Нет повести печальнее на свете (гет)

Что за комиссия, создатель,

Быть взрослой дочери отцом!

А. С. Грибоедов, «Горе от ума»

Миранда перебирала в шкафу нарядные платья, прикидывая, что стоит надеть на ближайший прием в Министерстве и что при этом подошло бы Лоррейн Этвуд, когда до ее ушей донесся смутный, непонятный шум — кажется, распахнулась входная дверь, и на первом этаже отчетливо раздался топот ног. Но поскольку дом у моря до сих пор был защищен всеми возможными и невозможными способами, а за эти тридцать лет какие только внезапные визитеры в дом Реддлов не вламывались, она продолжила невозмутимо двигать вешалки. Шелк, атлас, шифон, сатин… Что бы такое выбрать, чтобы и на приеме выглядеть королевой бала, и в то же время в очередной раз покорить воображение одного-единственного конкретного волшебника, чтобы тот потерял дар речи прямо на торжественном вечере?..

В следующий момент произошли сразу два события, заставившие ее позабыть о тряпках и выронить от неожиданности пару туфель.

На пороге материализовался Тинки с вытаращенными от ужаса глазами:

— Хозяйка, там… там…

— Мама!! — завопил хорошо знакомый ей голос на лестнице. В голосе отчетливо слышалась паника. — Мама!

И хотя Миранда всегда отличалась крепкими нервами, а спустя тридцать лет семейной жизни удивить ее хоть чем-то вообще стало сложно, она тут же выскочила из гардеробной и побежала в коридор. Что могло до такой степени напугать Тину, которой, что бы там Том ни считал, было место именно на факультете безрассудных смельчаков?

Открывшаяся на лестнице картина была следующей. На полу, прямо посреди гостиной, лежало окровавленное тело в грязной, мокрой насквозь мантии, чей изначальный цвет с трудом угадывался. Миранда сначала решила, что одежда насквозь промокла именно от крови, но тут же поняла, что и с волос тела стекала вода, и остальные три фигуры, суетившиеся посреди комнаты, выглядели так, будто только что вернулись с купания. По гостиной отчетливо расползался запах сырости, затхлой воды, тины.

Ноги устремились вперед словно сами собой, в руке Миранды возникла волшебная палочка. Она почти успела достичь подножия лестницы, когда мокрая компания посреди комнаты наперебой заголосила:

— Кровь не останавливается, мы не знаем, что делать!

— Он жив, но мы не уверены, что в Мунго знают, как справляться с такими ранами…

— Ты же сможешь ему помочь?! Мам?..

— Возможно, миссис Йорк бы тоже помогла, но иначе пришлось бы объяснять, что случилось, а мы знаем, что нельзя…

Уже сообразив, что, по мнению присутствующих, тело на полу было еще относительно живо, Миранда опустилась на колени. Палочка в руке действовала словно сама по себе, пока хорошо отработанными движениями Миранда использовала Чары диагностики. По отяжелевшей от воды мантии расползались темные пятна — кровотечение есть, и сильное…

— Ну? — холодно спросила Миранда, поднимая голову и быстро пройдясь взглядом по троице перед ней. Ее сын и дочь, судя по всему, были полностью целы и здоровы, а Ричи еще и выглядел приличнее всех — не особо намокнув, и следов грязи и водорослей на нем почти не было, будто в переделку попала вся остальная компания, а он просто случайно мимо проходил. Зато Скорпиус держался левой рукой за правое плечо и чуть заметно морщился. Но в ответ на ее прищуренный взгляд быстро отчитался:

— Царапина. Там были скалы… Ободрался немного. А вот Ал…

Миранда посмотрела вниз и опознала в бесчувственном теле… Альбуса Поттера. Отлично, отпрыск Поттеров в их доме — как раз такого завершения недели ей не хватало! Вслух же она произнесла нечто совершенно противоположное:

— Тина — сундук с зельями из моей лаборатории. Скорпиус — достань мне чистые бинты. Ричард — быстро объяснение, какого дьявола с вами произошло!

Дочь вылетела из гостиной со скоростью ветра, племянник с сосредоточенным видом принялся колдовать, а сын бесстрастно объяснил:

— Там в пещере был морской змей. Кажется. По крайней мере, он нас понимал — значит, какой-то дальний родственник василиска. Но Ал испугался за Тину, полез вперед, и его цапнули. Вероятнее всего, змей был ядовитый. Мы попытались очистить кровь с помощью заклинаний, как могли, но не уверен, что получилось.

В более спокойной ситуации Миранда бы выговорила своим отпрыскам все, что думает по этому поводу — а зная отпрысков, она не сомневалась, кому на самом деле принадлежала идея полезть в очередную пещеру искать очередную древнюю гигантскую мифическую тварь — но сейчас с воспитательной работой явно стоило повременить.

Прибежала Тина, левитируя следом ларец, который тяжело грохнулся оземь слева от Миранды. Ричи молча опустился с другой стороны бесчувственного Поттера на колени, закатал рукава рубашки и достал волшебную палочку — приготовился ассистировать.

С помощью заклинания Ножниц Миранда разрезала на младшем Поттере мантию, и ее взгляду предстали длинные цепочки глубоких кровоточащих ран — следы зубов, словно бедного мальчишку попытались перекусить пополам. Кровь продолжала обильно течь, на ковре уже расплывалось пятно, и Миранда с помощью сложных чар попыталась приостановить кровь. Но едва она отвела волшебную палочку — кровь хлынула снова. Лицо Поттера начало приобретать голубоватый оттенок, сверху тихо всхлипнула Тина. Явно какой-то яд, не дающий ранам закрыться… Хотя первую помощь дети оказали вполне грамотно — в противном случае от Альбуса уже остался бы только труп.

— Крововосполняющее зелье, — сухо распорядилась Миранда, продолжая удерживать палочку над Альбусом — так кровь хоть как-то замедлялась. — Зелье для заживления ран. Тина, бегом в лабораторию, ставь котел на огонь, надо сделать противоядие…

Скорпиус зазвенел склянками в ларце, Ричи без дальнейших вопросов наколдовал пустой флакон, куда набрал отравленную кровь и молча сунул в карман материнской мантии.

— Ричи, удерживай заклинание, и вливайте в него Крововосполняющее зелье, пока я буду готовить противоядие. Скорпиус, пойдешь со мной, я твою рану посмотрю.

Пока Миранда быстро просчитывала формулу антидота, пока они со Скорпиусом нарезали и взвешивали необходимые ингредиенты, пока зелье тихо булькало на огне, племянник хранил молчание, только послушно выполнял все ее команды. Даже когда Миранда велела ему снять джемпер и принялась залечивать глубокие рваные царапины, размышляя, что с ней теперь сделает Тея, если узнает, Скорпиус не проронил ни слова и мужественно терпел, в то время как Миранда обрабатывала его раны. Ей самой ужасно хотелось высказать этой компании великовозрастных балбесов все, что она о них думает, но выяснять отношения явно стоило не со Скорпиусом, и даже не с Альбусом Поттером, который собирался отдать концы посреди ее гостиной. Заводилами в очередном безумстве, вне всякого сомнения, были ее собственные дети. А кто же еще?!

Но, сцепив зубы, она отрешилась от острого недовольства, смешанного с тревогой, и заставила себя сосредоточиться на работе. И все то время, пока готовилось зелье, пока Миранда курсировала между гостиной и лабораторией, проверяя и пациента, и противоядие, пока вливала в Поттера остуженную настойку, пока восстанавливала поврежденные внутренние органы, пока в четыре руки они с Ричи накладывали целительские заклинания для сшивания кожи и убирали шрамы, прошел не один час. Серое небо за окном окрасилось в фиолетово-бурые тона, Тинки зажег во всем доме свет.

Под конец всех этих процедур Альбус так и лежал на полу без сознания, ковер под ним из бежевого стал коричнево-серым, мантия Миранды была вся в потеках засохшей крови, но в конце концов она отстранилась и села на пол со вздохом облегчения. Прическа растрепалась, пепельные волосы лезли из-за ушей, и Миранда нетерпеливо заправила их обратно. Потом взяла Поттера за запястье — пульс был слабый, но ровный, стабильный. Жить будет.

— В таком состоянии и виде ему никак нельзя домой, — тихо заметила Тина, которая больше не всхлипывала, но вглядывалась в белое лицо с бескровными губами с неподдельным испугом. За прошедшие два часа длинные светлые, почти белые, волосы высохли и теперь больше напоминали воронье гнездо, а сама Тина по бледности вполне могла посоревноваться с Альбусом. Хотя причин для страха у нее не было — целительницей Миранда была очень сильной, хотя до уровня Морин Йорк и не дотягивала.

— Естественно, нельзя, — холодно согласилась Миранда, поднимаясь на ноги и оглядывая собственную блузку, которая теперь остро нуждалась в стирке. — Поттера чуть пополам не перекусили, мне пришлось ему часть внутренностей заново отращивать, а вы хотите его разбудить и отправить к родителям? Как минимум до завтрашнего дня он не транспортабелен.

Ледяной, отчужденный голос матери лучше всего подсказал Ричи и Тине, что их проблемы только начинаются, но оставалась еще одна-единственная вещь, в сравнении с которой даже гнев Миранды казался не таким страшным и разрушительным. Судя по лицу Скорпиуса — он тоже понял, что дело пахнет керосином.

— Ал останется у нас? До завтра? — уточнил Ричи. Он безупречно владел собой, был совершенно спокоен, но все же по его лицу Миранда видела, что сын осознал масштаб грозивших им неприятностей и теперь быстро думал, как они будут выпутываться. Ну да, сын Гарри Поттера в их доме и нуждается в медицинской помощи и уходе — и, пожалуй, Миранда знала, кого данный расклад ни при каких обстоятельствах не оставил бы равнодушным.

— Ему некуда деваться. Если раны откроются или начнется внутреннее кровотечение, все наши трехчасовые усилия полетят к чертям, — подтвердила Миранда.

Она все никак не могла понять, какие мысли бродят в голове Тины — та по-прежнему сидела рядом с Альбусом и не отрывала глаз от его лица. Хм, так это по ее инициативе, что ли, вся компания полезла в ту пещеру? И теперь ее снедает чувство вины? Тем не менее, на последних словах Миранды даже Тина встрепенулась и уставилась на нее синими глазищами — точно такими же, какие были у Ричарда и Теи.

— А… папа? — наконец озвучила Тина вопрос, который посетил всех четверых, кто находился в гостиной, и уже сейчас можно было ощутить, как в воздухе повеяло надвигающейся грозой.

Миранда помолчала, давая им в полной мере прочувствовать опасность ситуации, и только после этого мрачно сказала:

— Вам повезло, он сегодня на переговорах в Афинах и вернется только завтра. Так что Поттер пока побудет у нас, чтобы я убедилась, что он идет на поправку, и завтра отправится домой. Тинки!

