И разлетался серпантин (гет)

Такая нежная и легкая, такая воздушная и красивая...

У Драко перехватило дух, когда Гермиона вошла в Большой зал под руку с Крамом. Уложенные ровными локонами волосы покоились на плечах в аккуратной прическе. Щеки горели таким милым румянцем, а в глазах отражался свет тысячи свечей.

Драко с отвращением посмотрел на Паркинсон, стоявшую рядом. Их идея пойти на бал просто по-дружески казалась ему все более и более идиотской. Драко в который раз за неделю ругал себя, прокручивая недавний диалог с Гермионой. Их первая и, может быть, (Драко сжался при мысли об этом) последняя ссора произошла именно из-за собакоподобного существа рядом.

* * *

— Она достала меня! — вскрикнула Гермиона, не заботясь о конспирации. Они вместе сбежали с истории магии, так что стояли одни в пустом коридоре. — Ты понимаешь, что твоя Панси напала на меня?!

— Ты ее спровоцировала, наверное, — лениво протянул Драко. — Она все-таки человек, а не животное.

Ссора покатилась как-то сама собой, собирая все обиды, которые скопились за год отношений. Какой он был холодный! Почему повел себя так? Зачем начал кричать? Зачем потакал капризам своей огромной гордости?

Гермиона тогда убежала, гневно глотая слезы, а Драко ушел, высоко задрав голову, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте...

* * *

— Отойди, — прохрипел он Паркинсон теперь.

— Что? — наивно похлопала она ресницами.

— Отойди, — повторил Драко, затем, не дожидаясь ответа, развернулся и занял место за столом между Асторией и Теодором.

Теодор негодующе охнул, Астория благосклонно, понимающе улыбнулась. Все-таки она единственный адекватный человек. После Гермионы, конечно.

Асти пыталась занять соседа светской беседой, но тот сосредоточенно таращился на стол чемпионов. Гермиона смеялась над какими-то шутками Крама, которого Драко возненавидел. На людях не может двух слов связать, а теперь разговорился!

Гринграсс не выдержала:

— Ну, раз тебе так мозолит глаза эта пара, то просто подойди и пригласи Гермиону на танец. Махни рукой на правила приличия, извинись.

Драко вгляделся в лицо своей сокурсницы. Сочувствующие глаза и подбадривающая улыбка вселили в него какую-то надежду. Голос директора громыхнул:

— Танцы!

Господи, как вовремя-то!

— Спасибо, — искренне поблагодарил Драко и устремился к своей цели.

Как только он отдалился, Астория отвернулась. С ее лица исчезла улыбка, она залпом опрокинула в себя стакан воды и сморгнула горячие слезы.

— Гермиона! — Драко буквально вырвал ее у Крама.

— Что? — пропела Грейнджер.

Малфой боялся увидеть это больше всего — она была счастлива. Ее глаза сверкали, щеки заливались краской, волосы рассыпались гривой, голос нежный и запах каких-то духов.

— Гермиона, послушай, — он оттащил ее в сторону. — Прости меня, прости, прости. Никогда больше такого не будет. Я убью эту Паркинсон, убью, убью! Прости меня, черт!

— Ну...

Она была прекрасна. Он умоляюще вглядывался в бездонные агатовые зрачки, которые смотрели поверх него.

— Но я не могу тебя простить.

— Да, — Драко отчаянно цеплялся за ее руку. — Да, ты не можешь меня простить, потому что я наговорил слишком много. Но я люблю тебя, Гермиона, люблю!

— Нет, но, — Гермиона закусила губу, — я тебя не люблю.

Мир упал. Мир рухнул. Драко барахтался под обломками собственной гордости и страхов.

— Как? — его голос сел.

— Очень просто, извини, меня ждет Виктор.

Она ушла. Видимо, навсегда.

— Не получилось? — сочувственно спросила Астория. — Ну ничего, мы с Ноттом тоже много раз ссорились, потом мирились. Ах, это было так романтично...

— Вы расстались, — мрачно напомнил Драко.

