МИ-2 (джен)

Кругом грохот разрывов, чьи-то крики, а затем был внезапный рывок и последовавшая за ним оглушительная всепоглощающая тишина. На то, чтобы прийти в себя и оглядеться, ушло несколько минут, несколько бесконечно долгих минут, за которые пришло понимание, что дома больше нет. Что семьи больше нет. Что за ними пришли, пришли из-за неё, а точнее из-за её отказа. Что последний подарок, которым одарил понимающий всю безысходность происходящего отец, был пробитый созданным его волей порталом антиапарационный барьер и единственное напутствие: «ЖИВИ, девочка моя, только ЖИВИ».

Совершенно незнакомое место, рядом закованный в камень берег реки. «Набережная, это набережная», — подумала Дафна Гринграсс и сделала судорожный вздох. Прохладный утренний воздух приятно охладил воспалённое сознание и прояснил зрение. Хотя второе, скорее всего, стало последствием безжалостно стёртых беззвучных слёз. Такой незнакомый и непонятный магловский Лондон, куда идти, что делать? За этими вопросами пыталась пробиться всепоглощающая боль от утраты родных. Невдалеке проступают очертания моста, но сама мысль пойти и… была удавлена в зародыше. «Разве для этого отец отдал всё, но выкинул её в этот столь неприветливый, но такой живой и, безсомненно, куда более безопасный, чем гибнущий отчий дом мир? Нет, конечно же нет, он завещал жить, значит, так и будет», — усилием воли удалось вновь подавить наворачивающиеся на глаза непрошенные слёзы. Присев на лавочку, молодая девушка, так и не ставшая женщиной, осмотрела, что именно у неё есть, а наличного то и было, что палочка, да то, в чём была, но для мага это не проблема. Хотя, тут как посмотреть, если за ней установили надзор, то колдовать это последнее, что стоит делать, а надзор — это они могли. Они вообще много чего могут. С тех самых пор, как поняли, что Тёмный Лорд так и не начнёт свою вторую и, вполне вероятно, победную войну.

Всё началось в конце ноября девяносто пятого, началось с того, что она, Дафна Гринграсс, возвращалась из библиотеки. До отбоя оставалось всего ничего. И вот, в очередном коридоре, всего в паре десятков метров от входа в их факультетскую гостиную, она увидела его. Это был Поттер и он корчился на полу, ему явно было очень плохо. Даже не задумываясь она тогда бросилась к нему на помощь, не было мысли ни о вражде факультетов ни о том, что это, мать его, чёртов Гарри Поттер, был нуждающийся в помощи человек и дочка одного из сильнейших целителей магической Европы. Да, её мама не работала в Мунго, принимала на дому и только по договорённости, но на то у неё были причины, причины, которые у них было принято не обсуждать. И вот, оказавшись перед выбором: пройти мимо или же помочь, Дафна без колебаний выбрала второе, ведь тот, кто считает себя целителем и просто достойным человеком, не проходит мимо.

Склонившись над парнем, девушка провела диагностику, но результат её был как минимум странным. Ей попросту не хватало знаний. Это было не проклятье и не зелье, но нечто извне, нечто, что убивало мальчишку, и делало это с небывалой эффективностью. Секунды на колебание, а затем в руках оказалось маленькое зеркальце, ещё миг и в нем отразилось столь знакомое лицо. Краткое пояснение, а затем просто следовать инструкциям. Спустя несколько минут приступ удалось снять, а затем произошло что-то странное: вот секунду назад был полутруп, а спустя миг все вполне сносно. «Это как так? Это что же что за сила-то у тебя, если ты восстанавливаешься с такой-то скоростью?». Ещё миг, и мутные изумрудные глаза распахнулись, и с изумлением воззрились на невольного свидетеля беспомощности их обладателя.

— Не делай резких движений, у тебя приступ был, не знаю, что это, но тебе надо передохнуть.

— Гринграсс, — хрипло пробормотал послушно лежащий на полу парень. — Не ожидал, снежная королева и безпокоиться…

— Как есть, а теперь помолчи. Мама, он пришёл в себя, это нечто, восстанавливаться с такой скоростью, если так дальше пойдёт, то ещё полчаса, максимум час…

— Не обольщайся, это ненадолго, переданные тобой результаты неутешительны. Мистер Поттер, вы меня слышите, ответьте, было ли что-то схожее раньше?