— Хозяйка? — бодро спросил домовик, возникнув в гостиной. На бесчувственного Альбуса он взглянул с состраданием и жалостливо сложил ручки на груди. Тина и Скорпиус, не скрывая облегчения, шумно выдохнули, фигура Ричи перестала напоминать обратившуюся в камень. Несмотря на всю уверенность в себе и невозмутимость, перспектива противостоять гневу отца его явно не вдохновляла.

— Переправь мистера Поттера в гостевую спальню, только перенеси его очень осторожно, не потревожив раны. Пока он должен лежать неподвижно.

— Да, хозяйка!

В следующую секунду домовик и Альбус пропали, оставив только испорченный ковер. Интересно, Тинки хоть как-то привести его в порядок сможет?.. Тина совершила некое движение, будто намеревалась броситься по лестнице на второй этаж, но ее остановил злой голос Миранды:

— Стоять! Теперь вы трое. Что сегодня произошло? Внятно, четко и по делу!

Рассказывал Ричи. У Миранды в очередной раз едва не зашевелились волосы на затылке — твою мать, они серьезно полезли в ту пещеру ради потехи?! Просто так, ради эксперимента?! Мерлин, что детишки, что их папочка — «яблоко от яблони», как говорится, но почему все переживания и решение проблем всегда выпадают именно на ее долю?!

Ну когда, в какой момент она так ошиблась в их воспитании? Где забыла привить здоровую осторожность и хоть немного ответственности?! А если бы тварь, обитающая в глубине, была не змеем, а другим каким-нибудь монстром, с которым невозможно было бы объясниться на змеином языке? А если бы…

— Потрясающе, — процедила она, изо всех сил стараясь сдерживаться. — И эту невероятную историю я слышу от слизеринцев, которые славятся хитростью и осторожностью! Но вы полезли туда просто как… как… толпа первокурсников-гриффиндорцев!

— Это папины слова, а не твои, — буркнула Тина, на что Миранда только раздраженно махнула рукой.

— Ричард, а ты-то как это допустил? Ты же взрослый человек, двадцать один год как-никак! Скорпиус, а ты куда смотрел? Ладно эти двое, я уже отчаялась взывать к их здравомыслию, но ты-то самый рассудительный в этой компании!

Ричи уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но его опередила рассерженная Тина:

— Можно подумать, когда тебе был двадцать один год, ты не совершала ничего подобного! Уж если вспомнить все опасности и смертельные ловушки, куда вы с папой лезли… Где вы там жили, когда тебе было двадцать лет? На Гаити? И как вы там проводили время? Что-то ты никогда не рассказывала, как валялась на пляже с коктейлями, я больше помню истории про ваши сражения с особенно зловредными духами лоа и то, как папа возглавил ковен магов вуду, победив всех недовольных, чтобы потом присоединить их к своей армии! И что, по-твоему, это образец осторожной, тихой жизни?

Скорпиус только ошарашенно моргал на такой краткий биографический очерк. Миранда, не ожидавшая такой вспышки, смерила дочь взглядом с ног до головы — та, хоть и тщательно старалась это скрыть, но все же поежилась, — и тихо, раздельно произнесла:

— Во-первых, на тот момент, когда мне был двадцать один, ваш отец уже был самым могущественным магом всех времен, который мог защитить нас обоих в случае опасности. Во-вторых, если вы так уверены в своих силах и вам так хочется приключений, то несите ответственность до конца и справляйтесь с последствиями самостоятельно, без криков «Мама, помоги!». В-третьих, вы подвергаете опасности не только себя, но и посторонних. Ладно Поттер, его мы спасли, но из-за вас под ударом оказываемся и мы с отцом. Если Альбус что-то заподозрит, или увидит, или услышит…

При Скорпиусе Миранда говорила свободно: скрывать очевидное от него смысла не было, Малфои давно были в курсе истинного положения вещей в Британии, которое царило последние шесть лет. Но тут же Миранда заметила, как Ричи и Тина обменялись быстрыми взглядами — это было так стремительно и незаметно, что любой человек, даже бабушка и дедушка Фросты, наверняка бы ничего не заметил. Но этих двоих Миранда знала так хорошо, что от ее глаз не укрылся быстрый обмен сообщениями. Интуиция отчетливо засигнализировала о неприятностях, и Миранда вся подобралась.

— В чем дело?

Ричард и Серпентина переглянулись еще раз, уже не таясь, а потом одновременно посмотрели на Скорпиуса. Тот вздохнул и неопределенно пожал плечами.

— Он в курсе, — наконец хмуро сказал Ричи. Лоб его пересекла вертикальная складка — точно такая же, как возникала у Тома, когда он был чем-то всерьез озабочен. Миранда только моргнула, глядя на сына уже с настоящей растерянностью.

— В курсе… чего именно? — наконец осторожно спросила она, уже догадываясь, каким будет ответ, и тихо приходя в ужас от мысли, сколькими неприятностями это может грозить и самое страшное — что случится, если Том об этом узнает.

— Всего, — обреченно призналась Тина, видимо, решив, что утаивать смысла нет. — Альбус знает… про нас с Ричи. Кто мы на самом деле, кто наши родители, нашу настоящую фамилию. Что папа вернулся в Британию не для того, чтобы открыть собственный магазин антиквариата. Что министр Йорк — сторонник Темного Лорда и выполняет его приказы. Кто на самом деле правит Британией и принимает законы…

Это было настолько плохо и — что самое пугающее — настолько внезапно, что Миранда едва удержала себя, чтобы не схватиться простонародным жестом за голову. Тем не менее, тело совершило какое-то странное движение, будто ноги уже хотели понестись вперед, чтобы срочно что-то предпринимать, хотя умом Миранда до сих пор не понимала, что именно. Мерлин, но как?! То есть понятное дело, что риск был всегда, ведь эта четверка — Ричи, Тина, Скорпиус и Альбус — проводила время вместе с тех пор, как Тине исполнилось четырнадцать! Но Миранда наивно надеялась, что раз уж эта правда не выплыла еще несколько лет назад, то в целом опасность миновала. Глупая, конечно, была надежда…

— Откуда он узнал? — наконец бесцветно спросила она. — Сам догадался?

Тина посмотрела на нее с настоящей тревогой, явно опасаясь, что Миранда сию секунду бросится звать Тома на помощь. Тем не менее, соврать они не решились. Ричи молча и выразительно посмотрел на Тину. Та взгляд старшего брата выдержала и с долей вызова в голосе заявила:

— Это я ему рассказала.

Следующим закономерным шагом было осведомиться, зачем она это сделала, но Миранда не стала задавать этот вопрос. В конце концов, это уже не имело смысла — по какой причине Тина решила взять и выдать их главную тайну, которую Реддлы тщательно оберегали более десяти лет. Вместо этого она задумчиво уточнила:

— Тина, но ты ведь понимаешь, насколько неосмотрительным шагом было сообщать такую правду человеку по фамилии Поттер? Ладно, я даже не беру в расчет то, сколько проблем нам принесет огласка, и сколько сил, времени и нервов уйдет у вашего отца эти проблемы устранить и все вернуть на круги своя. Но вроде как Альбус десять лет был вашим другом. Ты настолько ни во что не ставишь его жизнь?

— Папа его не убьет, — тихо и отчетливо произнесла Тина с такой сталью в голосе, что Миранда приподняла брови. Конечно, Тина только на словах знала, каким был папа тридцать лет назад, но то, что сегодня он вел себя более сдержанно и человечно, чем в конце двадцатого столетия, нисколько не отменяло того, каким образом лорд Волдеморт до сих пор предпочитал расправляться с реальными угрозами его семье или его власти. И увидеть у Тины такую детскую наивность было как минимум неожиданно.

Уже не впервые за вечер Миранде бросилось в глаза, что Тина ведет себя странно, и только сейчас она присмотрелась к дочери повнимательнее. Та стояла все такая же лохматая, в грязной мантии, синие глаза горели воинственным огнем, а прищур-то, а прищур! Именно такой взгляд всегда был у Тома, когда он обнаруживал очередного глупца, который решил покуситься на то, что принадлежало только Реддлу, и не важно, о чем шла речь — о власти, о какой-то конкретной вещи, о ком-то из его близких…

В мозгу молнией промелькнула догадка, что такое странное поведение Тины могло означать, и Миранда едва не пошатнулась. Все эти томные взгляды в сторону Поттера, готовность защищать его даже от родного отца, излишняя откровенность, которая ставит под угрозу всю родную семью… Нет, не может быть! Довольно на сегодня плохих новостей, еще и такое известие она точно не переварит! Черт с ним, с морским змеем, черт с тем, что Альбус Поттер теперь в курсе их тайн, и все равно ее ненормальные дети притащили опасного свидетеля в отчий дом — прямиком в пасть василиска! С этим всем можно как-то справиться. Но если у Тины к Поттеру-младшему появились сильные…

— Хозяйка, раненый проснулся! Он зовет младшую хозяйку!

Прежде чем Миранда успела хоть как-то отреагировать, перед ней взметнулся вихрь пепельных волос — это Тина бросилась вверх по лестнице.

Час от часу не легче. «Зовет младшую хозяйку», черт бы подрал и Альбуса, и все семейство Поттеров полным составом!

— Да-а… — протянула Миранда воинственно, когда они остались в гостиной втроем. Мальчишки смущенно молчали. — Надо было вам с первого курса в компанию еще кого-нибудь взять. Может, тогда внимание Тины привлек бы кто-то другой…

— Не привлек бы, — возразил Ричи, который достал волшебную палочку и с философским видом начал приводить себя в порядок. — Знаешь, сколько за Тиной парней с прошлого года бегает? Сейчас она на седьмой курс поедет, и могу тебя обрадовать — там будет еще хуже. Только Тине на них плевать. Она влюблена. И Альбус в нее тоже. Он ведь полез сейчас ее защищать от того змея, хотя Тине вообще ничего не угрожало. Наследница Слизерина, как-никак…

Миранда сердито взглянула на него.

— Шутки шутками, а нам все равно придется думать, под каким соусом преподнести это все отцу!

— Не нам, а тебе, — поправил Ричи, любивший во всем точность. — Он все равно никого, кроме тебя, не послушает…

— Ричард!

Тот лишь пожал плечами, а Миранда сама отправилась на второй этаж. Надо бы проверить, в каком состоянии пациент, хотя чем больше новостей Миранда узнавала этим вечером, тем больше думала, что Поттера вместо лечения стоило бы придушить подушкой. И все равно это будет более милосердно, чем то, что с ним сделает Том, когда узнает. Позади слышались шаги — следом поднимались Ричи и Скорпиус, чтобы проведать раненого друга.