— Да, — Гринграсс будто только вспомнила об этом. — Но только потому, что он... слишком своеобразная личность, а ты-то нет.

Малфой посмотрел в пронзительно голубые глаза, оценил правильные черты лица и воздушные локоны. Она была красива и умна, вызывая что-то вроде рационального, продуманного влечения. Не безрассудного зова сердца и космического притяжения, восхищавшего своей противозаконностью, как с Гермионой. Нет, здесь было нечто другое. Это нужная партия, которая должна быть рядом с ним, потому что можно. Ее можно, ее одобрят. А Гермиону нельзя, хотя очень хочется. Ну, раз он теперь одинок...

Драко поцеловал ее. Очень правильно и красиво, как и следовало. Безупречно и от этого тошно. Таких поцелуев, как у них с Гермионой, не будет больше ни с кем. Таких сладких, горячих, приятных, лечащих раны. Нет, их с Гринграсс поцелуй был обычным, совершенно земным. С ней Драко твердо стоял на ногах, не улетая к звездам, не чувствуя приятного запаха старых, пожелтевших страниц и волшебного аромата клея. От нее даже пахло тем, чем должно было — сиренью или какими-то другими цветами.

— Я люблю тебя, — сказал Драко. Правильно так сказал, как нужно. Без обожания, без чрезмерной нежности, а просто нормально. Средненько.

Они пошли танцевать. Астория хорошо двигалась, он уверенно вел ее в вальсе. Правильно, Мерлин побери, вел! Правильно, ритмично. С ней танец выходил на первое место, а не партнер, не то, что ты можешь к нему прикасаться, дышать одним воздухом.

* * *

Прошло много лет....

Драко окончил школу, еле-еле переживая войну. Всю свою жизнь, с момента того Святочного бала он был верен Астории, как и она ему. Их отношения были легкими и (черт возьми!) правильными. Бесстрастными, как раздраженно называл их иногда Малфой. Если они целовались, значит, что-то случилось. Ему не хотелось видеть ее постоянно, не хотелось до жути, как Гермиону, ревновать, не хотелось все время находиться рядом. Все оставались довольны.

Астория вела в их отношениях, направляя, что и как делать. После войны они поселились в маленьком, уютном домике. Драко заботился о девушке, не спеша связать себя с ней узами брака. Заботился не потому, что любил, а потому что был обязан.

В дверь кабинета Малфоя постучали, отвлекая парня от грустных мыслей.

— Да? — устало потирая виски, откликнулся он.

Вошла Астория.

— Драко, нас тут позвали на один вечер, на котором соберутся все наши однокурсники и некоторые преподаватели. В честь Рождества.

Она бросила на стол приглашение.

— Ты хочешь пойти? — спросил Малфой, равнодушно скользнув взглядом по вечернему платью. Ответ напрашивался сам собой.

— Было бы неплохо.

— Значит, идем. Когда прием?

— Через час.

— Что?

— Так получилось, — улыбнулась Астория.

Драко досчитал до десяти, пряча раздражение. Она начала его бесить. Он с ужасом для себя подумывал о том, чтобы разойтись. Как хозяйка, верная жена, может быть, мать, Асти была идеальна, но вот на роль девушки, с которой Драко хотел бы делить приключения и всю свою жизнь, она не подходила.

Драко оделся быстро, вышел в гостиную, откуда они стремительно аппарировали к месту проведения вечеринки. Он крепко держал ее за локоть, чувствуя легкую неприязнь и из-за нее же стыд. Он слегка расслабился, выпустив руку Астории, когда они приземлились на паркетный пол в огромном особняке.

Сколько же народу собралось там! Он огляделся. Знакомые лица мелькали мимо, кто-то пожал руку. Астория завертелась в круговороте старых школьных друзей и, шепнув Малфою на ушко: "не скучай", упорхнула куда-то в конец зала. Ну и хорошо, можно будет хотя бы чуть-чуть отдохнуть от ее правильного общества.

