принцесса почтительно склонилась и села обратно на тахту, вновь принимая расслабленную позу.

— Мы не на приёме, к чему такая официальность? — та помахала рукой, будто отгоняя от себя официальное приветствие словно назойливую муху, и села рядом с сестрой.

— Ты же поехала несколько дней назад на какую-то выставку, неужели уже вернулась? Было скучно? — принцесса игриво улыбнулась.

— Выставка была интересной, — старшая сестра с улыбкой легонько щёлкнула её по кончику носа. — Однако по приезде я узнала, что моя ёдонсэн⁽¹⁾ уже который день сидит в печали, и весь дворец погружён в гнетущую тишину, люди даже чихнуть боятся, чтобы не разгневать повелительницу.

— Это преувеличение, Баст! — хихикнула девушка, но затем тяжело вздохнула.

— Нура, — царица обняла сестру, — рассказывай, что случилось, почему ты грустишь?

— Мой любимый певец болен. Он поправляется потихоньку, но без него мне так скучно, никто больше не радует меня, не заставляет улыбаться. Я уже звала других музыкантов, но… — она снова вздохнула.

Некоторое время сёстры сидели в тишине, наблюдая за бегающей между цветами птичкой, которой всё никак не удавалось найти что-нибудь съестное; в конце концов она пискнула и вспорхнула на куст, где и скрылась из виду.

— Слышала о Ёсане? — наконец спросила Баст.

— Ёсане?.. — принцесса на мгновение задумалась. — Ах, да, слышала. Говорят, поёт он красиво.

— Я приглашу его к тебе на днях, вдруг его голос поможет тебе развеяться, — царица улыбнулась и погладила младшую сестру по голове. — Ты переживаешь за своего любимого певца, но не хандри, во всех четырёх мирах есть ещё столько всего, что может развеять твою грусть!

— Хорошо, Баст, — Нура улыбнулась в ответ. — Раз уж ты приехала, пойдём на спарринг, я давно не тренировалась с достойным противником! — она вскочила с тахты и потянула сестру за руку.

— Нужно найти тебе нового учителя, — со смехом отозвалась та и последовала за своей оживившейся ёдонсэн, краем глаза подмечая, как слуги обрадовались перемене настроения своей госпожи.

Мрачная атмосфера во дворце, царившая неделю, в течение нескольких последующих дней полностью развеялась, а принцесса Нура в предвкушении изучала рассказы о Ёсане, который успел выступить на нескольких крупных праздниках знатных чиновников и поразить нескольких ценителей музыки своим чудесным голосом. Девушка гадала, чем он будет отличаться от её любимого певца, и сможет ли, как говорила её старшая сестра, развеять её тоску.

Наконец настал тот день, когда царица привезла в её дворец нового певца, которого сопровождала небольшая труппа музыкантов. Нура сидела на тахте в своём любимом павильоне, а для правительницы рядом с ней поставили специальный трон. На этот раз, поскольку во дворец прибыли чужие люди, сёстры были одеты официальнее и использовали больше украшений. Им обеим не нравилось это правило этикета, но изменить его было невозможно.

Полились нежные звуки флейты, дрогнули струны циня, наполняя павильон и окружающий его сад необыкновенной мелодией; казалось, она распространяется даже над морем, проникая не только в сердца слушателей, но и под воду. В тот момент, когда музыка наполнила всё существо принцессы, зазвучал глубокий насыщенный голос, создавая с мелодией новые звуки гармонии. Красивый юноша стоял в центре павильона, но всем вниманием завладела песня, которая плавно текла в пространстве подобно потокам ветра.

Нура не знала, сколько времени прошло, она чувствовала, что существует в гармоничном пространстве, что песня и мелодия — её проводники в мире спокойствия, чувствовала, что ветер тёплый и мягкий, он ласкает кожу, развевая её волосы, и приносит то горько-солёный, то сладкий запах. Она чувствовала умиротворение, её тревоги отступили, и она могла дышать легко и свободно.

Когда зазвучала цитра сэ⁽²⁾, принцесса внезапно встретилась глазами с певцом. «Так вот какой Ёсан», — подумала она, а затем её сердце затрепетало, когда юноша взял ещё более низкую ноту. Теперь казалось, что он пел только для неё, вкладывая всю душу, и его голос успокаивал ещё больше, но вместе с этим будоражил, и Нура чувствовала, что её щёки слегка покраснели. Она не испытывала такого, даже когда слушала своего любимого певца, сейчас её чувства были новыми.