Поттер лежал в гостевой спальне и цветом все еще мог сравниться с белизной наволочки и простыни, но все же глаза у него блестели вполне по-живому, а на бледных губах блуждала слабая улыбка, адресованная, разумеется, Тине. Та сидела на краю кровати и держалась с Альбусом за руки. При виде этой картины Миранда едва не застонала.

— Серпентина, ты бы умылась и переоделась! У нас тут больничная палата, а ты грязная, как из лужи, — тон получился раздраженным и брюзгливым, и за этот тон Миранда злилась на саму себя. Тина искоса взглянула на нее, но поступила по-умному — не стала ничего говорить или спорить, а послушно поднялась и, адресовав Альбусу последнюю нежную улыбку, скрылась за дверью. Миранда же молча взглянула на Ричи и Скорпиуса, стоявших на пороге. Сын все понял правильно и утянул в коридор двоюродного брата, на прощание закрыв за ними дверь. Миранда осталась с Альбусом наедине. Тот слабо улыбнулся, разгадав ее маневр.

— Как самочувствие? — вообще целителям пристало общаться с пациентами более приветливо и дружелюбно, но Миранда утешила себя мыслью, что профессиональным целителем она так и не стала и потому не обязана соблюдать политес.

— Замечательно, — сообщил Поттер бодрым голосом. — Здравствуйте, миссис Реддл.

На такое обращение Миранда моргнула. «Миссис Реддл» ее никто не называл уже очень давно. С момента возвращения в Британию она была либо «миссис Этвуд», в том числе и в исполнении Альбуса, либо «моя Леди», да и с настоящей внешностью Поттер видел ее впервые. Значит, будем играть в открытую.

— Я сварила противоядие и залечила все поврежденные ткани. Ты потерял много крови, так что каждые четыре часа будешь пить Крововосполняющее зелье. И вставать до завтрашнего дня не рекомендуется, пока организм заканчивает восстановление. Переночуешь у нас, и я скажу Тинки, что для тебя можно приготовить. Тебе нужно предупредить кого-нибудь?

Тот явно хотел пожать плечами, но после нескольких литров зелий и кучи целительских заклинаний конечности подчинялись Альбусу с заметным трудом.

— Я живу один и вполне могу не ночевать дома. Тина сказала, что вы спасли мою жизнь. Спасибо.

У Миранды рвалось с языка колкое замечание, что эта жизнь с сегодняшнего вечера настолько мало стоит, что она могла бы вовсе не тратить силы, но подобная мелочность была не к лицу Темной Леди, и промолчала. И вместо этого предпочла спросить самое главное:

— Давно тебе известно?

— Около полугода.

К такому она оказалась не готова, но, все еще тщательно контролируя интонации, спокойно осведомилась:

— Кто-нибудь другой знает? Твои родители, родственники, Орден Феникса?

Альбус отрицательно помотал головой.

— Почему?

Поттер взглянул на Миранду внимательно и странно оценивающе — такие взгляды на нее давно уже никто не рисковал бросать, по меньшей мере те, кто знал, кто она такая. У Альбуса оказались точно такие же ярко-зеленые глаза, какие были у Гарри — и, как слышала Миранда, такие же были у Лили Поттер. Черные волосы торчали во все стороны, и как-то сразу становилось понятно, что даже расческа не особенно поможет привести их в порядок.

— Я люблю ее, — наконец сообщил он совершенно будничным тоном, каким мог бы сказать, что хочет на завтрак. И пока Миранда переваривала данное известие, все так же обыденно продолжил: — Мы поженимся, когда Тина закончит Хогвартс.

Пошарив рукой поблизости, Миранда нащупала стул и кое-как утвердилась на нем. Все самообладание летело в тартарары, и ее ошалевший вид Альбус прекрасно видел.

— Ты что же… и предложение ей уже сделал? — уточнила она осторожно.

Поттер с готовностью кивнул.

— Мы обручились два месяца назад. Кольцо Тина приняла, но, наверное, у вас на глазах его не надевала…

«Неужели она его носит на цепочке на шее?» — пронеслась шальная мысль.

И что теперь делать? Кричать? Угрожать? Пытаться что-то запретить, пригрозив родительским авторитетом и страшными карами? Провести воспитательную беседу, уже сейчас понимая, что никакого — ну вот вообще никакого! — эффекта она не возымеет?

Мама, папа, простите меня за тот сумасшедший дом, через который вы прошли тридцать лет назад, я и понятия не имела, что это настолько тяжело, и уж точно не предполагала, что однажды окажусь в вашей шкуре!

— Тебя не беспокоит биография Тины? — наконец спросила Миранда напрямик. — Ее отец убил твоих бабушку с дедушкой и много лет пытался убить твоего отца. Он и сейчас бы его с удовольствием убил, если бы смерть Гарри могла принести ему пользу. Твой отец потерял свой пост в Министерстве, как и твоя тетка, которая была министром магии до Эдварда — и все это произошло с легкой руки отца Тины… Такое положение вещей тебя вообще нисколько не смущает?

Ответом ей стала фраза, поражающая своей неоспоримой логикой и правдивостью:

— Ну я же не на отце Тины собираюсь жениться.

Тут даже у Миранды — взрослой женщины, чей возраст близился к пятидесяти годам, и которая многое повидала и пережила в своей жизни, — на пару секунд пропал дар речи. Хорошо, значит, попробуем с другой стороны…

— Вам придется бежать и скрываться. Тине-то ничего не угрожает, отец просто вернет ее домой, если найдет вас, а вот за твою жизнь я не ручаюсь.

Философское выражение с лица Альбуса никуда не пропало.

— Значит, будем прятаться лучше.

— А как же твои родные? Женившись на Серпентине, ты подведешь их под такой удар, что…

Поттер тихо рассмеялся, и Миранда умолкла, не довершив предложение.

— Миссис Реддл, ну не обманывайте себя! Если бы у лорда Волдеморта был хотя бы один более или менее весомый довод убить всех моих родных и друзей нашей семьи, не пошатнув при этом построенную им империю, он бы уже давно это сделал, не дожидаясь, пока я женюсь на его дочери!

Эти двое уже успели все обсудить, отчасти обдумать и даже наверняка начали готовить пути к отступлению, — пронеслось в голове Миранды. — Ни мое мнение, ни мнение моего мужа уже не возымеют никакого эффекта. Втолковывать что-то смысла нет, они просто поженятся, и плевать им сто раз на мнение окружающих. И — что самое парадоксальное — я их прекрасно понимаю! А тут еще у Тины перед глазами такой красивый пример — собственные отец с матерью…

— А твои родители? — безнадежно поинтересовалась Миранда.

— Я не собираюсь им ничего говорить, — отозвался Альбус без раздумий. Было видно, что решение он принял уже давно. — Они знают Серпентину как Тину Этвуд — и прекрасно. Думаю, возражений с их стороны не последует. А то, что мы уедем из страны — ну, всегда можно сказать, что кому-то из нас предложили работу за границей.

— Отличный план, — одобрила Миранда язвительно. — Особенно когда лет через десять-пятнадцать у вас подрастут дети. То-то Гарри будет радость услышать, как у него внуки разговаривают со змеями…

Она замолчала, со всей безысходностью понимая, что Ричи был абсолютно прав, и единственное, что ей остается — это придумывать, как бы свести ярость Тома к минимуму. До молодежи она не достучится и ни в чем их не переубедит, так что нужно сосредоточиться на том, как бы уговорить Реддла не убивать собственного зятя. А что можно сделать? Попытаться привлечь на свою сторону Гарри и Джинни как тяжелую артиллерию, раскрыв им всю правду? Ну-ну.

И снова получается, что Дамблдор был прав — ну почему именно ей всегда выпадает роль буфера между скорым на расправу Реддлом и всем прочим миром?..

— Вы нас благословите? — донесся до ее ушей вопрос Альбуса, и Миранда воззрилась на него в недоумении. Вот это уже точно было что-то новенькое.

— Можно подумать, вам сильно нужно мое благословение!.. — но ее саркастичное замечание оборвалось само собой, когда Альбус негромко заметил:

— Мне нет. Тине нужно. Она очень любит и вас, и вашего мужа. И переживает, что ей придется рассориться с вами. Она не хочет расстраивать ни вас, ни отца.

Некоторое время Миранда молчала, но Поттер смотрел на нее прямым, открытым взглядом. Да и не был он похож на злодея, который путем интриг и обманных ходов решил подобраться к ее семье. Он был похож на мальчишку, который твердо знал, чего хочет, и собирался стоять на своем до последнего.

Мерлин, столько лет вражды, ненависти, войны, мести, интриг — и все ради того, чтобы сын Гарри Поттера и дочь Тома Реддла решили сбежать и пожениться! Дамблдор, наверное, на том свете смеется до слез — великая сила любви снова восторжествовала!

А она умудрилась снова все пропустить, ничего не заметить и даже не заподозрить! Дочь явно следовало назвать не Серпентиной, а Пантеей — та тоже настолько хорошо прятала свои отношения с Драко Малфоем, что семья вообще ничего не разглядела под собственным носом!

— Тина! Хватит подслушивать под дверью, заходи! И братьям тоже это скажи! — громко крикнула она.

Проползли две секунды — и наконец осторожно скрипнула ручка, и дверь медленно приоткрылась. По очереди в гостевую спальню зашла вся компания — покрасневшая Тина, слегка смущенный Скорпиус. Ричи был, как всегда, невозмутим — он-то никаких угрызений совести от подслушивания не испытывал. Весь в отца.

Глаза Серпентины взволнованно блестели, на Миранду она смотрела почти умоляюще. Мда, Миранда в ее положении тридцать лет назад чувствовала себя чуть более уверенно — все-таки она успела прожить почти год уже без надежды снова встретить родных, и потому, выходя замуж за Тома, не чувствовала такой тяжелой душевной борьбы. Тина же, проведя всю жизнь под родительской крышей, была куда более зависима от мнения Тома и Миранды.

В спальне снова стало тихо — словно все ждали от Миранды какой-то торжественной речи или хотя бы официального вердикта.

— Я не буду вставать в позу и запрещать вам, — наконец заявила она сухо, поднимаясь на ноги. Видеть такую тоску в глазах дочери было невыносимо, но Миранда по собственному опыту слишком хорошо знала, что пережить это и принять последствия Тине придется самостоятельно. — Альбус, я знаю тебя с двенадцати лет, и чисто по-человечески я ничего против тебя не имею. Если вы друг друга любите и хотите пожениться — ваше право. Но обнадеживать вас не хочу. От Поттеров вы, может, и спрячете правду, но от Тома… И на вашем месте я бы не была очень оптимистично настроена.

— Но ты постараешься? Уговорить папу? — взволнованно спросила Тина.

Миранда вздохнула.

