Госпожа удача (джен)

Это, казалось, никогда не кончится. Бесконечные вереницы коридоров, темные металлические стены, тихий гул машин, изредка заглушаемый стуком механических охранников. Изредка шум утихал, и от этого становилось еще страшнее — тишина давила. Давила всеми этими безмолвными стенами. Уже несколько дней они плутали среди старых развалин, прислушиваясь к шороху и шуму за каждым поворотом.

Она помнила этот злосчастный день. Помнила, как обычная экспедиция превратилась в урок на выживание без права на проигрыш.

Несколько дней до этого...

Утро в Элинхире наступало рано. Городские труженики спешили по своим делам. Крупный город работал как полноценный большой организм, делая все необходимое для выживания немалого населения в этой суровой местности. Прохладное солнце, не торопясь, облизывало скалы, роса на земле совсем недавно выпала и еще не успела просохнуть.

Через ворота города, совершая свой еженедельный путь, выходил нагруженный товарами караван. Cонные навьюченные лошади и мулы равномерно цокали подковами по каменной мостовой. Кроме товаров, караван вез пассажиров, среди которых в этот раз находились ничем не примечательные высокий угрюмый орк и мелкая данмерка.

Девушка удобнее уселась в повозке и покосилась на своего спутника.

— Садись, нам потом еще два дня топать, лучше отдохнуть, пока есть возможность.

— Благодарю, но я пока пешком пройдусь, — басовито ответил орк, поправляя на поясе булаву.

Миднаби пожала плечами, достала из рюкзака книгу и уткнулась в нее, периодически записывая что-то в записную книжку .

Ночной привал караван сделал у кромки редкого хвойного леса. Несколько костров, пускающих искры в небо, собрали вокруг себя практически всех путников и торговцев. Утомленные долгой дорогой лошади пощипывали сено и отдыхали, готовясь к завтрашнему пути. Несколько охранников Гильдии Караванщиков прохаживалось вдоль повозок и телег, внимательно смотря по сторонам.

Пожевывая любимое мясо с горячим овощным супом, Азук наблюдал за своей спутницей. Он хотел расспросить ее об их дальнейшем пути, но никак не мог решиться. Наобщавшись с упитанным торговцем, Миднаби подсела к орку с очередной тоненькой книжкой. Греясь у костра, она так и не дождалась вопросов, терзавших ее охранника.

На следующий день, ближе к обеду, они покинули караван, отправившись к руинам Ркундзельфт.

Через пару дней пешего пути перед ними предстали полуразвалившиеся двемерские врата. Высокий парадный вход, украшенный орнаментами из красноватого металла, был словно вырезан в скале. Арочные бронзовые двери возвышались как безмолвные гиганты и поблескивали в лучах яркого полуденного солнца.

— Внушает, — вынес свой вердикт орк.

Его спутница слегка улыбнулась, хватаясь за округлую ручку.

...Очередная дверь поддалась со страшным скрежетом, отражаясь невероятно гулким звуком от металлических стен. Азук надеялся, что этот звук не разбудит и не привлечет очередное механическое чудовище. Работу свою он выполнял хорошо и крепко держал увесистую булаву, но что можно противопоставить неподъемному двемерскому металлу? Металлу, который по абсолютно непонятным орку причинам умудряется передвигаться чуть ли не шустрее его.

Это было одно из самых необычных заданий. И, пожалуй, одно из самых непростых. Неразговорчивый орк успел за свою жизнь наслушаться сказок о неизведанных двемерских руинах, внутри которых скрываются несметные богатства. Но эти руины, по его скромному мнению, богатыми не были. Ничего особенного, кроме старых кружек, ложек, монет и прочей бесполезной утвари, которой был усыпан металлический пол, орк не заметил. Даже устрашающие рассказы о механической охране казались уже не столь устрашающими.

— Я же просила тебя, постарайся делать поменьше шума, — шипела на него мелкая данмерка, — нас могут услышать центурионы.