Ёсан всё пел, сменяя песню за песней, следуя за новыми мелодиями, но зрительный контакт с принцессой не разорвал, будто и сам видел лишь её и старался лишь для неё. Магия длилась до самой последней ноты, и только когда стих последний звук, очарованная Нура будто очнулась ото сна. Постепенно она осознала, что совершенно забыла про старшую сестру, которая смотрела на неё с лёгкой улыбкой, а затем перевела взгляд на музыкантов.

— Мы с сестрой благодарим вашу труппу, нам очень понравилась музыка, и выступление было прекрасным, — сказала царица.

— Мы были рады доставить удовольствие правительнице и принцессе, — отозвались музыканты. — Есть ли у вас какие-то пожелания?

Баст повернула голову в сторону ёдонсэн, которая задумчиво смотрела на Ёсана. Юноша тоже не сводил с неё взгляда, словно они вели мысленный диалог, будто были в своём мире. Нура, услышав тихий смешок старшей сестры, пришла в себя и спросила:

— Может ли… Ёсан спеть что-нибудь один, без музыки?

Тот поклонился и спросил, есть ли у принцессы предпочтения, и она попросила его исполнить то, что хочет он. Низкий голос вновь зазвучал в саду, песня была довольно весёлой, но красоты звуков это не убавляло, а наоборот раскрывало голос с новой стороны. Нура вновь почувствовала очарование и поняла, что ей нравилась не только музыка инструментов, но и пение юноши. Он мог бы петь и вот так, без мелодии флейты, сэ или циня, и ей всё равно понравилось бы всё.

Когда песня закончилась, царица махнула рукой, слуга поднёс певцу кубок с водой, и Ёсан отблагодарил её за этот добрый жест. Принцессе тоже хотелось что-нибудь сделать для него в качестве признательности за погружение в чудесный мир, и она велела подать охлаждённые фрукты всей труппе.

— Тебе понравилось? — спросила Баст у ёдонсэн, пока музыканты отдыхали.

— Очень! Я так благодарна тебе за то, что ты привезла их! — Нура обняла её, думая, что у неё самая лучшая старшая сестра.

— Ты постоянно ищешь глазами Ёсана, — со смехом заметила царица.

— О, он действительно прекрасен! — улыбнулась принцесса. — Я попрошу его приезжать ко мне теперь. Думаю, некоторое время он будет занят, наверняка ещё кто-то хочет слушать этот чудесный голос, но потом…

— Не хочешь сама предложить ему это?

Внезапный вопрос на мгновение выбил Нуру из колеи, и она почувствовала, что её щёки почему-то начали стремительно краснеть. Обычно она передавала приказы и просьбы через слуг, и эта возможность лично поговорить с прекрасным певцом смутила её.

— О, подожди минутку, мне нужно быстренько поймать того парня, — Баст встрепенулась, тронула ёдонсэн за плечо и направилась к труппе. — Господин Ван, не хотите ли позже посетить мой дворец и удостоить меня своей игрой на цине?

Царица всегда очень просто подходила к людям и легко начинала разговор с ними первой, не прибегая к помощи слуг. Поэтому и окружало её всего лишь несколько помощников и пара охранников. Нура впервые позавидовала способности старшей сестры запросто разговаривать с людьми любого класса, а потому вдруг вдохновилась её примером и сама встала с трона. Её слуги удивлённо посмотрели на госпожу, но без её знака не смели двинуться с места.

— Ёсан, верно? — принцесса подала певцу холодную гроздь винограда, невольно подмечая, что он комфортного для неё роста — не пришлось поднимать голову слишком высоко.

— Благодарю вас, принцесса, — поклонился он и принял гроздь. Их пальцы случайно соприкоснулись, но они оба предпочли проигнорировать это.

— Мне очень понравился твой голос. Когда ты пел, я чувствовала, будто стала лёгкой-лёгкой и перенеслась в какой-то иной, дивный мир.

Юноша поклонился в знак благодарности, смущённо улыбаясь.

— Я хочу пригласить тебя петь в моём дворце. Понимаю, что ваша труппа сильно занята, поэтому говорю о том времени, которое вы сможете освободить для меня.

— О, моя принцесса, время труппы и моё время — совсем разные дела. Иногда мы поём вместе, но чаще заняты порознь, — пояснил Ёсан, а потом поспешно продолжил: — После сегодняшнего дня я полностью свободен, поэтому могу прибыть к вам и завтра, стоит вам только пожелать.

— Правда? Это просто чудесно! — Нура от радости едва не хлопнула в ладоши, но вовремя вспомнила, что она принцесса уже взрослая, и вести себя как девочке ей позволительно лишь в присутствии старших членов семьи. — Тогда чуть позже я пришлю к тебе слугу, который скажет о времени.

