Разлучённые (джен)

В этой главе, читатель познакомиться с двумя подругами — Зельдой Этвеш и Хельгой Кардобой. Так же читатель узнает немного о городе в котором подруги проживают и о баре "Альва".

-------

Это был конец рабочего дня. Жаркое солнце почти скрылось за горизонтом и майский вечер принёс в себе прохладу, свежесть и долгожданный дождь. Для горожан утомившихся от солнцепёка, это была настоящая благодать, поэтому то тут, то там, раздавались вздохи облегчения и слова благодарности. За день на небе не вышло даже маленького облачка! Так дороги темнели от влаги и под этим дождём, с корзинкой на плече, от реки поднималась молодая девушка. В корзине лежало свежее, высушенное бельё, но девушка ничуть не огорчалась, тому, что оно снова намокает, наоборот! В какой-то момент она остановилась, и подняла корзину повыше, прямо под свежие струи.

— Господи, как же хорошо! — прошептала она и будто ей в ответ, в небе блеснула молния и грянул гром.

-------

Люминова. Провинциальный городок, который расположился на берегу широкой реки Неваи. Кроме неё, из достопримечательностей в центре города была площадь, которая называлась «Праздничная». Именно здесь устраивались разные гуляния, и шумные ярмарки. Также на площади был возведён помост и когда в город приезжали герольды, то они зачитывали с него городу послания из столицы, из самого Арагона.

Больше в городке не было ничего примечательного. Впрочем, на одной из улиц находился бар «Альва», о нём-то стоит поговорить подробнее. На первый взгляд покажется, что в нём нет ничего необычного: в конце концов и в других городах есть бары и даже не на одной улице. Но многие горожане после работы толпой шли посидеть именно в «Альву». Так случилось и этим майским вечером. Что же их так привлекало тут? Уют? Вкусная еда? Пожалуй, что и то и другое вместе, но больше всего барменша Зельда, которая работала здесь. Она была молода и отдавалась своему делу со всей душой, однако в этот вечер за стойкой находилась другая девушка. Хельга Кардобой — так ее звали. Она работала швеей в шляпной мастерской дома напротив, а также была лучшей подругой Зельды. Об этом знали все завсегдатаи «Альвы», а потому никто из пришедших сегодня не спешил расстраиваться отсутствию хозяйки. Хельга обслуживала гостей ничуть не хуже, да и видеть её за стойкой было редким удовольствием. Однако если такое случалось, значит Зельда куда-то отлучилась и скоро вернется. Стоит сказать ещё, что к Хельге никто не смел приставать: действовал негласный закон — «обижаешь Хельгу — обижаешь Зельду.» А обижать Зельду не хотелось никому. Внешне Хельга была высокой и достаточно худой дамой лет двадцати пяти, с большими голубыми глазами, пушистыми ресницами и темными бровями. Короткие курчавые волосы цвета каштана, она уложила в аккуратную причёску и подвязала лентой. Одним словом, девушка была очень даже мила собой. Вот и теперь, стоя за стойкой она вежливо обслуживала посетителей, указывала им на свободные места, приносила еду. Всё было хорошо, пока в бар не зашёл господин лет двадцати семи на вид, в круглых очках. Его звали Омаль Дерекс, он работал в стекольной лавке за две улицы от бара. Милый и приличный господин, прибывал в странном возбуждении еще до прихода в «Альву». Только переступив порог, он сразу же бросился к стойке. На его лице изобразилось крайнее разочарование, когда он понял, что в фартуке не та, которую он ожидал увидеть.

— Вам чем-нибудь помочь, господин? — учтиво спросила Хельга, подходя к нему.

— Д-да… налейте-ка мне немного бренди. — попросил он и осмотрелся по сторонам. Хельга улыбнулась.

— Что-нибудь к бренди добавить?

— Не-не, не стоит. Чистый бренди и ничего. — рассеянно пробормотал Омаль, придвинул к стойке стул и уселся. — А где же хозяйка? Где милая Зельда?

Девушка усмехнулась и передала ему выпивку:

— Пошла забрать бельё после сушки. Она скоро вернётся. — она поправила волосы и вдруг шутливо спросила. — Знаю, Зельда не часто уходит из бара, но… разве я тебе не мила?

— Да, ты хороша, но… ты не понимаешь… — протянул Омаль, меряя Хельгу долгим взглядом. — А налей-ка ещё, будь добра… — Кардобой послушно выполнила просьбу, Дерекс осторожно взял стакан, фыркнул и вдруг залпом осушил его. — Да, ты очень хороша! — выпалил он. — Но Зельда это другое…понимаешь, она… она не такая как все. Она всегда так… так начисто драит койку!