Драко продвинулся в угол, размышляя, чей же это шикарный замок открыл двери для столь богатого приема. Великолепная елка, тысячи свечей, домовые эльфы, снующие туда-сюда, и какая-то очень знакомая музыка. "Ведуньи", что ли? Он прислушался, улавливая известный мотив песни "Магия работает". Сердце сжалось — это была любимая песня Гермионы, и именно под нее они расстались... Какая ирония.

Драко стыдно признавать все это, но он помнил о ней с тех пор, как они поссорились, не понимая, зачем вообще утруждает себя отношениями с Асторией. Она стала ему противна, но это стало чем-то вроде привычки. Вредной привычки.

— Привет! — из толпы неожиданно вырвалась запыхавшаяся Гермиона. — Я тебя искала.

Ее руки слегка дрожали, как и голос.

— Это тебе, — она держала два бокала вина, один из которых протянула Драко.

Он принял его и запоздало пробормотал:

— Привет, спасибо, хорошо выглядишь.

В последнем он не соврал, выглядела она, действительно, сногсшибательно.

— Я присяду? — девушка опустилась на ближайший стул. Повисла неловкая пауза.

— Как ты? — наиграно жизнерадостно поинтересовался парень.

— Прекрасно, — усмехнулась она. — Скоро планирую переехать во Францию.

Малфой подавился вином от такой новости и от безмятежного тона, которым ее сообщают.

— Серьезно?

— Да. Предложили практику в местном Министерстве, обещали неплохой опыт.

— Класс... А мы с Асторией расходимся, — ляпнул он.

Что за бред, Боже? Гениально, мистер Малфой, отличная идея! Обсуждать с предметом симпатий свои отношения, что может быть круче?!

— Жаль, — искренне всплеснула Гермиона руками. — Вы были хорошей парой.

— А как твои дела? Я имею в виду...

— Отношения? Я пока одна.

Он выдохнул. Это "пока" слегка настораживало, но и вселяло надежду.

— Пойдем потанцуем? — Драко пугался собственной наглости, но Гермиона не сопротивлялась. Они закружились по залу. Сначала неуверенно, очень осторожно, но все больше и больше забываясь. Мир рассыпался для них в десятки искр, сияющих и пронзительно ярких.

"Это твой последний шанс побыть рядом с любимой", — напевали "Ведуньи", словно бы переводя мысли Драко в песню. Мимо проносились ошарашенные лица. Малфой перехватил испуганный взгляд Астории и подозрительно знакомый, усмехающийся, прозрачно-голубой глаз... Дамболдора? Ну конечно, смерть не повод пропустить воссоединение двух сердец.

Бешеный ритм, сумасшедшая динамика танца захватывали вновь и вновь, закручивая мысли в спираль, подобную смерчу. Двадцатилетние дети, да? Они напоминали те самые самозабвенные парочки, танцующие на Святочном балу дольше всех, сшибая друг друга. Дух перехватило от движения, ноги оторвались от земли, они как будто парили над полом, были чуточку выше других, находясь в другом пространстве, другом измерении.

Спустя пятнадцать минут они стояли на улице под веточками остролиста, молча наблюдая за падением яркой звезды. Момент был пропитан ностальгией по тем временам, когда для них не существовало темной магии, не нужно было бороться, противостоять. Временам, когда они знали о непростительных заклятьях только от учителей, и совершенно не обязательно было владеть навыками парной трансгрессии.

Драко метался внутри себя, лихорадочно прикидывая, когда уже можно будет поговорить с Гермионой. Она стояла рядом, спокойно глядя в черную даль.

— Гермиона...

Она развернулась, в глазах блеснул луч надежды, который ему удалось уловить. Девушка впервые за вечер сбросила с себя маску невозмутимости, открывая свой внутренний мир, свои тайны, хранимые годами. Слегка обнадеженный этой искоркой он продолжил:

— Прости меня... Это было глупо.

Девушка не дала ему договорить, заткнув рот поцелуем, по которому он так соскучился.

* * *

Несколько дней назад...

