Маленький наци (джен)

— Давай, Джон, врежь ему, — подбадривали одноклассники, обступив кольцом двух дерущихся мальчиков.

Очередной удар кузена пришелся Майку прямо в лицо и вывел его из равновесия. У него потемнело в глазах, и Парксон практически упал на пол, но вовремя схватился за парту и устоял. Джон, воспользовавшись его заминкой, принялся градом наносить новые удары мальчику в живот.

— Наци! Маленький наци! Наци! — скандировали одноклассники, хлопая в ладоши и смеясь. Майк трусливо пятился к стене, прекрасно понимая, что сам загоняет себя в ловушку. Но что он еще мог сделать, если этот поединок был изначально нечестный? Крупный и главный силач их класса, Джон, против хрупкого Майка, которого последним выбирали в спортивные команды. В профессиональном спорте их бы никогда не поставили в один спарринг.

— Ну, же, Джон! Это бокс или балет? — слегка разочарованно кричали зрители. Традиционное представление стало им надоедать.

Последний удар кузен снова нанес в лицо Майка, на этот раз сбивая его с ног. Парксон, сидя на полу и не находя силы поднялся, почувствовал металлический вкус крови во рту. Все вокруг кружилось: смеющиеся одноклассники, победно усмехающийся Джон и разбросанные по классу страницы сочинения Майка.

— Что здесь происходит? — требовательный голос прорвался сквозь мальчишеский шум, заставляя детей замолчать и разойтись по своим местам.

Мальчик откинул голову на стену и прищурился. На пороге класса стоял молодой учитель литературы. Мистер Манфрод первый год работал в школе и, не сыскавши любовь у педагогического коллектива, пытался заручится поддержкой у школьников. Он старался походить на Джонни Нэша и напивал песни Элвиса, по-дружески постукивал учеников по плечу, а старшеклассники клялись, что пару раз видели его в пабе, который игнорировали взрослые, но любили юноши. Однако, несмотря на все старания учителя, на его факультативы приходили единицы, а литературные вечера так и не были открыты из-за отсутствия участников.

— Парксон, вы не выспались и решили прилечь на пол? — недовольно спросил мистер Манфрод. — Нет, сэр, — тихо ответил Майк, поднимаясь и идя к своей парте.

— Вы, видимо, пришли не на урок, а на кулачный бой, — резюмировал учитель, оценив растрепанный вид мальчика.

— И кем же был ваш противник?

— Простите, сэр, но я не понимаю, о чем вы, — сказал Парксон, надеясь, что педагог от него отстанет.

Но, к сожалению, тот был настроен на беседу.

— Бросьте, молодой человек, — усмехнулся мистер Манфрод, — не со стеной же вы подрались. Кто был вторым? — он слегка повысил голос и внимательным взглядом обвел класс: — Это вопрос ко всем, — мужчина выждал паузу, после чего устало вздохнул и продолжил: — Я предполагаю, что Парксон и Тауншед в который раз решили сорвать мой урок.

— Но сэр! — возмущено вскочил кузен. — Я здесь не при чем.

— Помолчите, Тауншед, — покачал головой учитель, — ваши прошлые поступки и ваш внешний вид говорит об обратном.

— Я не виноват, — упрямо заявил Джон, закусываю нижнюю губу.

— Запомните, юноши, — поучительно протянул мистер Манфрод, — в любом конфликте виноваты обе стороны. Поэтому я вынужден буду вас наказать. И поймите, господа, я или другие ваши наставники не получаем от ваших наказаний никакой радости, это вынужденная для нас и для вас мера воспитания истинных джентльменов, — он нагнулся над столом и вытащил деревянную линейку из ящика, после чего посмотрел на детей: — ну-с, кто будет первым?

Майк тяжело вздохнул, напоминая себе, что он уже взрослый, и решительно подошел к учительскому столу, протягивая руки ладонями вверх.

— Сэр, простите, — виновато сказал он, — я еще забыл сделать домашнюю работу.

Майк, сидя за столом в общей комнате, в который раз перехватил шариковую ручку. Ладони жгло от полученных ударов, из-за чего буквы письма получились толстыми и корявыми, а строчки слегка прыгали:

Дорогая мама и малявка Кейт, Как вы поживаете? Прошла ли простуда Кейт? Вы же не забываете кормить мистера Фикса и выносить его на улицу пару раз в неделю? Он любит, когда морковка порезана кубиками. У меня все хорошо!

Мальчик оторвался от письма и, задумавшись, зачеркнул последнее предложение и вместо него написал:

У меня все отлично! Сегодня я написал лучшее сочинение в классе. Мистер Манфрод меня хвалил. Он пообещал показать его тьютору и, возможно, мое сочинение отправят в архив. Но это не точно.

На днях к нам приезжали ребята из «Святого Георга». У нас проходил матч по футболу. Ох, и задали наши парни им жару. Симонс (помните, я про него писал? Он еще пожал мне руку, когда я обыграл в шахматы Джона), когда бил пенальти, промазал, и мяч полетел ко мне. После матча он подошел ко мне и пригласил посмотреть тренировку. Мы с Джоном постоянно попадаем в передряги. На прошлой неделе мы переставили книги в библиотеке. Теперь они стоят не по-порядку, а хаотично. Ох, и шуму было! А еще мы планируем пробраться на кухню и стянуть пару булочек. Ты была права, мама, как хорошо, когда рядом есть близкий чело…

— Что это ты тут пишешь?!

Майк от неожиданности подпрыгнул и выронил ручку. Кузен, воспользовавшись его смятением, схватил письмо и запрыгнул на стол, привлекая внимание остальных.

— Дорогая мама и Кейт, — продекламировал он, вызывая смех одноклассников, — а я думал ты речь Гитлера переписываешь.

— Отдай! — крикнул Парксон, вставая, но в туже секунду кто-то с силой толкнул его в угол.

— Ты не имеешь право читать чужие письма!

— Нет прав здесь только у тебя, наци, — выплюнул Джон и его глаза быстро забегали по тексту. — Кто такой Симонс? Твой воображаемый друг? Знаешь, почему никто не хочет с тобой дружить? — улыбнулся кузен. — Потому что ты такой же гад, как твой папашка! Моя мама рассказывала, что он уби…

— Верни моего письмо, — перебил его Майк, стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Как пожелаешь, — пожал плечами Джон, бросая сомкнутое письмо в камин. Пламя молниеносно охватило бумагу, которая стала жалобно сморщиваться.

Наблюдая за этим, Майк почувствовал, что к горлу подходит ком, а слезы наворачиваются на глазах. Он сжал губы и побеждено потопал в сторону спальни.

— Тебе теперь запрещено появляться здесь, — послышался вдогонку голос кузена.

Уже сидя на своей кровати, завернувшись под одеяло, мальчик всхлипнул и тихо прошептал:

— Не обращай внимание на это стадо баранов, Майкимен, — он обнял себя. — Они просто не были знакомы с папой.