— А куда деваться?.. Но понадобится время… И довольно много времени. Я пока понятия не имею, в каком виде преподнести ему эту новость… Но если вы собираетесь пожениться не завтра, а хотя бы после того, как Тина закончит Хогвартс — это еще куда ни шло. За десять месяцев я что-нибудь придумаю.

В следующую секунду Тина бросилась ей на шею, и Миранда, зарывшись лицом ей в волосы, глубоко вдохнула. Она почувствовала аромат шампуня Тины, но также угадывался и ее собственный запах, сейчас уже тонкий-тонкий — как Тина пахла в детстве. Этот запах Миранда знала с того самого дня, когда впервые взяла на руки новорожденную дочь. Мерлин, она же еще совсем девочка, куда ее замуж?!

О том, что она сама вышла замуж за Реддла, не закончив школу, Миранде прямо сейчас вспоминать не хотелось. Тогда времена были другие, и молодые люди женились раньше, и вообще!..

— Спасибо! Бабушка и дедушка сказали, что ты так и сделаешь, но я все равно переживала и боялась…

Значит, бабушка и дедушка в курсе. Прелестно. Ричард и Амелия наверняка от души злорадствуют. И имеют на это полное право.

— Что, кровопролития не будет? — разочарованно спросил Ричи. — Совсем-совсем никакого? А мы уже настроились…

— Не каркай, поскольку кровопролитие пока никто не отменял, — Миранда покачала головой и уже более деловым тоном спросила: — Ужинать все будут? Ричи, ты останешься у нас или отправишься к себе домой?

Ричи уже три года снимал жилье в Лондоне и писал там какую-то сложную научную работу — формально по Защите от Темных Искусств, а по факту — это было изучение Темных Искусств в чистом виде. Том и Миранда не мешали сыну исследовать в тишине и спокойствии тонкости черной магии, а Ричард намеревался, закончив работу, получить должность преподавателя в Хогвартсе.

— Останусь. Не бросать же этого дохляка здесь в одиночестве, — хмыкнул Ричи и указал кивком на Альбуса. — Инферналы и то краше выглядят!

— Да иди ты!..

Кажется, исключительно присутствие Миранды помешало воспитанному Альбусу точно сформулировать, куда Ричи может отправиться.

— Скорпиус, а ты?

— Тоже останусь, — решил племянник. Он по-прежнему жил в поместье Малфоев вместе со всем семейством. — Только своим напишу, а то они меня потеряют. Тетя, можно вашу сову одолжить?

— Да пожалуйста. Хорошо, если все остаются, я скажу Тинки приготовить ужин… Альбус, ты поешь прямо здесь, путешествие на первый этаж в столовую ты все равно не осилишь.

— Я тоже поужинаю тут! — вскинулась Тина, и Миранда, оглядев всю компанию, лишь махнула рукой.

— Хорошо, тогда Тинки как-нибудь накроет вам ужин в этой комнате… Но это не пижамная вечеринка, поняли? Поттер должен лежать в кровати.

— Да мы поняли, поняли!

И вроде бы основное напряжение спало, и остаток вечера должен был пройти спокойно и без приключений. Но, разумеется, если уж события начали сыпаться одно за одним как снежный ком, должно было произойти что-то еще более тревожное — чтобы стать тем самым последним гвоздем в крышку гроба.

Скорпиус и Ричи левитировали стулья, Тина и Альбус о чем-то шепотом переговаривались, Миранда позвала Тинки и озвучивала, как сервировать ужин и что приготовить, когда вдруг в комнату сквозь закрытое окно влетел серебристый ворон. Вспорхнув на комод в мгновенно наступившем молчании, он голосом Тома сообщил:

— У меня все отменилось, буду дома через пятнадцать минут.

И растаял, оставив после себя только гробовую тишину. На своих местах застыли все, даже всегда владеющий собой Ричи. И посреди этого безмолвия особенно отчетливо прозвучал мрачный голос Тины:

— Мы в дерьме.

— Серпентина! — прикрикнула Миранда, впрочем, не испытывавшая настоящего удивления — а чего еще ожидать от девчонки, которая с детства дружит с компанией парней и проводит кучу времени в их обществе? Тут же Миранда обнаружила, что на нее смотрят абсолютно все, собравшиеся в спальне — очевидно, ожидая какого-то плана спасения, срочной эвакуации… Скорпиус тоже малость спал с лица — хотя бояться в буквальном смысле ему было нечего, но появление Тома почти на всех людей оказывало одинаковое воздействие.

— Значит так… — Миранда еще раз прошлась глазами по комнате и всем присутствующим. Решать надо было очень быстро. — Поттер, ты остаешься здесь, лежишь и отдыхаешь до завтрашнего дня. Трансгрессию домой ты сейчас попросту не переживешь, а прятать тебя в кладовке смысла нет. Остальные — расходятся по комнатам, ведут себя как обычно и не привлекают к себе внимания. Я сама поговорю с Томом. Все понятно? Ричи, Тина — бегом в гостиную и лабораторию, уберите следы нашей сегодняшней бурной деятельности. Скорпиус, ты остаешься? Или домой?

— Останусь, — буркнул тот слегка обиженно.

— Тогда, как и собирался, предупреди родных.

Все тут же пришли в движение, и через пять секунд комната опустела. Поттер откинулся на подушку; как ни пытался он выглядеть безразличным, а все же бросалось в глаза, что он напряжен, и дело вовсе не в боли от ран.

— Ничего, — ехидно сказала Миранда. Язвить ей не хотелось, но она тоже нервничала, хотя и старалась это скрыть. — Через знакомство с родителями невесты почти все женихи проходят.

— Вот только не всех в буквальном смысле могут убить прямо в ходе семейного ужина, — парировал Альбус, и Миранда посмотрела на него с сочувствием. Что ни говори, а любой волшебник, который захотел бы жениться на Серпентине, должен был обладать немалой храбростью и готовностью идти на жертвы. Поттеру просто не повезло, что в градации этих потенциальных женихов по уровню сложности он занимал почетное первое место.

— Ладно, не переживай. В моем доме трупов не будет.

— Если вы таким образом формулируете происходящее, то я даже не знаю, расслабляться мне или еще больше беспокоиться.

Миранда взглянула на него — Поттер ответил ей кривой ухмылкой, но в зеленых глазах горел огонек вызова. Испуганным он, тем не менее, не выглядел, скорее — морально настраивался на противостояние с будущим тестем. Хм, и ведь он понимает, что брак с Тиной не принесет ему никаких выгод, а наоборот, скорее лишит всего того, что он имел? Что ж, может, у него и в самом деле к ней сильные чувства…

Тут в приоткрытую дверь вполз Салазар, чья узорчатая чешуя отчетливо выделялась на фоне светлых досок пола. Миранда проследила, как щитомордник прополз через всю комнату, забрался на стул у кровати, который перед этим левитировал Скорпиус, и свернулся клубком. Альбус взирал на змею с некоторым удивлением, но без страха. Хотя что ему после сегодняшнего морского змея…

— Тина!

— Это на всякий случай! — в дверном проеме показалась голова Серпентины. — Салазар только проследит, чтобы Альбуса… чтобы с ним все было в порядке!

Миранда сразу представила себе, как посреди ночи ей придется варить противоядие для Тома, которого цапнет щитомордник, когда Реддл под покровом темноты пойдет убивать сына Гарри Поттера.

— Я бы на твоем месте подумала еще раз, — сообщила она Альбусу, уже направляясь к дверям. — Я к этим змеям на каждом углу привыкала лет десять.

— Значит, мне осталось всего пять, — с улыбкой отозвался тот.

Миранда лишь покачала головой.

— Постарайся расслабиться и поспать, — сказала она уже нормальным, человеческим тоном. — Никто ночью не придет насылать на тебя «Аваду Кедавру». И тебе в самом деле нужно восстановиться, если не хочешь остаться у нас до послезавтра.

— Спасибо, миссис Реддл.

Она закрыла за собой дверь, чувствуя, как ею завладевает холодная сосредоточенность. Шутки шутками, а все-таки веселого в ситуации мало, и предсказать реакцию Тома на появление Альбуса Поттера в их доме нетрудно. Даже раскрытие тайны Реддлов — это еще полбеды. А вот эта затея с внезапным сватовством…

Когда Миранда спустилась в гостиную, там царили покой и благодать. Правда, ковер попросту пропал с пола, но здесь всегда можно сослаться на то, что ей захотелось обновить обстановку… Против таких ее желаний Реддл никогда не возражал. Из лаборатории доносились тихий шум и звон стекла, а потом за дверью погас свет, и на пороге показались Тина с Ричи. Ричи поднял в воздух волшебную палочку и запустил заклинание для мощного притока свежего воздуха — чтобы убрать запахи лекарственных трав и прочих ингредиентов для зелья.

— Мам, ковер мы отдали Тинки, может, хоть он с ним что-то сможет сделать, — сообщил сын. — Если нет — то его останется только выкинуть. В смысле ковер, а не Тинки.

— Ну и Мерлин с ним.

— Мы пойдем, — тихо сказала Тина. — Спасибо, мама. Ты только… постарайся убедить папу, ладно?

— Я и не знала, что тебе настолько сильно хочется замуж, — хмыкнула Миранда. — Ты бы пожалела старых родителей, Тина. Сын Гарри Поттера! Я-то ладно, а вот папу от такой новости точно удар хватит.

— Не хватит, — легкомысленно отозвалась Серпентина. — Он бессмертный. Как и ты.

— Ричи, я надеюсь, что хоть ты обойдешься без таких сюрпризов…

Через комнату она бросила взгляд на зеркало над камином, увидела, во что превратилась ее прическа, и неловко пригладила волосы. Так, есть у нее еще минут пять на то, чтобы привести волосы в порядок?.. Миранда была слишком занята тем, что рассматривала свое отражение, и потому не заметила, как ее дочь бросила на брата очень выразительный взгляд, а тот в ответ чуть поморщился.

Дети поднялись по лестнице и скрылись из глаз, а Миранда кое-как заклинаниями навела на голове порядок. Очень вовремя — на улице послышался хлопок трансгрессии. Мерно шумели волны, но Миранда так привыкла к этому звуку, что уже не замечала его.

Дверь открылась, и на пороге возникла знакомая высокая фигура. И хотя Миранда была полна сегодняшних переживаний, и у нее до сих пор было множество тревог и сомнений, которые только предстояло разрешить, и не в последнюю очередь эти тревоги и сомнения были связаны с человеком, который зашел в дом, но в ту секунду они будто отступили, померкли. Миранда была просто рада его видеть, рада, что он вернулся домой — так же, как она радовалась этому все тридцать лет их брака, включая месяцы, которые они провели в крошечной лондонской квартирке.