Гермиона сидела за столом своего кабинета в Министерстве, подписывая кое-какие приказы по организации деятельности после своего ухода. Для девушки, только окончившей школу, она имела головокружительный карьерный рост. Переезд во Францию был давней мечтой, волнующей воображение с самого детства. Она готова была прыгать от счастья, когда ей предложили место в иностранном Министерстве. Флер тоже очень радовалась, после войны они странно сблизились с Гермионой — Джинни, с которой раньше Грейнджер проводила много времени, теперь полностью поглощена подготовкой к свадьбе с Гарри и обустройством их дома, а Билл наоборот углубился в работу, так что девушки часто проводили время вместе. Гермиона иногда присматривала за новорожденной дочерью Флер — Виктуар.

"Миссис Уизли", как шутливо называла девушку Гермиона, обещала помочь с переездом, объясняла все нюансы заграничного менталитета. Гермионин французский она разнесла в пух и прах. Целых полгода они вдвоем бились над ее произношением.

— Мa chère, это какой-то кошмар! — восклицала она. — Французские citoyen тебя не поймут!

Но теперь все готово. Даже язык был оценен Флёр как нечто сносное, среднее.

— Ничего, ma petite parisienne, пообщаешься с нашими, и уже совсем скоро твой французский s'améliorer, — ворковала она, радуясь, что может вволю попрактиковаться в родном языке.

С жильем вопрос решен — Гермиона поселится с родителями Флер, работа предстоит лучшая, с коммуникациями проблем быть не должно.

Только вот душу раздирало ощущение тоски. Если она уедет, то никогда не увидит больше Драко. А с другой стороны, зачем? И не так уж много она на него глазела в последний год. Он скоро женится на Астории, и что тогда? Было неприятно видеть их семейное счастье, очень неприятно. Она понимала, что это попахивает эгоизмом и глупостью. Она сама виновата в их ссоре, сама не захотела примирения. Так какой смысл ревновать и доказывать что-то теперь, спустя шесть лет?

В дверь постучали, а затем вошли, не дожидаясь ответа. На пороге появился Блейз Забини. Гермиона вскинула густо очерченные брови.

— Здравствуй, — сдержанно поприветствовал он ее.

Девушке многого стоило не упасть. Здравствуй — это ж надо!

— Привет... — ошарашенно ответила она. — Ты кабинетом не ошибся?

— Определенно нет, — ухмыльнулся он максимально доброжелательно, на свой взгляд.

Получилось как минимум устрашающе.

"Ну он хотя бы старался", — успокоила себя Гермиона.

— Присаживайся, — выдавила она.

Блейз занял стул напротив.

— У меня к тебе дело, — начал он уверенно.

— Я вся во внимании.

— Мне известно, что ты уезжаешь во Францию в ближайшее время, и очень я прошу у тебя об одном одолжении. Я хочу собрать все чистокровные семьи, — он с явным удовольствием сделал упор на последние два слова, — и провести у себя в доме прием в честь Рождества. Мы так давно не собирались все вместе и...

— От меня что требуется? — жестко оборвала его Гермиона.

— Но проблема в том, что организовывать праздник никто не берется, а ты всегда была очень умна и с фантазией у тебя хорошо.

"Чего?" — Гермиона ошарашенно уставилась на него. Такое поведение не просто нетипичное, оно выходит за рамки.

— То есть ты предлагаешь грязнокровке...

— Не надо так. Я же говорю, что ты справишься, и кровь здесь роли не играет.

Гермиона подумала о том, чтобы ущипнуть себя или проверить Блейза на наличие заклятий, но парень вроде бы говорил совершенно серьезно. Все-таки слизеринцы не такие уж и противные, особенно после войны они присмирели.

— Мы хорошо тебе заплатим, — добавил он торопливо.

— Кто — мы? — тупо переспросила девушка.

— Мы с Милисентой. Этот праздник нужен еще и для того, чтобы мы объявили о своей помолвке.

— Знаешь, — Гермиона искала слова, чтобы отказаться, как вдруг ее пробила гениальная мысль. — Кто будет?

— Ну... — Забини задумался. — Приглашением занимается Милисента, но точно придет Нотт, Паркинсон, Малфой с Гринграсс.

