Электрошок (гет)

— Сереженька, сними моего Ваську, пожалуйста! — попросила меня соседка и указала на кота, сидящего на дереве.

Я машинально залез на скамейку, снял с нижней ветки Ваську и отдал его хозяйке.

— Баба Люда, а куда снег девался? — Я удивленно огляделся по сторонам. — Растаял что ли?

— Господь с тобой, Сереженька! — Баба Люда перекрестилась. — Какой снег в июле месяце? Ты часом не выпимши?

Соседка вопросительно посмотрела на меня и щелкнула указательным пальцем себе по щеке.

— Как в июле? — опешил я и рухнул на скамейку.

Буквально пять минут назад я шел по заснеженной набережной замерзшей реки Фонтанки и свернул в подворотню, а теперь...

Ну да, это — Пряжка, а вот мой дом. Я одет в рубашку и шорты, кроны деревьев зеленеют, а река Пряжка без малейших признаков льда не спеша несет свои воды к устью Большой Невы. Как я тут оказался, и что вообще происходит?

— Очнитесь!

Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на холодном обледеневшем асфальте. Надо мной склонился мужчина с участливым выражением лица на фоне грязно-желтой штукатурки и пытается привести меня в чувство.

— Вы меня слышите?

— Слышу, — ответил я, и события пятиминутной давности всплыли у меня в голове.

Зайдя на Фонтанке в подворотню, я увидел именно этого самого мужчину и азиата, который пытался что-то у него отобрать. Бросившись их разнимать, я был вырублен разрядом электрошокера в шею.

— Извините меня, я подумал, что вы с ним заодно, и машинально нажал на кнопку. А больше ничего не помните?

Мы с незнакомцем сидели в кафе неподалеку, куда решили зайти погреться: после падения куртка разошлась по шву, а рукав был почти оторван. На коленях у него лежало что-то типа электрошокера с кнопками и ручками. Я, немного поколебавшись, рассказал ему о своей галлюцинации.

— Это была не галлюцинация, — покачал головой мужчина.

— Тогда что же?

— После удара током ваше нынешнее сознание перенеслось в ваше тело туда, где оно будет находиться ... — Мой собеседник взглянул на переключатели шокера, — через сто восемьдесят плюс-минус десять дней!

— Чушь какая-то! — не поверил я. — А вы часом не того? Или этого?

И повторил жест бабы Люды, а после покрутил пальцем у виска.

— Не переживайте! — засмеялся незнакомец. — Может, закажем что-нибудь? Кстати, меня зовут Николай. Николай Рыбин.

— Сергей. Но я, к сожалению, в данный момент не совсем финансово состоятелен. — Пришлось солгать: мне не улыбалось сидеть за одним столом с потенциальным сумасшедшим. Чтобы успокоить нервы, я открыл сумку, достал из нее сигареты и закурил.

— Не беспокойтесь, — уверил меня Николай и пододвинул ко мне пепельницу. — Я втянул вас в эту историю, мне и платить.

Вот что рассказал о себе мужчина. Его прадед Петр Николаевич Рыбин был соратником изобретателя радио Александра Попова. Сын Петра Николаевича Владимир смолоду заинтересовался работами отца и нередко присутствовал при опытах и экспериментах. В один из таких дней он и получил удар током. Когда Владимир пришел в себя, он рассказал отцу о том, что увидел после потери сознания.

— О том, что ему почудилось? — сыронизировал я.

— Но ведь вы реально снимали кота с дерева! Или вам это тоже почудилось? — парировал Николай.

— Все было слишком реально, чтобы быть глюком, — согласился я. — Ну так что же он увидел?

— Он — уже пожилой мужчина, убегая от каких-то китайцев, садится в автомобиль к другому мужчине и кладет на колени прибор, — Николай потряс шокером в воздухе, — предполагаю, что вот этот.

— А что это за прибор? — Мне уже стало интересно.

— Минуту терпения, — осадил меня Рыбин. — Так вот, их машина едет на большой скорости по Питеру и через некоторое время врезается во что-то. Владимир успел закрыть лицо руками и очнулся.

— Николай, а вы уверены, что это был не глюк?

— Мой дед Владимир Петрович Рыбин погиб в 1957 году в автокатастрофе. Личные вещи были переданы родным, в том числе и этот прибор. Недавно я нашел в доме тайник с записями своего деда, а затем, порывшись в чулане, нашел и этот прибор. Оказалось, что Владимир Петрович не забыл о своем давнишнем происшествии. Он поставил ряд экспериментов, которые были успешными, судя по тому, что среди прочих документов я нашел его запрос в Академию Наук. В финансировании ему было отказано, и дед продолжил изыскания самостоятельно.

— Николай, — мне стало любопытно, — а на ком он ставил свои эксперименты?

— На себе, на ком же еще, — улыбнулся мой собеседник. — Кто добровольно согласится на то, чтобы его шарахали током несколько раз на дню? Хотя потом нашлись и такие.

— Камикадзе? — пошутил я.