Сам не заметив, на последних словах Омаль уж слишком повысил голос и из-за этого их услышала большая половина бара. Вмиг отовсюду раздался хохот и улюлюканья. Хельга тоже не удержалась и прикрыла рот рукой.

— Койку! — заливались на первом столе. — Ох, слышала бы тебя Зельда! Мы похоже чего-то о ней не знаем…

— …но все об этом думаем! — подхватил соседний стол и уж после этого смех стал лишь громче.

Совсем растерявшись от такой реакции и понимая, какую глупость брякнул Омаль пытался исправить положение, но куда там! Завсегдатаи уже вовсю сочиняли:

— А что же она ещё начисто драит? Может стволы мушкетов?

— Ну, а что? Тяжёлое время требует смелых решений!

— Ох, гуляй фантазия!

Омаль скорее взобрался на барный стул, чтобы его было лучше видно и выкрикнул:

— Стойку! Барную стойку! Я это имел ввиду!

— Мужик, ты покойник! — гоготали вокруг.

— Да, чо вы, в самом деле! — пошутил бородач, сидевший с Омалем рядом. — Может парень просто влюбился!

— То-то всякая ему глупость и нравится! — подтрунивали посетители. Уже никого не интересовала ни выпивка, ни еда. Все смотрели только на Омаля, а тот вдруг распрямился и подбоченился.

— А хоть бы и так! Да! Я влюбился! — резко заявил он. — И вообще… Я сегодня Зельде, думаю предложить выйти за меня!

По толпе волной прошёл удивленный возглас, в котором смешались разные мнения, но в основном было ясно одно — «ничего себе, ты многого хочешь!»

— Так ты это… становись в очередь, мужик! — раздался голос у выхода из бара. — Сто двадцать пятым на признание будешь.

— Я в этой очереди первый! — гордо возразил Омаль, спускаясь со стула. — Что до вас, так никто ещё её замуж не звал. Кто не успел, тот опоздал!

В этот миг ему на плечо легла тяжелая рука, а за спиной возникло две или три крупные мужские фигуры.

— А с теми кто без очереди лезет, разговор короткий.

И не успел Омаль понять, к чему это услышал. Как сейчас же оказался сбит на пол мощным ударом одного из «ухажёров» Зельды.

— ДРАКА! ДРАКА! — завопили остальные и начался бедлам.

Разумеется, в стороне не осталось никого. Полетели стулья, стали биться стаканы, еда повалилась на пол, столы с грохотом попадали. Люди кричали и швыряли друг друга направо и налево, особо не церемонясь ругались. Однако Хельга и слова им не сказала. Она только прикинула куда бы лучше убрать оставшиеся стаканы и другую посуду, которая лежала на барной стойке и на полках за ней. Девушка опасалась, что кто-нибудь помимо побоев обязательно порежется осколками… Так и вышло. Один посетитель в пылу драки поднял бедного Омаля над головой и что есть силы швырнул прямо в ряды с посудой за барной стойкой, благо Хельга успела увернуться. Омаль прокатился по стойке и повалил её, раздавив несколько стаканов. Отползая в сторону, куда драка не дошла, он прижимал к носу руку. Хельга поспешила подойти к нему и спросила:

— Вы не порезались?

— Кажется нет… — пробормотал он. — Ради Бога, прости за стойку! Я честное слово, не хотел… не ждал.

— Ничего страшного, господин Омаль. Ты не птица и летать не умеешь. — Хельга ласково похлопала молодого человека по спине. — но всё впереди! — улыбнулась она и помогла ему подняться с пола. — Крепко же тебе досталось… Очень больно?

— Пустяки. — храбрился он. — Я признался о своих чувствах и ни о чём не жалею!

— И все-таки, в другой раз ты с этим осторожнее, а то живым не уйдёшь.

Хельга вытащила из карманчика фартука тряпицу и приложила к носу Омаля. Он улыбнулся и снова взглянул на дерущихся, те совсем завелись, позабыли про него и самозабвенно лупили друг друга. Неизвестно чем бы всё закончилось, и что бы осталось от бара. Но общий гомон прорвали несколько громких выстрелов. Все посетители в мгновения ока замерли и уставились на дверь, которая была открыта нараспашку.

— Неужели городовой… — прошептал в ужасе Омаль.

— Ну, что ты. — отряхивала юбку Хельга. — Это хозяйка вернулась.