— Мы здесь уже полдня шастаем и пока никого кроме пауков не встретили, — пробубнил Азук.

Эта мелкая юркая девица умудрялась находить какой-то смысл в переплетении коридоров и комнат, что казалось для него истинной магией. Он так и не понял, что она тут ищет, но за кругленькую плату согласился сопроводить ее на нижние этажи. В начале пути он боялся каждого шороха и стука, но со временем привык и даже начал любопытствовать.

— А что это за трубы?

— Полагаю, воздуховоды и паровые генераторы, — слегка удивилась вопросу остроухая.

Они попали в очередной зал, тускло освещенный редкими желтоватыми лампами, развешенными под потолком. Зал был огромным. Посреди него располагался внушительный непонятный механизм с шестеренками всевозможных размеров и форм. От этого механизма отходило несколько труб, ползущих по полу и тянущих свои щупальца высоко вверх.

— Наконец! Вот ее-то я и искала! — еле слышно пискнула девушка. — Видишь вон ту одинокую коробку?

— Угу, — кивнул орк, не сводя глаз со странного механического куба, стоящего в углу комнаты.

— Вот к ней нельзя приближаться ни за что! Даже дышать в ее сторону нельзя.

— Угу…

— Иди за мной в след.

Словно воришки, они не спеша двинулись к странному огромному механизму. Аккуратными шажками, стараясь не наступать на швы между листами металла, которыми был обшит пол.

Данмерка тихо опустилась перед синеватой колбой, расположенной точно посередке странной конструкции, и своими ручками принялась бесшумно выкручивать ее. В какой-то момент, необычной формы гайка издала противный тонкий звук, поддаваясь натиску не менее необычного гаечного ключа. Азук перестал даже моргать, уставившись на тот самый куб и ожидая всего, чего только можно. Но, к его облегчению, ничего не произошло.

— Готово! Валим! — шепнула девица, на ходу пряча колбу в небольшой кожаный рюкзачок и стараясь поскорее покинуть опасное место.

И все было бы хорошо, но тут одна из труб, проходящих под ними лопнула. Из трещины вырвался раскаленный пар. Орк и данмерка отскочили в сторону от опасного места, и это было их ошибкой.

Куб зашевелился.

Азук никогда такого не видел. В какие-то несколько секунд странная глыба металла обрела руки и ноги, пошатнулась и поднялась во весь свой огромный рост. Узкие струйки пара вырывались из сочленений кистей и ступней, со страшным ужасающим скрежетом в их сторону повернулось то, что должно было быть головой. И вся эта немыслимая конструкция уверенно зашагала к ним.

— Во имя Малаката! — Губами прошептал орк, крепко перехватывая булаву.

— Нет! Бежим!

Но его словно парализовало. Он смотрел на эту непонятную махину, которая за пару шагов пересекла почти весь зал и оказалась возле него, занеся огромную руку, в которой оказался не менее огромный меч.

— Азук! — Звонко крикнула данмерка.

Как ни странно, этот крик вернул орка к жизни. Буквально за доли секунды, избегая удара и проявляя чудеса ловкости, он кувырком отскочил в сторону. Чудище попало по тому самому механизму, из которого они минуту назад достали странную колбу.

— Поднимайся! Нам с ним не сладить! Это центурион! — Торопливо заговорила перепуганная девушка, подхватывая своего охранника под руку.

Они замешкались на мгновение. Этого было достаточно.

В эту же секунду их тряхнуло.

Всех троих.

Огромная конструкция издала страшный звук скрежета металла и выходящего пара — оглушающего и заставляющего зажимать уши. Посыпались шестеренки и мелкие трубки. Взвыл центурион, меч которого застрял после удара в странном устройстве.

Азук схватил девицу, крепко прижал ее маленькую головку к своей широкой груди и кувыркнулся в просвет между паром, падающими трубами и металлом, сквозь посыпавшееся с потолка крошево. То ли удача снова улыбнулась ему, то ли вовремя подобранная секунда. Он успел проскользнуть мимо центуриона, буквально за долю секунды до его падения.

