Невеста (гет)

Примечания:

Всё, что вам надо знать перед прочтением:

В Японии фраза «я хочу, чтобы ты готовила мне мисо-суп каждый день» означает «выходи за меня», «будешь ли ты моей женой?»

Танджиро была просто поразительна в своей упрямости. Если ей надо было что-то сделать, то она шла до самого конца, даже если собеседник её видеть не желает, а рёбра в очередной раз сломаны.

Однако была ещё в Камадо такая черта характера, которая ну никак не позволяла ей спокойно жить: если девушка вбивала себе что-то в голову — то это навсегда. Именно так и произошло с мыслью о том, что Танджиро должна хоть как-то отплатить Томиоке за то, что он не раз спасал её и Незуко жизни и даже сейчас продолжает это делать, готовый в любой момент вспороть себе живот, если вдруг Незуко нападёт на человека.

— Отплати хорошей службой, — ответил тогда Гию, надеясь на то, что Танджиро займёт его место Столпа.

Однако этого не произошло и произойти не могло. Танджиро, уважающая Томиоку за его силу и принципы, когда он был готов пойти против товарища ради защиты девочки-демона, не смела даже думать о том, чтобы занять его место.

Томиока Гию — Столп воды. Его место священно, и никто не смеет на него зариться — так решила Камадо.

А потому, когда юноша с меланхоличным видом заявил, что именно она, Танджиро, должна была стать истинным Столпом, девушка почувствовала себя крайне неловко. Как минимум потому, что решила отказаться от Дыхания воды и посвятить себя Дыханию солнца. Так что если уж чьё место среди Столпов занимать — так только Ренгоку-сана.

Когда же они с Томиокой решили проблему наследования, до Танджиро внезапно дошло, что прошлый их договор обнуляется.

— Ну, смотри, — заговорила Камадо, шагая по комнате перед Незуко, которая с интересом наблюдала за размышлениями старшей сестры. — Гию-сан сказал, чтобы я отплатила ему хорошей службой за наше с тобой спасение, надеясь на то, что я займу его место. Но теперь, когда мы поговорили и решили, что он останется Столпом воды и перестанет выдумывать всякие глупости, я не могу отплатить ему хорошей службой, чтобы в будущем занять его место. Я ведь права, Незуко?

Демон в ответ что-то задумчиво промычала, склонив голову к правому плечу и пожав плечами. Танджиро, мягко улыбнувшись, погладила сестру по голове. От такой простой ласки та прикрыла глаза и начала сильнее ластиться к руке Камадо-старшей.

— Вот и я о том же, — мягко продолжила Танджиро. — Значит, я должна найти новый способ отплатить Гию-сану. Но какой?

Незуко ничего не ответила, завалившись на спину и принимаясь кататься по полу. Выглядела она при этом настолько безмятежно, будто её вообще не волновали терзания старшей сестры, и сама девушка не могла ругать её за это: после превращения в демона Незуко стала другой. Теперь она по поведению больше напоминала пятилетнего ребенка, нежели четырнадцатилетнюю девочку. Это расстраивало, потому как Незуко была единственным родным человеком для Танджиро. С ней хотелось поговорить по душам, прижаться к её тёплому боку и спросить совета, но всё это было за гранью реальности. Демон начинала вести себя по-взрослому только в моменты огромной опасности, а во время драк разговаривать о наболевшем как-то не очень удобно.

Танджиро глубоко вздохнула. Помощи от сестры вообще никакой не было.

Когда наступил полдень и Незуко улеглась спать, Камадо-старшая вышла из комнаты с одной единственной целью: найти Гию-сана. У неё был небольшой перерыв между тренировками, чтобы успеть залечить синяки, полученные на горе у Тенгена, и своим свободным временем Танджиро могла распоряжаться, как хотела.

А сейчас она хотела поговорить с Томиокой.

Юноша весьма ожидаемо нашёлся в додзё, где тренировался с бамбуковым мечом. Тренировка убийц демонов с Гию была чуть ли не самой последней, а до этого бедолагам приходилось проходить через самый настоящий ад у Муичиро, Тенгена, Игуро, Мицури, Шинадзугавы и Гёмея. Насколько Танджиро знала, ещё никому не удалось выполнить последнее задание у Химеджимы. Многие бросали свои попытки и уходили, так и не добравшись до следующей ступени, что расстраивало и несколько пугало девушку: неужели Гёмей даёт такие сложные задания?