Это было действительно так, на пороге стояла Зельда. Одной рукой она сжимала ручку большой корзины, а второй крепко держала пистолет. С её зелёной юбки и льняной рубашки капала вода. Прядки золотистых волос, ниточками лежали на плечах и блестели. Милое круглое личико с румяными щечками, которое всем так нравилось исказил гнев, а карие глаза метали молнии.

— Что здесь, твориться, чёрт возьми?! — рявкнула она, входя в помещение. — Что вы, бандиты, опять не поделили? Меня?! Так меня и делить нечего! Ничего не получите всё равно! — никто не рискнул ответить ей первым. — Что застеснялись?! Я жду!

— Зельда… это он всё начал!

И все, как один указали в сторону барной стойки, где ни жив ни мёртв от страха, съёжился Омаль.

— Он, крошка, тебе в любви признаться хотел… — пролепетал кто-то.

Зельда не моргнув и глазом, медленно отвела руку с пистолетом в сторону и выстрелила в стену. Пуля никого по счастью не задела, но пылью с потолка всех запорошило.

— А вы и рады мне бедлам устроить! Хороши любовники! — презрительно хмыкнула она и посмотрела вокруг. — Вы, скалапендрии, понятия не имеете во сколько обойдётся все то, что вы тут по расшибали. Может у кого-то из вас завалялась лишняя сотня мильрейсов, и он, о чудо! Хочет мне починить стойку? Посуду новую купить?

Предложение встретили неразборчивым гулом из которого стало ясно, что желающие вроде как есть, но у них дела и вообще их дома жены ждут.

— Минутку. Омаль ведь женится хотел, вот пусть он всё и чинит! — очень кстати вспомнил бородач.

— Справедливо! — загорланили все остальные и захлопали в ладоши, чем ещё больше выразили своё единодушие. Однако Зельде было наплевать на единодушие и она снова выстрелила, на этот раз в потолок.

— Нет уж, мои хорошие… — протянула она мило улыбаясь. — Рады были ломать, будьте рады и прибрать, а иначе ноги вашей тут не будет во веки веков!

С этими словами она заткнула оружие за пояс, и пошла навстречу к Хельге и Омалю. Посетители пропускали её вперед, но с неудовольствием ворчали. Такой поворот событий им не нравился: Зельда даже никак не отреагировала на то, что Омаль ей признался в чувствах… хотя многих она без ответа не оставляла. Это было не в её духе, так запросто прощать. Кроме того, все также прекрасно понимали, что и возражать сейчас Зельде опасно, и если уж она пригрозила больше никогда в «Альву» не пустить, то запросто могла своё слово сдержать, а этого никому не хотелось. Вот и получалось так, что хочешь не хочешь, а приниматься за уборку надо.

Тем временем, Зельда, подойдя к Хельге вплотную торжественно передала ей в руки корзину и подмигнула.

— Сейчас поднимемся наверх. — шепнула она тихо и чуть-чуть искоса посмотрела на своего новоиспечённого «жениха».

— Ладно уж, любимый, с тебя хватит! — махнула она рукой. — Метла в кладовке, подметай осколки.

Омаля сразу как ветром сдуло, и девушки пошли к лестнице на второй этаж. Уже поднимаясь за Хельгой, Зельда оглянулась на «ухажеров», которые вяло и с неохотой принялись за работу.

— Чего раскисли? Это я сыта вами по горло, господа. — произнесла она и усмехнулась. — Веселее, веселее, тогда и работа пойдёт быстрее! Вернусь, всё проверю.

Скрипнула дверь и девушки скрылись за ней в темном коридоре, где на стенах едва теплились свечи. Здесь шум и разговоры внизу, были едва слышны. Оставшись наедине, Хельга шумно выдохнула и села на пол. Она часто дышала, и Зельда знала — подруга сильно перенервничала сегодня на подмене, но держалась ради неё. Хельга вообще никогда не была сторонницей конфликтов, не того характера была ее натура. А тут целая драка случилась! Зельда опустилась рядом на корточки и принялась утешать:

— Это работа не для меня! Совсем не для меня! — шептала Хельга и раскачивалась.

— Я знаю, милая. Я тебе ужасно благодарна за то, что ты согласилась меня подменить. Мне надо было прийти раньше. С меня должок! — дружелюбно шептала Зельда.

Хельга посмотрела в карие глаза и крепко сжала ладони подруги.

