Маленькое воровство (джен)

— Здравствуйте. Да как, всё хорошо. То есть, как хорошо? Мне приснился кошмар. То есть это не прям кошмар, ничего такого пугающего или страшного там не было, но вот как это ощущалось… вот это было ужасно. Я будто всё чувствовал наяву, я не понимал, что это сон, я думал, что всё это взаправду. Ведь сон от реальности ничем не отличается… вот и я не отличил. Слышите? Аж дышать тяжелее стало, вот ужас… Как я? Да нормально. Ничего такого. А во сне?.. Да как… я был будто на суду — суде, вокруг люди, а я их не вижу, но знаю, что они есть. Они называют меня вором, что украл у семьи, говорят, что в Германии за такое руки отрубали и мне отрубить должны… Руки у меня на весу. То есть… как если бы на них были наручники, знаете? Как заключённые руки держат, вот типа такого. Только у меня на руках нет наручников, но я всё равно их так держу. А потом мои руки на столе… или бревне, я не помню. Да и это не суть. Суть в том, что мне руки потом… прям отрубают. Прямо топором. Это адски больно. Я кричу, срываю голос, а мне говорят, что я заслужил, ведь я украл… Мне больно, но они продолжают и продолжают всё это говорить, никто не жалеет меня… мне страшно и больно. Даже сейчас руки ноют. Я смотрю на них, вижу, что они на месте, но ощущение, будто их только что срубили. Вот такой вот «кошмар» получается… Почему в кавычках? Это же не совсем кошмар, ничего такого страшного… Думаете, это страшно? На самом деле, есть такое, да, соглашусь, просто это не тот кошмар, который ожидаешь. Это да, у всех кошмары разные. Вот так…

С чем он связан? Есть мысль, но, честно, мне… не очень хочется об этом говорить. Что вы тогда обо мне подумаете? Не хочу, чтобы… ну, думали плохо… хотя это плохая вещь, на самом деле плохая и я это понимаю. Но всё равно… Да, стыдно. Очень стыдно. Так стыдно, что я, кажется, краснею. Ну точно краснею. Я же покраснел, да? Ну вот… боже, просто… я никому ещё об этом не рассказывал и это… сложно. Реально сложно… Вот так вот просто я не могу. То есть… мне хочется, но страшно. Но не страшнее того, как мне отрубали руки. Ну вот, опять подумал, и заболело. Ужас. Сны могут быть до жути реалистичными, верно?

Ухожу с темы? Да уж, наверное, да, наверное, это так. Просто не могу я об этом заговорить. Понимаете, ну… будто мне есть что терять. Хотя я понимаю, что нечего — лучше сделать, чем не сделать и всё в таком духе, но мне сложно. Так сложно, что горло жмётся — мышцы прям напрягаются, мне говорить сложно, слышите? Будто через силу. Тоже больно, да. Вот так. Короче, не знаю, говорить ли мне… надо бы, да? Так будет правильно… вы должны знать.

Да, я так считаю. Наверное. Но я боюсь, что вы подумаете обо мне. Подумаете, хах, что я… я не очень хороший человек. Бывают ли хорошие люди? Вполне же бывают, делают всякие хорошие дела и о них отзываются хорошо. Ха-ха, маньяками? Такое бывает тоже, да, соглашусь. Не знаю, наверное, есть хорошие люди, не знаю. Угнетает ли? Наверное, да, что я не такой хороший, не такой как все, я понимаю, что делаю… плохие — плохие дела, что так делать нельзя, но я делаю.

Почему? Потому что знаю, что наказания не будет… хотя в первый раз оно было. Короче… эм, мы никогда не жили богато — у моей семьи был средний достаток, еда была, одежда была, покупали бытовую технику, если это было нужно, но чего-то сверх этого никогда не было, и, наверное, по этой причине родители никогда не давали мне карманных денег. Да, у меня их никогда не было, пока я не поступил в универ. Всё остальное время мне надо было подходить к ним и просить нужную сумму, ещё нужно было обязательно сказать, на что я хочу их потратить… Нельзя было утаивать, нельзя было… нельзя было просто получить деньги и сохранить их.