— Благодарю вас, принцесса, завтра я исполню для вас новые песни, — с поклоном пообещал Ёсан и улыбнулся.

Нура с радостной улыбкой вернулась обратно на тахту, рядом с которой на своём троне её уже ждала старшая сестра. Едва её ёдонсэн села, как она спросила, придвинувшись к ней ближе:

— Ну и почему вы там оба такие румяные стояли? Будто в любви признавались.

— Что-о-о-о? Баст! — принцесса стремительно покраснела от смущения. — Мы просто договорились, что слуга скажет ему о времени завтрашнего визита. А что там у тебя с тем господином?.. — девушка поспешила сменить тему.

— Господин Ван часто играет для меня на цине, но, поскольку он буквально нарасхват, о времени его визитов требуется договариваться быстро. Пока он здесь, я не могла не воспользоваться такой возможностью. Удачно, — царица довольно улыбнулась. — Значит, завтра для тебя будет петь Ёсан? Отлично! Надеюсь, грустить ты больше не будешь.

— Не волнуйся, у его голоса какая-то магическая способность погружать меня в умиротворение, — Нура улыбнулась и перевела взгляд на певца, который отдыхал вместе с труппой и аккуратно ел поданный ему принцессой виноград.

На следующий день Ёсан появился во дворце в ещё более ослепительном виде, прибавив к серебряной цепи на шее серьгу в ухе, которую оттеняли его бардовые волосы. Пока слуги приносили в павильон фрукты, а певец прочищал горло, чтобы случайно не сфальшивить, принцесса рассматривала его наряд: оранжевую тунику перекрывала зелёная лента с голубой тканью, и эта вторая туника была с разрезом на боку, а в нём виднелась серебряная цепь. Нура помнила, что Ёсан иногда, когда в мелодия лилась без слов, делал несколько танцевальных движений, и теперь ей стало интересно, как серебряная цепь на одежде будет летать за хозяином в такт его движениям.

Когда всё было готово, певец встал в центре павильона, и как только зазвучал его низкий голос, Нура почувствовала, что на неё накатывают волны спокойствия. Чарующее пение вновь захватило её, пусть на этот раз Ёсан пел без сопровождения музыки; наоборот, звуки его голоса, разливающегося по саду, казались чище и будто сильнее проникали в душу.

Он пел одну песню за другой, то погружая слушательницу в нежную лирику любви, то заставляя её сердце плакать от печали, то веселя радостными мотивами. Иногда в песнях были места, когда мелодия должна была идти без слов, и тогда Ёсан мычал её, плавно двигаясь в такт ритму. Порой шёлковая ткань на нём летала, создавая ощущение, что в павильоне расцвёл огромный цветок, на котором мелькали серебряные вспышки.

Нура слышала, что он почти ни для кого не танцевал на выступлениях, были лишь исключительные случаи на особо важных праздниках, и то, что ей удалось увидеть его танец, пусть и не такой прекрасный, как у профессиональных танцоров, грело её сердце.

Сначала ей казалось, что удача увидеть танцующего Ёсана случилась лишь в тот день, однако в последующие дни юноша не раз баловал её, особенно в те дни, когда ему аккомпанировали приглашённые музыканты. Он танцевал лишь для неё, не просто показывая свои способности, но и чистосердечно желая порадовать принцессу. Однажды вечером служанка даже сказала своей госпоже, что певец выглядит довольным, когда видит, что госпоже нравится слушать его и смотреть на него.

Через несколько дней царица навестила младшую сестру, привезя с собой ту самую труппу. На этот раз Ёсан не танцевал, и Нура поняла, что, хотя здесь и сидела сама повелительница, поскольку не было важного праздника, он не был должен ещё и танцевать, в конце концов главным было его пение.

— Он поёт для тебя, — тихо сказала Баст, с улыбкой глядя на свою ёдонсэн. — На меня смотрит лишь в качестве приличия.

— Знаешь… мне хочется, чтобы он пел только для меня. Но хочется и будто поделиться со всеми тем, какой потрясающий человек поёт в моём павильоне, — принцесса ответила с застенчивой улыбкой, не сводя глаз с певца.

— Ему не тяжело каждый день приезжать? Время удобно для вас обоих? — поинтересовалась царица, когда слова стихли, и полилась лишь музыка циня.

— К слову, я именно об этом хотела с тобой поговорить, — Нура повернулась к ней; ей нужно было видеть выражение лица сестры во время разговора. — Как ты считаешь, если я предложу ему жить у меня во дворце… это будет хорошо?

Кошачье ухо Баст дёрнулось, выдавая её удивление, однако она не нахмурилась.