— Почти, они были добровольцами по просьбе дедушки Мао, которому нельзя было отказать, — подыграл мне Николай. — Деда послали в КНР строить радиолокационные пограничные станции, а параллельно он проводил свои исследования. За время своей командировки Владимиру Петровичу при негласной помощи китайского руководства удалось практически завершить свою работу и даже собрать прототип. Потом деда срочно отозвали обратно, а прототип ему удалось увезти с собой.

— И это, конечно, не понравилось китайцам, которые на него рассчитывали, — догадался я.

— Именно так, — Рыбин утвердительно кивнул. — В записях Владимира Петровича я нашел схемы и описание работы прибора. Эффект кратковременного перемещения сознания возникает при воздействии на объект пакетами импульсов определенной амплитуды, длительности и скважности. Не буду грузить вас терминами, скажу проще: варьируя параметры, можно достигнуть неплохой точности перемещения.

— Плюс- минус десять дней? — вспомнил я начало нашего разговора.

— Да, именно такой, — подтвердил Николай, — и еще установить длительность перемещения на срок до 5 минут.

— То есть пять минут это — максимальный срок?

— Пока да, на большее деду не хватило времени, и скачок во времени он ограничил двумя годами. А ведь я был уверен, что китайцы давно забыли про прибор.

— Я думаю, что такой прибор, судя по всему, у них уже есть. — Не то, чтобы я стал верить Николаю, просто решил ему подыграть. — Скорее всего, они хотят быть его единственными обладателями.

— Хотеть не вредно, — ухмыльнулся Рыбин. — Владимир Петрович писал, что мечтает сделать подарок своей Родине. Он планировал лично передать прибор в Академию Наук, чтобы тамошние горе-академики поняли свою ошибку. Но судьба решила иначе.

— А теперь мое предположение переросло в уверенность. — Уловив вопросительный взгляд, я продолжил. — Если наши полуакадемики даже не в курсе существования такого эффекта, то китайцы наверняка продолжили работу вашего деда.

— Тогда им пришлось бы начать с нуля, — не согласился со мной Николай. — Ведь Владимир Петрович увез с собой не только прибор, но и все записи своих исследований.

— И все же, вы зря недооцениваете китайские мозги.

— Поверьте, Сергей, я этим не грешу, опираюсь только на факты, — продолжал упорствовать Рыбин. — На следующий день после гибели деда ленинградская квартира оказалась перевернута вверх дном, но, судя по найденному мной тайнику, грабители остались с носом. Прибор отдали семье после окончания следствия, и он тоже не достался грабителям.

— Милиция, конечно же, списала все на обычную автокатастрофу и банальное ограбление? — Такой вывод мне помог сделать жизненный опыт.

— Естественно! — подтвердил мою догадку Рыбин, — И результаты исследований деда остались лишь на бумаге.

— Вы считаете, что он просто не успел их опубликовать?

— Я так считал раньше, — Николай отвел от меня взгляд, — но теперь уверен, что причина была иная.

— Николай Рыбин? — это обратился к моему собеседнику один из троих подошедших к нашему столу мужчин в почти одинаковых темно-серых костюмах. — Вам придется проехать с нами.

Двое из них увели Николая, а третий сел за мой столик, спиной к входной двери.

— Давно вы знакомы с Николаем Рыбиным? — задал он мне вопрос в лоб.

— Где-то с полчаса, — соврал я на всякий случай. — Поскользнулся и упал, а он помог мне подняться.

В доказательство своей версии я предъявил ему полуоторванный рукав куртки. В этот момент в кафе вошли два азиата, в одном из которых я узнал напавшего в подворотне на Николая. Оглядевшись и заметив нас, они спешно ретировались.

"Ну что, хунвейбины, обломались? — я молча позлорадствовал, — Дело какое-то мутное. Больше вопросов, чем ответов."

— А кто он такой, этот Николай? — обратился я к уходящему собеседнику, напустив на себя чудаковатый вид.

— Шизофреник, сбежал из дурдинки на Пряжке, — объяснил мужчина. — Всего хорошего, отдыхайте.

"Что же получается? — поразмыслил я после его ухода. — Либо Николай действительно шизофреник, либо страна наконец-то получит долгожданный подарок от Владимира Рыбина? И если так, то сумеет ли его нынешняя Родина им правильно распорядиться? Не факт. А главное: что собирался сделать с прибором Николай?"

Когда через полгода я снял с дерева кота и передал его бабе Люде, первый вопрос отпал сам собой, но последний повис в воздухе.

"Ответ мне подсказал Николай Рыбин, иначе бы он поступил по-другому. Да и концы в воду." — Я поднялся со скамейки и зашагал в сторону Бердова моста, нащупав в кармане шортов шокер, тайком подброшенный Николаем в мою открытую сумку полгода назад.

Дойдя до середины моста, я достал шокер и перегнулся через перила.

— Сергей, а вы уверены, что уничтожить прибор — правильное решение?

Я вздрогнул, услышав знакомый голос. Ведь именно этот вопрос я мысленно задал своему отражению в водной глади.

— Да, Николай, уверен.

Мой ответ прозвучал для мужчины, который сидел на нижней ступеньке ближайшего лестничного спуска к реке и бросал кусочки хлеба плавающим неподалеку уткам.

— Значит, я в вас не ошибся!