Кубик (джен)

Измученное сознание уже почти угасло, и именно в этот момент его буквально прострелило пониманием неправильности происходящего. Всего на миг очень захотелось очнуться и вырваться, и в тот же миг стало ясно, что сил банально не хватит. Ну не тягаться ей с полтора на один мидихлорианом на литр с такими мастодонтами от силы. Сознание вновь начало угасать, и ровно буквально в последний момент, нарушая все запреты семьи, она едва слышно прошептала:

— Дедушка, помоги, — и уже мысленно дополнила фразу «защити нашу семью», — запретное, неизвестное и пугающее. Все Наберрие с детства усваивали, что есть такое нельзя, что нельзя произносить именно эту запретную фразу. Никто из родных уже и не помнит почему. Это аксиома и её нельзя, нельзя и всё тут. И вот, вопреки всему она, Падме Наберрие, нарушила этот самый строгий семейный запрет. Всего миг, и в сознании весьма чётко отдался густой мужской баритон:

«Я тебя услышал», — всего одна фраза, но сколько же в ней покоя, уже проваливаясь в пустоту небытия, Падме вдруг осознала, что она по-настоящему счастлива. А в то самое время, как Сила забрала к себе истерзанную душу молодой женщины, которая, что не очень удивительно, была безсильна противостоять тем титаническим силам, что всё уже распланировали и решили за неё.

Вот только они совершенно не предусмотрели того, что Наберрие отнюдь не так просты, как хочется некоторым.

— Не бойся, малышка, я отомщу, ты спи спокойно, — прошелестел скрывающийся в тенях призрак силы. Следующие пару часов давно отошедший в силу древний лорд ситхов наблюдал за происходящим вокруг его внуков фарсом. «Опять джедаи лезут куда им не надо», — досадливо вздохнул призрак и, приблизившись к колыбелькам, бережно коснулся головки маленькой крохи и прошептал:

— Спи, маленькая, спи и ничего не бойся, — в тот же миг незамутнённое сознание новорождённой девочки окутала тёплая пелена. Восприятие силы притупилось, истончилось и практически исчезло. Теперь ребёнок уже не мог коснуться этого безмерно великого океана, но и отсечена она не была. Щит-фильтр легко снимался всего одной кодовой фразой, да и подсознание ребёнка ограничено не было. Как итог, сила вроде есть, а вот сознательно очень даже и нет.

Проследив за тем, чтобы забравший внучку человек был в действительности лоялен к ребёнку, призрак полностью переключил своё внимание на внука. Мальчик завораживал, он сиял, как маленькое и очень грустное солнышко силы. Он уже понял, что остался один. До отца далеко, мамы и вовсе нет, сестра и та истончилась и исчезла, сокрытая тёмным ватным одеялом. Призрак едва ощутимо встрепал детский пушок.

— Не плачь, маленький, — ласково прошептал призрак и, убедившись в том, что малыш успокоился и заснул, покинул палату.

Со дня провозглашения империи прошло чуть более пары месяцев. И, как и ожидал призрак, активность джедаев закончилась ровно в тот момент, когда они подкинули его маленького, новорождённого внука к тем, кто по факту ему даже и родственником не был. Нет, конечно, хорошо, что они отдали ребёнка в семью, которая хотя бы чисто номинально связана с отцом мальчика. Вот только где сводный, не кровный брат, а где родная кровь? Но в этом и есть все джедаи, буквально самая квинтэссенция их насквозь лживого и гнилого до мозга костей учения. Хотя узнай родные о последнем желании их мятежной дочурки, перепугались бы, а уж пара десятков обмороков была бы и вовсе обеспечена.

И если кто-то допустил мысль, что эти два месяца призванный последней волей усопшей призрак бездельничал, то он глубочайше ошибся. Вначале призрак убедился в том, что его внуки в полной безопасности. Затем наведался к горе-папаше и, убедившись в том, что тот таки не откинется, решил не мешать нелёгкому пути становления избранного. После чего проверил сохранность своих банковских счетов и, повлияв на парочку не очень разумных, подготовил следующий этап своей маленькой, истинно ситхской мсти галактического масштаба.