Во всяком случае, Столп воды был полностью свободен, и всё, что ему оставалось делать в ожидании учеников — это бездельничать и порой тренироваться самому.

Танджиро застыла в дверях, не решаясь прервать Томиоку. Она внимательным взглядом осмотрела юношу, с неким трепетом думая о том, насколько он красив и силён. Она мечтала однажды стать такой же сильной, чтобы Гию смотрел на неё с таким же восхищением, как она на него.

Причину столь странного желания Камадо прекрасно осознавала, но до сих пор боялась признаться самой себе, что ей по-настоящему нравился Томиока. Ещё в тот момент, когда они встретились два года назад, её сердце ёкнуло под серьёзным взглядом юноши. В будущем воспоминания о спасителе вызывали лёгкую дрожь в руках, которую Танджиро со временем научилась подавлять. Теперь же она никак не давала знать о тёплых чувствах, что разгорались в ней с каждым днём всё сильнее и сильнее, скрывая их за благодарностью.

— Что-то случилось? — прервал её любования Томиока, выходя из стойки и оборачиваясь.

Танджиро сперва приоткрыла рот, пытаясь понять, что сейчас происходит, а после резко вспомнила о причине, по которой пришла сюда. Её бордовые глаза засияли искорками радости, а на губах расцвела улыбка.

— Прошу прощения, что прервала вас, Гию-сан, но я кое-что поняла, — серьёзно начала Камадо. Томиока приподнял бровь, полотенцем вытирая пот со лба и жестом предлагая девушке пройти внутрь додзё. — Я должна отплатить вам за то, что вы спасли нас с Незуко.

Столп воды чуть нахмурился.

— Нет, мы же договорились.

— Да, мы договорились, но мы договаривались с расчётом на то, что я займу ваше место. Теперь же, когда мы выяснили, что ничьё место я занимать не собираюсь, надо решить, как я отплачу вам.

— Да нет, не надо, — помотал головой Томиока.

— Ещё как надо. Вы спасли мою сестру. Если бы не вы, то Незуко была бы уже мертва. И, кто знает, может и я тоже. Если бы вы не вступились за меня перед Урокодаки-саном, Кочо-сан и на совете Столпов, никто не стал бы меня щадить.

— Да, но ты можешь просто уничтожать демонов, как и прежде. Забудь про это.

— Я не могу забыть! — искренне возмутилась Танджиро, совсем не замечая, что Гию, который совсем не умеет общаться с людьми, прямо сейчас испытывал лёгкий приступ волнения, не зная, что сказать. — Вы поклялись своей жизнью, поставили её на карту ради нас с Незуко, и я вам обязана. Поэтому скажите: что я могу сделать для вас.

— Это… Служба… — продолжил своё Томиока, ощущая какую-то беспомощность.

— Нет, нет, нет, не в службе дело, я же сказала. Придумайте, как я могу вам отплатить, но без слов о службе и долге.

Томиока опустил глаза. Разговаривать с людьми никогда не было его коньком, особенно если его собеседником была Танджиро, которая не просто сияла, как маленькое солнышко, но и умела болтать без умолку, сбивая с мысли и не давая сказать ни слова.

Пообещав, что он подумает, Гию не догадывался, на что именно соглашался. Он наивно полагал, что у него будет как минимум неделя на размышления, но уже на следующий день Танджиро заявилась к нему и спросила о его решении, а когда не получила ответа, пожурила Томиоку и отправилась обратно на тренировки с Муичиро.

Это происходило каждый день, и Гию, ощущавший дикое давление на себя со стороны девушки, решил избегать её, но та неведомым образом находила его, где бы он ни прятался. Это было просто удивительно, потому как даже остальные Столпы не могли его найти, если он этого не хотел.

Камадо своим поведением ни капельки не раздражала Томиоку, просто его напрягала напористость девушки и её желание получить ответ прямо сейчас. Он чувствовал давление с её стороны, и это давление делало его неуверенным. А неуверенность перед девушкой, которая ему вроде как нравится — это последнее, что Гию хотел бы почувствовать в своей жизни.