И словно по команде — стоило ему коснуться пола, как металлические заклепки на потолке окончательно лопнули и лавина земли и камней, словом, всего, что было над ними, ринулась заполнять все свободное пространство.

Миднаби никогда не спускалась так глубоко. Она всю свою жизнь лазила по таким развалинам, но еще ни разу с ней такого не случалось. Теперь путь назад был отрезан обвалом, но она была уверена, что есть другой выход. Всегда есть другой выход. Она лишь приблизительно знала, сколько времени они плутают по бесконечным коридорам. По ее скромным подсчетам, выходило несколько суток. Азук спас ее, прикрыв собой, и она была благодарна ему за это.

— Сколько я спал? — пробурчал сонный орк.

— Часа четыре.

Они спали по очереди. На кратковременных привалах в закрытых комнатках, подальше от открытых пространств. Конденсировали воду из пара, которого здесь было в избытке. Конечно, привкус у нее был не самый приятный, но это лучше чем ничего.

Данмерка была уверена, что они движутся в правильном направлении — вниз. И чем ниже они спускались, тем больше менялся окружающий мир. Он наполнился звуками. Вечно работающие механизмы гулким эхом шумели вокруг. Цокающие лапки двемерских пауков, еще не раскуроченных нахальными грабителями. Звук выпускаемого пара из центурионов, прохаживающихся вдоль пустынных широких залов. В углах некоторых, особенно сырых комнат росли светящиеся сыроежки. Как они умудрились попасть в этот мир металла и шестеренок, оставалось загадкой.

— Что ты ищешь в ней? — Азук собирал вещи после очередной остановки и глядел на Миднаби, аккуратно перебирающую книги. Их привал на этот раз оказался в комнате, чем-то схожей с небольшой библиотекой. — Ты не знаешь двемерский, зачем она тебе?

— Всегда можно найти что-то полезное, — пробубнила данмерка, — к тому же, я ищу рисунки и схемы.

Азук молчал. Он вообще мало говорил. Собственно, за это она была ему тоже благодарна.

Несколько минут они слушали тихий шелест пожелтевших листков, которые от каждого прикосновения грозили рассыпаться в труху.

— Смотри, — Миднаби подошла к орку и протянула ему книгу с написанными формулами и геометрическими узорами, напоминавшими те самые гигантские механизмы, прозванные центурионами. Только у этих были на головах странные гребни, делающие их еще выше. — Древняя могучая цивилизация пропала в один миг и оставила в память о себе только их. Сколько еще они проработают? Навечно ли эта раса сгинула?

— Без них эти железяки прекрасно справляются с охраной.

— А может они еще смогут вернуться? — Данмерка, прищурившись, посмотрела Азуку прямо в глаза. — И представь их ужас, когда они увидят, во что превратился их дом. Если они настолько разозлятся, что решат напасть на нас … снова? — Каждое слово она произносила еще тише, словно боялась, что ее услышат безмолвные стены и уничтожат за догадку. — Что мы сможет противопоставить сотням ЭТИХ? — Она ткнула пальцем в нарисованного гиганта.

Орк вспомнил, какой ужас его охватил при виде этого ходячего монстра, насколько он был быстр и ловок. Представил, как сотни этих громадин выходят из-под земли и разрушают деревни, давят и калечат простых людей. Представил дым и смрад, которыми заполнится воздух. Новая война всегда несет только смерть и разрушение. И хоть он и был работником исключительно грубой силы, но не имел иллюзий насчет красот войны.

Азук смолчал. Ему не понравились эти мысли.

Постепенно подземные коридоры становились все мрачнее. Ламп с желтоватым светом становилось все меньше, стены от сырости, влаги и времени ржавели, покрываясь рыхлым рыжим слоем. Все чаще появлялись обвалы. Земля и камни, воспользовавшись слабостью металла, под своим весом рушили все. Нетронутые веками столы и полки были покрыты толстым слоем пыли и ржавчины. Спертый воздух иногда разбавлялся редкими потоками относительно свежего ветерка, гуляющего в особо больших помещениях.

