Aestus (гет)

Рай оглядела команду, поправила отросшие за прошедшее время белоснежные волосы и широко улыбнулась. На душе стало тепло-тепло. Она буквально почувствовала, как нежность и радость растекаются по её венам. Ей так не хватало всех их! Как же она соскучилась по своим любимым накама!

Вон, Зоро, похрапывая, спал. Его руки были закинуты за голову, служа своеобразной подушкой, ноги скрещены, а спиной он упирался на мачту. Усопп сидел рядом и, тихо хихикая, рисовал на лице Ророноа. Кажется, на его лбу были изображены пучки травы. Санджи, проходящий мимо и несущий напитки для его прекрасных меллорин, именно что заржал. Причём во весь голос. А потом похвалил канонира. Фрэнки, который после двух лет разлуки стал ещё выше и ещё больше, раскачивал на качелях Чоппера. Оленёнок заливисто смеялся и подпевал Бруку. Сам скелет уже где-то в пятый раз пел «Саке Бинкса». Робин, Нами и сама Рай решили позагорать. После разлуки Нико стала ещё прекраснее, а фигура Нами всё больше походила на песочные часы. Санджи, увидев всех троих в купальниках в первый раз, пустил кровь носом и улетел куда-то к мандариновым деревьям. Чоппер тут же принялся откачивать бедного кока, а Зоро рассмеялся.

Хаус Д перевела взгляд к носу корабля. Там, на голове льва со скрещенными костями, сидел Монки Д Луффи.

Пожалуй, из всех своих накама, по нему она соскучилась больше всего. За целых два года, проведённых в её Мире, девушка соскучилась по… Своему парню? Рай смущалась этих слов, однако Луффи, как и всегда, решил всё за неё. Это произошло ещё когда они отплывали из Ватер 7. Конечно, беловласка тогда жутко удивилась, но со временем она поняла, что Луффи для неё значит больше, чем просто накама или просто капитан. Просто в один день пришло озарение, её будто током прошибло. И с каждым днём девушка влюблялась всё больше и больше.

Приветствие после долгой разлуки было весьма быстрым и смазанным — Луффи лишь успел чмокнуть Рай в губы. А потом они отправились на поиски приключений. А если точнее — на остров Рыболюдей.

Теперь же они наконец-то могут немного отдохнуть и пообщаться. Погода стояла просто прекрасная: дул свежий ветерок, яркое солнце палило со всей силы, тучи на горизонте не появлялись, а корабль, мирно качаясь на волнах, плыл дальше.

Рай буквально засыпала на лежаке. Было жарко и душно. И жутко клонило в сон.

— Рай, иди лучше отоспись, — произнесла Нами, потягивая коктейль.

— Наверное, ты права, — широко зевнув, беловласка встала, потянулась, и пошла в сторону кают.

Робин слегка улыбнулась. Хаус Д всю ночь рисовала в своей мастерской.

Мельком женщина взглянула на холст. Там была изображена вся их команда. Луффи, широко улыбаясь, крепко стискивал всех в своих резиновых объятиях, Зоро смиренно стоял, будучи зажатым между Нами и Усоппом. Санджи на него злобно поглядывал, она, Робин, мило улыбалась, обнимая Рай. Сама Рай была немного смущена, но оттого её улыбка была ещё шире. Брук и Фрэнки находились по бокам, так как были самыми колоритными. Чоппер был прижат к Луффи. Все улыбались и были рады видеть друг друга. Робин вспомнила одну старую картину Рай. Там все так же стояли и обнимались, вот только изображались они такими, как до двухлетнего перерыва.

На палубу выскочил Луффи. Прижав руку ко лбу, словно козырёк, парень оглянулся. А после, надув губы, спросил:

— А где Рай?

— Пошла спать, — лениво ответила Нами, улыбаясь.

Кто бы мог подумать, что этот балбес, которого всё это время волновало лишь мясо, накама и приключения, влюбится? Да не в абы кого, а в красавицу Хаус Д Рай. Во всяком случае, Нами это было даже на руку — всегда будет тот, кто сдержит их неугомонного капитана.

Внезапно зазвонил Ден-Ден-Муши, оставленный Рай. Прежде, чем Нами или Робин успели ответить, Монки Д уже протянул руку и схватил улитку.

— Алло?

— Киса? Я слышал, ты сбежала. Так и знал, что ты провалишься. — Собеседник явно насмехался.

— Кто это? — Луффи нахмурился.

— А ты ещё кто? И почему у тебя Ден-Ден-Муши Кисы? Ладно, во всяком случае просто передай ей, что мы скоро встретимся, и уж тогда-то она не отвертится.

Ден-Ден-Муши заснул, а Луффи застыл на месте, не двигаясь.

— Кто это? — спросил он у всезнающей Робин.

— Марк, — ответила Нико. Но, видя, что капитан не может его вспомнить, пояснила: — мы с ним сражались на Скайпии. Он такой же, как и наша Художница-сан, не отсюда.

— Ага, — поддержала Нами. — В последнее время он стал всё чаще ей названивать. Приставучий какой! А Рай всё никак не может его отвадить. Эх… Бедняжка!

— А почему она меня не попросила?

— Откуда мне знать? Сам у неё спроси.

Монки Д кивнул и прислушался к Воле Наблюдения. Беловласка находилась в своей мастерской. Уверенным шагом парень направился туда, не слушая окрики Нами ему в спину.