Вариантов практически не было, и тогда юноша решился на отчаянный шаг: спросить совета у Шинобу.

— Так скажи ей что-нибудь, что первое в голову взбредёт, — отмахнулась та, совсем не видя проблемы.

— Например?

Шинобу задумалась, сложив губы трубочкой и постукивая себя по щеке указательным пальцем. По весёлым искоркам в её глазах Томиока довольно быстро понял, что происходящее для Столпа насекомого просто способ позабавиться и развлечься.

На краткий миг юноша пожалел, что вообще к ней обратился. Эта чертовка неведомым образом научилась читать его мысли чувства, всякий раз самодовольно улыбаясь, когда их разговор заходил о Танджиро. Гию был уверен, что Шинобу прекрасно известно о его нежных чувствах к Камадо, что несколько напрягало Столпа воды: ему только слухов и многозначительных взглядов со стороны Кочо не хватало.

— Ну, не знаю. Пусть ходит на задания вместо тебя, — предложила девушка.

— У Танджиро полно и своих заданий. А учитывая, что на неё и Незуко охотится Музан, то я не собираюсь лишний раз подвергать её опасности, — возразил Томиока.

— Твоя правда, — согласилась Шинобу. — О, пусть тогда готовит тебе еду каждый день.

— Танджиро занимается тренировками и ходит на задания, — вновь покачал головой Гию.

— Ну, пусть готовит, когда закончит тренировки и не будет ходить на задания. И вообще, я занята, брысь отсюда, — внезапно разозлилась Кочо. — Твои проблемы с Танджиро — вот сам их и решай. Нечего на других свешивать. Мне тут яды готовить надо.

Гию не оставалось ничего другого, кроме как уйти, пытаясь понять причину столь резкой смены настроения.

Он глубоко вздохнул, будучи абсолютно растерянным. Юноша совсем не представлял, что делать с Камадо и как её успокоить. В голову не лезло ни одной мысли, а потому Столп, заранее смирившись с тем, что и сегодня придётся выслушивать недовольство Танджиро, отправился в город. В животе урчало, есть хотелось — просто жуть, а дома не было ни единого продукта.

Томиока вспомнил слова Кочо и задумался. Возможно, было бы неплохо, если бы Танджиро готовила ему поесть. Можно даже не каждый день. Во всяком случае, у него больше не было бы нужды питаться в различных уличных забегаловках.

Гию остановил свой выбор на ресторанчике, где готовили лучший в городе мисо-суп, и принялся ждать свой заказ. Когда же хозяйка подала ему еду, Томиока взялся за ложечку и зачерпнул немного бульона. Было вкусно.

Внезапно стул напротив Томиоки отодвинулся. Юноша поднял глаза, натыкаясь взглядом на Камадо. Та была в сопровождении Мицури, которая стояла неподалёку и махала рукой: видимо, они вместе куда-то направлялись, но неугомонная Танджиро увидела Гию и решила поприставать к нему с расспросами.

— Гию-сан, вы что-нибудь решили? — задорно спросила девушка, светясь, как маленькое солнышко.

У Томиоки на секунду перехватило дыхание, но юноша, быстро взяв себя в руки, отложил ложку и посмотрел на свою тарелку с мисо-супом. Расстраивать Камадо очередным «пока не знаю» не хотелось: от грусти в её глазах самому становилось плохо.

Внезапно в голове Столпа пролетел весь сегодняшний диалог с Кочо, и он, особо не думая, ответил:

— Я хочу, чтобы ты готовила мне мисо-суп каждый день.

Рот Танджиро удивлённо раскрылся. Девушка глупо проморгалась, а потом, когда до неё дошёл смысл сказанных слов, густо покраснела, а её глаза в панике забегали по помещению.

— Что? — слабо пискнула она. Томиока, не понимая причину столь странной реакции, повторил:

— Я хочу, чтобы ты готовила мне мисо-суп каждый день.

— В-вы уверены, Г-гию-сан? — заикаясь, спросила Камадо. Получив же в ответ уверенный кивок и серьёзный взгляд синих глаз, девушка неловко заёрзала на месте, чувствуя, как сгорает от смущения. — Я-я не знаю. Я… Мне… Мне надо подумать.