Пару раз они натыкались на помещения, видимо, служившие ученым. Они были обставлены стеллажами с книгами и странными приборами, колбами, листками и непонятными чертежами, которые висели, прибитые к стенам, и в хаотическом беспорядке были разбросаны по столам и полу .

Были и жилые сектора, о чем свидетельствовали поржавевшие кровати, запертые сундуки и комоды. Иногда в них даже находилась одежда, выцветшего грязно-серого цвета. Миднаби была уверена, что когда-то это были красивейшие ткани с золотой вышивкой, ибо не могла быть плохой ткань, которой пользовалась эта великая раса.

Аккуратно ступая по каменным ступеням широкой лестницы, путники прислушивались к грохоту и шуму где-то внизу. С каждым шагом гул становился все отчетливее. Круглый потолок над ними пропускал тонкие струйки ледяной воды, которые где-то капали, где-то стекали по стенам. Желтый полумрак все чаще разбавлялся холодным светом от грибов, которых становилось все больше и которые все активнее захватывали собой все влажные пространства на ступенях и стенах.

Азуку становилось неспокойно. Это беспокойство передалось Миднаби, которая старалась держаться как можно ближе к стенам.

— Тшш! — Девушка остановилась и присела, практически ползком перебираясь вплотную к стенам. Она натянула рыжеватый капюшон плаща, чтобы вода с потолка не капала на голову.

Орк за несколько дней научился понимать ее поведение без слов. Стараясь ступать в след, он аккуратно и бесшумно достал тяжеленный желтоватый меч. Его булава была погребена под роковым завалом. Новое оружие нашлось не сразу, но полностью оправдало себя. Тяжелый и длинный меч оказался даже в чем-то полезней дубины. Желтый металл был невероятно крепок, пару раз служил рычагом для открывания дверей и — о диво! — даже не гнулся под напором орка. При удачной атаке острием можно было пробить незащищенные механизмы, не боясь, что оружие переломится.

Гул становился сильнее.

В конце лестницы оказался зал. Огромный зал. Потолок был настолько высоко, что его практически не было видно. Также не было видно и конца зала, потому что он был заставлен множеством гигантский машин, дышащих паром и скрипящих шестеренками. Множество рычагов и труб вкупе с равномерно и неторопливо перемещающимися по залу центурионами создавали этот непередаваемый гул, от которого закладывало уши.

Их не замечали в полумраке лестницы. Миднаби долго наблюдала за перемещениями механических охранников и что-то подсчитывала, о чем говорили загибаемые пальцы и еле заметные движения губами.

Уже не раз они скрывались от гигантских машин, стараясь держаться вне поля их видимости. Сражаться с такой махиной одному было равносильно самоубийству — орк это понимал и не желал ввязываться в бесполезную битву. В какой-то момент данмерка схватила Азука за руку, четко отбила пять ударов и резко сорвалась с места. Остановившись у ближайшего механизма и простояв там пару ударов сердца, она снова рванула с места к следующей остановке. Выглянув из своего укрытия, она помахала орку, зовя его к себе. В ту же секунду он кинулся повторять ее пробежку. Держа меч перед собой , Азук старался бежать как можно быстрее. Благодаря машинному гулу и скрежету, тишина уже не требовалась.

Такими мелкими перебежками они сумели добраться до дальней стены незамеченными, уткнувшись в закрытую дверь. На их удивление, никто тут не патрулировал. Миднаби подползла к двери и достала из кармана какой-то крестообразный ключ. Не без усилий запихала его в такого же размера и формы скважину и резко надавила на него всем телом, от усилия стиснув зубы.