Первым пунктом было решение всех насущных проблем внука. Малыш, по мнению ситха, совершенно определённо не должен знать, что такое нужда, а раз так, то надо озаботиться тем, чтобы простимулировать принявших его родственников. Приятным бонусом стало то, что джедайскую крысу тут даже на порог не пускали. Ребёнка приняли и буквально тут же попросили на выход. Сие обстоятельство было весьма и весьма приятным и грело душу тёмного владыки получше иного обогревателя.

Повлиять на Ларсов труда не составило, всего-то пять минут постоял в изголовье кровати. И вот едва проснувшаяся Беру Ларс совершенно уверена, что ей надо наведаться в Арканхед и купить кое-какие продукты, ну и так по мелочи. Муж, естественно, не возражал и лишь попросил не задерживаться. А спустя четыре часа с удивлением наблюдал, как жена при помощи дроида разгружает спидер. На вопрос откуда, женщина улыбнулась и обрадовала мужа известием о том, что родственники малыша со стороны матери решили оказать им помощь. Что они поговорили и пришли к согласию, что, учитывая все обстоятельства, малышу и в правду лучше всего будет именно здесь, а также то, что они прекрасно понимают, что дети и Татуин это удовольствие не из дешёвых. Как итог, на имя Люка открыт депозитный счёт с весьма и весьма достаточной суммой средств. Доступных, правда, только по требованию и предъявлению обоснования. Проще говоря, докажи, что деньги пойдут именно на ребёнка, предъяви документ об оплате и всё, никаких проблем.

Обрадованный такими новостями Оуэн с удвоенным энтузиазмом принялся за проверку имеющихся в наличии влагоуловителей, а притупленный древним лордом критический анализ вкупе с ментальным внушением лёгкой степени довершили дело. В итоге все мысли молодого Ларса сводились к тому, что одно дело, когда тебе на горб подкидывают дармоеда и совершенно другое, когда оный дармоед таковым вовсе и не является. Именно так племянник и по совместительству сын сводного брата стал для семьи Ларсов родным и любимым. Ни в чём не нуждающийся, но и не балуемый сверх меры малыш подрастал, и вот со дня объявления империи прошло два года. Приглядывающий за внуком призрак решил, что можно и учить начинать, ведь кому, как не сыну, воздать за погубленных чужими амбициями мать и отца. Последний, правда, жив, но вот можно ли назвать это существование жизнью есть вопрос и вопрос весьма и весьма серьёзный.

Бейнит он и на Джакке бейнит, и этим было все сказано. Преднамеренно кривой костюм жизнеобеспечения, постоянные боли, в общем, на данный момент мужчина был категорически недоступен и только от самого Энакина зависело, справится ли он со всем этим, сможет ли по-настоящему познать силу или же, как и многие до него, падёт и растворится в собственном гневе. Именно потому решать свои проблемы Энакину предстояло исключительно и только самому, призрак не вмешивался и большую часть своего времени наблюдал за Люком и изредка навещал внучку. То, что из ребёнка растил Органа, было решительно непотребным, но призрак поразмыслил и решил-таки не вмешиваться. «Вот вырастет Люк, тогда и посмотрим», — решил древний и следующие несколько дней потратил на то, чтобы подготовить для внука достойный его потенциала подарок.

Второй день империи прошёл тихо, Татуин это вам не Корускант, ни тебе торжеств, ни фейерверков, ни банкетов. Скромно, тихо, по-семейному. А затем настало время распаковывать подарки. Моделька спидера, сладости, новенький костюмчик и в самом низу небольшая шесть на шесть сантиметров квадратная коробочка. Немного поиграв с моделькой, Люк заинтересовался красиво упакованным неизвестно чем и в ответ на вопрос узнал, что это подарок от его дедушки. Про дедушку Люк знал. Он уже успел спросить про родителей, и тётя не стала ему врать. Честно сказала, что его мама ушла к звёздам, едва он родился. Что отец его пропал без вести. Именно так ей велел отвечать тот родственник матери малыша, что представился дедушкой Люка и так помог им в первые месяцы.