— Хорошо, — согласился Томиока. — Буду ждать твоего ответа. Надеюсь, он будет положительным.

От подобных слов Танджиро зарделась ещё сильнее, да так, что у неё начали полыхать кончики ушей. Девушка кое-как слезла со стула и поспешила откланяться, на ходу сбивая парочку посетителей и растерянно прося у них прощения.

Томиока взглядом проследил за тем, как Камадо вышла на улицу к Мицури. Столп любви что-то начала у неё спрашивать, а когда услышала растерянный ответ, запищала на всю улицу и принялась скакать вокруг подруги, хлопая в ладоши и что-то выкрикивая.

Гию лишь довольно хмыкнул, отворачиваясь от этой картины: оказывается, Кочо была права, и попросить Танджиро готовить ему поесть — лучший выход из сложившейся ситуации.

Вот только чего так краснеть — он не понимал.

* * *

Странности начались на следующий день. Сперва на общем собрании Муичиро посмотрел на него таким взглядом, что, будь Томиока более заинтересован в происходящем, то обязательно бы поёжился и подумал о том, что пора бежать.

Затем Тенген панибратски хлопнул его по плечу, говоря что-то о том, что Танджиро — хорошая девушка, что она точно в беде не бросит и вообще на неё можно положиться. Гию не понял, к чему было приурочено это заявление, но кивнул.

Шинадзугава посверлил его тяжёлым взглядом, но ничего не сказал. Игуро также промолчал, а вот Гёмей начал молиться за него и за Танджиро.

Что касается Канроджи и Кочо, то те выглядели счастливыми, особенно Столп любви, которая никак не переставала краснеть и мечтательно вздыхать, кидая короткие взгляды на Обаная.

После собрания, когда даже Ояката-сан похвалил ничего не понимающего Томиоку за то, что тот так быстро понял, чего желает от жизни, Шинобу подошла к Гию.

— Если тебе интересно, то Танджиро сейчас в поместье бабочки, — непринужденно произнесла она.

— Да, — просто ответил Столп воды, не понимая, к чему ведёт девушка.

— Можешь зайти к ней и узнать ответ. Думаю, она решила.

Томиока кивнул и направился вслед за Кочо, которая прибывала в хорошем настроении и озаряла своей улыбкой всё на своём пути. Гию решил не вдаваться в подробности причин счастья девушки, считая, что его это никак не касается.

До поместья бабочки они добрались довольно быстро. Когда Томиока показался на территории, все, кто был на улице, мгновенно замерли, смотря на него во все глаза. Кто-то поражённо выдохнул, но никто не решился сдвинуться с места.

Гию насторожила такая реакция. Он почувствовал себя какой-то диковинной зверушкой на всеобщем обозрении, из-за чего стало очень неудобно.

— Танджиро-чан там, — внезапно произнесла какая-то девочка, ткнув пальцем в поместье. Томиока кивнул, двинувшись вперёд под пристальными взглядами всех остальных.

Скрывшись за сёдзи, он почувствовал себя чуточку легче. Теперь оставалось только найти комнату Камадо и спросить о её решении.

Конечно, юноша совсем не понимал, к чему столько ненужного официоза во всей этой ситуации, зачем ему приходить к Танджиро лично, чтобы узнать, согласна ли она готовить ему поесть, но раз уж подвернулась возможность поскорее разобраться со всей этой ситуацией, связанной с тем, кто кому что должен за спасённую жизнь, то он был только рад.

Камадо нашлась в третьей комнате, где, помимо неё, находилась дремлющая Незуко. Танджиро как раз поправляла одеяло на сестре, когда сёдзи распахнулась. Девушка подняла взгляд и, увидев, кто пришёл, вновь покраснела до самых кончиков волос.

— О, Г-гию-сан, не ожидала, — чуть запнувшись, произнесла она.

— Да. Я пришёл за ответом, — кивнул Томиока, присаживаясь напротив Камадо.

— Так скоро? — удивилась Танджиро, и её сердце сладко ёкнуло: неужели Гию так сильно желал видеть её в качестве своей жены, что решил самостоятельно узнать ответ, а не дожидаться её прихода.

— А чего медлить? — удивился он. — Кочо предложила мне сходить прямо сейчас, сказав, что ты готова, поэтому я здесь.