— Нет, ничего мне не надо…просто больше не оставляй меня с ними одну. — твёрдо проговорила она. — Ты видела, что они натворили?! Такой кошмар, ужас… я чуть не умерла со страху.

— Знаю, милая. Знаю. — вновь успокаивала её Зельда. — Ну, прости, что я так задержалась, но я не просто так! Ты видела какой дождь на улице?

— Да уж. — Хельга коснулась мокрой рубашки. — Ты дитя грозы! Всё бельё теперь дождём пахнет?

— А то! — Зельда гордо приосанилась. — Всё до последней пелёнки напиталось свежестью. Нет ничего лучше этого запаха!

Хельге ничего не оставалось кроме как согласиться. Да и попробуй поспорь! Не зря же Зельда родилась в грозовую ночь! Люди такого склада обладали поразительной чувствительностью к запахам и порой чувствовали их в самых неожиданных местах. Это Хельга поняла еще в детстве, когда только подружилась с Зельдой. Столько нового о запахах, она больше не узнала ни от кого и никогда. Даже от собственных родителей! Например обычный четырёхлистный клевер для Зельды пах «радостью» и она с удовольствием набирала его целыми охапками, а потом дарила Хельге. «Делилась радостью», как она сама говорила. Сама Зельда, в своей особенности не видела ничего странного и до жути гордилась тем, что являлась ребенком родившимся в грозовую ночь.

— Мои мальчишки тоже родились в грозу, повезло им. — подумала вслух Хельга.

— Что же это мы… идём скорее проверим их! — в тон ей всполошилась Зельда, и подобрав корзину быстро зашагала по коридору к самой дальней двери.

Комната за ней была хоть и маленькая, но очень уютная. На окнах висели занавески, которые чуть колыхал уличный ветер, а в углу стояла большая кровать, на которой при желании могли поместиться двое. По стенам были приколочены полки с заготовками и книгами. В углу стоял стол, покрытый вышитой скатертью, а рядом с ним деревянное кресло и табуретка. Войдя в комнату, Зельда пошарила на одной из полок, отыскала коробок и зажгла лампу. Вокруг сразу стало намного светлей. С лампой в руках, Зельда подошла к люльке, которая стояла так же возле кровати и заглянула туда.

— Ты посмотри на них… — протянула она потеплевшим голосом. — Спят, мои маленькие.

Хельга тоже подошла и взглянув на детей с нежностью поправила их одеяльце. Затем девушки принялись разбирать белье. Они решили развесить его в коридоре под свечами, чтобы оно уже «сушилось со свежестью». Это был способ который гордая Зельда сама придумала. В стены для такого случая были вбиты два массивных крюка, между которыми осталось лишь натянуть верёвку. Занимаясь этим делом, девушки шептались:

— Много кто про меня сегодня спрашивал? — интересовалась Зельда, наматывая веревку на крюк. — Ты наверное, замучилась отвечать!

— Что ты! На десятом я уже сбилась со счета. — отмахнулась подруга. — А, Омаль… он был настроен серьёзно, вроде.

— Ах, он-то… — Зельда затянула первый узел и начала вязать следующий. — Да, видала я его, героя, пару раз. Робкий он очень. И очки у него противные…

— Но сегодня он решился признаться!

— Ой-и-и-и… будто я не слышала раньше. Тоже мне! Решил признаться на глазах у всех… Как скучно! Да, два слова: «Стань моей» — и он разорван в клочья на месте! Неслыханно! За мной полгорода бегает! Чего же он решил, будто он особенный?

— Ну, не знаю даже, — Хельга пожала плечами. — Он молод, как мы. По-моему ты ему и шанса не даёшь.

— И не дам! — горячо согласилась девушка. — Вот ещё глупости! Ты прекрасно знаешь, что в нашем городе нет, не было и не будет ни одного парня, который смог бы заарканить меня. Я никому этого не позволю сделать, или ты не согласна?

— Нет-нет, что ты! — Хельга заулыбалась шире. — Никто не в силах укротить непокорную Зельду!

— Никто и никогда! Скорее я это сделаю! — горячилась Зельда, совершенно не чувствуя, что Хельга над ней подшучивает. — Но мне некого! Все кто просит моей руки и сердца, через одного либо женатые с детьми, либо старые. Так не смеши меня, ради Бога!

— Я бы на твоём месте, присмотрелась к Энрике. — заметила Хельга. — Он довольно частый гость в твоём баре.

— К этой рыжей бороде?! Нет уж! Ни за что! — вспыхнула Зельда. — Вот кто угодно, но только не Энрике! И вообще мое сердце давно занято другими.

