Своя игра (джен)

Под потолком празднично горят свечи, а от слащавых речей Дамблдора сводит скулы. Всё о любви да о любви. Ну что ж, директор в этом знает толк. Пустота внутри привычно холодит душу, а от вида наивных птенцов, глядящих в рот директору, становится только гаже.

Приторный старикашка сверкает глазами с противоположного края стола, и даже очки-половинки не скрывают их наркотической поволоки. А ведь я говорил ему не злоупотреблять лимонными дольками с добавлением секретного ингредиента.

Рождество не мой праздник, так отчего же я с утра пьян? Дать бы в морду тому, кто сказал, что этот мир светел. Снова вечером на ковёр к лорду. Долго и нудно восхвалять не мною избранных друзей со знаком на руках...

А утром к детям, на урок. С головной болью и страхом за каждого. Сколько их было таких? Кто бриллиант, а кто чертополох... И тому, кто сказал, что чужих учить легче, — тоже по морде, дважды!

Столько лет скользить по тонкой грани между да и нет. Идти вдоль лестниц, распрямясь и опустив рукав, хоть руку пожирает невидимый огонь. Мимо шума и праздной болтовни, прочь от тупоголовых студентов и их безобразных зелий.

Шпион обязан заметать свой след, а учитель обязан любить предмет. До чего же тошно! Взгляд спокойный и прямой. В этом ты знаешь толк! Кто безгрешен, пусть меня судит. Прочь!

* * *

В полумраке зала загадочно мерцают свечи, будто только им известен секрет. У подножия трона в муках извивается очередной слуга. Никто из приближенных не знает, куда пропал личный зельевар Лорда.

— Какие, оказывается, бесполезные и ничтожные создания служат мне! Я просил о такой малости — найти и принести мне голову Снейпа...

Его темнейшество — самый великий и самый тёмный лорд — был зол. Нет, он был в ярости! Ведь Снейп буквально сквозь землю провалился, его не обнаружил ни один ритуал, ни одно заклинание...

— Вы неспособны даже немного пошевелить мозгами! Куда он мог пойти? С кем поддерживал связь? Сделайте уже что-нибудь, Мерлин вас дери! Хоть сову Дамблдору пошлите...

Низко пригибая голову, дабы в неё не прилетело шальное проклятие, к трону подкрался Малфой-старший. Прерывисто вздохнув, он дрожащей рукой протянул Лорду серебряный поднос, на котором одиноко белел свиток пергамента.

— Это только что принесла личная сова директора Хогвартса, мой Лорд.

Резким движением схватив свиток, Волдеморт тут же его распечатал. Выражение глубочайшего изумления на змееподобном лице присутствующие не забудут никогда.

— Он сбежал... От Дамблдора тоже сбежал... Написал, что выходит из игры.