— Привет, Мири, — Том улыбнулся и поцеловал ее. Миранда обвила его шею руками, прижалась.

Несколько секунд они простояли так, обнимаясь — пока над их головами не раздались торопливые шаги, будто кто-то перебежал из одной комнаты в другую. Том поднял глаза к потолку, потом перевел взгляд на Миранду.

— У нас сегодня полное собрание, — пояснила она. — Ричи и Скорпиус тоже тут. Останутся до завтра.

Он кивнул, не особенно удивившись. Миранда, воспользовавшись паузой, быстро рассматривала его. Том только что вернулся из Греции, посему был облачен в легкую летнюю мантию, в которой в Британии можно было замерзнуть даже в июле. Сильно уставшим он не выглядел, лишь, пожалуй… немного раздраженным, каким всегда бывал, когда что-то из его планов нарушалось. Но раздраженным не по-опасному. Значит, есть шанс, что все последние новости он воспримет спокойно, хотя бы часть этих новостей.

— Как переговоры? — поинтересовалась она. Том направился к лестнице, Миранда — следом. В ответ на ее вопрос он только досадливо махнул рукой. — Ужинать будешь?

— Баттьяни расщепило, когда он трансгрессировал на виллу, где и был прием. Можешь себе представить? Поэтому им занялись целители, прием быстро завершили, всем предложили отправиться по домам. Сам Баттьяни в шоке, сказали, что он придет в себя через сутки или двое. День потрачен впустую… А есть нет, не хочу. Ужин на приеме закончился как раз перед тем, как Баттьяни не смог нормально трансгрессировать.

Баттьяни звали министра магии Венгрии.

— И еще там был Пальфи, — внезапно обронил Том как бы мимоходом. — Признаться, я не ожидал его увидеть. Не думал, что он снова рискнет показаться мне на глаза, хотя предупреждений было достаточно… Что же, это был последний раз, когда он разочаровал меня. Более он уже никого не разочарует.

На это Миранда ничего не сказала, только кивнула.

— В следующий раз поедешь со мной, — заявил Том. Зайдя в их спальню, он включил свет, стащил с себя мантию и развязал галстук. — Вторая попытка устроить этот прием — через неделю.

— В августе в Афины? Не хочу, там от жары можно спятить!

— А если венгерского министра и через неделю расщепит, что мне делать? Опять вести пустой светский треп с прочими гостями? С тобой хоть поговорить можно, а сегодня я думал, что от скуки спячу!

Миранда только вздохнула, чувствуя, что поехать в Грецию ей все-таки придется, а Реддл тем временем облачился в любимую домашнюю мантию.

— Теперь можешь рассказать, что у нас сегодня случилось, — благодушно разрешил он, приобнял ее и поцеловал. — Что это было за кровопролитие?

Шумно вздохнув и признав собственное поражение, она отстранилась и взглянула на него с подозрением:

— Как ты понял?

— Лгать и заметать следы ты так и не научилась, Мири, — Том хмыкнул. — Если уж хотела что-то от меня скрыть — переоделась бы…

Движением человека, застигнутого на месте преступления, Миранда опустила глаза и обнаружила на себе ту самую блузку, в которой лечила Альбуса — всю в бурых пятнах чужой крови, — и чуть не застонала вслух. Вот так и попадаешься на элементарных вещах! Про ковер вспомнила, про прическу вспомнила, в лаборатории убрались, а самую главную улику оставила!

— И ковер из гостиной пропал, — продолжил Реддл охотно, явно забавляясь. — Хотя за пятнадцать лет с тех пор, как мы вернулись в Британию, ты ни словом не обмолвилась, что тебя что-то не устраивает в обстановке гостиной. Так что у нас произошло? Трупы есть?

— Трупов нет, но… Ладно, ты только не сердись, — Миранда посмотрела ему в лицо, готовясь уловить малейшее изменение в мимике, чтобы успеть хоть что-то предпринять. — Дети сегодня… развлекались как могли, и их очередная затея вышла из-под контроля. Кстати, это ты посоветовал им отправиться на поиски морского змея?

— В самом деле? И как, нашли? — живо заинтересовался Том, но, увидев, как опасно прищурилась Миранда, легко сознался: — Ну, возможно, я об этом упоминал полгода назад, еще когда Тина приезжала на рождественские каникулы… Так они его нашли? Где?

И почему она была вот вообще ни капли не удивлена?..

— Найти-то они его нашли, только, как ты помнишь, не все в их компании умеют говорить со змеями! Скорпиус отделался легким испугом, а Альбус… лежит у нас в гостевой спальне. Отдыхает до завтра.

Несколько секунд Том молчал, лишь в темных глазах зажегся какой-то нехороший огонек — причем это был гнев не на Миранду за ее решение и не на детей, а именно на все семейство старого врага скопом.

— Надеюсь, ты уже написала Поттеру, что его ребенок у меня, и что если он хочет снова увидеть его живым…

— Том!..

— Ну должен же я получить хоть какое-то моральное удовлетворение от того, что сын Гарри Поттера ночует под моей крышей, а моя жена вытаскивает его с того света! — прошипел он. Реддл злился, но вполсилы — не той разрушительной яростью, от которой следовало бежать с криком «Спасайся кто может!», а тихой злостью на ситуацию, которая тебя невыносимо раздражает, но с ней придется просто смириться.

— А что мне еще нужно было делать? Тебе смерть Альбуса Поттера будет совсем не с руки, я же знаю! А вышибить его пинком из нашего дома до завтра никак нельзя, это я тебе как полупрофессиональный целитель говорю!

— Я знаю. Поэтому младший Поттер все еще жив, — Реддл будто в изнеможении ненадолго прикрыл глаза. — Вот ведь везучий — и почему змей его не слопал?.. Раз уж мальчишка сам к нему полез?

— Он защищал Тину, — сообщила Миранда осторожно, вся подобравшись и внимательно наблюдая за ним.

— Ну и болван. Пра-пра-правнучке Салазара Слизерина ни одна змея не причинит вреда. Тина сама кого хочешь защитит… — Том махнул рукой, а потом напрягся и посмотрел на Миранду пристально. — Чего еще я не знаю, Мири?

Она запнулась по-настоящему, понятия не имея, какие слова выбрать и как эту новость преподнести.

— Мири, я же знаю тебя лучше, чем кто-либо на свете, и прекрасно знаю все твои выражения лиц, взгляды, вздохи и жесты! Сейчас ты пытаешься скрыть от меня что-то неприятное и боишься, что я разозлюсь и кого-нибудь убью. Не буду тебе обещать, что я этого не сделаю, но можешь рассказывать. Все равно ведь я все выясню.

Миранда бросила на Тома сердитый взгляд исподлобья, а тот молниеносно сменил тактику — поймал ее за руку и мягко притянул к себе. Погладил по щеке, коснулся губами ее виска. Слегка расслабившись, она по-кошачьи потерлась о него щекой.

— Итак?..

— Тина собралась замуж, — с тяжелым сердцем сообщила Миранда. Правда, Том отреагировал не так, как она ожидала — не рассердился, а удивился.

— Зачем? — с искренним недоумением спросил он. — Ей дома плохо живется?

— У нее любовь, — разъяснила Миранда. — Причем, как сегодня выяснилось, уже довольно давно. Два месяца назад ей даже предложение сделали. Она согласилась.

Некоторое время Том молчал. Миранде в первый момент почудилось, что он попросту впал в ступор, но нет — взгляд Реддла оставался острым, холодным, сосредоточенным. Темный Лорд уже активно вел в уме расчеты, чем эта ситуация может быть чревата и какие возможны варианты решения проблемы. Ох, как же она не хотела, чтобы будущее их дочери Том решал с таким бесстрастным, отрешенным выражением лица, точно математическую задачу в уме просчитывал или составлял очередной план по обретению власти!

— Кто?.. — наконец коротко осведомился он, будто подписывал кому-то смертный приговор, и тут Миранда уже всерьез забеспокоилась за жизнь Альбуса.

— Послушай, ну однажды Тина все равно выйдет замуж, и ты не сможешь охранять ее всю жизнь! И она уже совершеннолетняя, ей семнадцать — столько же было и нам, когда мы поженились, так что совсем необязательно, что из этой ее затеи ничего не получится! А если ты хотел устроить ей какой-нибудь династический брак против ее воли, то…

— Стоп-стоп-стоп, — будто слегка оглушенный, медленно прервал Том ее горячую тираду и посмотрел на Миранду уже с нотками неудовольствия. — И давно ты начала переживать, что я выдам Тину замуж против ее желания?

Миранда независимо пожала плечами, но Реддл не сводил с нее мрачного взгляда и, кажется, сердился уже по-настоящему, словно ее предположение действительно задело его за живое. Скрестив руки на груди в защитном жесте, она нехотя сказала:

— С тех пор, как ей исполнилось семнадцать.

— Миранда, я хоть раз говорил тебе что-то на эту тему?! Или представлял претендентов, или еще хоть каким-то способом давал понять, что заставлю Тину выйти замуж за того, за кого я решу?

— Нет, — тут она слабо улыбнулась. — Ты ее не заставишь. Ни я, ни Ричи, ни тем более сама Тина тебе этого не позволим… Только не ври мне, будто ты об этом не думал! Тина уже взрослая, и неужели ты скажешь мне, что не расписывал целые планы, как устроить ее жизнь? Не перебирал знакомых тебе перспективных молодых волшебников примерно ее возраста и не прикидывал варианты, как бы Тину с ними познакомить, чтобы она хотя бы отнеслась к такой идее благосклонно, а не послала заботливых родителей к гоблину?

— Тина меня бы никогда в жизни к гоблину не послала! — оскорбился Реддл до глубины души. — В отличие от своей матери, которая открыто диктует мне правила и пытается командовать, Тина — миролюбивая и спокойная девушка, которая уважает меня, и вообще…

Он замолк, когда Миранда уже открыто рассмеялась, а потом она приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Том ответил, но как-то настороженно — явно ожидая от нее подвоха в последний момент.

— Ты даешь неправильную оценку окружающему миру, — промурлыкала Миранда, обнимая его плечи и продолжая легко целовать — в шею, в щеку, в губы. — Вы, мой Лорд, очень любите контролировать все и всех вокруг, и вам просто несказанно повезло, что это я такая послушная и тихая жена, которая вам почти не возражает и терпит все ваши выкрутасы… А Тина характером — вся в тебя. На людях вроде милая и ласковая, но если что-то пойдет вразрез с ее желаниями… Останутся только трупы. Про Ричи я вообще молчу.