— Ты же знаешь, что я привожу к тебе лишь проверенных людей. Относительно твоей безопасности я спокойна, Ёсану можно доверять, — сказала царица. — Что же касается вашего с ним удобства — это целиком ваше решение. Если он не будет против, почему ты в своём дворце не можешь выделить ему место?

Нура улыбнулась. Старшая сестра очень сильно любила её, а потому оберегала почти как своё дитя. Каждый человек, которого она привела во дворец своей ёдонсэн, был проверен на преданность и не пошёл бы на предательство. Однако чем старше становилась её младшая сестра, тем больше решений Баст ей позволяла принимать самой, давая свободу.

— Я спрошу его, — принцесса вновь повернулась к Ёсану, который как раз продолжил песню. Он запел громче, словно неосознанно хотел привлечь её внимание, хотел, чтобы она смотрела только на него.

Когда труппа и царица уехали, Нура подошла к нему и подала чашу с очищенными личи. Прохладные фрукты обрадовали юношу, и он с видимым удовольствием принялся их есть. Принцесса несколько минут смотрела на его красивый профиль, на мгновение задержала взгляд на серебряной серьге, а потом сказала:

— Тебе трудно каждый день добираться сюда, поэтому я хочу предложить тебе место у себя во дворце.

Ёсан закашлялся, едва не подавившись косточкой. Вопрос застал его врасплох, и он даже не знал поначалу, как реагировать. Сбила с мыслей и тёплая рука, которую обеспокоенная девушка положила ему на спину.

— Моя принцесса, вы уверены? — наконец спросил он.

— Мне было бы приятно проводить с тобой время и вне твоих выступлений, да и выделить здесь тебе свой угол не составит труда, — Нура погладила певца по спине, убеждаясь, что он в порядке, и надеясь, что её щёки не сильно покраснели. — Как ты сам смотришь на это предложение? Если оно тебе не по душе, я не стану настаивать.

— Сказать по правде, времени на дорогу действительно уходило много, из-за чего я уставал, — Ёсан посмотрел принцессе в глаза, чтобы она убедилась в его искренности. — Поэтому я… буду весьма признателен вам за такую любезность.

— Прекрасно, — девушка убрала руку с его спины, внезапно вспомнив о том, что они не настолько близки, чтобы между ними были долгие прикосновения. — Тогда завтра я пришлю повозку, и ты перевезёшь вещи сюда.

— Благодарю вас, моя госпожа, — поклонился певец, и Нура заметила, что его щёки порозовели от смущения.

Принцесса отдала приказ подготовить покои для нового жителя дворца сразу после того, как он уехал, и целый час провела в своей сокровищнице, выбирая изысканную вазу, а затем, утром следующего дня, собственноручно собрала букет голубых лотосов и в этой вазе поставила в новых покоях Ёсана.

С тех пор, как он поселился во дворце, каждый день принцессы был наполнен радостью, а вскоре выздоровел и любимый певец девушки, что сделало её неизмеримо счастливой. Двое прекрасных юношей с волшебными голосами пели для неё по очереди, а иногда начинали вместе исполнять одну песню, и тогда Нура отправлялась в иной дивный мир, забывая обо всём. Однако первый любимый певец принцессы каждый раз отправлялся домой отдыхать, а вот с Ёсаном девушка могла продолжить говорить до вечера, и изредка на закате, когда они любовались волнами моря, похожего на расплавленное золото, он пел для неё что-нибудь нежное.

Со временем Ёсан начал дарить Нуре перед выступлениями маленькие подарочки: цветок с нежными лепестками, красивую ракушку, найденную на берегу, или увиденный в городе необычный предмет, будь то ваза, фигурка животного или какое-нибудь украшение. Хотя девушка и была принцессой, эти подарки она ценила в качестве жеста внимания, не волнуясь об их дороговизне, и очень радовалась им. Однажды юноша принёс ей сладкие рисовые булочки в сиропе, которые продавались лишь в одной городской лавке, и с тех пор служанка принцессы каждые выходные ходила покупать их.

Нура, в свою очередь, старалась порадовать певца чем-то нужным или просто красивым. Раз в три дня она ходила к своему огромному пруду и собирала голубые лотосы, которые потом ставила в вазу в комнате Ёсана, и в послеобеденное время, даже будучи занятой делами, не забывала распорядиться о том, чтобы ему принесли чашу личи.

— Кажется, ты ещё не сближалась так сильно ни с кем, кроме членов семьи, — однажды заметила Баст, глядя на белый цветок в сиреневых волосах младшей сестры. Ей очень шёл белый цвет, и то, что Ёсан подметил это, царице нравилось.