Спустившись по ступенькам, Мугивара пошёл по небольшому коридору, пока не наткнулся на нужную каюту. Нахмурился.

— Рай! Почему ты мне не сказала? — пройдя в мастерскую и закрыв за собой дверь, обиженным голосом спросил Луффи.

— О чём ты? — отозвалась девушка, оборачиваясь. Она, судя по пижаме, сегодня собиралась спать в мастерской. Потом взгляд девушки наткнулся на Ден-Ден-Муши в руках парня. Беловласка тут же всё поняла. — Чёрт.

— Почему ты не рассказала, что какой-то Мавр тебе названивает?

— Марк, — поправила девушка. — Не хотела тебя в это втягивать. У него свои тараканы в голове, которые мешают мне спокойно жить.

— Тараканы? — Монки Д склонил голову на правое плечо. — В нём живут насекомые? Суге! А в нём есть пчёлы? Муравьи? Мухи? Пауки?

— Это образное выражение. Оно означает, что у человека есть свои странности.

— Ааааа, — расстроился Луффи, но тут же вновь стал тем обиженным парнишкой. — И всё равно ты должна была мне рассказать! Ты же моя девушка!

Хаус Д почувствовала, как жар приливает к щекам. Наверное, она никогда не привыкнет к этому, даже несмотря на то, что она высказала Хэнкок (а заодно и куче дозорных) во время воссоединение пиратов Мугивары.

— Хорошо. В следующий раз я тебе скажу, — пообещала девушка.

Марка она считала сугубо личной проблемой, в которую Луффи ввязываться не должен. Однако сейчас говорить ему об этом девушка не собиралась — не хотела ссориться на пустом месте из-за какого-то назойливого дурака, который мало того, что называл её этим отвратительным прозвищем «Киса», так ещё и в любви в своё время признался. А слово «нет» он явно не понимает, что очень печалило и раздражало девушку.

Но в то же время она понимала одну простую истину: хочешь отношений — ничего не скрывай и делись всем. Иначе хрен тебе, а не отношения и взаимное доверие. Луффи, конечно, очень добрый парень и простит в первый раз, простит даже и во второй, но вот в третий — ни за что. И даже огромный кусок мяса и новые приключения не сработают. А Рай очень хотела иметь с капитаном тёплые и доверительные отношения.

— А сейчас я очень хочу спать, — в подтверждение своих слов она широко зевнула и потянулась.

— Отлично! Тогда спим вместе!

Луффи быстро скинул шлёпанцы и мигом залез на диван, устраиваясь поудобнее на подушках. Вообще, Рай очень любила подушки. Большие, мягкие, они притягивали её. Хотелось лежать на них, ласкаться к ним, словно кошка. Луффи же любил, приключения, своих накама, мясо, братьев, Рай и её мастерскую с удобным диваном и мягкими подушками.

— Я хотела поспать одна… — смутилась девушка.

Луффи тут же расстроился и сполз с дивана. Парень был такой грустный, печальный и так тяжко вздыхал, что у Хаус Д разрывалось сердце при виде этой картины.

— Ладно. Спим вместе.

И Мугивара воспрял духом! Широко улыбнувшись, он тут же залез обратно и рассмеялся. Беловласка покачала головой, нежно смотря на капитана. Его не изменить. Да и зачем? Ведь влюбилась она именно в такого Луффи: доброго, живого, любящего набить брюхо и надрать задницы плохим парням, защищающего своих накама и невероятно серьёзного в битвах, вечно весёлого и яркого, словно первый лучик солнца на рассвете. Он освещал своим друзьям путь, направлял их. Он спасал им жизни одним своим присутствием, не давал сломаться своей поддержкой. Монки Д не был злопамятным, не был злым, не был тем типичным пиратом, о которых так много говорят на островах. Он не умел предавать.

Порой Рай задавалась вопросом: как такой светлый человек мог полюбить её?

Но потом, смотря в сверкающие глаза капитана, видя его радостно-нежную улыбку при виде неё и слыша беспокойство в его голосе, она успокаивалась и расслаблялась. Он любит её, просто потому, что не умеет иначе.

Художница села на диван и сняла туфли, после чего обернулась на Луффи. Аккуратно проведя рукой по его чёрным волосам, она улыбнулась.

— Спасибо.

— За что? — Он удивился.

— За всё. — Склонившись над ним, девушка коротко поцеловала парня в губы, а потом чмокнула в лоб. — Давай спать?

Монки Д хотел было что-то сказать, но промолчал: Рай выглядела очень и очень уставшей. А ещё какой-то размякшей и домашней.

Луффи внезапно захотелось, чтобы никто другой её такой не видел. Ни тот Мавр-который-вообще-то-Марк, ни даже кто-то из его накама. Только он.

Рай перебросила ноги на диван и накрыла их пледом. После выключила светильник на тумбочке и обняла Луффи, чувствуя его резиновые руки на своей талии. Стало очень тепло и хорошо. Пусть и было немного смущающе, но девушке это нравилось.

— Кстати, а Киса — это Рай на языке твоего Мира? — шёпотом, будто боясь говорить вслух, спросил Луффи.

— К сожалению, нет. Киса — это кошка, — сонно ответила Хаус Д.

— Тогда почему тебя так называет Мавр?

— Он — Марк. И он — дурак. Не обращай внимания. А теперь давай спать. Оясуми насай.

— Оясуми насай, — повторил Монки Д.

Спустя пару минут послышалось сопение.

Рай и Луффи уснули.