— Ладно-ладно, я понял, — Реддл, окончательно разомлевший после поцелуев и слов «мой Лорд», произнесенных ее губами, обнял Миранду крепче. Тридцать лет прошло — но до сих пор это «мой Лорд» именно в ее исполнении действовало безотказно: Том сразу добрел и становился куда благосклоннее к тому, чтобы принять ее очередную идею, которая изначально никак не могла привести его в восторг. Миранда это отлично знала и в самые важные моменты этим беззастенчиво пользовалась. — Так за кого она замуж собралась? Что должно повергнуть меня в такой ужас? О том, что ее избранник должен быть умным, ответственным и заботиться о Тине, я уж молчу — не будь он таким, ты бы и без моей помощи сделала все, чтобы эту свадьбу предотвратить. Конечно, я бы предпочел, чтобы он был чистокровным, но черт с ним, полукровку я уж как-нибудь переживу… Но учти, — тут он весь напрягся, явно заподозрив, что на самом деле могло скрываться за тревогой жены, и голос его обрел знакомые ледяные интонации, — за грязнокровку моя дочь не выйдет никогда! Этому попросту не бывать, чтобы там Тина себе ни напридумывала!

Миранда только вздохнула.

— Здесь можешь расслабиться. По чистоте крови избранник Тины даже обгоняет ее. У него среди бабушек и дедушек магглов вообще нет, а у Тины — сразу двое.

— Что не мешает ей быть невероятно одаренной и талантливой волшебницей, так что никто в жизни не обвинил бы ее в родстве с магглами… — завелся было Том, но тут же опомнился, сообразив, что никто не ставит уникальность его драгоценной дочери под сомнение. — Тогда в чем дело? Мы ведь говорим о каком-то ее однокласснике, правильно я понял? Он что, с Гриффиндора?

— Нет, со Слизерина.

Том приподнял брови, демонстрируя вежливое недоумение — мол, если уж он еще и слизеринец, то в чем проблема?.. А Миранда внесла еще одну деталь в общую картину:

— Он на несколько лет старше, сейчас уже закончил Хогвартс… И мы с тобой даже с ним знакомы. Правда, не через Тину, а через Ричи.

Еще несколько секунд Том молчал, вспоминая, а потом Миранда с застывшим сердцем поймала тот момент, когда он понял. Поскольку она продолжала обнимать его, то почувствовала, в какое мгновение все его тело обратилось в камень; при этом на лице еще целую секунду сохранялось спокойное, задумчивое выражение — мимика явно не успевала за сигналами мозга. Но после выражение изменилось, и Миранда вздрогнула, когда увидела этот жуткий, промораживающий насквозь взгляд. Она хорошо помнила, когда видела его в последний раз — когда Том смотрел на Симону Лефевр в холле старого дома, мысленно уже вынеся ей смертный приговор. Благо глаза его больше не приобретали нечеловеческий красный цвет, а в остальном сходство было полным. Мелкие предметы в комнате тревожно загудели и зазвенели от почти неконтролируемого магического выброса. В первый миг из груди Тома вырвалось змеиное шипение, но он тут же перевел его в нормальную речь:

— Никогда! — он перевел дыхание, а в пальцах Реддла уже возникла тисовая палочка. Миранда вцепилась в его мантию с такой силой, что пальцы побелели — лишь бы только удержать его на одном месте.

— Том, я понимаю, тебе кажется, что это огромная проблема…

— Проблема? Не вижу никакой проблемы, — процедил он. — Этого не будет. Я так сказал. Точка. Можешь отпустить меня.

Миранда перевела дух, но лишь усилила хватку. Самое страшное прозвучало, хуже уже не будет, но расслабляться рано.

— Дай мне Непреложный обет, что ты ничего не сделаешь! Не убьешь никого этим вечером, и никаких воспитательных мер в адрес Тины не используешь!..

Она осеклась, увидев, как Том нехорошо прищурился в ответ на эту фразу.

— Что-то я не помню, когда ты в последний раз просила меня дать Непреложный Обет, Мири… Значит, ситуация еще хуже, чем я думал. Они настроены серьезно, так?

Ответом ему было молчание.

— Понятно… И, я рискну предположить, поттеровский мальчишка уже осведомлен обо всем? О Тине, обо мне, о тебе? Разумеется, он осведомлен, иначе ты не встала бы грудью на его защиту. Он ведь осознавал, что я после такого точно убью всю его семью?.. Я, кстати, теперь даже не знаю, чье убийство принесет мне больше удовольствия — Поттера-младшего или Поттера-старшего…

— Том!

— Миранда, а ты-то какого черта на их стороне? — осведомился Том с яростью, внезапно осознав, что в таком принципиально важном вопросе остался на передовой линии фронта в одиночестве. — Сын Гарри Поттера?! Он никогда не женится на моей дочери!

— Он ее любит, — сообщила Миранда хладнокровно. — И полез защищать ее от исполинской ядовитой твари, которая от него едва мокрого места не оставила. И если Альбусу Поттеру удается делать Тину счастливой — мне этого достаточно. Я не буду им препятствовать.

— Зато я буду! — выплюнул Реддл; кажется, он едва сдерживался, чтобы не испепелить что-нибудь или кого-нибудь. Затем он вдруг перестал предпринимать слабые попытки стряхнуть с себя руки Миранды, а вместо этого поймал ее ладонью за подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. Темные глаза полыхали кипящим гневом. — Миранда, я всегда прислушивался к твоим словам и принимал во внимание твои доводы. В Британии стоят тишина и благодать, грязнокровки спокойно живут, учатся, работают, и, пока они сами никуда не лезут, их никто не трогает! То же самое можно сказать и о бывших членах Ордена Феникса, и о твоих школьных друзьях. Если ты такая пацифистка — хорошо, я могу это принять. Но есть вещи, которые невозможны, потому что… просто потому что они невозможны! Альбус… — на этом имени он так скривился, будто его заставили съесть незрелую сливу, — Альбус Поттер мою дочь не получит никогда!

С этими словами он с неожиданной силой взял ее за плечи, слегка приподнял и отставил в сторону — поскольку Реддл предпочитал всегда использовать магию, Миранда оказалась не готова к такому и позволила ему это сделать, — и широким шагом вышел из комнаты. Правда, дойти до гостевой спальни ему не дали: тут же хлопнула еще одна дверь, и Миранда услышала, как кто-то торопливо выбежал в коридор. Тина, по всей видимости, сидела у замочной скважины и пыталась уловить малейшие изменения в окружающей обстановке. Не исключено, что ее братья занимались тем же.

— Папа, стой!

— Серпентина, с тобой я потом разберусь отдельно, — холодно заявил Том. — И сразу же — с сегодняшнего дня и до отъезда в Хогвартс ты под домашним арестом!

Его тон был таким угрожающим, что Миранде сразу же подумалось — адресуй он эти слова кому-то из Пожирателей Смерти, и те лежали бы уже в глубоком обмороке. Правда, не от угрозы домашнего ареста, а от ужаса. Но надо отдать Тине должное — она не дрогнула.

— Когда ты женился на маме, ты ни о чем не спрашивал ее родителей, а просто забрал ее!

— Верно, — согласился Том легко, почему-то нисколько не удивившись предложенному аргументу. — Потому что я мог позволить себе не интересоваться их мнением. Твой дед мне все равно ничего бы не смог противопоставить. Твой, — теперь его голос буквально сочился ядом, — избранник может похвалиться тем же?

Вопрос был исключительно риторическим, и здесь какие-то другие точки зрения были не то что невозможны, а даже как-то неуместны, и с этим приходилось мириться всем, в том числе и юным влюбленным.

— Ты с самого начала знал, что если запрешь маму — потеряешь ее! — теперь голос Тины слегка подрагивал — но от волнения и злости, не от страха. Как ни странно, шаги в коридоре затихли. Том остановился. — Или что если будешь ее заставлять, к чему-то принуждать — то о любой любви, преданности со стороны мамы ты можешь сразу забыть!

Миранда тихо, почти беззвучно, вышла в коридор. Том и Тина застыли друг против друга, и воздух разве что не трещал от напряжения. Реддл — опытный политик, манипулятор и тайный кукловод — сохранял спокойное, невозмутимое выражение лица, но во всей его фигуре сквозили нешуточное напряжение и гнев, которых Миранда в нем не видела даже в тех случаях, когда какие-то продуманные и очень важные планы лорда Волдеморта шли наперекосяк. Глаза Тины воинственно горели, и выглядела она как готовая к бою амазонка. Оценив эту картину, Миранда подняла в воздух палочку и невербально сотворила в коридоре звуконепроницаемый купол. Нечего всем обитателям дома быть в курсе семейных ссор Реддлов.

— Спасибо, я и так хорошо помню, что было тридцать лет назад, когда мы с мамой, условно выражаясь, снова поженились, — Том явно сдерживал себя, его голос звучал сухо, раздраженно, но Миранда видела — слова Тины не оставили его равнодушным. Он даже отвел взгляд от лица непослушной дочери и встретился глазами с Мирандой. Та молча стояла в дверях спальни, скрестив руки на груди и не вмешиваясь в разговор. — К чему эти воспоминания о прошлом?

— Да к тому, что ты еще тогда понял, что нельзя запирать близкого человека и диктовать ему свою волю, если ты не хочешь лишиться этого человека навсегда! Если ты убьешь Альбуса или хотя бы просто ранишь, если ты запрешь меня, то я этого тебе никогда не прощу! И в жизни больше никогда не заговорю с тобой!

Тина выдохлась и теперь молча смотрела на отца, тяжело дыша. А Том… Он замер посреди коридора и взирал на дочь, даже ярость немного отхлынула, и Миранда видела, какая борьба происходила в нем в ту секунду. Он то просто глядел на Тину, то явно принимался подыскивать какие-то слова (убеждения или угрозы — Миранда не смогла определить). Крайне редко видела Миранда своего мужа в такой растерянности, но Тине внезапно удалось уколоть его точно в уязвимое место, обратив внимание на возможные последствия. Терять любимую дочь Том явно был не готов.

Неужели стоило только дать Тому поговорить с Тиной с глазу на глаз, и этого оказалось бы достаточно?..

— Я люблю его, — проговорила Тина негромко и очень мягко, делая шаг к отцу. Того всего перекосило от этих слов, но он ничего не делал, продолжал стоять, не произнося ни слова. — И он любит меня. И защищает, даже рискуя собой — а ведь это самое главное, правда? Дедушка говорил, что дал маме тогда уйти с тобой только потому, что перед этим ты спас ее от смерти и открыто показал, насколько она тебе важна.

У Миранды взмыли вверх брови — похоже, у Тины с Ричардом и Амелией имел место очень серьезный и откровенный разговор. Она-то о таких деталях до сегодняшнего дня вообще не была осведомлена, Ричард Фрост ни разу не делился с ней своими истинными переживаниями тех дней.

— Твой дедушка слишком многое на себя берет, совсем как тридцать лет назад, — отрубил Реддл, но больше машинально — его мыслями сейчас явно владел далеко не Ричард Фрост.