Щелкнул замок. Азук , как и много раз до этого, использовав приобретенный меч как рычаг, тут же начал открывать дверь, которая оказалась тяжеленной плитой. Она поддалась, но со страшным скрежетом. Данмерка быстро догадалась, что, несмотря на шум работающей механики и паровых генераторов, этот скрежет привлечет ненужное им внимание, и тоже насела на меч, помогая орку. Щель становилась все больше, но и скрип двери тоже усиливался. Когда из тени показался механический охранник и повернул в их сторону свою маленькую голову, орк еще сильнее навалился на меч.

Издав звук, закладывающий уши окончательно, дверь отворилась настолько, что в нее можно было протиснуться. Не теряя ни одной драгоценной секунды и видя, как стремительно к ним приближается центурион и заносит свою огромную ручищу, они проскочили в темноту и со всей силы налегли на плиту, закрывая ее.

Железный монстр глухими ударами начал колотить с обратной стороны и, казалось, сейчас пробьет дыру в сотрясаемой плите.

Но не пробил.

Орк тяжело дышал, про себя благодаря всех существующих и несуществующих богов, за то, что им удалось выжить.

Пока что.

— Надо идти дальше, — прошептала Миднаби, когда кровь перестала бить в виски, дыхание вернулось в норму и звон в ушах прекратился.

Орк кивнул и встал, подавая руку девушке. Она улыбнулась краешком губ, принимая его помощь.

Этот коридор был другим.

В первую очередь потому, что тут был свежий ветерок. После стоячего или раскаленного пара двемерских помещений чистый воздух казался чем-то нереальным.

Стены больше не были обшиты металлом, это был чистый необработанный камень. Под ногами хрустел изумрудный мох и мелкое крошево камешков. Свет от сыроежек, растущих тут повсюду, освещал некоторое расстояние перед ними. Повернув за угол, они замерли.

— Я никогда не забуду это место. Сводчатые каменные потолки тянулись высоко-высоко, украшенные гранитными сосульками. По ним стекали тонкие струйки воды, с мелодичным звоном падающие вниз, создавая звонкое эхо. Каменистый пол и стены были усыпаны мхом и редкими пещерными цветами, сверкающими всеми возможными оттенками серебряного и голубого. Бирюзовые сыроежки выглядывали между валунов и устилали собой узкие тропинки, создавая вид светящегося ковра. Лазурная гладь озера была настолько спокойной, что казалась стеклом. От этого озера вверх поднималась каменная глыба, увенчанная коротким дубом. Корни его крепко хватались за скалу, а ветви тянулись вверх, к единственному просвету в толще камня. Из этого просвета показывалась тоненькая струйка лунного света. Совсем немного, но достаточно, чтоб белоснежные блики опускались на ветви и листья, создавая причудливую игру светлячков. И везде, абсолютно всюду, летали и порхали маленькие бабочки и прыгали кузнечики. — Старая данмерка замолчала, улыбаясь своим воспоминаниям. Маленькая слезинка появилась в уголках глаз и тут же затерялась в лабиринте многочисленных морщинок. Детвора сидела вокруг нее молча, не рискуя нетерпеливо просить продолжения.

— Лишь после долго лицезрения этой красоты, мы поняли, что наконец нашли выход, — продолжила она, подняв глаза к небу, усыпанному звездами, словно светлячками в той пещере.

Миднаби держала за руку орка, спускаясь по скользким ступенькам. Дрожащей рукой прикоснувшись к глади озера, она запустила вереницу блестящих волн. Ледяная вода была вкусной, освежающей и невероятно желанной. Сквозь прозрачную глубину было видно, как плавали маленькие разноцветные рыбки.

— Надо подняться поближе к дереву, с него удобно рассмотреть пещеру, — вставая во весь рост и потягиваясь, девушка улыбнулась своим мыслям — “А еще оттуда видно луны… как давно я не видела неба”.

Ползти, опираясь на толстые и крепкие корни, было гораздо проще, чем спускаться по влажным и скользким камням. Ветки дуба оказались серыми, местами даже практически белого цвета. Между малахитовыми листочками кружилась поблескивающая в свете луны пыльца. Вокруг дерева росли крохотные кусты с горошинками-ягодками малинового цвета. Вверху, в просвете между скал, поблескивали тонкие серпы Секунды и Массера.