— Эм, — немного замявшись, промычал растерянный Гарри, но так как вопрос не нёс в себе ничего такого, решил всё же ответить. — Нет, мэм, только головные боли, но я привык, это у меня с детства.

— И куда смотрят целители? Ладно, в общем, суть в следующем: что-то тянет из вас вашу магию и жизнь. Я не имею представления, что это, но думаю, вы понимаете, что быть донором не полезно для вашего здоровья. Эту связь нужно разорвать. Способы есть, вот только специалистов практически не осталось.

— Простите, мэм, вы уверены? Я ведь, вы даже не здесь…

— Я доверяю своей дочери, и если она говорит, что результат такой-то, значит он именно такой. Дафна может не понимать, что именно видит, но вот передать результат диагностических чар в состоянии. В общем, не сомневайтесь, предварительный диагноз верен, и единственное, что неясно, так это источник вашей проблемы. Но для этого надо проводить полную диагностику, а для этого нужен специалист. Первая помощь вам оказана, но надолго ли…

— Простите, мэм, мадам Помфри регулярно говорит, что я полностью здоров. Вы первая... вы и ваша дочь первые, кто говорит мне, что со мной что-то не так. Что что-то угрожает моему здоровью, и что это не авада в лоб. — несколько растеряно произнёс почти ничего не понимающий Гарри.

— Понимаю ваши чувства, но тут как есть, я не знаю, почему мадам Помфри не увидела проблемы. Скорее всего, ей просто недостаёт квалификации. Детские травмы, да неудачные розыгрыши, плюс уроки зелий, вот и вся её практика. Ваш же случай — это медицина высшего порядка, само понимание, что что-то может, хм, присосаться и как пиявка тянуть силы. Поймите, это не игры, и с таким не живут, уж точно не долго. И даже если она это заметила, она не поняла, ведь как вы сказали, раньше такого не было, только головные боли.

— Быть может, вы что-то посоветуете, я не знаю к кому обратиться, в Мунго я был только раз, да и то как посетитель, к кому мне идти?

— В Мунго вам не помогут, ну, разве что зарезервируют койку для смертника. Тут нужно… остальное не может обсуждаться вот так, только под клятвы и только при личной встрече. На этом прошу простить, мне пора, Дафна надеюсь на тебя.

— Конечно, мама, — кивнула девушка и, убрав изящно обрамлённое зеркальце в карман, произнесла: — О клятве неразглашения знаешь? — Гарри послушно кивнул, об этом он слышал. — Хорошо, тогда формулировка следующая: я-такой-то, клянусь ни при каких условиях ни словом, ни мыслью, ни иным способом передачи информации… — А затем был томительный месяц ожидания, точнее, томительным он стал спустя несколько дней.

Поттер нашёл её, в библиотеке, нашёл и не отставал до тех пор, пока она не пообещала поговорить с матерью. Как пояснил сам парень, он успел кое-чего прочитать и, в общем, жить ему хочется ну вот прям очень, и что деньги есть и клятвы он даст.

Договорённости достигли спустя неделю. И вот Хогвартс-экспресс несётся в Лондон. Каков был шок всех, когда юный Поттер заявил, что хочет отметить Рождество с родственниками. Ему тут же предложили поехать к Уизли, но парень отказался, ему де домой надо. А затем была целая спецоперация, ну, как операция, парень банально сбежал из дома, а вернувшись, был уже полностью здоров. Стоило сие немало, мама за свои услуги брала много, но и качество гарантировалось. После уже не общались. Побег парню не простили и окружили такой заботой, что и шагу не ступить, а затем закончился учебный год, а спустя ещё месяц скончался Альбус Дамблдор, ушёл тихо, во сне.