Тина улыбнулась.

— Дедушка говорит, что ты ему никогда особо не нравился, но он по-своему уважает тебя… и готов мириться с твоим существованием, пока ты заботишься о нас троих.

Тем не менее, останавливаться подробно на теме сложных взаимоотношений Реддла с Фростами она не стала, а вместо этого вновь вернулась к самому злободневному предмету. Как ни парадоксально, Том продолжал ее слушать и даже пока не колдовал ничего и не искал, на ком бы сорвать злость. То ли из Тины вырос настолько хитрый и тонкий дипломат, то ли привязанность Тома к дочери была даже сильнее, чем Миранда всегда полагала.

— Мне хорошо с ним. И он всегда готов выступить на мою защиту. Сегодня был далеко не первый раз…

— Хорош защитник — если после такой защиты твоя мать собирает его по частям заново, — саркастически бросил Том, что Тина уверенно парировала:

— Ничего, научится. А то когда тебе было семнадцать, мама не вытаскивала тебя с того света, когда ты полез в бой с превосходящим числом противником ее спасать! — должно быть, на этот железный аргумент даже Реддл не нашелся сразу, что возразить, а Тина поспешила развить преимущество: — И он уже много месяцев хранит нашу тайну. Он никому не рассказывал о нас, даже своему отцу! Твоих тайн до сих пор никто не знает! Или ты и в этом сможешь увидеть какой-нибудь тайный замысел, интригу против нас? Или корысть?

За это время она успела приблизиться к Тому почти вплотную и теперь взяла его за руку. Лица дочери Миранда не видела, но догадывалась, что та с надеждой заглядывала Реддлу в глаза, сделав выражение лица максимально кротким и ласковым. Миранде такой взгляд никогда не удавался.

— Мы хотим пожениться, — тихо продолжила Тина. — Без какой-либо помпы, мишуры и всей этой глупости. Просто пожениться. Если ты настолько сильно против — мы уедем, чтобы не раздражать тебя одним своим видом. Мы много раз это обсуждали, Альбус согласился. Финансовая помощь, связи, жилье — мы ничего не просим, сами справимся! Только не убивай никого и не преследуй нас, прошу! А потом, когда у нас, возможно, появятся дети…

И вроде бы все шло неплохо, и вроде до этой секунды Том слушал ее с насупленным, угрюмым видом, но все же слушал, однако последние слова произносить явно не стоило. Они возымели эффект той самой громко хрустнувшей под ногами ветки, когда ты пытался незаметно прокрасться мимо спящего хищника — и буквально в самый ответственный момент наступил на сухой сучок. Тине еще не хватало опыта понять, что данную тему лучше бы вообще не затрагивать, а Миранда со своего места отчетливо видела, как переменился в лице Том, а в темных глазах зажглось обещание скорой погибели.

— А вот с этого момента поподробнее, — прошипел Реддл таким голосом, что Тину передернуло, и она отступила на шаг назад. — Он до тебя уже дотрагивался?

Тут уже дочери тоже начало отказывать самообладание: выдержки и знания жизни, как у Миранды, у нее не было. Привлекательное лицо пошло багровыми пятнами от смущения; она вся подобралась и зашипела как рассерженная кошка, выбрав не допустимый в разговоре с Томом Реддлом тон.

— Пап, а тебе не кажется, что тебя это не касается?! Вот вообще никаким боком?!

— С того момента, как я узнал, что ты собралась замуж за Поттера, меня все касается, — отрезал Том, глядя на Тину с холодной яростью. Такой взгляд в адрес именно дочери Миранда видела редко — обычно Том очень многое спускал ей с рук и вообще не умел по-настоящему злиться на свою любимицу. — Итак?..

— Папа, ты не имеешь права…

— Он с тобой спал или нет? — тихо отчеканил Том, и от этого тона даже Миранде стало не по себе. Но Тина оказалась крепким орешком. Глубоко вздохнув и прошипев что-то на змеином языке, она несколько секунд рассматривала разъяренного отца, хладнокровно оценивая состояние последнего, а потом нехотя произнесла:

— Нет, — лицо Тома по-прежнему не предвещало ничего хорошего, и Тина мстительно добавила: — Но не потому, что это я такая неприступная. Если хочешь знать, то именно я к нему приставала, а он… Альбус сказал, что нужно дождаться хотя бы моего окончания школы.

Не произнеся ни слова, все с той же гримасой чистого бешенства Том высвободился из хватки Тины и стремительно пошел дальше по коридору. Сразу сообразив, куда он направляется, Тина выхватила волшебную палочку, но поздно — он скрылся за дверью гостевой комнаты. Тина метнулась вперед, Миранда тоже наконец-то отлепилась от дверного косяка, но ничего сделать они не успели — Тина с силой подергала ручку, но дверь предсказуемо оказалась заперта. Дочь не растерялась и принялась поливать дверь заклинаниями для снятия чар, но, разумеется, все было тщетно.

— Тинки! — воскликнула Серпентина, и тут же в коридоре показался домовик. — Трансгрессируй меня в эту комнату!

— Не могу, младшая хозяйка, — эльф покаянно опустил голову. — Хозяин запретил. И вас, хозяйка, я тоже не смогу перенести.

Тина, с которой постепенно сходил боевой запал, прижала ладони ко рту и беспомощно посмотрела на Миранду. Та приблизилась, и дочь уткнулась носом ей в мантию. Для этого Тине пришлось сильно ссутулиться: они с Мирандой были одного роста.

Гладя ее по спине, Миранда продолжала вслушиваться в окружающие звуки, но за закрытой дверью стояла мертвая тишина — Том использовал чары от подслушивания. Зато осторожно приоткрылась другая дверь, и оттуда появился Ричи. Окинул взглядом мизансцену и прислонился к стене. Скорпиус мудро не стал показываться, предоставив Реддлам самим выяснять внутрисемейные отношения.

— Все слышал? — поинтересовалась Миранда, не увидев на лице сына никакого удивления или любопытства.

Тот ответил кривой ухмылкой — совсем чуть-чуть неискренней, но этого хватило, чтобы понять: Ричи сам обеспокоен происходящим и опасается за жизнь и здоровье друга.

— Ты используешь не слишком надежное заклинание от подслушивания, мам. Оно снимается за несколько секунд.

Тина встрепенулась.

— А снять чары, которые на комнате Альбуса, сможешь?

Ричи с сожалением покачал головой.

— Извини, сестричка. Уже попытался, но отцовские чары не преодолеть даже мне.

В молчании поползли длинные, томительные минуты, но никто не думал расходиться, и все просто стояли неподвижно на своих местах, дожидаясь развязки. Тина по-прежнему подрагивала от напряжения и сдерживаемых слез, и Миранда продолжала обнимать ее и гладить по волосам, пытаясь успокоить. Ричи уселся прямо на пол, прислонившись к стене, вытянул ноги.

Прошло, наверное, не меньше получаса, прежде чем дверь комнаты распахнулась, и оттуда вышел мрачный как туча Реддл. Первым делом Миранда опустила взгляд, чтобы убедиться, что в его руке не было волшебной палочки. Но нет, обошлось. Тина тут же вырвалась из рук Миранды и устремилась к гостевой спальне. На секунду остановилась, испепелила отца долгим и очень выразительным взглядом и скрылась внутри, не забыв захлопнуть за собой дверь. Как ни удивительно, Том позволил ей это сделать и лишь после этого осмотрелся по сторонам. Увидел поднявшегося на ноги Ричи и процедил:

— Вздумаешь привести в дом какую-нибудь Лили Поттер-младшую — и я лишу тебя наследства!

Сын только непочтительно хмыкнул:

— Учитывая, что ты бессмертен, мне этого наследства все равно не видать как своих ушей.

Вступать в очередную дискуссию, но на этот раз — с сыном, Том не пожелал и молча направился в их с Мирандой спальню. За его спиной Ричи и Миранда переглянулись, после чего Ричи направился к двери, за которой скрылась Тина, и через пару секунд в коридоре возник Скорпиус, который почти на цыпочках проследовал за двоюродным братом. А Миранда, убедившись, что, по крайней мере, Альбуса оставили в живых и даже не пытали (иначе Тина бы уже бушевала на весь дом), отправилась за Томом.

Тот в сильном раздражении ходил по спальне, но все же чувствовалось, что основная гроза осталась позади. Что ж, Альбуса можно только поздравить — он столкнулся с гневом лорда Волдеморта и остался жив. А уж если вспомнить, на какую запретную территорию сын Гарри решил влезть…

— Я не убил мальчишку, — прошипел Том, чувствуя на себе выжидательный взгляд жены. — И даже не стал его пытать, хотя, видит Мерлин, сдержаться мне было трудно, и он это заслужил!

— Нет, не заслужил, — возразила Миранда невозмутимо. Том обжег ее сердитым взглядом, но промолчал. А она, понимая, что на дальнейшую беседу Реддл не настроен, спросила сама: — Так ты позволишь им пожениться?

Он долго молчал. При этом Миранда знала, что решение он уже принял и от него не отступится, но это не мешало Тому заново взвешивать свои шаги, искать возможные изъяны в планах и прикидывать, как можно даже из проигрышной ситуации извлечь свою выгоду.

Ей быстро надоела эта тишина, и Миранда неслышно приблизилась к Тому со спины и положила руки ему на сведенные от напряжения плечи, массируя и разминая их. Том поначалу оставался недвижим, будто не заметил ее присутствия, но потом все же слегка расслабился и немного отклонился назад, чтобы Миранде было удобнее.

— Я не хочу, чтобы Тина провела жизнь в бегах, не зная покоя, — наконец очень кисло выдавил он. — В конце концов, у нас же тут не мифы и легенды Древней Греции. А мальчишка… — этого Миранда не видела, но очень ярко могла себе представить, как Реддл презрительно кривится и буквально складывает губы, готовясь выговорить эти слова. — Как мне ни отвратительно это признавать, но он действительно не трус, не дурак и не подлец. И относится к Тине очень серьезно.

— Только не говори, что ты опоил его Сывороткой Правды, чтобы допросить!

— Мне это ни к чему, у меня есть другой способ, давно проверенный.

Она чуть не застонала вслух.

— Ты перекопал его память с помощью легилименции?!

— Да, и пусть скажет спасибо, что я не причинил ему никакого вреда, хотя был ужасный соблазн выжечь ему мозг, — огрызнулся Реддл. Сожалений по поводу содеянного он явно не испытывал. — Но окклюмент из младшего Поттера никакой — это у них, похоже, семейное, но нам же лучше, — так что я увидел все, что хотел.

На этот раз Миранда не стала задавать наводящих вопросов, ожидая, пока Том сам заговорит дальше.

— Я сказал, что разрешу им пожениться, но поставил несколько условий.