— С ним так легко и весело, — улыбнулась Нура. — Даже если он не поёт для меня весь день, мне всё равно не грустно, мне хватает даже простого разговора с ним, чтобы быть счастливой.

— Ты действительно выглядишь счастливой, моя ёдонсэн. Но тебе следует быть осторожнее: иногда со стороны людям кажется, что вы — пара, — заметила царица, став серьёзной. — Если не хочешь недоразумений, не стоит на людях показываться вместе так часто. Гэгэ⁽³⁾ тоже обеспокоен этим.

— Даже до гэгэ дошли слухи? Значит, мы действительно так выглядим, — принцесса поджала губы и нахмурилась. Она не задумывалась, что со стороны её прогулки с Ёсаном кажутся людям настолько близкими, она полагала, что только ей в их общении видится что-то романтическое.

— Но, думаю, его чувства к тебе светлые, — сказала Баст. — Он делает всё искренне.

— Правда? — кошачье ухо Нуры беспокойно дёрнулось, а потом на её лице расцвела улыбка: — Тогда, как думаешь, я могу возвести его в ранг своего главного наложника?

Виноградина выпала из рук царицы, подпрыгнула на ручке её тахты и покатилась по беломраморной лестнице в траву. Девушка с минуту смотрела на младшую сестру, а потом оторвала от грозди новую ягодку.

— Гэгэ будет шокирован, что ты решила вспомнить про традиции гарема правящей семьи.

У всех членов правящей династии был символический гарем, в зависимости от статуса члена семьи в гареме находилось определённое количество людей, которые выполняли во дворце разную работу: девушки в гаремах принцев обычно занимались музыкой и танцами, иногда готовили десерты или следили за работой определённой группы слуг, юноши в гаремах принцесс составляли их личную охрану или занимались музыкой. Древнее понятие гарема было уже давно упразднено, и эта группа слуг носила чисто символический характер, уже давно никто из членов правящей семьи не брал себе наложниц или наложников, а брак заключался всего один.

— Делая его главным наложником, ты… всё равно что объявляешь о ваших отношениях. Я ничего против вас с Ёсаном не имею, — Баст поспешила заверить младшую сестру в том, что неодобрения она не выказывает, — однако ты уверена, что у него такие же чувства? И готов ли он променять своё положение вольного певца на статус главного наложника принцессы?

— Это сложный вопрос, я не собираюсь решать его без него. Если он не согласится — то пусть. Но если согласится… Ты… и гэгэ… вы примете это? — девушка с надеждой посмотрела на старшую сестру.

— Я смогу убедить брата, что это хорошее решение, если он будет слишком сильно сомневаться, — кивнула царица. Иногда она баловала младшую сестру, но только если была уверена, что той это не повредит. А чувства между ней и Ёсаном плохими назвать было невозможно.

— Спасибо, Баст, ты лучшая! — ёдонсэн в порыве благодарности обняла её. Оставалось лишь поговорить с певцом, который стал для неё так близок.

Нура не стала тянуть и нашла юношу ещё до того, как сестра покинула её дворец. Ёсан сидел в своей комнате и складывал оригами-лотосы; их набралась уже приличная кучка — как раз хватило бы пустить вечером на море в честь приближающегося праздника всех пар. Услышав о намерении принцессы сделать его главным наложником, он так растерялся, что уронил стопку неиспользованной бумаги, и тонкие листы разлетелись по полу как поток воды.

— Если… Если вы испытываете ко мне чувства… то… я буду безмерно счастлив принять этот титул и стать к вам ещё ближе, — юноша нежно улыбнулся. — На самом деле я хотел признаться вам сегодня вечером, когда мы пустили бы в плавание эти цветы, — он обернулся на оригами, — но приходится сейчас.

Нура почувствовала, что её щёки стремительно краснеют. Пусть их чувства открылись неловким признанием, они в самом деле были настоящими. Принцесса подошла к парню так близко, что между ними не осталось расстояния, и увидела румянец и на его щеках.

— Тогда… с этого момента ты можешь называть меня просто по имени, — она подняла голову и чмокнула его в щёку, — гэгэ.

1) Ёдонсэн (кор. 여동생) — младшая сестра. В этом мире люди используют обращения разных стран нашей привычной Земли, между сёстрами устоялось корейское.

Вернуться к тексту

2) Дуэт циня и сэ в Китае иногда использовался метафорой для обозначения согласия между мужем и женой.

Вернуться к тексту

3) Гэгэ (кит. 哥哥) — старший брат. В этом мире девушки используют китайское обращение к старшему парню, если они достаточно близки, такой парень может быть для девушки братом, просто другом или же объектом любви.

Вернуться к тексту