Малыш кивнул и принялся за упаковку. Спустя пять минут и каплю усердия обёртка поддалась и открыла детскому взору голубовато-прозрачный кубик приблизительно пяти с половиной сантиметров в грани. Едва малыш прикоснулся к нему, как тот засветился и спустя что-то около трёх секунд окрасился разными цветами. Каждая грань имела свой собственный цвет. Но стоило малышу потрясти странную игрушку, как цветные стороны мигнули, а затем, перемигиваясь огоньками, перемешались очень причудливым образом.

А пока заворожённый светящимся кубиком малыш с упоением тряс новую игрушку, беру заметила, что в коробочке имеется что-то вроде записки, текст которой на поверку гласил, что подарок с сюрпризом, но, чтобы его получить, надо вновь собрать все цвета так, как было в начале. Также в записке указывалось, что сделать это Люку надлежит только и исключительно самостоятельно. Посмотрев на малыша, Беру обнаружила, что тот уже сообразил, что грани кубика можно вращать. После чего устроилась рядом и принялась рассказывать о том, что подарок-де не простой, что это вроде как шкатулка с замочком, и чтобы получить то, что в неё положили, ему надо собрать кубик, сделав его таким, каким он был в самом начале.

Уже увлёкшийся новой игрой Люк кивнул и как ни удивлялись взрослые, но следующие несколько недель практически не прерывал своих попыток добраться до неизвестного ему пока содержимого. Поспал, поел и вновь, чуть прикусив от усердия самый кончик языка, принимался крутить кубик. Момент, когда оный таки сдался и, полностью собравшись, мигнул огоньками-гранями, взрослые пропустили и именно поэтому так и не увидели того, как малыш разговаривал с пустотой, а также и того, что оная пустота ему отвечала. Быстро выяснилось, что кубик оказался обучающим, и с тех пор Люк абсолютно всегда был при деле. Он либо увлечённо слушал тихо читаемую сказку, либо учил буквы и числа. Все занятия куб проводил только и исключительно в игровой форме, специально подстраиваясь под детское восприятие.

Шли годы, и вместе с ними подрастал Люк. В пять он начал свои первые упражнения с также как и ранее кубом полученным на день рождения мечом, деревянным, но очень крепким и идеально сбалансированным. Благодаря кубу уже привыкший к физическим упражнениям малыш ловко пока ещё именно что махал новой игрушкой. Дедушка был не требователен и более чем позволял внуку быть просто ребёнком. Мальчик и так буквально рос на историях, воспитывавших в нем качества истинного ситха, и не просто рос, но и впитывал как губка. Вот только ситхи старой формации это вам не нынешние бейниты.

Совершенно иные взгляды и иная, ни на что не похожая философия. Призрак древнего тёмного лорда уже давно осознал все ошибки своей буйной молодости и именно поэтому старательно проводил внука одному ему ведомой тропкой, той самой, что убережёт его ещё совершенно неготовую к буйству темной стороны психику, и в тоже время обучит быть ситхом, как говорится, от и до. Из малыша планомерно вытравливались все вредные и неконструктивные порывы. Во главу угла ставился разум. А рассказанные в форме сказок истории бейнитов и просто тех из владык, кто позволил чувствам довлеть над разумом, лучше тысячи статей пресловутого джедайского кодекса оберегали ребёнка.