— Это каких же? — нахмурилась Миранда. Зная характер и фантазию Тома, ничего легкого и доступного он придумать точно не мог.

— Первое — сначала Тина должна закончить Хогвартс. Второе — затащить ее в постель Поттер сможет только после свадьбы… Ай!

Миранда чувствительно ткнула его пальцем в спину, и Том обернулся. Увидел выражение лица жены — очень красноречивое — но нисколько не смутился.

— Знаешь, Мири, сегодня все кому не лень решили напомнить мне обстоятельства нашей с тобой свадьбы и начала совместной жизни! И раз уж всем так понравилось брать наши с тобой отношения за образец, так пускай следуют ему до конца! Напомни мне, когда у нас с тобой была первая ночь?

Что возразить на это, Миранда не нашлась: их брачная ночь отложилась в памяти особенно хорошо. Конечно, можно напомнить почти столетнему магу, что с 1945 года прошло больше семидесяти лет, и нравы с тех пор изрядно изменились… Но, бросив короткий взгляд на Тома, она решила, что на данной теме лучше не останавливаться. Тем более если Альбус и Тина решат перейти на более близкие отношения, не дожидаясь свадьбы — они найдут способ это сделать, и чихать им будет на мнение лорда Волдеморта тысячу раз.

— Это все? Или есть еще условие? — спросила она с подозрением. Что-то до сих пор все шло слишком гладко, не мог Реддл так просто сдаться.

— А еще я сказал, что ему нужно будет выполнить три испытания, чтобы жениться на Тине, — заявил Реддл почти счастливо, и на его губах расцвела такая улыбка, что Миранда сразу заподозрила, что эти испытания вполне могут завершиться смертью претендента.

— Какие испытания?!

— Пока не знаю, я что-нибудь придумаю, — легкомысленно отозвался тот, обвил рукой талию Миранды и поцеловал. — Сразиться с гигантским акромантулом… Самому сварить «Феликс Фелицис»… Добыть в качестве трофея голову великана… Переплыть Тихий океан под водой… Вариантов уйма.

— Том, но это же… безумие и издевательство!

— Вся эта история — сплошное безумие и издевательство надо мной! — охотно согласился Реддл все с тем же злым удовлетворением в голосе. — Но только попробуй теперь сказать, что я не умею идти на компромиссы! Изначально я вообще хотел, чтобы испытаний было семь — мое любимое число. Но так уж и быть, остановимся на трех. Пускай младший Поттер продолжит семейную традицию — его отец же участвовал в Турнире Трех Волшебников… Только ему все время помогал Барти Крауч, а младшему Поттеру придется выкручиваться самому. Ричи и Тине ему помогать запрещается.

— Ты только особо не увлекайся и не забывайся, — настороженно сказала Миранда, наблюдая, как Том в предвкушении чуть ли не потирает руки. — Если после каждого испытания мне или Морин придется заново отращивать Альбусу руки или ноги — это тоже так себе перспектива…

— А это уже как получится, — заявил Том холодно и недобро. — Мири, раз уж сын Гарри Поттера имеет виды на мою дочь — то пускай сначала докажет, что он ее достоин. И, возможно, ты напрасно за него переживаешь. Если ему передалась хотя бы толика отцовской везучести и живучести, он умудрится выбраться из всех переделок целым и невредимым. Любопытно будет взглянуть…

Он отошел к книжной полке, взял оттуда какой-то фолиант, посвященный Темным Искусствам, пролистнул. На губах Реддла медленно расцветала опасная, угрожающая улыбка.

Миранда вздохнула. Том до сих пор злился, находился в раздраженно-возбужденном состоянии, и потому сейчас вполне может придумать для Альбуса что-то особенно зловредное и опасное — например, охоту на того самого морского змея, который сегодня его уже чуть не прикончил. Надо отвлечь его, перевести эту агрессию в более безопасное русло…

И один такой способ был ей хорошо известен.

Воспользовавшись тем, что Том стоял спиной к ней и увлеченно читал что-то в книге, Миранда бросила взгляд в зеркало, распустила волосы и заклинанием заставила их лечь ровно. Не помешало бы еще, конечно, надеть на себя что-то откровенное и легкомысленное, но не идти же в гардеробную прямо сейчас, при Реддле, ради которого все это представление и затевается!

Не доставая волшебную палочку, Миранда заклинанием заперла дверь, а потом приблизилась к Тому. Коснулась губами его щеки, виска (для этого ей пришлось привстать на цыпочки), потом слегка прикусила мочку уха. Ее руки тем временем пробрались ему под рубашку, наманикюренными ногтями Миранда заскользила по его груди.

Том оторвался от книги, увидел Миранду с распущенными волосами, мгновенно все понял и решительно затряс головой, точно монах-католик, которого пришла совратить опытная блудница.

— Нет, Мири, ничего у тебя не выйдет. Ты меня не соблазнишь, я на твои приемы давно не ведусь!

— И у меня нет прямо ни малейшего шанса? — промурлыкала она, касаясь пальцами особенно чувствительных мест, о которых спустя тридцать лет брака была прекрасно осведомлена. — Потому что вы, мой Лорд, останетесь суровы и неприступны?..

— Мири! — прошипел он, все еще недовольный — но теперь уже из-за того, что Миранде до сих пор с легкостью удавалось пробиться через его заслон и заставить всегда такой холодный, рациональный разум отступить, поддаться плотскому, человеческому.

Надо сказать, что Реддл в этом был отчасти сам виноват. Вот будь они простыми смертными — и, возможно, сейчас секс не был бы особо интересен ни Тому Реддлу, который, между прочим, достиг почтенного возраста девяноста девяти лет, ни Миранде, которой в мае исполнилось сорок семь. А меж тем выглядел Реддл как молодой, полный сил мужчина лет тридцати пяти. С тех пор, как он снова вернул себе тело в 1998 году, подростковая мягкость ушла из его черт, лицо стало более жестким, мужественным, волевым, и Реддлу до сих пор удавалось сводить ее с ума одним своим присутствием, хотя признаваться в этом вслух Миранда решительно отказывалась.

— Да, Повелитель… — прошептала она, уже открыто поглаживая его сквозь ткань брюк.

Этого Том стерпеть не мог. Захлопнув книгу, он резко повернулся к Миранде, явно намереваясь высказать ей все, что думает по поводу ее несерьезного настроя… но не произнес ни слова, когда обнаружил, что их разделяют считанные сантиметры. Несколько секунд он неотрывно глядел на ее лицо — без следа морщин и других признаков истинного возраста. Миранда сохранила лицо и тело тридцатилетней. Потом поймал прядь ее волос и осторожно растер между пальцами.

— Ты слишком красивая, — сумрачно заявил он, и, честное слово, в его голосе звучали обвинительные нотки.

— Я знаю, — согласилась Миранда, потянулась и запечатлела на его губах поцелуй. — Неужели вы, мой Лорд, останетесь к этому равнодушны?..

В уголке губ Тома наметилась хорошо знакомая ей опасная усмешка — даже не сама усмешка, а, скорее, намек на нее. Его руки наконец-то легли Миранде на талию, притянули ее ближе, пальцами он провел вдоль спины — пока поверх ткани блузки, и потому движение вышло больше дразнящим, распаляющим воображение.

Следующая его ласка была куда менее невинной.

— Ты сводишь меня с ума, — чуть слышно прошептал он, и Миранда уже не знала, по какой причине все ее тело в один момент наполнилось истомой — от этого признания, или же от умелых, опытных прикосновений Реддла. А тот в перерывах между поцелуями все-таки смог договорить до конца: — Но… это не значит… что ты хоть как-то… сможешь облегчить... Поттеру жизнь.

— Посмотрим, смогу ли я удивить тебя, — игриво заметила Миранда, когда Том слегка подтолкнул ее к кровати.

Правда, надо сказать, что очень скоро о Поттере они благополучно забыли.

* * *

Следующим утром Ричи и Скорпиус помогли перенести Альбуса в его квартиру в Лондоне. Убедившись, что раненый друг быстро идет на поправку и уже вполне твердо держится на ногах, они попрощались и вышли на улицу.

— Пожалуй, вчера все прошло лучше, чем могло бы, — заметил Скорпиус задумчиво. — Если уж Ала после всего этого просто отпустили домой… Ты теперь скажешь им?..

— Скоро скажу, — Ричи вздохнул, представляя себе реакцию отца. — Но это ничего не значит. Мама ладно, ей главное — чтобы мы были счастливы, а вот отец… Тина — его сокровище, ей позволено больше, чем мне. От меня отец ожидает слишком многого… И если я не оправдаю его надежд, реакция будет еще хуже.

— Но ведь ты своего решения не изменишь, правда? — уточнил Скорпиус с осторожностью.

Ричи покачал головой.

— Конечно, нет. Амбиции моего отца — это его личное дело, его и мамы. А моя жизнь — это моя жизнь. Но отцу пока только предстоит это осознать…

Заметив, как друг поглядывает на часы, Скорпиус догадливо уточнил:

— Тебе уже пора?

Тот кивнул, и на красивом лице Ричарда Реддла впервые за два дня возникла теплая, искренняя улыбка, не имевшая к Скорпиусу никакого отношения.

Попрощавшись с двоюродным братом, Ричи трансгрессировал на шумную маггловскую улицу. Здесь было безопасно: волшебники в таких местах бывали редко, можно было ходить без маскировки и опаски, что тебя узнает кто-нибудь, кому не следовало. В последние годы сходство с отцом приносило молодому человеку все больше хлопот.

Он увидел ее почти сразу же. Девушка совершенно непомерной, невероятной красоты шла навстречу и улыбалась ему одному. Серебристые волосы будто сияли, ослепляя прохожих, а из-за ее улыбки казалось, что солнце выглянуло из-за туч. Некоторые магглы останавливались и зачарованно таращились ей вслед как на невиданное чудо. Впрочем, неудивительно: прабабушка этой красавицы была вейлой.

Она подпорхнула к нему и сама потянулась за поцелуем, Ричи обнял тонкий стан, вдохнул аромат ее духов… Магия вейл на него не действовала, от нее надежно защищала окклюменция, но в присутствии этой девушки весь мир начинал играть яркими красками, а жизнь казалась замечательной штукой.

— Привет, Доминик, — он поймал ее руку, на которой блестело помолвочное кольцо, которое он подарил две недели назад. — Я так хотел тебя увидеть!

— Альбус остался жив? — поинтересовалась девушка, переплетая их пальцы. Дочь англичанина и француженки, она говорила по-английски совсем чисто, но в ее речи слышалась необычная музыкальность, которая казалась ему очаровательной.

— Как ни странно — но пока да, — Ричи вздохнул и покачал головой. — Впрочем, тебе ничего не грозит. Я не дам тебя в обиду.