Седьмой курс был нервным, Тёмный Лорд затихарился, а война между факультетами перешла на новый виток. Распоясавшийся и потерявший берега Малфой гадил, Гриффиндор отвечал. Больничное крыло не жаловалось на пустоту, и только Гарри Поттер и её, Дафны, мама знали, что в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое декабря одна тысяча девятьсот девяносто пятого умер один всем известный Тёмный Лорд, умер, и утащил с собой все свои крестражи. Разговор с леди Гринграсс был долгим, а результат шокирующим. Именно от неё Гарри Поттер узнал, что из него банально сделали дану. Что все эти годы он и был тем, кто поддерживал жизнь этого монстра. Что будь ритуал разрыва связи проведён раньше, и был бы жив Сириус, не было бы ни Квиррелла, ни василиска. Ничего бы не было, ведь то что сам Тёмный Лорд гордо именовал крестражами, ими не являлось. Точнее, у него был один, и это был дневник. Все последующие были нежизнеспособны, так как оказалось, что больше одного крестража сделать-то и нельзя. Точнее можно, но столько не живут, а возрождённое я уже ограничено и делай, не делай толку ноль. И вот всю эту мерзость, а также и самого лорда кормил именно он, Гарри, кормил с тех самых пор, как получил свой знаменитый на всю магическую Англию шрам. Леди была поражена его, Гарри, силой и сказала, что не будь всего этого и он, Гарри, стал бы новым Мерлином.

Естественно, что всё это осталось за дверями её кабинета и, запечатанное клятвами, превратилось в самую большую тайну магического мира. Тайну двух людей — целителя и его пациента, целителя, что исполнил свой долг, а вместе с ним исполнил и пророчество. Что гласило, что именно, он, Гарри Джеймс Поттер, и есть тот единственный, кто может. Это было забавно, и Гарри мысленно забавлялся, он до последнего ждал и верил, ждал что о смерти лорда узнают, поймут. И с каждой неделей всё более недоумевал, а затем закончилась школа, а по прошествии ещё трёх недель Гарри Поттер исчез, просто взял и исчез. С тех пор прошло пять лет, пять долгих лет, за которые мир магической Англии изменился. Изменился, да так, что его стало не узнать, сторонники Дамблдора победили, а затем начались репрессии. Сначала выгребали приспешники Тёмного Лорда и с этим никто не спорил, а затем выгребали уже все, Слизерин стал диагнозом и приговором. Его выпускников не принимали на работу, запреты и отказы сыпались один за другим. А затем начались чистки, возглавлял их дорвавшийся до власти шестой Уизли, получивший должность начальника Аврората. Спустя полгода в тюрьме оказался сговорённый для неё жених, Теодор Нотт. Не то чтобы они любили друг друга, но и неприязни не было, все понимали, что это решение взрослых, но вот в их доме учинили обыск, а затем Теодор оказался в тюрьме, и до суда не дожил. В отчёте, что достал отец, говорилось, что парень покончил с собой, и его тело выбросили в море. Вся магическая Англия затаилась в страхе, кто следующий? Кто ещё чем-то не угодит новому правительству? Первый звонок по их душу прозвенел неделю назад, Уизли явился в Мунго, где она, работала помощницей целителя, и это с её то опытом, но это лучше, чем сидеть дома и ждать. И вот он прижал её к стене и сделал недвусмысленное предложение, она отказалась, знала, что придётся ответить, но надеялась. И вот по прошествии недели карательный рейд пришёл в их дом, точно также, как полгода назад пришёл в дом Малфоев. Выживших не было, согласно отчёту они погибли, оказав сопротивление правосудию.

Осмотревшись по сторонам, Дафна задумалась, и за мыслями о том, куда идти и что делать, совершенно не заметила, как мимо неё пробежал одинокий бегун. Одетый в серую куртку с капюшоном мужчина пробежал мимо, но спустя десяток шагов остановился и, развернувшись, подошёл к лавочке.

— Неожиданная встреча, снежная королева, и в центре Лондона, — весело произнёс нежданный визитёр, но, увидев заплаканное лицо, сразу сменил тон.

— Что-то случилось? Я могу помочь, только не молчи, не люблю, когда не понимаю, а сейчас я не понимаю, что происходит, и почему ты здесь и плачешь?

— Гарри, Гаррииии, — заливаясь слезами и запинаясь через слово, прошептала девушка, и ему не осталось иного, кроме как обнять и вслушиваться в бессвязную речь.

Как оказалась в чьём-то доме не поняла, но вот вновь появился Поттер, появился и протянул успокоительное зелье. Не узнать хорошо сваренный состав было бы выше её сил. Фиал ушёл в один глоток, а затем был разговор, разговор, из которого Гарри Поттер узнал много нового и очень интересного. А когда девушка выговорилась и наконец заснула, он перенёс её в спальню и велел телохранителю остаться дома.

Дорога заняла немногим более получаса, дольше бодался с обнаглевшим камергером, но вот тот таки соизволил, и нарушил покой её королевского величества, а нарушив, получил по первое число, получил за то, что посмел нарушить не сразу.