Думай, каждый раз говорил ему призрачный родич, думай, и Люк послушно думал. Надо всем подряд, начиная с детских и вполне понятных тем и заканчивая навигацией по звёздам. Последнюю Люк выучил, когда ему едва исполнилось три. Ларсы тогда слушали, как кубик-учебник читал ребёнку очередную сказку, и где-то на середине спохватившаяся Беру сообразила, что мальчику объясняют ни много ни мало как основы звёздной навигации. Догадка требовала своего подтверждения, и именно поэтому по окончании урока она позвала Люка в уже начавшую остывать ночную пустыню. Там, у входа в их дом, она аккуратно задала мальчику пару вопросов и тот совершенно верно на них ответил. И не только ответил, но ещё и показал.

Метод такого воспитания был прямо-таки потрясающим, и в свои пять Люк легко сдал тесты в начальную школу. Правда, когда он точно также сдал тесты ещё на два класса вперёд, преподаватели развели руками и предложили домашнее обучение со сдачей зачётов. Беру вновь переговорила с дедушкой ребёнка и, убедившись в том, что семью матери целиком и полностью устраивает предложенный школой вариант, перестала заморачивать себе голову. Так и получилось, что большую часть дня Люк то ли играл, то ли учился. Иногда он мог часами крутить свой любимый кубик, а затем удрать в давно превратившуюся в тренировочный зал часть мастерской упражняться. Смотря на него, даже Оуэн нет-нет, да и подходил к турнику.

Примерно к десяти игры сменились на более осмысленные тренировки, прибавилась практика по механике, для чего Ларсы без зазрения совести скупали у Джав порой настолько откровенный хлам, что те и даром его отдавали. Кубик же менторским тоном обучал мальчика тому, как из оного хлама собрать что-то достаточно годное. К пятнадцати уже подросток с удовольствием гонял на каре и это, как ни странно, тоже было частью обучения. Ларсы даже думали, что Люк поступит в имперскую академию. О том, что мальчик только об этом и говорит, им сказали родители Бигса Дарклайтера. Вот только на прямой вопрос Люк пожал плечами и сообщил о том, что дедушка не считает, что ему это нужно. А на вопрос, зачем же тогда он так говорит, пояснил, что это он тренируется манипулировать. Что дедушка говорит, что он, Люк, должен уметь в том числе и заставить всех вокруг поверить ему.

На резонное замечание Беру о том, что его отец мог добиться этого и посредством Силы, Люк насупился и спустя минуту выдал, что силой каждой дурак убедит, что это-де несложно, а вот без силы… Ему, ясное дело, не поверили, и тогда обиженный подросток буквально мановением руки заставил сидящего за столом дядю подняться, встать в стойку на руках и пройтись так до спальни. Обалдевшая Беру только сглотнула, а немного хмурый подросток спросил, считает ли она, что то, что он сделал, весело. Женщина покачала головой, и просиявший парень согласно кивнул.

— Так, тётя, может каждый, в ком связь с силой достаточна сильна, но разве же это честно? — и, причмокнув, вновь машинально собрав только что разобранный кубик продолжил: — Лично мне это не интересно, а вот если заставить всех поверить в то, что твоя маска это и есть ты… И вообще, про академию это дедушка велел. Ему не нравится, что Бен всё чаще шастает рядом, а ты ведь знаешь, что дедушка его ну очень не жалует.

— Да я бы на его месте его тоже не жаловала, это же надо было, он ведь по сути выкрал тебя, наплёл нам с три короба, и я даже не представляю, что бы было не найди тебя родственники.

— Если честно, я тоже, но думается мне, что ничего хорошего бы точно не было, — на этой ноте разговор затих как-то сам собой, а затем завертелось. Сначала странные вспышки на орбите, затем не менее странные дроиды и, наконец, совершенно непонятно как произошедшая встреча с Беном. Со слов последнего по голове его, Люка, огрели тускены. Вот только сам Люк был уверен в том, что не родился ещё тот тускен, что в силе светится как джедай и не просто джедай, а очень даже конкретный джедай. Бен же тем временем явно упражнялся в том, как засрать мозг идиоту. Вручил притворно восхищённому Люку меч отца и даже не подумал о том, что оный мог оказаться у него только и исключительно в одном-единственном случае. Правда, к его оправданию, он скорее всего и думать не думал о том, что Люк более чем осведомлён о том, чем именно для рыцаря является его личное оружие.