Камадо смущённо опустила голову вниз, перебирая в пальцах одеяло, которое до сих пор было у неё в руках. Ей не верилось в происходящее. Сердце счастливой птицей трепетало в груди.

Её чувства, пусть ещё хрупкие и неуверенные, были взаимны — и это всё, о чём могла мечтать девушка в данный момент. Хотя факт того, что она нравится холодному и отстранённому Томиоке казался ей на грани фантастики.

— Я… Если таким образом я смогу отблагодарить вас за всё, Гию-сан, то я согласна, — прошептала в ответ Танджиро, чувствуя, с каким трудом ей даются эти слова: она едва перебарывала смущение.

— О, правда? — обрадовался Гию, поднимаясь на ноги. — Тогда буду ждать тебя к вечеру. Я сам куплю все ингредиенты.

Танджиро подняла на него глаза, и все краски схлынули с её лица. Девушка почувствовала себя обманутой.

— Что? — сипло переспросила она, чувствуя болезненный укол в сердце.

— Для мисо-супа нужны ингредиенты, у меня дома их нет, — ответил Томиока, не понимая, что именно не так.

Танджиро гулко сглотнула ком в горле.

— Вы хоть понимаете, что означает фраза про мисо-суп, которую вы сказали? — внезапно спросила девушка, поняв, в чём причина их недопонимания.

— Э… То, что ты будешь готовить мне мисо-суп? — скорее предположил, нежели спросил Томиока, ощущая очевидный подвох.

Плечи Танджиро поникли, и она вновь опустила голову, со всей силы сжимая несчастное одеяло. Вдохнув побольше воздуха и игнорируя слёзы, наворачивающиеся на глаза, Камадо тихим голосом пообещала прийти позже и прогнала Столпа, сказав, что сейчас ей надо позаботиться о сестре.

Как только Томиока вышел из комнаты, закрыв за собой сёдзи, он услышал тихий всхлип. Юноша удивлённо обернулся обратно к двери, перематывая в голове их разговор и пытаясь понять, в какой момент сказал что-то не так, что расстроило Танджиро. Быть причиной её слёз было мучительно.

Столп нерешительно помялся у двери, вспоминая, какой смущенной Камадо была в начале их разговора и как расстроилась под конец. Гию подавил желание схватиться руками за голову: как пить дать опять что-то не так понял и случайно расстроил девушку, к которой был небезразличен.

— Что она сказала? — тут же раздался вкрадчивый голос Шинобу позади.

Гию обернулся к ней, понимая, что, конечно, выставит себя сейчас ещё большим дураком, чем она его считала, но хотя бы прояснит ситуацию.

— Согласилась, — просто ответил он.

Кочо счастливо улыбнулась, принимаясь прыгать и сыпать поздравлениями, но мгновенно остановилась, заслышав следующий вопрос от друга:

— А что означает фраза «я хочу, чтобы ты готовила мне мисо-суп каждый день»?

Столп Насекомого удивлённо воззрилась на юношу, явно пытаясь понять, шутит он или нет. Но, судя по серьёзному взгляду и природному отсутствию чувства юмора — нет. Шинобу в миг помрачнела.

— Ты попросил её готовить тебе мисо-суп, имея ввиду именно готовку мисо-супа? — переспросила она, понимая, что сотворил Томиока.

— Да, — кивнул юноша. — Теперь же Танджиро расстроена, и я не понимаю, почему.

Кочо стиснула зубы, проклиная Гию. Тот, конечно, был плох в человеческом общении, но кто ж знал, что настолько?

Девушка видела, какой смущенной и счастливой была Камадо, когда порозовевшая от счастья Канроджи рассказывала Шинобу о предложении Томиоки. В тот миг Кочо только и могла, что радоваться за Танджиро и умиляться её смущённому выражению лица. Она тогда ещё порадовалась, что Гию наконец-то решил рассказать девушке о своих чувствах, а не скрывать их, считая себя недостойным.

Танджиро была влюблена в Томиоку — это факт. Шинобу прекрасно понимала, что эти необдуманные слова со стороны Гию разбили её хрупкие чувства.

— Эта фраза, «я хочу, чтобы ты готовила мне мисо-суп каждый день», — начала Кочо, со смесью злости и разочарования глядя на Томиоку, — означает предложение пожениться. Ты спросил у Танджиро, согласна ли она стать твоей женой.