В общем, с деньгами я мало взаимодействовал, ну и… короче, в антресоли… или нет, что-то типа стенки было, с такой откидывающейся дверью, вот, у нас там барахло всякое лежало, лекарства стояли, коробка с ними была, тонометр, банка с пуговицами — как сейчас помню, банка жестяная такая, из-под детского питания, а ещё… ещё там было две коробки с нитками. И я взял одну… что-то посмотреть хотел. Не нитки же… Там что-то лежало, я взял её к себе, отнёс в комнату, открыл, а там две тысячи лежало. Подумайте, что тогда — тогда-то для меня было двумя тысячами? Я денег таких в своих руках никогда не держал! И… а, монеты юбилейные — помните? Десятки и двойки были. Вот что я взял посмотреть. Мы их коллекционировали, хотел посмотреть, а нашёл… деньги побольше. И… не удержался. Взял их. Коробку вернул на место.

Да, я их потратил. Уже не помню на что. Купил кучу комиксов с Микки Маусом — в продуктовом продавали целую стопку по дешёвке, я купил. Сладкое покупал, друзей угощал… Помню ещё какие-то крутые фломастеры купил, там было сразу несколько цветов — хрень такая, но я очень её хотел. По итогу даже не особо пользовался. Ещё игрушек всяких набрал. Но я всё это от родителей прятал, типа этого нет, типа я не взял деньги и их не тратил. А потом мать… обнаружила пропажу. Ну, я забрал всё, что там было, естественно она это увидела. Ха-ха. Не знаю, о чём я думал, но точно не о том, что она поймёт. Думал, никто этого не заметит. Она с отцом заставила меня всё купленное в пакет положить. Огромный, чёрный мешок. Для мусора который, плотный такой.

Я нёс всё купленное и скидывал туда. И ревел. Мне кажется, я ревел не потому, что чувствовал себя виноватым, а потому что… это будет глупо, но… ах, я не хотел — не хотел расставаться с тем, что купил. О вине я не думал. От напряжения? Может быть, не знаю. У нас отношения не были гладкими… мать всегда что-то от меня требовала… держала в ежовых рукавицах. Поэтому не знаю, что я испытывал. Помню, она ещё сказала: «Ты ещё посмотрел так воровато». «Воровато»… ну и вором меня обозвала, и про Германию рассказала, и про руки… вот почему мне это приснилось.

Но я не понимаю, почему сейчас… Ничего этого не предвещало. А что потом было? Честно, уже не помню. Они не стали выкидывать то, что я купил — оно осталось у меня. Наказания… кажется, я его не получил. Не помню его. Помню только вот эту картину. Короче… вообще, честно скажу, это был второй случай, когда я у семьи воровал. Вот мне, наверное, тогда лет девять-десять было, может меньше. А первый раз ещё раньше случился — может быть, лет в семь. Своровал тогда семьсот-восемьсот рублей, родители нашли пропажу, но я сказал, что ко мне друзья приходили, они могли взять. Вот. Короче, они мне поверили, потому что тогда у меня была отмазка, и деньги в шкафчике лежали, их вполне могли взять. Вот, наверное, поэтому я думал, что меня не заподозрят… Потому что в первый раз прокатило… только я не учёл, что с самого начала спалился.

Наверное, после второго раза они поняли, что в первый — тоже был я… хотя об этом они ни разу не говорили. А, знаете, я что вспомнил? Потом, когда мы были у бабушки, бабушка в шутку говорила, смеялась прям, что я деньги своровал. Мать рассказала ей, а она сделала вид типа… это ничего такого. Да и мать этот разговор не поднимала. Короче, ха-ха, надо мной ещё и поржали. Я ревел до боли в голове. Мне потом сыкливо за руки было… а она вот так… мерзко, да? Понимаю, что я хреново поступил, что так делать было нельзя, но как она… так ведь тоже было нельзя, верно? Почему было со мной не поговорить? Спросить, в чём дело… никто этого не сделал. Если бы сделал, я бы это запомнил, это бы как-то повлияло на наши отношения, короче, как-то так.