Так и вышло, что Бен вещал, а Люк совершенно профессионально имитировал развесистое лопоухое нечто, и только когда сердце кольнуло, он понёсся домой, а там обнаружил только и исключительно пепелище, вот тогда-то он и понял, что это то самое, к чему они с дедом готовились. Тётю и дядю было решительно жалко, а ещё как не готовься, смерть близких — это всегда больно, именно поэтому, спасаясь от попытавшегося захлестнуть с головой вихря эмоций, Люк уткнулся в так и таскаемый с собой кубик. Встряхнул, прокрутил, собрал. Опять встряхнул, собрал и так по кругу.

А тем временем Бен его куда-то тащил, они с кем-то говорили. Затем куда-то летели. Очнулся Люк ровно в тот момент, когда прямо на его глазах огромный весьма угрожающего вида ситский воин пронзил оного Бена мечом. Только теперь до Люка таки дошло, «да он же меня подчинить попытался! Вот же сука», — в силе полыхнуло истинно злобным удовлетворением и так тщательно наведённый магистром транс был окончательно и безповоротно сброшен. Кубик вновь машинально собрался и мигнул гранями, словно бы говоря, одобряю. А затем был очередной полет, уход от погони и, наконец, прибытие на базу повстанцев. Там же, к удивлению Люка, обнаружился и давешний приятель Бигс и это даже хорошо, ведь пытающийся восстановить внутреннее равновесие Люк так увлёкся своим кубиком, что буквально игнорировал окружающую его действительность. И если бы не пояснения Бигса, то сослали бы его к местному психологу, да, имелось и такое на базе альянса за республику.

А так друг заступился и пояснил, что сколько он, Бигс, Люка помнит, тот всегда с этим кубом разве что не в обнимку. Принцесса задрала нос и с важным видом отбыла куда-то там к руководству, а Люк притулился в уголке и, сам не заметив как, погрузился в медитацию. Руки при деле, мозги далеко, а ты попробуй докажи. Так и вышло, что мерно крутящий кубик парнишка стараниями Бигса перестал быть хоть кому бы то ни было интересен. А сам парнишка тем временем выслушивал как это было ни странно похвалу. Как оказалось, дедушка очень и очень переживал и пусть и пожурил за то, что вообще так глупо подставился, но, тем не менее, таки был доволен тем, что внук справился и не просто справился, а совершено и абсолютно сам сбросил обман разума далеко не самого слабого из магистров, а в том, что почивший ныне в бозе джедай своё звание более чем заслужил, призрачный ситх был уверен. Как и в том, что именно теперь-то и начнётся самое познавательное и интересное.

Спустя чуть более суток всё предречённое прозорливым призраком древнего ситха начало становиться явью. Оказалось, что всё тот же Бигс ославил его чуть ли не лучшим пилотом Татуина и, как следствие, его, даже не спрашивая, а хочет ли, приписали к эскадрилье, выдали машину, комбез, на радостях от спасения Леи одарили теперь уже её бывшим астродроидом. Зачем он вообще принцесске сдался, Люк решительно не понимал. Зато дедушка ржал так, что, наверное, все лорды Корибана услышали, а, когда отсмеялся, просветил, что дроида этого покойная мама Люка подарила своему мужу и, соответственно, его, Люка, отцу, а также о том, что впоследствии оного астродроида у его, Люка, отца, внаглую спёрли, воспользовавшись тем, что тот по вполне известным Люку причинам был самую малость не в состоянии уследить за своим имуществом. Узнавший о таком вот повороте кармической справедливости Люк возвращение семейного имущества всецело одобрил и, оскалившись, сообщил попытавшейся было принцессе, что возврату оное не подлежит.