— Кем же?

— Твоими мальчиками, конечно! — воскликнула в полный голос подруга, и сразу пожалела об этом, потому что из комнаты донёсся плач.

Женщины оставили бельё и вернулись к колыбели. Малыши были голодны, они сжимали маленькие кулачки и причмокивали, пытаясь найти маму. Хельга бережно одного за другим вытащила их.

— Прикормим по очереди. — пояснила она. — Подержи пока одного.

— У меня есть идея получше. — улыбнулась Зельда, принимая малыша на руки.

Вместе с ним она подошла к столу, где под салфеткой лежала ещё свежая ломоть хлеба. Зельда отщипнула от него кусочек и положив в рот, вышла в коридор. Там она сняла с веревки самый маленький платочек, разложила его на ладони и выпустила на него разжёванный мякиш хлеба. Далее платочек был аккуратно завернут, и отдан малышу. Он сразу успокоился и начал его сосать, не замечая подмены с маминой грудью.

— Ну разве не прелесть? — ворковала Зельда, присаживаясь рядышком с Хельгой. — И смотри с каким аппетитом ест! — и она вдруг добавила. — Какая же ты, Хельга, счастливая! Ведь, правда! В начале удачное замужество, взаимная любовь…

Тут она осеклась и робко посмотрела на подругу, но та осталась спокойной, будто и не услышала сказанного. И всё же не стоило Зельде начинать этот разговор. К чему? Отца мальчиков больше не было в их жизни. Он ушёл слишком скоро. Зельда прекрасно помнила, как плохо и трудно Хельге было привыкнуть к жизни в одиночку, без любимого. Горе случилось всего несколько месяцев назад…

— … а теперь чудесные мальчики! — Зельда всё-таки переменила тему. — Ты уже придумала, как наречешь их?!

— Если честно, пока нет. — призналась Хельга, краснея. — Я знаю, уже прошло много больше недели, но…

— Мы не в Кырчоглах, дорогая. — дружелюбно перебила её Зельда. — Здесь у тебя детей никто не отнимет, за то, что ты не дала имен в определенный срок, а если и попробуют, то пусть попробуют! Дарес будет рад с ними поговорить! (речь шла о пистолете Зельды.) А после разговора с ним, никто больше не захочет обидеть твоих мальчиков.

Хельга с благодарностью посмотрела на подругу. В этот момент она была счастлива от того, что у неё есть Зельда. Вот уж на кого она всегда и везде сможет положиться!

— И потом разве в наречении проблема? — продолжала девушка. — Ведь я всегда могу помочь тебе в этом. Вот, смотри: Догар, Какрикис, Маврин, Дарио, Анки…

— Мне нравится имя… Доан. — остановила ее Хельга. — Послушай, оно звучит, как удар колокола перед рассветом. — она с любовью взглянула на сына. — Какой бы тёмной ночь не была, она всегда отступает перед рассветом, да милый?

— Доан? — Зельда задумчиво причмокнула и посмотрела на потолок. — Мне тоже нравится это имя. Ну что же… А второго наречём… как же? — она бережно переложила малыша на другую руку. — Он такой хрупкий и маленький и почти ничего не весит, прямо как хрустальный рог! Наречём его Фри… Френеделикт… Фриаль!

— Доан и Фриаль? — задумчиво повторила Хельга и, после недолгого раздумья одобрительно кивнула. — Мне нравится. Ах, Зельда, я так рада, что ты у меня есть! — воскликнула она.

— А я рада, что ты есть у меня. — улыбнулась девушка и обняла подругу насколько это было возможно одной рукой.

— Ты знаешь, — тихо заметила Хельга. — Можешь мне не верить, но я уверена, что однажды найдётся такой человек, который сможет тебя укротить. И тогда счастья у тебя будет даже больше чем у меня.

В ответ на это замечание Зельда лишь фыркнула и гордо вздёрнула носик. Она хотела сказать, что-то колкое, но снизу донеслись крики и звуки новой драки, на сей раз еще громче и яростнее. Зельда тяжело вздохнула и склонила голову набок.

— Ну, я их предупреждала…видимо они хотят с Даресом поговорить. — она передала ребенка матери и поднялась с кровати. — Я постараюсь закончить быстро и тихо!

С этими словами она вытащила свой пистолет из-за пояса и скрылась за дверью. Очень скоро до Хельги донеслись приглушённые звуки стрельбы. Хельга покачала головой и закрыла глаза. А за окном бара всё шумел и шумел теплый дождь.