А как сейчас? А… ха-ха, мне стыдно говорить, но я… подворовываю до сих пор. Но не деньги. Деньги я больше не беру. Видимо, зарёкся этого не делать. Тем более денег точно спохватятся, это слишком рискованно. Я не делаю того, что превышает определённый риск. Вот. Короче, в магазине иногда из отдела сладостей конфеты таскаю — по паре штук, немного. Где они на развес. Так, беру одну-две, кладу в карман и ухожу. А ещё, я же в коммуналке живу… вы понимаете, да? Нет? Ха-ха, да ладно вам, прикалываетесь. Короче, кухня у нас одна, там, бывает, что-то приготовят, гору сырников или драников, и я утяну пару. Пару, чтобы не заметили. Не беру много, так, чтобы не прикопались. Или, когда конфеты или печенье оставляют, я беру. При этом понимаю, что поступаю паршиво, что так не надо делать. Хочешь, спроси, но я не спрашиваю… не знаю почему. Навряд ли мне откажут, но… не знаю, не знаю…

Боюсь ли я, что меня поймают? Да конечно, боюсь. Как-то раз, когда сыр себе отрезал, не заметил, на балконе был Женька, он там курил, зашёл, а я стою с ножом и режу его сыр… Ох, вы себе не представляете, я думал, что тогда сквозь землю провалюсь! А он… он ничего не сказал. Не знаю, я перепугался тогда, подумал, вот сейчас он всё поймёт, что я его конфеты тырю и всё, натянет меня по самое не балуй. Короче, пересрался я знатно. А он ничего. Я не знал, как себя вести… что делать, короче, особенно сильно чувствовал себя виноватым. И первое время ничего не трогал. Или, короче, ха-ха, смотрел на балкон, есть ли там кто.

Получается, да, по натуре я осторожный. Даже если это не касается этих мелких краж, я имею в виду. Всегда всё проверяю, уточняю, сначала думаю, потом действую — для меня это норма. Сначала всё надо распланировать, а потом уже делать. Наоборот не могу. Спонтанность не обо мне, получается, ха-ха. Да. Вот как-то так. Разочаровались во мне? Нет? Это странно, я бы разочаровался. Потому что родители?.. Не знаю. Наверное, да, они разочаровались во мне. А кто бы не разочаровался… Да, соглашусь, причина была, но это же не отменяет того факта, что я своровал. Да и если это нужно было тогда, сейчас у меня есть деньги, чтобы я мог сам себя обеспечить и конфетами, и печеньем, и драниками этими… Не знаю, почему так делаю. Я могу себе это позволить, но, когда ворую, это как-то… проще, что ли. Проще, чем купить или попросить.

Адреналин? Думаете? Из-за того, что осторожный, да? Даже не знаю… но, если подумать, то подходит. Наверное, соглашусь. Мне не хватает остроты в жизни, и я вот так… изворачиваюсь. Пожалуй, да, подходит. Всё-таки я совершаю мелкое, но преступление, пусть и «по правилам», не увидишь, не просчитаешь — ничего доказать не сможешь. Да уж, такое себе…

Что я думаю? Что это плохо, конечно. Из-за общества? Так ведь общество во мне всё это и закладывает. Через родителей, но закладывает. Если ничего этого не будет, то вокруг будет хаос, верно? По-другому мы не можем. А я вот могу… наверное, я не причиняю много вреда, но, если так будет делать каждый, это будет ощутимо. Не думаю, что кому-то понравится такой вот факт — что ваш сосед ворует вашу еду. Да уж, и прекратить не могу. Думаю, что могу, а потом оказывается, что нет. Да уж… Что я этим восполняю? Кражами или адреналином? И тем, и другим? Да как обычно… мы же с вами это проходили… Ту самую внутреннюю пустоту, которую, кажется, ничто не может заполнить. Да уж…

Примечания:

Группа в вк: https://vk.com/axiom_desu (анонсы, истории, размышления, писательские кеки).

Рассказ будет напечатан в сборнике — https://vk.com/wall-197940618_2195