Тьма (джен)

На краю леса стоит деревянная хижина. Она с виду невзрачная и даже отталкивающая. Возможно, это из-за того, что окна забиты досками, а древесина в некоторых местах совсем уж потеряла свою целостность. А возможно, что это из-за давящей атмосферы, что разлилась вокруг этого строения. Воздух там звенит напряженной тишиной, даже птицы не решаются пролетать рядом. Особенно это заметно зимой.

Бывают дни когда вокруг хижины стоит до того невообразимый холод, что дыхание случайных путников осыпается инеем. Хотя люди и боятся забредать в ту часть леса, но всё же иногда кто-нибудь зайдёт за невидимую границу. И тогда этого человека больше никто и никогда не увидит.

Войдя, вы обратите внимание на запах. Воздух в комнате так холоден, что при вдохе вы бы боялись, что ваше горло заледенеет. А, когда вы всё же сделаете вдох, вы бы почувствовали запах разлагающегося мяса. Смрад гнили и гноя давно и надёжно пропитал каждый уголок хижины, и, вдохнув однажды, вы уже никогда не сможете избавиться от отголоска этого запаха.

Потрёпанные занавески на окне слабо пропускают солнечные лучи. В них видна застывшая в воздухе пыль. Свет освещает кусочек кровати в углу, тумбочку с книгой возле неё и часть пола.

На полу бесформенной кучей лежат тела. Хотя распознать их с первого взгляда довольно трудно. Это скорее можно назвать кусками мяса с торчащими в неожиданных местах костями и вкраплениями ткани. Если бы не ужасный холод, что стоит в помещении, то в этой куче давно бы завелись полчища паразитов. Пол залит кровью. Хотя скорее это можно назвать красным льдом поверх прогнивших местами досок. Хотя, кажется, что они уже давно насквозь пропитаны кровью и превратились в сплошной кроваво-ледяной паркет. Стены местами тоже замазаны этой жидкостью. Она покрыла почти всё видимое пространство.

На кровати лежит подросток. Он сжался в комок на тонком, продавленном одеяле и беспокойно спит. Хотя сном это можно назвать с натяжкой. Он вздрагивает всем телом и неосознанно сжимается плотнее. Он видит сны. Сны ли? Голоса в его голове почти слышны в комнате. Они зовут, кричат, шепчут и проклинают. Мужские и женские, детей и стариков. Они говорят в разнобой, но всегда одно и то же слово.

Джек.

Они зовут своего убийцу.

Они хотя отмщения.

Они хотят упокоиться.

Они заключены в ловушку и обречены страдать, отдавая эмоции и энергию своему пленителю. Им доступно только их сознание. И они пытаются причинить мальчику такую же боль, какую причинил им он, вгрызаясь в его сознание своими голосами и терзая его тело фантомной болью.

Хотя можно ли называть мальчиком существо, живущее уже сотни лет? Существо, которое без жалости сдирало с ещё живых людей их кожу. Дробило им кости. Выкалывало глаза. Ведь лишь так можно было впитать их живую энергию. Ещё на каплю приблизится к миру живых. Приобрести чуть более полные чувства. Получить больше влияния над своей стихией и над людьми. Джек готов был ради этого терпеть жалкие отголоски своих жертв.

По ночам они становились особенно невыносимы. Терзали сознание и заставляли сходить сума от их воспоминаний и боли. Их нельзя было заглушить, только переждать, что Джек и делал, сжавший комком в своём убежище.

Но к утру голоса исчезнут. Дух встанет с кровати, дрожащей от фантомной боли рукой проведёт по волосам, приглаживая. Окинет равнодушным взглядом заваленный останками пол. Подхватит посох, брошенный у стены, мимолётом подумав, что скоро он ему будет не нужен. И, слегка пошатываясь, выйдет из хижины. Вскоре он вновь вернётся с очередной напуганной жертвой, которая затем станет одним из голосов, что шепчут у него в голове.