Сердце ухнуло.

— Ну почему бы и нет, — опасливо начала Гермиона. — Я готова вам помочь. Это хорошая идея.

— Отлично! — семейная жизнь явно красила Блейза, он расцвел.

— А что, у Малфоя с Асторией все так хорошо? — бросила девушка небрежно.

— Да нет, — Забини потирал руки, — поговаривают, что они собираются расходиться.

Выдох.

— Знаешь, Блейз... У меня есть одна очень интересная идея, — план возникал сам собой. — Ты же помнишь тот прекрасный вечер, который подарил нам Турнир Трех волшебников?

— Конечно, — он мечтательно закатил глаза, вспоминая что-то свое.

— Ну было бы неплохо сделать все в том же стиле, что и бал. Свечи, елка, музыка, как тогда.

— Прекрасная идея, мне надо посоветоваться с Милисентой и вообще, лучше веди переговоры с ней.

Забини ушел, а Гермиона сглотнула ком.

* * *

За три часа...

Гермиона примеряла простенькое платье и выражение равнодушия. Она смогла выбить у невесты разрешение поприсутствовать на празднике, хотя та, в принципе, и не возражала. На осторожное : "можно я тоже приду, разрулю какие-то неловкие ситуации, если они возникнут", Милисента ответила самозабвенным кивком. Девушка сильно преобразилась, вступив в отношения с Блейзом, который в свою очередь усмирил свою гордыню. Часто во время споров, на которых будущая миссис Забини всегда вставала на сторону Гермионы, Блейз начинал упрямиться. Тогда Милисента с лукавой улыбкой шептала что-то вроде: "ну ради меня...", и парень таял в ту же секунду. Грейнджер смотрела на их счастье с легкой завистью и чем-то вроде благоговения.

Она вышла, легко лавируя между столами, вглядываясь в толпу. Она даже не знала, что хуже: если Драко придет или пропустит вечер.

Оркестр заиграл музыку, от которой переворачивалось все внутри. Девушка с волнением поправила пучок на затылке, нервно заламывая руки. Узнает? Что за бред, узнает, конечно! Вопрос в том, вспомнит ли?

Голова с платиновыми волосами проплыла в угол. Драко сел, окончательно скрывшись из виду. Гермиона налила в два бокала вино и торопливо устремилась к тому месту, где сидел тот, без кого этого вечера просто не было бы.

Очень осторожное приветствие, но он ее не прогнал — уже хорошо.

* * *

— Скоро планирую переехать во Францию.

Она внимательно следит за его реакцией, за движением серых глаз, в которых вспыхивает удивление и даже испуг. Довольная эффектом, аккуратно прощупывая почву, Гермиона слегка касается его рукава.

* * *

— А мы с Асторией расходимся.

Сердце делает сальто и радостно колотится в желудке. Она сочувствует ради приличия, конечно. Все-таки разрыв с Асторией еще ничего не значит...

* * *

Они стоят во дворе, и Драко извиняется. Гермионе кажется милым, но в то же время слегка раздражает такое трепетное отношение к обидам прошлого. Почему нельзя их просто забыть? Она закрывает ему рот, возвращаясь на несколько лет назад, повторяя сцены, которые помнят темные коридоры и хитро улыбающиеся гаргульи, от которых под дубом стоит еще аромат чего-то хорошего и совершенно точно волшебного.

"Магия работает" — кричит ансамбль в последний раз. Да. Гермиона улыбается, пряча смех в волосах. Магия работает. И хитрость, и наглость, и любовь, и космическое притяжение, и звезды, и громкая музыка работают исправно. На лице блестит снег, и разлетается серпантин.

— Скажи, — Драко оторвался от нее, — это ты придумала все эту канитель со Святочным балом?

— Я...

— Это просто гениально, но зачем?

— Вернуть нас на несколько лет назад, и я подумала, что если мы будем немного ностальгировать, то быстрее помиримся.

Драко засмеялся, смахнув с ее щеки звездочку серпантина.