Столп воды окаменел, наконец-то осознавая причину странного поведения остальных и какую глупость сам совершил.

Он прикрыл глаза, нормализуя дыхание, но одна мысль о том, что Танджиро согласилась стать его женой, выбила весь воздух из лёгких. Чёрт, он даже мечтать о таком не смел.

Резко распахнув сёдзи, ведущие в комнату сестёр Камадо, он застал картину, потрясшую его до глубины души: Танджиро, одной рукой гладя спящую сестру по волосам, второй вытирала слёзы с мокрых щёк. Когда она подняла глаза и наткнулась взглядом, в котором что-то надтреснуло, на не менее удивленного Томиоку, то поспешила отвернуться от него и стереть слёзы, которые при виде юноши побежали с новой силой, как бы девушка их ни сдерживала.

— Танджиро, я… — начал было Гию, одним взглядом давая понять Кочо, что сам со всем разберётся, и неловко прикрывая за собой дверь.

— Всё в порядке. Мне стоило догадаться, учитывая тот факт, что вы всегда были плохи в общении с другими людьми, — пожала плечами Камадо, окончательно беря себя в руки и разворачиваясь к Томиоке лицом. — Не обращайте внимания, просто это первый раз, когда мне предложили нечто подобное, вот я по глупости и восприняла это всерьёз.

Девушка наигранно улыбнулась, стараясь смотреть куда-то в сторону, чтобы не натыкаться взглядом на Гию, потому как знала, что после этого не сможет сдержать слёзы.

Столп воды поджал губы, чувствуя укол вины. Он видел, как Танджиро пытается лгать и ему, и себе, и от этого юноше становилось лишь больнее. Видеть обычно храбрую и солнечную Камадо в таком разбитом состоянии оказалось хуже любой пытки. От осознания того факта, что это он сам во всём виноват, откровенно тошнило.

Он на секунду задумался. Быть может, стоит рискнуть?

Гию в два шага преодолел расстояние между ним и Танджиро, а после сел прямо перед девушкой в паре сантиметров от неё. Камадо удивлённо замерла, когда почувствовала, как тёплое хаори Томиоки накрывает её плечи, а поверх ложатся его сильные руки.

Танджиро буквально забыла, как дышать.

— Прости, я сглупил. Мне правда стоит больше общаться с людьми.

— Всё в порядке, говорю же, — дрогнувшим голосом, отозвалась девушка.

— Нет, всё не в порядке. Я, конечно, сотворил глупость, но сейчас хочу на полном серьёзе спросить, вкладывая тот смысл, о котором ты изначально подумала: Танджиро Камадо, будешь ли ты мне готовить мне мисо-суп каждый день? Я этого действительно хочу. Всем сердцем.

Девушка растерянно забегала глазами, утыкаясь носом в плечо Гию. Это сон или реальность? Он серьёзно или это она бредит?

Столь знакомый, немного солоноватый, но отдающий искренностью и честностью запах забился в нос Танджиро, и та почувствовала, как успокаивается. В этот раз Томиока был честен и говорил от всего сердца, имея ввиду именно то, о чём она и остальные Столпы думали.

От осознания того, что в этот раз Гию серьёзно делает ей предложение, Камадо почувствовала, как её сердце ускорило свой ритм.

— Я уже дала ответ, — тихо произнесла она.

Внезапно Томиока чуть отстранился, внимательно, с некой надеждой глядя в глаза девушки. Он с минуту гипнотизировал её немигающим взглядом, из-за чего Танджиро даже слегка растерялась.

— Да? — просто спросил он.

— Да, — завороженно кивнула Камадо.

И в следующую секунду тёплые, но немного суховатые губы Гию накрыли её собственные, даря первый, столь желанный поцелуй.

Танджиро ослабевшими пальцами вцепилась в униформу юноши, не веря, что подобное происходит с ней прямо здесь и сейчас, но Гию, осторожно прижимающий её к себе, был вполне реален. А горячее сердце Томиоки, бьющееся настолько сильно, что она ощущала его биение собственной рукой, говорило о том, что не она одна испытывала в этот момент нежные чувства.

Танджиро прикрыла глаза. Она вновь была счастлива.