Роза и Смерть (гет)

На Карловом мосту перед рассветом было безлюдно и меланхолически прекрасно. Серые тени отступали под натиском упрямой зари, окрашивающей горизонт всеми оттенками розового. Женщина в черном пальто положила ладонь на перила моста и всмотрелась вдаль. Она любила это место и этот город — самую прекрасную столицу из всех. «Ведь вы достойны лучшего» — с придыханием прошептали бы ей обожатели, она бы насмешливо изогнула бровь: «Не сомневаюсь».

Она знала цену и себе, и своей жизни, но так и не научилась это ценить. Меняя города, страны и маски, женщина вряд ли сумела бы задержаться на одном месте дольше, чем на несколько месяцев, но Прага завораживала своей утонченностью и меланхолией. Наверное, ей хотелось бы здесь состариться, будь она увереной, что судьба подарит ей подобную милость. Увы, не при ее образе жизни пристало мечтать о тихой гавани. Женщина улыбнулась и накинула на плечи малиновый шарф — попутчик будущей зари.

Применив все доступные ей чудеса изворотливости, она вновь вышла сухой из воды, сбив с толку преследователей, и оказалась здесь, в Праге, чтобы подождать неделю-другую и вновь исчезнуть в белоснежном авиалайнере, затеряться среди столиц Европы, придуманных имен и новой жизни. Она привыкла начинать всё сначала, не задерживаясь надолго ни на одном из мест. Ей нравилось продумывать историю с чистого лица, нравилось менять маски. Нравилось играть. Наверное, из нее вышла бы превосходная актриса, если бы она захотела. Но сцена ей ни к чему — вся жизнь ее была театром.

Вот и сейчас женщина встречала рассвет на Карловом мосту, стараясь не думать о том, куда повернет ее жизнь вечером. Порой она размышляла, хотелось ли ей променять эту шальную гонку по смене ролей на тихую гавань, пирожки по воскресеньям, улыбчивых карапузов и его рядом с собой? Женщина смеялась над собственными мечтами, впрочем, кое-что из них все-таки у нее было. Из достоверных источников она знала, что он вновь ввязался в опасную авантюру, обвел вокруг пальца и врагов, и информаторов, и просто исчез с радаров. Сердце гулко стучало в груди: где он? Жив ли? Женщине было досадно от собственной слабости, и в то же время — приятное тепло разливалось в груди, когда она понимала, что еще способна что-то чувствовать в собственном мире равнодушия и лицемерий.

Ей на запястье легли чуткие пальцы, на секунду сжали ладонь. Ветер донес запах одеколона: кедр, легкая горчинка, цитрус. Едва уловимые ноты табака и сандала. Загадка и опасность. Страсть и отчуждение.

— Вы… — выдохнула женщина, щекой ощущая грубую ткань шерстяного пальто.

— Хотите, я расскажу вам сказку, Ирэн?

— Да как вы…

— Тише. Делать выводы сможете после.

Рука ложится на талию, шепот обжигает затылок. Ирэн закрывает глаза.

Дух Смерти* неспешно шел вдоль кладбищенской ограды. Он устал от дел, хотя, надо признать, сегодняшняя ночь оказалась удачной, ему хотелось домой, как очагу и бокалу виски. Такой уж была его работа, а ее не выбирают. Ветер развевал полы его черного плаща, и они, словно крылья, мелькали у него за спиной. Шаг, еще несколько метров, и можно будет забыть обо всем, что произошло сегодня ночью. Умоляющие глаза влюбленных девушек, оплакивающих не вернувшихся с войны юношей. Старики, просящие забрать их в первую очередь. Младенцы… Дух Смерти вздыхает и идет дальше. Таким его считали, равнодушным. Он не привык убеждать в обратном. У самой ограды он остановился, привлеченный одинокой красной розой, росшей посреди надгробных плит с фальшивыми обещаниями помнить вечно. Вечности не существует. Дух Смерти остановился и протянул руку к Розе.

— Тебе меня не победить, — гордо сказала Роза.

— Еще никому не удавалось меня перехитрить, — уверенно ответил Дух Смерти.

— А я и не собираюсь. Это очевидно.

— Что же?

— Ты можешь меня сорвать, мои лепестки засохнут и опадут, но их соберут, опустят в вазу, и они украсят роскошные залы и уютные спальни. Ты можешь не дать мне засохнуть, тогда из лепестков сделают масло, и прекрасные девушки будут втирать его в волосы вместо духов, помня меня. Ты можешь оставить меня здесь. Меня отыщет старушка и сварит варенье для своих внуков, чтобы они не болели зимой. Так я пройду сквозь время. Можешь вырвать меня с корнем, но меня найдет смотритель кладбища, пожалеет и посадит в землю. Я превращусь в шиповник. Видишь, я буду жить.

Дух Смерти склонился перед розой, залюбовался капельками росы на бордовых лепестках, кивнул.

— Вы зря считаете меня бездушным. Красота не умирает лишь потому, что вечна в своей мимолетности.

Ирэн слушала, затаив дыхание. Шерлок замолчал.

— Вы исчезнете вновь. Рискуете жизнью, играете в прятки со смертью…

— Такие, как мы, не умеют умирать. Я волновался. У нас есть еще четыре часа до моего рейса. Не оборачивайтесь.

На перила легла красная роза.

Над Карловым мостом занимался рассвет.

Конец.

3 февраля 2018 г.