— Похоже, путь только вверх… — басовито пробурчал задумчивый орк.

— Сомневаюсь, что мы сможет залезть по отвесной скале.

— Есть другой путь?

— Надеюсь, отсюда ведут несколько путей, — прищурившись, данмерка вглядывалась в полумрак вокруг них.

Они начали спускать вниз, как вдруг с сухим скользящим звуком зашевелилась часть пола в пещере.

— Что за… — начал орк, но девица схватила его за руку и потащила за собой, прижавшись к камню между пустотами корней.

Земля продолжала двигаться, стряхивая с себя мох и гоняя шустрых светлячков и бабочек. Голубая электрическая молния пробежалась по заостренным агатовым гребням, освещая немыслимую тушу опасного зверя. Тоненькие светящиеся паутинки покрывали размашистый хвост и рогатую морду вамасу — одного из самых свирепых хищников этих мест.

— Азура, спаси… — прошептала Миднаби.

Гигантская ящерица, зевнув, открыла янтарные глаза. Громко дыша, она направилась к озеру и погрузила голову в воду. Долгие томительные секунды она водила длинным хвостом по земле, мягко огибая им крупные камни. В этой шуршавшей тишине всплеск воды, поднимаемой головой вамасу, показался грохотом водопада. Мотнув телом от головы до кончика хвоста, рассыпав серебристые брызги, животное снова зевнуло, повернувшись рогатой мордой к дереву. Лицезрение усеянной острыми, белоснежными зубами пасти заставило данмерку и орка замереть словно статуи.

Видимо, госпожа Азура услышала их молитвы, ибо зверь не обратил на пришельцев никакого внимания.

Издав рык, который усилился эхом отражаясь от стен, ящер уверенно, с гордо поднятой головой, пополз в дальний угол. Перебирая когтистыми лапами по скале и поднявшись немного вверх, он стал вползать в незамеченный до этого туннель. Через какое-то время шум в толще камня прекратился. Еще через минуту послышался громкий рык где-то над пещерой.

— Вот! — Торжествующе прошептала девушка, все это время не сводя глаз с тайного хода.

Кинувшись к стене, они полезли в темный провал. Благодаря продавленным громадными когтями вамасу дырам, можно было подняться вверх по крутой и местами скользкой стене.

Ориентируясь практически в темноте, им все-таки удалось вылезти из пещеры.

— Свобода… — тяжело дыша, улыбнулась девушка, глядя на звёздное безоблачное небо.

* * *

— Баба Миднаби, а что случилось потом? — спросил сероглазый малец, откусывая корочку хлеба.

— Мы дошли до Белкарта и разошлись каждый своей дорогой.

— И все? — удивилась сидящая рядом пепельнокожая девочка.

Старушка хитро прищурила алые глаза. В этот момент из юрты вышла молодая данмерка и громко хлопнула пару раз в ладоши.

Солнце давно зашло, бегом все спать! Быстро, быстро! — Прикрикнула она на детей, разгоняя их. Малышня разбежалась с громким радостным визгом. — День Предков подошел к концу, тебе тоже пора отдыхать, мама, — женщина тепло улыбнулась и принялась собирать оставленные ребятней вещи.

Седая Миднаби смотрела на нее, разглядывая кожу с едва различимым зеленоватым оттенком.

* * *

— Господин Азук гро-Бар, вас уже все ожидают! — Почтительно доложил молодой бретонец и, кивнув, скрылся за дверью.

Орк-офицер еще минуту разглядывал тяжелый меч, улыбаясь своим воспоминаниям. Вздохнув, он аккуратно повесил его на стену и не торопясь вышел из теплой комнаты. Золотой металл двемерской закалки, уже много лет висевший на этой каменной стене, поблескивал в свете языков пламени.